количеством квалифицированных радиооператоров: в Северном соединении – две, в Южном – две и в Восточном – одна радиостанция[1012]. Установление связи проводилось 3–4 раза в сутки по особому скользящему графику, а при острой необходимости – в резервное время. Авиационная радиостанция «РАФ» для связи с командованием ВВС функционировала на аэродроме Крымск, одна радиостанция «Север» поддерживала связь со штабом Отдельной Приморской армии, находясь на ст. Сивашская, а передовая радиостанция «РСБ» обеспечивала связь с командованием 4‑го Украинского фронта из района освобожденного Мелитополя. Все указанные корреспонденты поддерживали устойчивую телефонную и радиосвязь с узлом связи КШПД, были укомплектованы специалистами высокой квалификации, необходимым количеством кодовых таблиц, позывных и шифродокументов, что обеспечило управление партизанскими силами на полуострове и взаимодействие с армейским командованием и Черноморским флотом[1013]. Они немедленно передавали собранные сведения советскому командованию. Насколько вездесущей и активной была разведка партизан и подпольщиков можно судить хотя бы по таким данным: только накануне решительного наступления наших войск весной 1944 г. советское командование получило от партизан и подпольщиков 4629 радиограмм с разведывательными данными, характеризующими состояние вражеской обороны в Крыму[1014].
Возрастала боевая деятельность крымчан. В сообщениях Совинформбюро за 19 и 31 марта сообщалось: «В начале марта крымские партизаны разгромили несколько отрядов противника, охранявших шоссейные магистрали…, истребили 240 гитлеровцев и захватили 400 лошадей, 110 повозок с боеприпасами, снаряжением и продовольствием…, все попытки немецких военных властей ликвидировать партизанское движение потерпели полный провал. Деятельность партизан за последнее время приняла все больший размах…»[1015].
Продолжались и все росли количественно диверсии, связанные с попытками контролировать коммуникации, а также лишения оккупантов топлива в условиях зимы. Так, 4 марта три отряда 3‑й бригады (командир В.С. Кузнецов) в районе лесного склада на г. Кара-Бурун напала на немецкий обоз, убив 98 солдат и 5 офицеров, пленили 4 солдата, уничтожев 1 бронемотоцикл, трофеи – 407 лошадей, 108 повозок с имуществом, 76 винтовок, 90 шинелей, 58 одеял, 41 плащ-палатка, 34 пары обуви, 7 комплектов снаряжения, 6 полевых сумок. Один партизан убит, один тяжело ранен[1016].
В марте действия крымских партизан дошли до крупных населенных пунктов вплоть до пригорода Симферополя (Битак, 14 марта). В ночь на 27 марта силами отрядов 2‑й и 3‑й бригад произведен успешный налет на гарнизон в г. Старый Крым, в результате чего было уничтожено до 200 фашистов и 90 ранено, сожжены склады с боеприпасами, комендатура, полиция, жандармерия, множество техники; были освобождены 46 заключенных, потери партизан – один убит и один ранен[1017]. В сводке 5‑го армейского корпуса от 28.03.1944 г., захваченной 12 апреля при освобождении Крыма разведчиками ОПА, отмечалось: «В ночь с 26 на 27 марта 1944 года три партизанских отряда общей численностью до 250 человек совершили налет на Старый Крым. Нападению подвергся «Дом солдата», немецкая полевая жандармерия, жандармские посты, лесничество. Наши потери – 10 убитых, 11 пленных. Партизаны освободили содержавшихся в арестантских помещениях 40 заключенных и захватили их с собой. Похищена секретная переписка, все служебные печати местной комендатуры, а также список паролей»[1018].
А вот что вспоминал А.А. Куликовский, командир 3‑й бригады: «26.03.1944 г. ворвались в город со стороны Агармыша, взорвали два дзота, 4 танка, 3 склада, полицию, комендатуру и вражеский штаб, квартиру начальника полиции Агеева, офицерский клуб с танцующими шоколадницами и убили до 300 чел. вражеских солдат и офицеров. Город держали три часа, освободили политзаключенных и увели их с собой в лес. Среди освобожденных – жена Царева М.В., отец и мать Беспалова, Пантели, Ганус, Пожарова Анна и других. Но среди освобожденных были и предатели Богданов Николай и Белый Николай. Последний сбежал при следовании в лес, а Богданов Николай решением Военного трибунала 30.03.44 г. перед строем был расстрелян как предатель»[1019].
Продолжалась диверсионная деятельность партизан и подпольщиков – они подрывали рельсы, сжигали строения противника, подрывали столбы телеграфной связи. Уже не имели успеха прочесы. Так, последняя крупная операция против партизан Южного соединения началась утром 8 марта 1944 г. Подразделения гитлеровцев (в количестве примерно одного полка) двинулись в направлении с. Саблы, дер. Бешуй и далее в расположение отрядов 4‑й бригады (командир Х.К. Чусси, комиссар И.И. Хайруллаев). Первой вступила в бой застава 7‑го партизанского отряда. Своими силами она задержала на некоторое время наступление и помогла отряду подготовиться к встрече с врагом. Партизаны заняли оборону на северной окраине Бешуй. На следующий день, 9 марта, гитлеровцы повели наступление. Под покровом тумана они пытались зайти в тыл 2‑го и 3‑го отрядов, однако безуспешно. 10–12 марта противник вел сильный артиллерийский и минометный огонь по расположению отрядов 4‑й бригады. Несмотря на это, партизаны прочно удерживали линию обороны и не допускали карателей в лес[1020].
Одновременно около двух полков вражеской пехоты были брошены против отрядов 6‑й бригады (командир М.Ф. Самойленко, комиссар П.П. Кузнецов). Народные мстители, уклонившись от прямого столкновения, в течение четырех суток мелкими группами совершали налеты на позиции карателей[1021].
Третья группа вражеских войск атаковала отряды 7‑й бригады (командир Л.А. Вихман, комиссар Ю.И. Сытников). Против них действовали крупные силы врага – пехота, артиллерия, легкие танки, бронемашины. Утром 12 марта начался бой. Первым вступил в схватку с оккупантами 10‑й отряд (командир И.В. Крапивный) в районе с. Биюк-Узенбаш. Каратели выпустили тысячи снарядов из минометов и горных пушек, простреливали передний край партизанской обороны, несколько раз шли в атаку. Только к вечеру отряд по приказу командира покинул свои позиции. Ночью с г. Басман партизаны наблюдали десятки костров карателей, заночевавших в Бельбекской долине. После прихода к бригаде заслона и остатков 1‑го, 9‑го и 12‑го отрядов Вихман направил несколько групп партизан беспокоить противника у костров, что и было успешно выполнено[1022]. Бои продолжались весь март и завершились лишь в начале апреля провалом карательной экспедиции. Противнику и на этот раз не удалось уничтожить партизан.
Несмотря на продолжавшиеся бои и повышенную активность прилесных гарнизонов противника, регулярно нападавших на партизанские заставы и постоянно засылавших наскоро подготовленных лазутчиков в партизанскую зону, штабы бригад систематически направляли боевые и диверсионные группы на коммуникации оккупантов. В результате мартовских боев[1023]. было убито 1166, ранено 887 солдат и офицеров, взято в плен шесть солдат противника. Уничтожено 15 автомашин, один батальонный миномет, один ручной пулемет. Пущено под откос три железнодорожных эшелона (разбито три паровоза и 21 вагон), взорваны: одна автодрезина, 19 высоковольтных опор, уничтожено 10950 м телефонно-телеграфной связи. Трофеи: один ручной пулемет, три автомата, 12 винтовок, восемь пистолетов, 126 лошадей, 68 коров, 302 овцы. Разгромлены четыре гарнизона противника (в с. Тахта-Джами, Эски-Таш, Салачик, Дегерменкой). Партизанские потери: убитых – 11, раненых – 14, пропавших без вести – 5, дезертиров – девять. Явно на результатах сказывались возросший боевой опыт и наличие большого количества оружия.
Боевой состав и вооружение партизанских соединений на 1 апреля 1944 г.[1024]
Однако в конце февраля из всех партизанских соединений в КШПД были получены данные о недостатке боеприпасов к отечественным системам оружия и продовольствия – прилесные села сожжены и разграблены карателями, продукты достать негде, из-за чего приходится посылать группы заготовителей в Степной Крым, подвергая партизан и местных патриотов большой опасности из-за строжайшего полицейского режима. Начальник КШПД В.С. Булатов, планируя с помощью авиации начать заброску продовольствия (не имея его запасов в достаточном количестве), обратился за помощью в Краснодарский крайком ВКП(б). В крайкоме решили помочь крымским партизанам. В результате 12 районных партийных комитетов получили задание – собрать в населенных пунктах продукты (муку, мясо, крупу, жир и т. д.) и доставить собранное в КШПД к 5 апреля 1944 г., что и было выполнено.
Продолжался переход местного населения в партизанский лес со своим имуществом и скотом. Начальник Управления контрразведки «Смерш» Отдельной Приморской армии направил информацию в Крымский ШПД о том, что «по подсчетам немецкого экономического управления Крыма, за период с 01.11.1943 г. по 16.03.1944 г. партизанами было уведено из числа мирного населения: мужчин – 595, женщин – 44 человека; лошадей – 1168, коров – 1237, овец – 4732, коз – 82 шт.»[1025].
Противник. Весьма примечательно, как характеризует действия партизан противник в марте 1944 г. Для этого приводится полный документ в переводе: «Штаб 17 армии. Оперативный отдел. № 1756\44 сов секретно. 5.4.1944 г.