Серьезность этого документа была подчеркнута в январе, когда президент Буш выступил с заявлением о том, что будет отвергать любые законопроекты Конгресса, ограничивающие финансирование для «размещения любых военных установок или баз с целью обеспечения постоянного присутствия вооруженных сил Соединенных Штатов в Ираке» или «контроля США над нефтяными ресурсами Ирака».
Подобная практика сепаратных договоренностей глав государств в обход законодательной власти и общественного мнения была осуждена Американской ассоциацией юристов как «противоречащая верховенству права и нашего конституционного разделения властей». Протест оказался безрезультатным.
Неудивительно, что Декларация вызвала немедленные протесты и в Ираке, в частности иракских профсоюзов, которые выживают даже при суровой борьбе с антитрудовым законодательством, введенным Саддамом и сохраненным без изменений при оккупации.
Согласно официальной пропаганде Вашингтона, доминированию США в Ираке препятствует Иран. Госсекретарь США Кондолиза Райс видит простое решение: из Ирака должны быть выведены «иностранные силы» и «иностранное оружие» – иранские силы и иранское оружие.
Конфликт вокруг ядерной программы Ирана усиливает напряженность ситуации. Политика администрации Буша по «смене режима» в Иране проходит со зловещими угрозами применения силы (тут к Бушу присоединились оба кандидата в президенты США от двух конкурирующих партий). Большинство же американцев выступает за дипломатическое разрешение конфликта и против применения силы. Однако общественное мнение не играет большой роли в политике и не только в этом случае.
Ирония здесь в том, что Ирак превращается в американо-иранский кондоминиум. Правительство аль-Малики поддерживается Ираном в большей степени, чем какие-либо другие силы в Ираке. Так называемая иракская армия – просто внутренние войска, в значительной степени состоящие из представителей Организации Бадра, которая прошла обучение в Иране и воевала на иранской стороне во время ирано-иракской войны.
Нир Розен, один из самых проницательных и осведомленных журналистов в регионе, отмечает, что главный враг США и правительства аль-Малики – лидер иракских шиитов Муктада ас-Садр – также «нелюбим» Ираном: он независим, имеет поддержку населения, и, следовательно, опасен. «Иран явно поддерживал премьер-министра аль-Малики и действия иракского правительства против тех, кого они называют “незаконными вооруженными формированиями” (сторонников Муктады) во время недавнего конфликта в Басре, – пишет Розен, – и это неудивительно, учитывая, что их основной союзник в Ираке, Высший исламский совет, доминирует в государстве и является главной поддерживающей силой аль-Малики».
«В Ираке нет так называемой “опосредованной войны”, которую государства ведут чужими руками, – делает вывод Розен, – потому что США и Иран поддерживают одни и те же силы».
Тегеран без особой враждебности относится к приходу американских структур в Ирак и иракское правительство. Для иракского народа, однако, это правительство продолжает быть врагом.
Стивен Саймон отмечает в Foreign Affairs, что стратегия нынешней американской борьбы с повстанцами «разжигает три силы, которые традиционно угрожали стабильности ближневосточных государств: племенные конфликты, всевластие полевых командиров и религиозное сектантство». Результатом может быть «сильное централизованное государство, управляемое военной хунтой, которая будет напоминать режим Саддама».
Если Вашингтон достигнет своих целей, то его действия будут так или иначе оправданы «мировым сообществом». Хотя реакция этого «сообщества» была совсем другой, когда Владимиру Путину удалось умиротворить Чечню, да так, что генерал Дэвид Петрэус может ему только позавидовать. Но то «они», а это – США. Критерии оценки, следовательно, совершенно иные.
В США демократы сейчас замолчали из-за успеха американской военной миссии в Ираке. Их молчание говорит о том, что в целом они не против войны. Сегодня в мире так и принято оценивать военные вмешательства в дела суверенных государств: если вы достигли своих целей, война и оккупация оправданны. Вожделенные нефтяные сделки уже воспринимаются как должное.
На самом деле военное вторжение США в Ирак – это тягчайшее военное преступление, отличающееся от других военных преступлений тем, что оно несет в себе все то зло, которое за ним следует после завершения прямых военных действий. Это один из тех вопросов, на которые существует негласное табу в предвыборных дискуссиях и на медийных площадках. Почему мы в Ираке? Что мы должны иракцам за разрушение их страны? Большинство американцев высказалось в пользу вывода американских войск из Ирака. Разве их мнение что-то значит?
Ядерные угрозы: все карты на столе
Ядерные угрозы и борьба с ними – постоянный фон нашего времени, и нужно признать: угрозы эти становятся все более очевидными.
Июльская встреча в Женеве между Ираном и шестью ведущими мировыми державами была посвящена иранской ядерной программе и завершилась ничем. Администрации Буша отдали должное за смягчение позиции, а именно позволили американским дипломатам присутствовать на встрече, не участвуя в ней, в то время как Иран подвергся жесткому осуждению за провал переговоров. Мировые державы предупредили Иран, что в скором времени он столкнется с более жесткими санкциями, если не прекратит разработку программ по обогащению урана.
Между тем Индии аплодировали за подписание «ядерного» соглашения с США, которое разрешит ей разработку ядерного оружия за пределами рамок Договора о нераспространении при содействии США в области ядерных программ. Но на этом вознаграждения не закончились. Американские фирмы планируют выйти на индийский рынок вооружений, поэтому индийские парламентарии, которые подписались под этим соглашением, получили огромные выплаты. Что это как не торжество демократии? Майкл Крепон, ведущий специалист по ядерным угрозам, резонно предположил, что решение Вашингтона «поставить получение прибыли выше, чем обязательства по нераспространению ядерного оружия» означает конец Договора о нераспространении, ведь примеру США могут последовать другие страны, в результате чего опасность ядерного конфликта резко увеличится.
Примерно в то же время Израиль, еще одно государство, бросающее вызов Договору при поддержке Запада, провел масштабные военные маневры в восточной части Средиземного моря, которые были расценены мировым сообществом как подготовка к бомбардировке ядерных объектов Ирана.
В New York Times в статье «Используй бомбы, чтобы предотвратить войну» видный израильский историк Бенни Моррис написал, что иранские лидеры должны приветствовать израильские бомбардировки с применением обычного оружия, потому что «альтернативой является Иран, превращенный ядерной бомбой в пустошь».
Преднамеренно или нет, но Моррис поднимает не новую тему. В 1950-е ведущие деятели правящей Израильской партии труда предлагали в случае, если кто-либо перейдет им дорогу, поступать на первый взгляд иррационально – подобно первому «террористу-смертнику Самсону, который, совершив самоубийство, отправил на тот свет больше филистимлян, чем за всю свою жизнь».
Ядерное оружие Израиля вполне может навредить его собственной безопасности, как убедительно доказывает израильский аналитик Зеэв Маоз. Но, как ясно демонстрирует история, безопасность страны не приоритет для государственных стратегов. И «комплекс Самсона» может быть жупелом, которым Израиль будет размахивать, призывая своих покровителей растоптать Иран и угрожая в противном случае стереть с лица земли весь регион, а то и весь мир.
«Комплекс Самсона» зиждется на установке, что «весь мир против нас», которую нельзя просто проигнорировать. Вскоре после того, как в 1982 г. Израиль вторгся в Ливан, оставив после себя около 20 000 убитых ливанцев, один из самых известных израильских «голубей-миротворцев» Арье Элиав писал, что «те, кто привел “комплекс Самсона” в действие в Ливане, готовы были убивать все народы вокруг, пока сами не умрут вместе с ними, безумцы», но, к сожалению, это очень распространенная форма безумия. И она остается таковой по сей день.
Американские военные аналитики признали, что, как писал подполковник Уорнер Фарр в 1999 г., одна «цель израильского ядерного оружия, о которой редко говорят, но которая очевидна, – это его “воздействие” на Соединенные Штаты», призванное обеспечить последовательную поддержку США политики Израиля.
Некоторые эксперты считают, что опасность и того серьезнее. Генерал Ли Батлер, бывший глава Стратегического командования ВС США, в 1999 г. отмечал, что «в том котле враждебности, которое мы называем Ближним Востоком, страна, которая единственная имеет запасы ядерного оружия, возможно, численностью в сотни единиц, представляет огромную опасность и вдохновляет обзаводиться ядерным оружием другие страны». Этот факт весьма важен в связи с опасениями по поводу ядерных программ Ирана, но он снят с повестки дня.
Также снята с повестки дня статья 2 Устава ООН, запрещающая угрозу применения силы в международных делах. Обе политические партии США настойчиво пытаются выставить себя международными преступниками, говоря, что «не исключают даже самые непопулярные решения» в отношении Ирана.
Некоторые политики заходят еще дальше – например, Джон Маккейн, пошутивший о том, как весело было бы разбомбить Иран и убивать иранцев. Хотя, если принять во внимание, что чувство юмора свойственно исключительно человеку, в Иране шутку сенатора не поймут, ведь, как отмечает британский историк Марк Кертис, в этой стране, по мнению многих представителей Запада, обитают «нелюди».
Барак Обама обещает делать все, что в его силах, чтобы помешать Ирану нарастить потенциал для производства ядерного оружия. «Нелюди», конечно, должны понимать, что зачинщиками ядерной войны могут быть только «люди». То есть Америка.
Однако не так давно хор обвинений в адрес «новых Гитлеров» в Тегеране и угрозы, которую они представляют для жизни на земле, был омрачен несколькими голосами из-за кулис. Бывший глава МОССАД Ефрем Галеви предупредил, что последствия от нападения Израиля на Иран «могут давать о себе знать в течение следующих 100 лет».