[735], из которых только 60 % считались относительно боеспособными. Оружием, боеприпасами, подрывной техникой отряды были обеспечены, обмундирование и обувь после тяжелой зимы полностью износились, продовольствия по-прежнему не хватало, в связи с чем командование предпринимало меры к активизации заготовки продуктов у жителей окрестных сел, лояльно относившихся к партизанам. Активных боевых действий из-за сильного физического истощения бойцов отряды в мае не вели. В особо бедственном положении находился 1‑й сектор. Разведчикам 2‑го сектора удалось установить и наладить надежную связь с симферопольским подпольем и с помощью своих делегатов направлять его деятельность в нужное русло. 1 июля 1943 г. ОППЦ был назначен уполномоченный подпольного обкома по Симферополю – И.Я. Бабичев[736]. Разведка 6‑го отряда восстанавливала утраченные связи с феодосийским подпольем, на что обращали особое внимание фронтовые разведорганы – после весеннего провала всей организации.
Подполье. Вообще же феодосийцы-подпольщики добились существенных результатов. Первая подпольная группа после второй оккупации курорта (в результате Керченско-Феодосийской десантной операции город был освобожден 29 декабря, но после контрудара немецко-румынских войск с 18 января 1942 г. вновь потерян[737]) была создана летом 1942 г. Впоследствии она переросла в самую большую по численности подпольную организацию Крыма. В ее составе было свыше четырехсот патриотов – коммунистов, комсомольцев, беспартийных. Руководила ею патриотка Н.М. Листовничая. Решение создать группу, которая будет бороться с оккупационным режимом, пришло после знакомства с врачами А.В. Богдановой, Т.И. Пислегиной, К.И. Шепелевой, которые уже с первых дней оккупации спасали раненых и военнопленных. Узнав, что в лагере советских военнопленных тоже есть подпольная организация, Листовничая наладила связь и с ними. В лагере проводились вербовка и специальный отбор из числа военнопленных, затем – через проводников – их отправляли в лес к партизанам небольшими группами (всего было переправлено или легализовано 59 человек)[738]. Подбором людей из числа военнопленных занимался Ашот Айрапетов.
Организация Листовничей быстро росла и развивалась. Основные задачи ее заключались в подборе и отправке военнопленных в лес, снабжении партизан продуктами питания и одеждой, табаком и медикаментами. В лес поступала разведывательная информация. В городе, среди работающих, проводилась агитация, организация саботажа через выдачу большого количества бюллетеней железнодорожным и портовым рабочим, особенно когда приходили железнодорожные составы и баржи с грузом. При помощи газет и листовок распространялась советская информация. Руководитель всей организации Листовничая была на связи с представителем оперативно-чекистской группы партизан Крыма Э.Я. Сизасом, который в начале 1943 года побывал в Феодосии[739].
Десять месяцев, с июня 1942 г., в Феодосийском порту действовала подпольная организация военнопленных, руководителями групп которой были А.А. Айрапетов, И.Х. Гуркун, П.Н. Ярыгин, А.Н. Рафаилов, С. Мелькомов. Она сорвала строительство и ремонтные работы в порту, установили контакт с руководителем городского подполья Н. Листовничей, а также прятали оружие и провели похороны советского летчика Героя Советского союза П.Г. Баранова, сбитого над Феодосией в марте 1943 г.[740].
Однако конспирация не соблюдалась должным образом, а вскоре местное отделение СД внедрило к Листовничей своего агента из числа военнопленных, который стал свидетелем всей деятельности подпольной организации. 19 марта 1943 г. были арестованы Листовничая и другие подпольщики, 20 марта был арестован Айрапетов. После ареста на углу зданий были установлены знаки, которые предупреждали о засаде и провале конспиративной квартиры. В мае 1943 г. следствие по делу Листовничей было закончено, подпольщиков вывезли в Симферополь, где были расстреляны Листовничая, Носенко, Варнау, Удачинов, Шетковский, Вакуленко, Ксения Шепелева и другие – всего 35 человек из 94-х активных подпольщиков-феодосийцев, некоторые из которых остались в живых, судьба других неизвестна до сих пор[741]. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 мая 1965 г. Н.М. Листовничая посмертно была награждена орденом Ленина. После ареста Листовничей остатки подполья продолжали борьбу. Фактическое руководство организацией взял на себя И.И. Полищук («Чапаев»). Но осенью 1943 г., ввиду сложившейся обстановки, Полищук ушел в лес, затем неоднократно ходил в разведку в Феодосию и окрестные районы. В феврале 1944 г. И.И. Полищук был направлен на продовольственную операцию в составе группы из 15 человек. Через сутки группа вернулась на базу, а он из-за обострения язвенной болезни не смог вернуться в лес и остался в с. Спасовке Кировского района. Позже стало известно, что во время полицейской облавы «Чапаев» был арестован и тут же расстрелян 13 февраля 1944 г.[742]
В целом советское подполье в Крыму летом было активным и деятельным, хотя имелись и недостатки в его деятельности, прежде всего в отношении конспирации и форсированного подчинения групп советских патриотов (ГСП) партийному руководству, что послужило причиной специального рассмотрения этих вопросов на бюро Крымского обкома 24 августа 1943 г.[743]
Однако не все организации были связаны с крымским подпольным обкомом партии, хотя формально называлось Коммунистическим. Севастопольское подполье возникло по инициативе патриотов-военнопленных, бывших участников обороны Севастополя 1941–1942 и жителей города. Связи с ОППЦ оно не имело[744]. История подпольных организаций Севастополя изучалось с первого послевоенного десятилетия[745], однако более поздние исследования фактически повторяют информацию 1950-х гг. Вместе с тем это явление явно изучено недостаточно и больше представлено повествовательными источниками.
В конце 1942 – начале 1943 гг. в Севастополе начали действовать несколько разрозненных подпольных патриотических групп. Наиболее многочисленные и активные из них: группа под руководством П.Д. Сильникова (подпольная кличка «Павлов»), действовавшая в мастерских Главвоенморпорта («Верфь»); группа в лагере военнопленных на территории Лазаревских казарм под руководством Н.И. Терещенко («Михайлов»).
В марте-апреле 1943 г. сформировалась КПОВТН (Коммунистическая Подпольная Организация в тылу немцев) под руководством В. Д. Ревякина (подпольные клички «Орловский», «Саша»). 19 марта 1943 г. приняты Устав и Программа КПОВТН. Ближайшей задачей штаб КПОВТН считал развертывание политической агитации среди населения, военнопленных и по возможности среди солдат и офицеров армии оккупантов[746]. 21 марта 1943 г. выпущена от руки и распространена в количестве 35 экз. первая политическая листовка КПОВТН «Воззвание к трудящимся Севастополя». Появление листовки сорвало акцию оккупантов по мобилизации в РОА и добровольного выезда жителей города на работу в Германию. В мае-июне 1943 г. под полом кухни в доме Ревякина (№ 46 по Лабораторному шоссе) была оборудована подпольная типография. 10 июня 1943 г. вышел первый номер подпольной газеты «За Родину», редактором которой стал Г.П.Гузов. Всего КПОВТН выпущено 36 номеров листовок тиражом 100–150 экз. и 25 номеров газеты «За Родину» тиражом 300–400 экз. Проводилась работа по порче имущества в железнодорожном депо, в судовых мастерских, случаи саботажа и внесения скрытых дефектов в различные механизмы – вплоть до ремонтировавшихся двигателей подводной лодки противника[747].
Летом – осенью 1943 г. в КПОВТН влились группы П. Сильникова, Н. Терещенко, группы, действовавшие в Инкермане, на Северной стороне, в Балаклаве, среди медицинских работников и др. Это позволило активизировать диверсионную работу, которая проводилась на ст. Севастополь, в морском порту, в немецких воинских частях и складах. По заданию штаба КПВТН члены организации работали в городской управе, комендатуре, в СД. В полиции работали В. Марченко, В. Пьеро, Б. Фок и др. Они обеспечивали надежными документами, продуктами питания, оружием членов КПОВТН и бежавших из лагерей военнопленных. Конечная цель Программы КПОВТН – подготовка «всеобщего вооруженного восстания» на случай высадки десанта Красной Армии в районе Севастополя[748]. Для чего собиралось и ремонтировалось оружие, проводился сбор разведданных. Группа Ревякина в середине февраля 1944 г. сумела установить контакт с разведотрядом ЧФ «Сокол»[749]. Попытка перебросить в лес документы и опытного гравера для нужд флотских разведчиков была неудачной, один подпольщик отстал и малодушно перешел на сторону врага[750]. Другие наткнулись на засаду, с партизанами или разведчиками не встретились. А германские спецслужбы (которые и до этого отрабатывали севастопольских подпольщиков) быстро начали раскрывать все связи подпольной организации. Еще в октябре были арестованы и расстреляны члены группы П. Сильникова. В это же время был арестован член штаба КПОВТН М. Пахомов. После трех дней пыток, не назвав ни одного имени, не раскрыв места нахождения подпольной типографии, он был расстрелян. В феврале 1944 г. после взрыва эшелона с боеприпасами на ж/д ст. Севастополь местное СД раскрыла молодежную группу железнодорожников. 14 марта 1944 г. арестованы руководитель подполья В.Д. Ревякин и более 20 активных членов КПОВТН. После 29 дней жестоких пыток были расстреляны в Юхариной балке – фактически накануне освобождения города