лью клинок с хищным узким лезвием.
— Наших бьют!!! Мочи сухопутных пидоргов!!!
Этот голос дракон узнал бы везде — когда капитан Йорик орал во всю глотку, у всех присутствующих резко повышалось кровяное давление, и так же резко расслаблялись мышцы задницы.
Гиена рухнула на тротуар первой — ее голова, после близкого знакомства с абордажным интрепелем* волколака Кеги, моментально развалилась пополам. Лис снова ушел под щит; потеряв своих громил он растерянно заозирался по сторонам.
— Положь ножик, лишенец! — обратился к нему Йорик, — Ты мне не нравишься, доходяга. А если мне кто-то не нравится, то я нервничаю и начинаю плохо с ним общаться.
Заметив, что он окружен со всех сторон пятью матросами “Белой морячки”, лис растянул щит в сферу. Рас громко фыркнул и пустил струю пламени — щит продержался всего пару секунд, а затем бандит завопил и бросив клинок на тротуар, заплясал, сбивая с себя огонь. Йорик спокойно дождавшись, пока лис самопотушится, взмахнул зажатой в лапе здоровенной сосулькой и метко ударил ею прямо промеж ушей оборотня. Лис рухнул, как подкошенный.
— Пима, Кега и Фартинг — берем это туловище с собой. Заковать в карцере и пусть наши воздушники откачают в нем воздух до минимума. Чтоб только на подышать хватало, не больше.
Рас поклонился капитану:
— Спасибо мастер Йорик, если бы не вы…
Капитан махнул лапой в сторону гепарда, который пострадал от дракона на тренировочной схватке:
— Пиму благодари, он нас сюда позвал, когда этих уродов на твоем пути увидел.
— Эмм… а как он…
— Он гепард, а не черепаха — его хрен остановишь, если разгонится, — Йорик крутил в лапах странное оружие, брошенное лисом, — Черт… если это то, о чем я думаю, то наша беззаботная жизнь в Песегаме подошла к концу.
— Вы о чем, мастер?
— Вот об этом, Рас, — медведь сунул клинок под нос дракона, — Это вовсе не билет в другой мир, эта штука убивает навсегда… Нам срочно нужно связаться с твоими учителями.
Карачун внезапно оттолкнул в сторону Рэйса и тут же обратился в мерцающее серыми оттенками марево, которое рвануло в сторону медведя. Но, развернувшийся после падения маг, белого Ловца уже не увидел — вместо него над разодранной тушей висела точно такая же размытая фигура. Белая.
Карачун до Валкаса добраться не успел. Серое марево рассеялось метра за три до медведя. Впрочем, и белый Ловец не смог удержать Ауру Обреченности — магические силы закончились у обоих бойцов одновременно. И потому проявившийся енот с разбега въехал своей башкой в большущий живот соперника, повалив того на окровавленный труп графского наемника. Немного побарахтавшись в чужих кишках, оба Ловца устало застыли напротив друг друга, сидя на задницах.
— Валкас… Я знаю, как тебе помочь, — наконец смог вымолвить, отдышавшийся немного Карачун.
— Это как ты меня сейчас назвал?! — рыкнул в ответ медведь.
— По имени, придурок. Тебя зовут Валкас, Идущий Бурей, и ты один из оставшихся в живых из третьей группы "Нерожденных".
Медведь начал медленно подниматься, оскальзываясь на кровавых ошметках побежденного врага.
— Я смотрю, ты не любишь умирать своей смертью, енотина.
— Да пошел ты в жопу. Тоже мне, убивашка местных козопасов выискался, — Карачун зло сплюнул в траву, — Мне просто пришла в голову мысль, что мы можем друг дружке немного помочь.
— Последнее, что придет тебе в голову — это мой кулак, — как можно авторитетнее заявил Валкас, пошатнулся и плюхнулся обратно на задницу, — Мне надо обратно, в пещеру. Срочно.
— Даже не мечтай, я тебя точно не понесу, — торопливо сказал Рэйс, увидев устремленный на него взгляд медведя, — У меня с детства индивидуальная непереносимость тяжестей.
Валкас кряхтя поднялся и перетек в здоровенного человека средних лет.
— Пошли, я сам доберусь потихоньку, иначе я тут и помру. Силы почти в ноль. Только пожрать захватите что-нибудь, зажарим.
Рассказ Карачуна поверг Белого ловца сначала в глубокую задумчивость, а затем и в депрессию.
— Пока наш новый знакомый грустит, объясни мне одну вещь… — Карачун на мгновение замялся, а затем заржал в голос.
Еле успокоившись, он подсел поближе к Рэйсу и задушевным шепотом спросил:
— Ты на кой хрен монумент мне воздвиг?
Мгновенно покрасневший Рэйс промолчал, не зная, что и ответить еноту.
— Я, конечно, ценю твой душевный порыв, дружище, но больше так не делай. В мирах Древа памятники ставят только тем, кто ушел насовсем. Окончательная смерть, понимаешь?
Немного помолчав, Карачун встал, и хлопнув лапой по плечу Рэйса, хихикнул.
— Но надпись на моей могилке — это, конечно, что-то запредельное… Мощно задвинул, внушает, — и снова громко рассмеялся, — Надо бы все мои старые тела собрать, что ли, да в храм Калаша снести — должны ведь там быть мощи святого Карачуна — величайшего ловца Безликого Трибунала.
Валкас в образе медведя, уже не сидел — он сполз по стене, к которой привалился и теперь валялся в углу пещеры, крепко зажав в лапе кусок жареного мяса и лениво подавая признаки жизни.
— Вот кому хорошо, — вздохнул Карачун и повернулся к магу, — Надо отсюда выбираться и чем быстрее, тем лучше. Я там графа грохнул возле флайера, он скоро должен вернуться. А мне надо приготовить ему торжественную встречу с моментальными проводами и памятником. Ты понимаешь к чему я клоню?
— Пока нет, клони дальше.
— Слово "памятник" тебе ни о чем не сказало, дебил ты кожаный?! Ты чем меня слушал?!
— Вот теперь понял, зачем орать-то. Хочешь его убить насовсем.
— После этого нам срочно надо будет вернуться в Песегам, пора исполнить вердикт Трибунала, загулялась в этом мире моя цель.
— А кто твоя цель?
— Некий Малфус. Маг, который мастерит оружие для окончательных убийств. Вполне легально причем, у него есть лицензия Трибунала. Но есть одно нехорошее обстоятельство — Трибунал недавно выяснил, что из-за своей жадности, этот хренов артефактор часть своих не вполне удачных поделок продает налево всяким мутным личностям.
— Когда выходить? Мне пока еще не очень хорошо, хотя наелся от пуза.
— Ранним утром — крайний срок. Ближе к обеду нам надо быть в имении безвременно усопшего графа и до его появления, зачистить особняк от всех обитателей.
— Можно выдвинуться и раньше. Думаешь это обычная пещерка? Не поверишь, но тут магическая сила восстанавливается полностью за пару часов.
— О как… А я и чувствую, вроде только поел, а сила уже почти восполнилась. Занятное местечко, надо будет запомнить.
— А Валкас?
— Что — Валкас? С собой берем, естественно, он же ловец и жертва произвола местных аристократов, — Карачун осклабился.
— А меня уже не спрашивают? — донеслось из угла пещеры.
— Спрашиваю. Нравится тут коз воровать? Оставайся, — повысив голос, небрежно заметил енот и подмигнул Рэйсу.
— Неа…
— И что означает твое "неа"?
— Ты прав, надоело мне на подножном корме сидеть.
— Подножный корм… Это когда кого под нож пустил, тем и питаешься, что ли?
— Надеюсь, ты нас сюда притащил не на куски, оставшиеся от графа, любоваться? — Валкас вяло топтался на месте взрыва, при котором погиб Пельмунд, и с интересом вертел в лапах, оторванную этим самым взрывом, обугленную башку архимага.
— Гы-ы-ы, — расплылся в широкой улыбке Карачун, — Валкас, а ты давно не летал?
— Это чо, ты мне никак угрожать вздумал?! — рыкнул медведь, и с силой запустил хорошо прожаренную голову графа в енота.
Тот ловко увернулся и весело резюмировал:
— Поражаюсь недальновидности руководства, зачем тебя вообще в ловцы взяли? Как есть — вылитый дебил. Знаешь хоть, что такое флаер? Это такая штука, на ней по воздусям летают. Вон за теми деревьями флаер стоит, через полчаса уже будем в поместье. А там я попробую вернуть тебе память. Не сцы, мне весь ритуал пришлось назубок выучить, мануал запретили выносить. Так что вправлю твои мозги на место в лучшем виде. Если они, конечно, у тебя еще сохранились не только в костях.
— Ты же вроде говорил, что пилотов грохнул? — напомнил о себе невидимый Рэйс, — Причем, во время починки флаера.
— Не починки, а осмотра, так что агрегат на ходу. Лучше скажи мне, мой славный гробовщик — доппель ничего подозрительного в округе не обнаружил? — и не услышав в ответ ни слова, Карачун подытожил, указав лапой, — Тогда проверь территорию во-о-он там, и пошли это чудо вражеской техники заводить, а то время поджимает, не ровен час, граф нас опередит.
Перелет до усадьбы и вправду занял всего полчаса. Гораздо дольше возились с подготовкой к полету. То Карачуну не понравился звук движка, и он полез его проверять, то Валкас наотрез отказывался залезать внутрь, как он выразился, "ржавой бочки". После взлета он сразу же заскулил, что ему тесно и енот, перекрикивая шум двигателя, предложил ему перекинуться в человека. Что медведь и сделал незамедлительно. И тут же начал обиженно ныть, что его укачивает. Правда после первой же воздушной ямы, Валкас прикусил язык и дальше летел уже молча. Карачун выбрал место посадки, недолетев до поместья примерно с лигу, и лихо посадил флаер на довольно широкую лесную поляну. Настолько лихо, что забыл выпустить опоры, и флаер со всего размаха припечатался к земле днищем. Валкас, оравший всю посадку дурниной, снова прикусил язык, и вывалившись из аппарата наружу, перекинулся обратно в медведя и торжественно поклялся прибить енота при первом же удобном случае.
Усадьбу зачистили быстро и качественно, в лучших традициях загонной охоты. Сначала по ней пробежался Рэйс в невидимости, чтобы посчитать обитателей, а затем Аура Обреченности обоих Ловцов погнала всех живых из дома прямо под игломет мага, стоящего во внутреннем дворе подковообразной усадьбы, прямо напротив парадного входа. Игломет был заряжен нейтрализаторами, так что ни один оборотень при захвате усадьбы не пострадал. Все тела были плотно упакованы и складированы в одной из комнат первого этажа.