»[462].
Авиация – партизанам. В марте – апреле 1942 г. командование Крымского фронта смогло поддержать партизан заброской продуктов по воздуху; это же было сделано и из Севастополя. Смертность удалось приостановить, хотя голод не прекратился. А в апреле была установлена авиационная связь – на подготовленные самими партизанами посадочные площадки (Бизоновая поляна, затем урочище Тарьер – в Крымском заповеднике, нагорье Орта-Сырт в зуйских лесах и на Караби-яйле[463]) были совершены перелеты легкомоторных самолетов для переброски продовольствия, медикаментов и эвакуации раненых. Парашютные сброски осуществлялись в течении весны тяжелыми самолетами АГОН (авиационная группа особого назначения) c Крымского фронта и отдельными самолетами ВВС Черноморского флота – из Севастополя. Первые массовые сброски грузов крымским партизанам были осуществлены в ночь на 25 февраля 1942 г. и дальше – для 2‑го партизанского района, а для 4‑го и 3‑го районов – 6 и 11 марта 1942 г., затем 25.03.1942 г.[464], хотя есть еще и воспоминания о парашютном сбросе радиостанции и взрывчатки 13.01.1942 г.[465] А самые первые посадки самолетов в партизанские районы базирования произведены в первой декаде апреля в 1942 г. летчиками с аэродромов СОР и Крымского Фронта[466].
Оперативно партизанские районы, на которые в это время было разделено крымское партизанское движение, подчинялись: 1‑й и 2‑й районы – Военному совету Крымского фронта, 3‑й и 4‑й (в который в марте 1942 г. влит и 5‑й) районы – Военному совету Севастопольского Оборонительного Района. Именно исходя из этого, строилась организация материального снабжения и боевого обеспечения самолетами соответствующей принадлежности – Крымского фронта или Черноморского флота. Этому способствовало и установление регулярной двусторонней радиосвязи. Всего c 7 апреля по 10 июня 1942 г. для снабжения крымских партизан и доставки грузов было выполнено 80 самолетовылетов[467]. Именно в этот период проходили первые сброски грузов разного характера и первые посадки самолетов на площадки, найденные и подготовленные партизанами. В основном использовались легкомоторные самолеты для посадок и разнотипные самолеты для сбросок – от тяжелых бомбардировщиков до гидросамолетов. Специализированных транспортных самолетов на этом этапе не применялось. Оперативно партизанские районы подчинялись соответствующим Военным Советам Крымфронта и СОР. Именно исходя из этого, строилась организация материального снабжения и боевого обеспечения самолетами соответствующей принадлежности – Крымского фронта или Черноморского флота. Самолеты летали (и загружались соответствующими грузами или разгружались от эвакуируемых) с аэродромов на территории Крымского полуострова (легкомоторные самолеты и гидросамолеты) или с аэродромов на территории Краснодарского края (бомбардировщики). Можно назвать этот этап первоначальным этапом становления, этапом «проб и ошибок», прежде всего в системе управления переброской воздушным путем. Одновременно это был наиболее важный этап в смысле морально-психологическом и политическом – партизаны в Крыму в сложнейших условиях не остались без помощи Родины.
С Крымского фронта для взаимодействия с крымскими партизанами было выделено часть тяжелобомбардировочной группы особого назначения (АГОН) под руководством майора Н.Я. Поликарпова и звено легкомоторных самолётов (6 санитарных самолетов С-2 из 764‑го авиаполка и летчики этого полка лейтенант А.Г. Морозов, младший лейтенант И.И. Молчанов, сержант П.Н. Зеньков и штурман лейтенант И.Н. Цыганков). Звено Морозова летало к партизанам в течение месяца, вплоть до прорыва Крымского фронта немецко-румынскими войсками 9 мая 1942 г. При этом аэродром Хаджи-Бие подвергался массированным бомбовым и штурмовым ударам авиацией противника, особенно 8 мая[468]. Судя по архивным данным и воспоминаниям партизан, за это время было вывезено из леса 49 человек и доставлено партизанам около пяти тонн продовольствия и медикаментов. При эвакуации людей летный состав проявил мужество и лучшие человеческие качества – вывозя женщин, детей и раненых[469]. Летчики санитарного звена Крымского фронта всего осуществили около 50 успешных самолётовылетов к партизанам исключительно ночью, при этом ещё порядка 5 вылетов были возвратными из-за неблагоприятных погодных условий на трассе и в районе горной посадочной площадки. Так, И. Молчанов успешно произвел 19 вылетов и вывез 19 партизан, столько же раз летал Морозов, и около 10 раз – Зеньков[470].
Из Севастополя сил для непосредственного взаимодействия с крымскими партизанами было выделено тоже немного. Например, если говорить о сбросках различных грузов, то первые они выполнялись гидросамолётами 80‑й дальней разведывательной эскадрильи ограниченным количеством летательных аппаратов. А непосредственно посадки для доставки грузов и эвакуации осуществляли несколько самолётов звена связи управления ВВС ЧФ с приданными летательными аппаратами санитарного назначения. Начальную дату первой сброски, а в принципе – и всего периода снабжения крымских партизан самолетами из авиагруппы СОР, назвать проблематично. По воспоминаниям летчиков, в частности Ш. Агегьяна[471], первый полёт гидросамолёта ГСТ на сброс грузов состоялся в ночь на 23 февраля 1942 г. Однако ни в мемуарной литературе, ни в официальной хронике об этом дне упоминаний нет. Более того, указано, что «один ГСТ выбросил на парашютах продовольствие партизанским отрядам в районе высоты 1114,8 (севернее Кикенеиза)» ночью 6 марта[472]. Эта сброска была для отрядов 4‑го района. Первая сброска для 3‑го партизанского района была осуществлена после прилёта и первой посадки на Бизоновую площадку (Крымский заповедник) самолёта У-2 лейтенанта Ф.Ф. Герасимова с радистом И. Дмитриевым – вечером 10 апреля[473]. Ещё посадки на Тарьере (на небольшой Бизоновой площадке после поломки винта при пробеге и аварии при попытке взлёта Герасимова больше никто не приземлялся) осуществляли лётчики звена связи управления ВВС ЧФ Ф. Мордовец, Н. Филиппов, В. Кузьмин и лётчики 9‑й отдельной авиаэскадрильи ГВФ, приданной ЧФ, В.З. Битюцкий и А.М. Романов на самолётах С-2. Вот что вспоминал прославленный партизан Н.А. Дементьев: «Весной сорок второго к нам вдруг прилетел И-16 и сбросил вымпел, в котором была записка: «Завтра прилечу с посадкой». На следующий день прилетел У-2. Но приземлился неудачно, винт ударился о землю и сломался, но сам летчик – Герасимов не пострадал. Он привез радиста и рацию. За этот полет несколько позже ему дали Героя Советского Союза. Затем к нам прилетал другой летчик Федя Мордовец, который в любую погоду приземлялся даже на неприспособленную площадку – это уже было на аэродроме Тарьер…»[474]. В современных исследованиях указывается, что всего к партизанам было совершено 42 вылета, в том числе 35 – с посадкой; идёт речь о вывозе 40 раненых, больных и обессиленных партизан[475]. Согласно «Списку партизан, больных и раненых 1, 2 и 3 районов, эвакуированных с апреля по июнь 1942 года», из леса было вывезено 38 человек[476].
Партизаны. Народные мстители, поддержанные продовольствием и боеприпасами, продолжали нападения на коммуникации оккупантов. 13 марта группа партизан Красноармейского отряда под командованием А. Аединова разобрали рельсы в районе станции Альма и пустили под откос эшелон. 23 марта бойцы Бахчисарайского отряда снова разобрали полотно в этом районе, c рельс сошел паровоз и 4 вагона. 28 марта также бахчисарайцы к северу от станции Альма опять устроили крушение эшелона с боевой техникой. Усилили партизаны и диверсионную деятельность на шоссейных дорогах.
Из-за значительных безвозвратных потерь и утраты в связи с этим боевых качеств партизанских формирований командующий партизанским движением был вынужден, несмотря на личное отрицательное отношение к предстоящему мероприятию, произвести слияние некоторых отрядов и ряд перемещений командного состава. Так, приказом № 35 от 9.3.1943 г. Колайский отряд был объединен с Ичкинским и получил наименование Ичкино-Колайского. Акшеихский отряд был влит в Ялтинский. Штабной отряд 3‑го района расформирован. Однако пополнения, за исключением десантников, отряды не получали, количество бойцов постоянно уменьшалось, а местное население, особенно из предгорных сел, в лес не шло.
Начало весны отмечено кардинальными изменениями в юго-западной части Крымских гор. Из района базирования (долина, лежащая к юго-западу от скал Седам-Кая (Орлиный залет), над верховьями ущелья реки Узунджа) в леса Крымского заповедника перешли все партизаны 5‑го района (начальник – И.З. Вергасов, комиссар В. Н. Домнин). К началу марта в 5‑м районе насчитывалось около 200 партизан. Еще 24.02.1942 г. А.В. Мокроусов, имея данные о том, что в начале марта против 5‑го района будет проведена большая карательная операция, приказал И.З. Вергасову срочно покинуть Севастопольские леса и перебазировать отряды в зону ответственности 4‑го района – в район г. Басман. С конца февраля урочище «Чайный домик», в окрестностях которого находились штаб района, Севастопольский и Акмечетский отряды, оказалось плотно блокированным оккупантами и их местными пособниками. В селах Байдарской и Коккозской долин разместились усиленные гарнизоны, группы врага поднимались в горы и нападали на партизанские стоянки.