[1145]. Работники наркомата были расставлены для проведения работы в тылу противника по следующим районам:
– на месте дислокации подпольного областного комитета ВКП(б) и Центральной оперативной группы партизан работала группа в 20 человек, с охватом района деятельности 1‑й, 5‑й и 6‑й партизанских бригад, действующих между дорогами Симферополь – Алушта, Карасу-Базар – Ускут, в Симферопольском, Зуйском и Алуштинском районах. Руководитель – майор госбезопасности Е.П. Колодяжный.
– группа в 9 человек в районе деятельности 4‑й партизанской бригады, дислоцирующейся на юго-запад от дороги Симферополь – Алушта, в Симферопольском, Бахчисарайском, Ялтинском и Куйбышевском районах. Руководил группой капитан госбезопасности И.И. Витенко, который находился в Крыму с первых дней оккупации Крыма.
– в районе деятельности 2‑й партизанской бригады, расположенной между дорогами Карасу-Базар – Ускут, Салы-Таракташ – два оперработника, которые проводили работу по Карасубазарскому району. Руководитель – капитан госбезопасности Н.А. Сотников.
– в районе деятельности 3‑й партизанской бригады от дороги Салы – Таракташ на восток, в Старокрымском, Судакском и Феодосийском районах находится группа оперработников в 5 человек под руководством старшего лейтенанта госбезопасности П.М. Заболотного.
Для ведения разведывательной и диверсионной работы в тылу противника создавались резидентуры «на оседание» для последующей работы в оккупированных городах и поселках. Их основу, как правило, составляли оперативные работники и агенты органов НКГБ-НКВД. Так, по состоянию на конец августа 1942 г. оперативной чекистской группой были созданы и действовали следующие резидентуры: по Симферополю и Симферопольскому району – пять с общим количеством агентуры в 42 человека, по Феодосии – три в 18 человек, по г. Старый Крым – две в 15 человек, по г. Карасубазар – одна в 17 человек, по г. Алушта и району – две в 18 человек, по г. Евпатория и району – четыре в 22 агента, по г. Судак и его району – одна в 19 агентов, в с. Зуя и Зуйскому району – четыре с общим количеством 27 человек, по г. Ялта – одна в 8 агентов, по г. Бахчисарай – одна в 4 человека, по г. Джанкой – четыре с общим числом агентуры 29 человек, в пос. Таганаш Джанкойского района (железнодорожная станция на въезде в Крым со стороны Чонгара) – три с общим числом 15 человек, в совхозе Кирк-Ишунь Джанкойского района – одна в 5 агентов[1146].
Деятельность партизанских формирований, и сотрудников органов безопасности в них, была весьма многогранной. Они вели активную разведку и контрразведку, совершали диверсии, проводили политическую работу среди населения, выполняли иные специальные задания – ликвидация активных предателей, офицерского состава и чинов оккупационных структур, пропагандистская работа по разложению подразделений коллаборационистов и союзников немцев, дезинформационная работа, учет сотрудников вражеских спецслужб, предателей и пособников оккупантов[1147].
Например, чекисты из опергруппы партизанского движения Крыма при соединении с советскими войсками передали «СМЕРШ» и НКГБ Крымской АССР установочные данные на 91 агента германской разведки, 324 агента СД, 32 участника РОА, 10 городских голов, 2 бургомистра, 84 руководящих работников городских управ, 114 прочих сотрудников горуправ, 124 руководящих сотрудников вспомогательной полиции, 763 полицейских, 343 предателей, 15 провокаторов, 50 проводников, 74 переводчика, 127 пособников, 69 изменников Родины, 84 карателей, 235 старост, 94 членов татарских комитетов, 46 членов армянских комитетов, 2 грузинских националистов, 1 украинского националиста, 3 членов мусульманского духовенства, 111 корреспондентов и 3 редакторов оккупационных газет, 52 руководителей добровольческих формирований, 774 добровольца, 493 дезертира из партизанских отрядов, 30 дезертиров из РККА, 135 перебежчиков, 384 прочего антисоветского элемента – всего 4684 человека[1148].
Итоги деятельности лучше всего представлены в соответствующих документах опергруппы[1149]. «…Оперативно-чекистские группы, находившиеся при партизанских отрядах, в бригадах и соединениях, с начала боевых действий и до изгнания оккупантов из Крыма занимались:
а) агентурным обслуживанием личного состава, действовавшего в партизанских отрядах;
б) фильтрацией вновь прибывшего контингента и населения Крыма;
в) насаждением и руководством агентуры в партизанских отрядах и в тылу противника;
г) выявлением через агентуру предателей, изменников, шпионов и разного антисоветского элемента:
д) созданием диверсионных групп и направлением их деятельности.
За период с ноября 1941 г. по апрель 1944 г. диверсионными группами, руководимыми оперативно-чекистскими группами были проведены следующие диверсионные акты:
Кроме того в 1943 году диверсионными группами уничтожено:
1. Подвод с военными грузами – 56
2. Совершено ж/д аварий – 19
3. Разгромлено армейских штабов – 3
4. Взорвано зенитно-пулеметных установок и точек – 4
5. Подорвано телеграфных столбов – 150
6. Приведено в негодность печеного хлеба – 10 тонн
7. Приведено в негодность кожсырья – 3 тонны.
Примечание:
1-е: Из 521 автомашины, уничтоженных в 1942 г. большинство автомашин было войсками и военными грузами противника.
2-е: Указанное количество самолетов уничтожено в 1942 г. нашей авиацией по разведывательным данным наших оперативных групп и уничтожены диверсионными группами.
В тот же период оперативно-чекистскими группами была приобретена агентурно-осведомительная сеть в составе 755 человек.
Кроме того, аппарат опергруппы 4‑го отдела НКГБ Крыма, дислоцировавшийся в период оккупации в городах Сочи и Краснодаре, подготовил и забросил с легендами в тыл врага для выполнения специальных заданий разведывательно-диверсионного характера: агентов-одиночек – 32, агентов группами – 33, а всего 65 человек. ….».
Органы госбезопасности Крымской АССР оказались наиболее организованными и дееспособными из государственных органов, задействованных в работе на оккупированной территории Крыма, что явилось следствием как целенаправленной подготовки к этой борьбе еще до войны, так и специфики их оперативно-агентурной деятельности. Деятельность органов госбезопасности СССР на оккупированной территории Крыма проводилась всем комплексом сил и средств, которым располагала эта спецслужба. В ходе борьбы были использованы оперативные группы различного подчинения, в т. ч. и опергруппа 4‑го отдела НКВД-НКГБ Крымской АССР.
Органы госбезопасности и органы военной контрразведки активно забрасывали разведывательно-диверсионные группы в тыл немецко-румынских войск в Крыму. Однако на первом этапе слабое вооружение и крайне низкое техническое оснащение оперативных групп, отсутствие специального органа по руководству зафронтовой работой не позволили развернуть ее в массовом масштабе.
4‑й отдел НКВД Крымской АССР забрасывал из Севастополя в тыл врага агентуру с разведывательными заданиями. Так, для связи с партизанами в лес были заброшены: опергруппа Лебедева в составе трех человек и другая группа в составе 15 человек. Обе группы, выполнив задания, без потери вернулись в Севастополь. Имели место и неудачи: шесть агентов из числа татар, переброшенных через линию обороны, для проведения разложенческой работы среди татарских формирований не вернулись в Севастополь[1150].
Имелись и другие недостатки первого периода. Настоятельная потребность в разведывательной информации о противнике, стремление любым путем остановить быстрое продвижение немецко-румынских войск обусловили некоторую спешку в подготовке и заброске специальных групп, которые формировались из числа сотрудников органов государственной безопасности, внутренних дел, пограничников, спортсменов. В течение нескольких дней, которые отводились для подготовки группы, ее члены не успевали как следует узнать друг друга, приобрести навыки, необходимые для конспиративного нахождения на оккупированной территории. Остро ощущалось отсутствие специальных радиостанций, оружия для бесшумной стрельбы, мин с часовым механизмом, других предметов экипировки, необходимых для успешного проведения в немецком тылу разведывательной и диверсионной работы. Первые заброшенные в тыл врага разведывательно-диверсионные группы нередко не имели представления о контрразведывательном режиме, установленном немецкими спецслужбами на оккупированной территории. Однако уже к середине 1942 г. был накоплен определенный опыт в ведении зафронтовой работы. Качество подготовки и уровень материального обеспечения оперативных групп стали повышаться. В течение 1943–1944 гг. они выполнили в тылу врага значительный объем разведывательной и диверсионной работы.
Во всех трех периодах отмечена деятельность десятка специальных групп, заброшенных в партизанскую зону горнолесной части Крыма, среди которых подчинялись НКВД-НКГБ СССР – «Центру» или «Москве» и укомплектованные военнослужащими ОМСБОН следующие группы:
«Витязи» (или группа Киселева), период деятельности в Крыму – 10 апреля – 25 сентября 1942 г.
«Крымчаки» (или группа Шуцкого), период деятельности в Крыму – 14 сентября – 17 декабря 1942 г.
«Соколы» (или группа Арабаджиева), период деятельности в Крыму – 10 июня – 15 декабря 1943 г., но часть легализовавшихся на оккупированной территории агентов действовала до апреля 1944 г.
«Черноморцы» (или группа Ежова), период деятельности в Крыму – 28 февраля – 15 апреля 1944 г.
Обычно спецгруппам ставилась задача действовать отдельно от партизан, хотя и взаимодействуя с ними. Но реальность крымской обстановки оказывалась более сложной. Например, спецгруппа «Витязи» (командир капитан госбезопасности В. А. Арапов – «Киселев») тоже получила задание соответствующие разведывательные и диверсионные задачи выполнять самостоятельно, не вступая в контакт с партизанами, если таковые окажутся в районе выброски. Однако ранение одного из разведчиков, потеря продовольствия и базы в Алуште, пригодной для оседания агентуры, заставили «Киселева», после доклада в Центр, теснейшим образом в течение пяти месяцев (с 10 апреля до 25 августа 1942 г.) взаимодействовать с партизанами, оказывая им огромную квалифицированную помощь в установлении радиосвязи с Севастополем, ремонте радиоаппаратуры и самолетов У-2, получивших повреждения во время ночных посадок на площадку Тарьер; в подготовке восьми групп партизан-подрывников по 40 человек каждая с последующими показательными выходами на шоссейные и железнодорожные магистрали оккупантов и организации диверсий на коммуникациях противника; в проведении продовольственных операций и личном участии во всех боевых столкновениях с карателями; помогла в установлении связи и оказании материальной помощи партизанской агентуре в Симферополе