Кивнув Михаилу на первую рукоять, предлагая держаться за нее, сам он подтянулся на второй, уперся локтями и снова посмотрел вверх. Обзор чуть улучшился, и теперь Лекс мог оглядеться повнимательней.
Весь этот мир составляла пирамида. Он не видел отсюда, что находилось наверху, на ее плоской «крыше» — может, ничего, может, там был расстелен ковер или посажен сад. Или стоял дворец. Отсюда он видел только далекую фигуру, которая что-то делала.
Он быстро догадался — что.
Вниз покатились огромные валуны, почти круглые, идеально подходящие для того, чтобы отправлять их точно в цель. Не один, не два — несколько десятков, хотя Лекс увидел только первые, но по гулу понял, что за ними следует еще много.
Лекс моргнул, применив свой старый, еще ученический прием. Менять чужой мир было все-таки сложно, особенно чувствуя явное противодействие его владельца. Сильного владельца, ненамного уступающего непрошеным гостям.
Лекс не стал действовать в лоб, не пытался уничтожить шары или поднять на их пути нерушимые препятствия.
На поверхности пирамиды появились глубокие царапины, желоба, плавно, елочкой расходящиеся сверху вниз. Как только шар попадал в них, застревал в желобе, то дальше по колее уходил в сторону — половина шаров вправо, вторая половина левее того места, где растянулись Михаил и Лекс.
Не дожидаясь, когда все шары прокатятся мимо — кто знает, сколько их было припрятано наверху у местного фараона, — мальчик приподнялся еще чуть выше и снова моргнул.
В стене пирамиды появилась лестница, как и полагается любой уважающей себя пирамиде. Ступени были наклонены вбок, и теперь те шары, что попадали на них, скатывались только в одну сторону, дальше следуя по желобам. Справа.
Лестница появилась одновременно со всплеском и шипением за их спинами — это упал в ров первый из шаров.
Лекс отпустил свой топорик, поднялся и побежал вверх.
Он не хотел, чтобы противник придумал что-нибудь еще. А еще он начал уставать от боев и предпочел бы завершить этот побыстрее.
На ходу Лекс представил цепочку миров, способную привести к нему сны. Хотя бы немного. Любое подспорье сейчас бы пригодилось.
Сверху на мальчика и бегущего вслед Михаила потекла кипящая смола.
Неверно. Сверху на них лилась та же жидкость, кислота или что-то наподобие нее, что заполняла ров внизу. Лекс еще успел подумать, создал ли хозяин мира какой-нибудь насос, для того чтобы закачивать жидкость изо рва внизу на самый верх, или просто оставил на крыше достаточно запасов?
Он не знал, и времени узнавать не было.
Поток кислоты приближался, и он был слишком силен, чтобы успеть стечь под наклоном в сторону, вниз по желобам, и миновать бежавших. Почти в метр высотой, этот поток был бы опасен для них в текущей ситуации, даже если бы это была всего лишь вода. Слишком сильный напор. Они бы просто не удержались на лестнице.
Лекс раздраженно встряхнул головой. Остановился и, наклонившись, крикнул Михаилу:
— Помоги!
Зацепил одну из ступеней лестницы руками. То, что невидимо, переделывать проще, даже в чужом мире. То, что не продумано подробно владельцем этого мира, можно подчинить себе. Изменить.
Главное, чтобы хватило фантазии.
Ступень лестницы, которую они подняли вдвоем, оказалась не каменной. Лишь выглядела каменной сверху, а ниже был прочный легкий пластик, прикрепленный у «верхней» части ступени петлями наподобие дверных. Они подняли ее, словно дверь в погреб, и прыгнули вниз, прикрыв за собой крышку.
Там, в темноте, слушая, как поверх пластика проносится поток кислоты, Лекс сказал:
— Он мне надоел.
— Можешь мне не рассказывать, — согласился Михаил.
— Ты знаешь что… Ты выходи, как пройдет поток. Отвлеки его ненадолго. Только не умри по дороге.
— Да уж постараюсь, — недобро усмехнулся друг мальчика.
Лекс действовал быстро, но не рвался вперед. Хватит беготни.
Было очень глупо со стороны «фараона» создать такую огромную пирамиду и абсолютно не подумать о том, что же внутри нее? Теперь внутри был длинный горизонтальный тоннель с лампами дневного света через каждые двадцать метров. По дну тоннеля тянулись рельсы местной железной дороги. Впереди — этого пока не было видно, но Лекс хорошо знал — тоннель заканчивался небольшим залом, круглым и высоким. До самой верхушки пирамиды. И там уже ждал лифт.
Просто, незатейливо, но быстроходно.
Лекс перепрыгнул через борт крохотной вагонетки, в которую едва-едва влез, и покатился, ускоряясь, вперед. В лифт он пересел через двадцать секунд после того, как Михаил вылез наружу отвлекать врага, а лифт довез мальчика наверх еще за десять.
Лекс снова встряхнул головой, на этот раз из-за того, что в скоростном лифте у него заложило уши. Пора было выходить.
Помещение здесь напоминало технический этаж в многоквартирном жилом доме. Но его интересовала только простая железная лестница, всего с десяток ступеней, ведущих к люку наверху. Больше всего проблем было именно с люком. Он частично уже принадлежал поверхности, крыше пирамиды, и его создание конфликтовало с видением этого мира изначальным его создателем. Но все-таки Лексу удалось его изменить.
Он поднялся по ступеням и откинул крышку люка наверх.
Что-то грохотало.
Выглядывать Лекс не стал, вместо этого разом выпрыгнув на поверхность, надеясь на неожиданность. Здесь, так же как и над всем этим миром, не было солнца. Небеса слегка светились, как лампа сквозь давно не мытый плафон в подъезде, и только.
Не было на крыше пирамиды и домов. Хотя места здесь оставалось немало, несколько сотен метров по диагонали, но Лекс увидел только пару тентов, призванных даже не укрывать от непогоды (на такую сложную фантазию, как дождь, хозяин мира явно был неспособен) или от жары, а лишь создавать некую иллюзию помещения, без которой не мог обходиться ни один городской житель. Да в нынешние времена вообще почти ни один человек. Многие ли хоть раз ночевали под открытым небом? Не в квартире, не в доме, не в палатке у реки, не в самодельной хижине? Многим ли удастся быстро уснуть, если им придется лежать ночью, глядя на обнаженное небо, на звезды или облака? И пусть будет тепло, и пусть даже костер рядом, но как много времени понадобится, чтобы суметь уснуть без крыши над головой?
Даже в палатке, за мнимой защитой синтетических стен, заснуть значительно проще.
Противник все еще стоял на краю, к Лексу спиной, но теперь, похоже, он отступал. Михаил не просто продержался все это время, но сумел как-то прижать «фараона».
Лекс мельком глянул вниз, в темноту нового технического этажа, кивнул, словно там был кто-то еще, и пошел в сторону врага.
Вслед за ним из люка начали вылезать воины. Мечник. Потом еще один.
На этот раз их было немного, время оказалось не самое удачное, да и подготовку Лексу пришлось проводить наспех. Но должно было хватить и этих.
Вверх, наискосок, едва не задев «фараона», пролетели несколько копий и, неестественно жужжа, исчезли в высоте, не собираясь, похоже, возвращаться. Михаил развлекался вовсю.
Сейчас, со спины, их враг не казался таким уж величественным, как выглядел снизу. Он стоял между круглых валунов, но больше не пытался скатывать их вниз. Похоже, эту фазу с Михаилом они уже закончили.
Но теперь рядом с ним стояли крепыши-великаны, раза в два крупнее хозяина, и увлеченно швыряли эти самые валуны, соревнуясь в том, кто первый попадет в цель.
Правда, их меткость оставляла желать лучшего, потому что послышалось жужжание, и еще одна пика заставила «фараона» окончательно отступить от края верхней площадки.
Михаил, оказывается, был не так уж далеко и отстал от Лекса не сильно. Это мальчик заключил из траектории полета пики, слишком пологой.
Отступая, «фараон» механически огляделся, подыскивая что-нибудь, что могло бы помочь ему справиться с противником. И уперся взглядом в новую напасть.
Лекс приветливо улыбнулся, даже помахал «фараону» ручкой, пока его воины, обгоняя, устремлялись вперед.
Крепыши-великаны на поверку оказались не такими уж и крепкими. Один из них тут же отправился вниз, не сумев удержаться после удара воздушным кулаком, выкинутым сном-магом. Лекс гордился этим сном. Даже не просто гордился — восхищался. Жаль, что это был всего лишь сон, но он надеялся, что и в реальности этот человек тоже настолько же изобретателен, изворотлив и — главное — быстр. Он уже не раз спасал своих товарищей — Лекс это видел, — а может, даже и его самого, только тем, что применял магию не просто с чудовищной скоростью, но и всегда очень хитроумно.
Всего лишь удар уплотненным воздухом, и вот глиняный колосс, не слишком устойчиво стоявший на самом краю, уже летит вниз.
Второго крепыша свалила та, русоволосая. Девушка-приманка. Похоже, некоторые сны любили приключения больше остальных…
Лекс подошел и сел рядом с мертвым телом великана. Рассеянно выдернул из его шкуры арбалетный болт, который кто-то успел засадить в крепыша еще до того, как с ним разобралась русоволосая. Посмотрел на «фараона». Позади него, по ступеням, неторопливо поднялся Михаил.
— Нам нужен твой главарь, Тутанхамон, — тихо сказал Лекс. — Конечно, мы его все равно найдем, но если ты поможешь, то найдем быстрее.
— И что вы сделаете? Идиоты! Да он сильнее вас. Умнее. И его все любят. Он вас уничтожит, как и всех, кто идет против нас!
— Интересное определение любви, — пробормотал Михаил. — Сколько же народу вы ухайдакали, обвинив в бесчувственности?
— Мы лишь выживаем. Вместе — мы выживаем легко. Побеждаем любых врагов, даже таких, как вы. И только он сумел показать нам путь. Можете меня резать, но тут у вас порожняк. Солон своих не выдает, поищите других.
Лекс задумчиво посмотрел на Михаила, не совсем понимая, что делать дальше.
На этот раз его друг понял этот взгляд не совсем правильно. Он подошел к «фараону» и двумя руками свернул ему шею.
Лекс аж привстал от неожиданности, но возражать было поздно. Возможно, это все равно оставалось единственн