Однако к 2017 году шансы на реализацию этого плана значительно увеличились. В конце лета была достигнута сделка, позволяющая Tesla построить завод. По словам осведомленных людей, на фоне торговой напряженности с США китайцы спросили, смогут ли они объявить о соглашении в ближайшее время, предположительно осенью, когда в страну должен был приехать президент Дональд Трамп. Но Маск ответил, что пока сделка невозможна, так как из-за проблем с производством Model 3 у Tesla не было денег на строительство завода. Поэтому Маск хотел отложить объявление на более поздний срок.
В итоге обсуждение сделки перетекло на 2018 год, и многие уже задавались вопросом, сможет ли вообще Tesla когда-нибудь реализовать свои амбиции в Китае. Эти опасения совпали с активизацией торговых переговоров между США и Китаем. В итоге, объявив о сделке, китайцы показали, что готовы сотрудничать с американским бизнесом – во всяком случае, когда им это выгодно.
Маск славился подобным типом мышления: в такие моменты его глаза закатывались, словно он выкачивал информацию из облака данных. «А что, если…» – начинал он обычно. Это могло быть безумной идеей, о которой тут же забывали, или масштабным проектом, отнимающим годы жизни у менеджеров.
Условия окончательного соглашения были выгодны для Tesla во многих отношениях, даже выгоднее тех, которых компания добилась в Неваде. Китайской Гигафабрике отвели 87 гектаров земли, предоставленных Шанхаем, а Tesla инвестировала в проект около двух миллиардов долларов. Кроме того, компания получила на выгодных условиях кредит в размере 1,26 миллиарда долларов от пользующихся политической поддержкой китайских банков. Эти деньги пойдут на строительство завода, плюс еще 315 миллионов долларов – на оплату труда и запчастей. Другими словами, Tesla построит завод в Китае на средства правительства страны.
Такая щедрость была обусловлена тем, что Китай нуждался в Tesla не меньше, чем сама компания – в китайцах. Страна была заинтересована в развитии рынка электромобилей, и лучшим способом пробудить интерес конкурентов стало приглашение Tesla. Китайский автомобильный рынок переживал бум. В 2018 году почти 40 % продаж автомобилей GM пришлось на Китай – крупнейший рынок для автогиганта. Во многом от китайских покупателей зависел и Volkswagen AG. Все это, вместе с ужесточением китайских нормативов на выбросы вредных веществ, заставило мировых автопроизводителей ускорить подготовку к электрическому будущему.
Ажиотаж возник даже несмотря на прошлые неудачные (особенно на фоне Tesla) попытки автопроизводителей зайти на рынок электромобилей. GM объявила о прекращении выпуска гибридного автомобиля Chevrolet Volt, продажи которого никогда не достигали больших объемов – в 2018 году в США было продано менее 19 тысяч. Полностью электрический Bolt продавался еще хуже. Несмотря на передовые разработки, рядом с Model 3 он выглядел скромно.
Но автопроизводители учились на своих ошибках и теперь собирались удвоить усилия. GM и Volkswagen планировали сосредоточить инвестиции на полностью электрических, а не гибридных автомобилях, тем самым признав правильность стратегии Tesla. Volkswagen планировал, что к 2030 году продажи электромобилей составят 40 % от общего объема. GM собиралась к 2023 году представить как минимум 20 электрических моделей. Кроме того, обе компании спешили обеспечить поставки литий-ионных батарей. GM в партнерстве с LG Chem инвестировала 2,3 миллиарда долларов в похожий на Гигафабрику гигантский аккумуляторный завод в Огайо. Volkswagen же обязался инвестировать миллиард долларов в европейский стартап, который строил собственный завод в Швеции с помощью руководителей, принимавших участие в создании фабрики Tesla в Спарксе.
Коллективное видение будущего автомобилей все дальше следовало за идеями Маска. Несмотря на подначивания немецких репортеров, главный исполнительный директор Volkswagen Герберт Дисс говорил о конкуренте лишь в почтительном тоне: «Tesla – это не нишевая компания. Мы с большим уважением относимся к ним. Это серьезный соперник, с которым приходится считаться».
Маск всегда был зациклен на справедливости. И хотя, по мнению многих, сам он не всегда поступал справедливо, ничто не могло вызвать его враждебность быстрее, чем несправедливость по отношению к нему. Список обид был длинным: соучредитель Мартин Эберхард, дизайнер Хенрик Фискер, СМИ, а в последнее время и Комиссия по ценным бумагам и биржам США. Сделка с комиссией, заключенная в сентябре 2018 года во избежание длительной судебной тяжбы, не давала Маску покоя, а последняя перепалка и угроза комиссии привлечь его к ответственности – действовала ему на нервы.
Маск всегда был зациклен на справедливости. И хотя, по мнению многих, сам он не всегда поступал справедливо, ничто не могло вызвать его враждебность быстрее, чем несправедливость по отношению к нему.
По словам работавших с ним юристов, выросший в Южной Африке, Маск питал необоснованное расположение к американской судебной системе. Он был убежден, что судья может решить дело в его пользу. В ходе последнего разбирательства он утверждал, что по условиям соглашения с Комиссией по ценным бумагам и биржам его твит о производственных показателях вполне допустим, а Конституция США защищает его право на публичные высказывания. Он заявил, что комиссия пытается ограничить его свободу слова, не учитывая того, что соглашение заключалось как раз во избежание подобных неоднозначных твитов, которые и завели его в затруднительное положение. Со временем Маск научился так излагать свои соображения, чтобы некоторые инвесторы принимали их за конкретные планы, в то же время оставляя место для маневра, чтобы позже назвать их лишь смутными замыслами.
Той весной в зале суда на Манхэттене вера Маска в судебную систему была вознаграждена. Окружной судья США Элисон Натан, упрекнув юристов правительства в поспешности иска и неточных формулировках, посоветовала обеим сторонам «образумиться». Выйдя из здания суда навстречу толпе репортеров, Маск не мог сдержать ликования и сказал им, что «очень доволен результатами[54]». К концу месяца они урегулируют разногласия, составив более подробный список того, на что Маск должен получить разрешение, прежде чем публиковать твит. Что важнее, грозовое облако над Маском рассеялось, и теперь он мог сосредоточиться на настоящей битве.
После первых трудных месяцев 2019 года было понятно, почему Маск нервничал перед плановым собранием акционеров компании в июне, стоя за кулисами вместе с главным директором по технологиям Джей Би Страубелом. Обычно это мероприятие, проводимое в Музее компьютерной истории в Маунтин-Вью, было оживленным, словно встреча большой семьи. Если Ford старался проводить такие встречи виртуально, чтобы не привлекать ненужного внимания, то Tesla превращала их в праздничное шоу для мелких инвесторов и давних приверженцев, которые верили в успех компании с первых дней ее существования. Многие годы Маск использовал такие мероприятия для анонсов будущих проектов.
В этот раз все будет по-другому. Маск планировал объявить, что Страубел, который не только сыграл важную роль во многих успехах Tesla, но и посвятил ей практически всю сознательную жизнь, успев здесь жениться и обзавестись близнецами, покидает компанию.
За 15 лет совместной работы их отношения стали напряженными, особенно когда Tesla столкнулась с трудностями при запуске Гигафабрики[55]. Маск, как всегда, был требователен, добиваясь совершенства. В конце 2018 года Страубел решил взять перерыв, чтобы немного отдохнуть. Отпуск обернулся размышлениями о том, что ждет его впереди. За годы его работы в Tesla придуманная им концепция автомобилей с литий-ионными батареями прошла путь от рискованной новинки до будущего мировой индустрии. Его план по снижению стоимости батарей в Неваде, похоже, тоже работает, даже если начало было не очень удачным.
По оценкам аналитиков, стоимость батарей Model 3 упала ниже 100 долларов за киловатт-час – магическое число, к которому давно стремится вся автомобильная промышленность, так как стоимость производства электромобиля при нем не превышает стоимость производства бензиновых собратьев. Страубел достиг всего, чего хотел с самого начала. Но, заглядывая в будущее, он понимал, что не может дать Tesla того, что ей нужно: опыт масштабного производства и крупных операций. Компания больше не была одним из стартапов, которыми так увлекался Страубел. Он понял, что пора уходить.
Но прямо перед выходом на сцену, чтобы сделать официальное заявление, Маск отказался от этого плана. Слишком неподходящий момент, подумал он. Страубел должен еще немного задержаться.
Маск вышел на сцену под аплодисменты. «Это был чертовски сложный год, но произошло и много хорошего, – начал он. – И я хочу рассказать об этом подробнее». Сообщив о том, что Model 3 обошла в США всех бензиновых конкурентов в классе люкс[56], он позвал на сцену Страубела, чтобы вместе рассказать об успехах Гигафабрики. Почти час они стояли на сцене, отвечая на вопросы. К концу выступления Маск становился все более задумчивым, вероятно, размышляя об уходе Страубела, все еще хранившемся в тайне.
Он рассказал о судьбоносном обеде с Гарольдом Розеном, на котором много лет назад впервые встретил Страубела. «Хорошо поговорили», – неловко сказал Маск.
«Я думаю, с тех пор компания добилась потрясающих успехов, – ответил Страубел. – В то время мы даже не представляли, как это будет происходить».
«Мне казалось, мы точно провалимся…» – признался Маск.
«Но мы должны были это сделать, – прервал его Страубел. – Даже если шансы на успех были невелики – всего 10 %, да хоть бы и 1 % – это все равно стоило того. Но, конечно, здорово видеть электромобили на дорогах по всему миру. Это невероятно!»
Маск всегда обладал способностью концентрироваться на деталях любого масштаба, когда был захвачен идеей. Начиная с первых дней существования компании, определяющей чертой его руководства было желание контролировать каждый, даже малейший, аспект деятельности Tesla. Может, он и не мог спать на полу сборочного завода в Китае, как это было во Фримонте, но, однако, старался быть в курсе происходящего. Строительство завода, которым теперь управлял Чжу, велось каждый день. Казалось, что в новом руководителе Маск нашел китайского Джерома Гильена, который, в случае чего, может стукнуть кулаком по столу.