.
Однако именно в конце зимы – начале весны произошли провалы многих подпольных организаций – органы контрразведки противника активно использовало внедренную ранее агентуру. Были и внутренние причины – пренебрежение правилами конспирации и связи. Так были уничтожены крупные организации в Севастополе, Симферополе, на Керченском полуострове. Но подполье до дней освобождения не было ликвидировано, мало того – некоторые группы участвовали в боях и диверсиях против отступающих войск противника (Сейтлерский район, Симферополь, Карасубазар)[1004].
Противник. Кроме противостояния силам Красной Армии на севере и востоке полуострова 17‑й армии приходилось вести ожесточенную борьбу на «третьем фронте» – с крымскими партизанами. Германской военной разведкой в лице различных отделов 1C были определены основные партизанские соединения на оккупированной территории, была введена единая кодированная нумерация и составлены соответствующие карты дислокации, а в пояснительных записках к таким картам приводилось примерное количество партизан в формированиях и данные о командирах. Это относилось и к крымским партизанам. Так, на карте (и в пояснительной записке к карте) «Положение партизанских формирований на Востоке», исполненной по состоянию на 1 марта 1944 г., были упомянуты шесть «бригад» в 2300 партизан и «оперативный центр» (по терминологии, принятой в отделе «Иностранные армии Востока» Генштаба Сухопутных Войск (OKH))[1005].
Повсеместно усиливаются репрессии: «Карательные органы противника особенно усилили режим и стали жестко расправляться с населением, в связи с активными действиями партизан и советских патриотов.
23 декабря 1943 года в 10 часов утра, в совхозе «Красный» советскими патриотами был организован взрыв одиннадцати штабелей снарядов, в результате которого были убиты и ранены ряд немцев, румын и добровольцев.
В связи с этим 27 декабря 1943 года было приказано всем полицейским и немецким патрулям собрать всех нищих (кроме спепых и калек), а также подростков и заключить их в лагерь, находившийся в г. Симферополе по Кантарной улице № 13.
13 февраля с.г. советскими патриотами на станции Симферополь была взорвана водокачка, а в 8 часов вечера 15 февраля на этой станции были подорваны железнодорожные вагоны, груженные тракторами и три цистерны с бензином.
После этого было предложено начальникам полицейских отделений круглые сутки находиться в своих отделениях, установить везде круглосуточные посты и кроме дежурных и постовых, в каждом отделении иметь резерв полицейских для срочной выброски их на места происшествий. При этом каждому дежурившему полицейскому установлены фронтовые деньги в сумме по 10 рублей за сутки.
Кроме этого усилена охрана шоссейных дорог и мостов как полицейскими, так и румынскими солдатами.
В районных центрах, а особенно в городах, систематически проводятся облавы и ежедневно подвергаются арестам сотни ни в чем неповинных мирных жителей.
1 февраля с.г. были арестованы четыре девочки в возрасте 12–13 лет за то, что ими по дороге на совхоз «Красный» в школу на вокзале была найдена газета «Красный Крым».
3 февраля с.г. за читку газеты «Красный Крым» были арестованы трое учащихся, причем, директор зубоврачебной школы, где происходила читка газеты, был снят с работы.
В дер. Буки являются к мирным жителям подсылаемые полицейскими органами провокаторы, которые под видом партизан просят оказать им помощь продуктами питания. Как только кто-либо из жителей относится к ним сочувственно, после ухода провокаторов, являются полицейские и немедленно подвергают их аресту.
В целях окончательного парализования связи населения с партизанами и выявления всех враждебных им лиц, оккупационные власти до 01.01.1944 года повсеместно провели замену существовавших видов на жительство новыми, выдав мужскому населению сельской местности карточки-личности, а женщин совершенно лишили документов. Этим самым исключили всякую возможность передвижения населения, так как карточка личности дает право проживания в том населенном пункте, где она выдана. В городах же произведена выдача населению паспортов в возрасте с 14 лет и выше.
В настоящее время для передвижения из одного населенного пункта в другой, требуется специальное разрешение – пропуск…»[1006].
Но крымские партизаны пережили полную оккупацию, оторванность от Большой земли, тотальный голод, отсутствие необходимых элементов МТО, бесконечные «большие» и «малые» прочесы, однако к весне 1944 г. окрепли, увеличились численно и активизировали боевые действия, укрепляя тем самым свой авторитет у фронтового командования и среди местного населения.
При этом настроения как у местного населения, так и у служащих коллаборационистских формирований существенно изменились. Если личному составу национальных войсковых батальонов, пришедших в Крым с 17‑й армией[1007], терять было нечего, то местное население, добровольцы рот самообороны и батальонов вспомогательной полиции стали серьезно задумываться о своей судьбе – освобождение Крыма стало делом времени. По агентурным данным ухудшился морально-психологический климат и у оккупантов: «За последнее время снабжение немецких и румынских солдат резко ухудшилось. В столовых ощущается недостаток в продуктах, пайки урезали. Особенно остро обстоит вопрос с жирами, которых вовсе не получают. Питание рядового состава в основном состоит из одного картофеля. На этой почве наблюдается значительное ухудшение настроения румынских и немецких солдат.
В период с 20 по 23 февраля с.г. в немецких и румынских частях наблюдалось тревожное состояние, и велись разговоры, что ко дню 26‑й годовщины Красной Армии, СССР на Крымском участке фронта предпримет большое наступление.
В Карасубазаре дислоцируется отступившая в свое время с Кубани немецкая войсковая часть, состоящая преимущественно из обер-ефрейторов и унтер-офицеров. Один из унтер-офицеров этой части в беседе с обер-ефрейтором «ВИКО» заявил: «Партизаны остаются безнаказанными, а нас связистов посылают для борьбы с ними. Мы, технические части, никогда не участвовали в боевых операциях, а здесь нас нестроевых формируют в отряды и направляют в лес»…
Аналогичные упаднического характера настроения наблюдаются и со стороны солдат румынской армии, которые говорят: «Немцы улетят на самолетах, а нас румын оставят отвечать за свои дела»…»[1008].
Партизаны. В марте войска 4‑го Украинского фронта во взаимодействии с Отдельной Приморской армией и партизанскими соединениями готовились провести решительное наступление в Крыму. Однако погодные условия (шторм в Сиваше и Керченском проливе, сильные снегопады) нарушили сообщение с крымскими плацдармами, и по решению Ставки ВГК сроки начала наступления были передвинуты на первую декаду апреля.
В связи со складывавшейся обстановкой 1 марта КШПД издал приказ, в котором были подведены итоги боевых действий партизанских сил за период 1 ноября 1941 – 1 марта 1944 гг., были отмечены недостатки, наиболее успешные партизанские формирования, отличившиеся бойцы и командиры, а также поставлены задачи по активизации борьбы в связи с предстоящим наступлением войск Красной Армии с целью освобождения Крыма. Приказ требовал[1009], сохраняя боевой состав для решающих боев, основной задачей считать непрерывность боевой и диверсионной деятельности мелких групп и отдельных отрядов на коммуникациях и средствах связи противника, для чего предписывалось: Южному соединению – воспретить движение на коммуникациях и нарушить связь на участках Севастополь – Симферополь, Евпатория – Симферополь, Бахчисарай – Ялта, Севастополь – Алушта, в диверсионной деятельности учесть наличие портов Ялта, Севастополь, Евпатория и предпринять меры к нарушению их деятельности; Северному соединению – воспрепятствовать движению и нарушить связь на коммуникациях Симферополь – Джанкой, Симферополь – Карасубазар, Симферополь – Алушта, а также усилить диверсионную работу на военных объектах в районе Симферополь – Сарабуз; Восточному соединению – охватить воздействием важнейшую в данный момент железнодорожную магистраль Джданкой – Керчь, воспретить движение и связь на участках шоссейных дорог Карасубазар – Феодосия, Феодосия – Судак, повысить эффективность боевых действий на дорогах и объектах Керченского полуострова и Феодосийского района. Кроме того, всем надлежало продолжать громить штабы, гарнизоны и комендатуры, «держа противника в состоянии постоянной тревоги», совершенствовать подвижную оборону партизанских тыловых районов, а также – взаимодействие между партизанскими формированиями. Требовалось улучшить войсковую разведку во всех звеньях соединений, а в период наступления Красной Армии принять меры к защите гражданского населения и предотвращения разрушения оккупантами объектов народно-хозяйственного значения, активизировать деятельность подпольных групп[1010].
Работе с гражданским населением предавалось особое значение, 16 марта заместитель начальника КШПД подполковник В. А. Березкин подготовил «Сведения о количестве эвакуированных партизан из действующих партизанских отрядов Крыма за период с сентября 1942 г. по 15 марта 1944 г.»: в сентябре – октябре 1942 г. эвакуировано-643 человека; в июне – декабре 1943 г. – эвакуировано – 216 человек; в январе – марте 1944 г. – эвакуировано – 394 человека. Всего эвакуировано раненых, больных, военных, гражданских лиц – 1253 человека 31 национальности[1011].
В предверии наступления советских войск резко возрасло значение взаимодействия с партизанами и соответственно – роль средсв связи. По данным, подготовленным КШПД, в марте 1944 г. в соединениях крымских партизан находились пять действующих радиостанций «Север» с необходимым