Бордак перед выходом выступил перед войском и наказал в первый день перехода до Мценска пройти семьдесят верст. То было вполне возможно отдохнувшей дружине.
Переход прошел благополучно, и к вечерней заре они подъехали к большому постоялому двору за селом Куватово.
Завидев три десятка ратников с обозом, хозяин двора Агафон Чернов засуетился. Наказал работнику Дмитрию раскрыть ворота, сыну Василию и служке Сашку быть на подхвате, жену Марию с Глафирой, стряпухой из села, отправил в поварню разводить быстро огонь в печах, сам встал посреди двора.
Головной дозор остался у ворот, а во двор первыми въехали Бордак и Парфенов.
– Приветствую вас, славные ратники, решили встать на постой? – поклонился в пояс хозяин.
– А разместимся все? – вопросительно посмотрел на него княжич.
– Конечно, для вас отдельную комнату приготовим, ратникам сена положим, полог, подушки, все сделаем, милости просим!
– Сколь за постой хочешь? – спросил Бордак.
– Так это, коли рубль дашь, доволен вельми буду.
– А не жирно?
– В самый раз, почитай, сколько тока одной провизии уйдет на кормежку целого войска. Коли каждому по курице, то уже три гривны – тридцать копеек, лепешки, а хлеб ныне в цене хорошей, рыба, пироги, да сено коням, охрана.
– Охраны не треба, сами поставим пост.
– И все одно рубль и получается.
Бордак приготовил полтинник, но, видя умоляющий взор хозяина двора, который в день зарабатывал не боле десяти копеек, а то и алтын, согласился:
– Ладно, будет тебе рубль.
– Вот это добре, вот за это спасибочки! Да вы заводите рать свою, на дворе поместятся. У меня конюшня большая, для телег место у сарая, баня имеется, по очереди помыться можно, отхожее место у городьбы за домом.
Бордак кивнул Парфенову, тот Пестову, и старший дозора передал команду заезжать.
Дружина, передав коней сыну хозяина, работнику и служке, зашла в дом. Большая зала, с местом хозяина, рядом вход в поварню, справа коридорчик в гостевые комнаты знатных проезжих. Посреди залы длинный стол с лавками, на окнах занавеси, подсвечники со свечами, лавка в углу у входной двери с бадьей колодезной воды для умывания, полотенца на крючке. Две семьи, что находились в доме, уже потрапезничав, сидели напротив на скамье, в каждой по мужику, бабе, отроку и младенцу, как на подбор. Мужики с опаской глядели на ратников.
– Отдыхайте, не беспокойтесь, не обидим, – поймав их взгляды, сказал Парфенов.
Опричники умылись, расселись по лавкам. В ближнем к стойке месте – Бордак и Парфенов.
К ним подошел хозяин, спросил, чего подать на трапезу.
Заказали куриц, пирогов, ухи, квасу. От медовухи и водки отказались.
Пришлось ждать, покуда бабы все приготовят. Но спешить некуда.
Бордак подозвал десятника Грудина:
– Яков, обеспокойся охраной, выставь двух человек во дворе так, чтобы и за домом с конюшней глядеть, и за селом, и за другими подъездами ко двору.
– Слушаюсь, воевода, выставлю!
– Меняй их по своему усмотрению, но чтобы отдохнул весь десяток, коли надо, у Луки Огнева возьми людей. Ему передай, это мой наказ.
– Не треба, боярин, сами управимся.
– Ну и ладно.
Бабы подали кушанья. Пред трапезой ратники помолились на иконы в красном углу, принялись за еду.
После сдвинули столы, лавки, работник настелил сена, поверх постелил полога, принес подушки, одеяла. Разместились. Бордак с Парфеновым устроились в гостевых комнатах. Хотели опять вместе, но комнаты были крохотными, не позволяли это. Через малое время все спали, кроме двух сторожей, что находились во дворе.
Проснулись вновь, как только забрезжил свет. И вскоре Бордак, расплатившись с хозяином двора, повел дружину к Мценску, далее к Орлу. Этот переход занял менее дня, потому как пройти следовало всего сорок пять верст.
Самым длинным оказался переход от Курска до Чугуева. И его прошли без происшествий. Видели вдали вооруженных людей, но числом малым, спешившим бежать от дружины, а тако же разъезды татар. Те то же бежали, дабы избежать встречи с опричниками. Более ничего и никого в лесах не находили, и слава богу. В Орле и Курске хорошо отдохнули, к середине апреля, ближе к полудню, зашли в земли Чугуева. Здесь было все знакомо. Парфенов предложил ехать через село Марево.
– Желаешь вспомнить, как громил тут татар десятника мурзы Икрама, Карбулата? – улыбнулся Бордак.
– И то тоже, а вообще, поглядеть, что сейчас сталось с селом.
– Ну что ж, едем через Марево, только уговор, долгую остановку там не делаем.
– Добре!
Парфенов передал наказ головному дозору следовать к Чугуеву через Марево.
Для того предстояло проехать лесом. И как только вышли из него, увидели десяток всадников.
Старший дозора доложился Бордаку, что дорогу перекрыл разъезд русский из десяти всадников.
– И что это за отчаянные воины, что желают сшибки с опричной дружиной? А ну, Василь, поедем, глянем, – проговорил Михайло.
Воевода и помощник подъехали к дозору.
– Ох ты! – воскликнул Парфенов. – Да старшой этого разъезда известный мне малый. Вместе с крымчаками бились.
– Ну, езжай, встречайся со знакомцем, – кивнул Бордак.
Парфенов проехал вперед. От разъезда тоже отделился всадник. То был конник сельского ополчения Микола Челец. Он узнал княжича и пошел навстречу.
– Ну, приветствую тебя, Микола!
– И тебе долгих лет, княжич, али уже князь?
– Покуда нет, и, дай бог отцу здоровья, я никуда не тороплюсь, а ему пожить бы поболе. Ты от села разъезд возглавляешь?
– Ныне мы объединены с дружиной Чугуева.
– Правильно сделано. Крымчаки не беспокоят?
– Не-е, после того как мы у села надавали по мордам полусотне Карбулата, не показываются. Хотя, извиняй, княжич, помнится, главную роль в той победе сыграла твоя дружина.
– Вместе дрались, и победа общая.
– А ты пошто опять в наши края? Или след ждать чего худого от крымчаков?
– От них всегда след ожидать худого, но ныне дружина не останется в Чугуеве, проездом мы.
– И далече, коли не тайна, направляетесь?
– Далече, Микола.
– Ну и ладно. На село заедете? Там вас народ с радостью встретит. Да и время молитвы с трапезой. У нас на селе и накормят, и напоят.
– Да я бы с радостью, но треба в Чугуев, как там воевода, князь Верейский, поживает?
– Начальствует, здоров, тебе к нему?
– Да, надо встретиться с Петром Петровичем. В Чугуеве и заночуем, так что выпадет свободное время, приезжай, посидим, погутарим, вспомним прошлое.
– Не получится, княжич, мне до утра службу нести, – вздохнул Челец.
– Ну добре, что хоть тут повстречались. Рад тебя видеть!
– И я рад! А давай-ка проведу дружину до крепости. То не нарушение устава. В пути и погутарим.
– Давай!
Парфенов подал сигнал Бордаку, тот отдал приказ идти дальше.
Дружина и разъезд пошли вместе.
Воевода и старший разъезда вместе с дозором. Село объехали, потому как Челец предупредил, народ просто так и быстро не отпустит своих спасителей, а оставаться на селе было не можно.
В Чугуев вошли скоро. Подошли к дому воеводы.
Улыбающийся князь Верейский вышел встречать ратников:
– Михайло Алексеевич, Василь Игнатьевич, приветствую, дюже рад видеть вас!
– Приветствуем тебя, Петр Петрович, мы тоже вельми рады видеть тебя. Встретили разъезд, службу, глядим, наладил справно.
– Так иначе нельзя, из Москвы пришла весть, что на следующий месяц собака Девлет-Гирей собирается на Русь напасть.
– Да, – вздохнул Бордак, – но ты и дале будешь держать нас во дворе?
– Ох, извиняйте, други, сейчас!
Верейский отдал все нужные распоряжения, и дружину разместили там, где размещалась ранее. Воевод же князь провел в свой дом.
В горнице помолились на иконы красного угла, сели на лавки.
– Мы ныне ненадолго к тебе, переночуем и пойдем дале.
– А дале-то куда? К Перекопу? То не можно.
– Вот у тебя и хотели спросить, куда нам податься, чтобы видеть, что творится у Крыма.
– Так, значится, действительно Девлет собирается на Москву?
– По данным, что получены из Бахчисарая, крымский хан не решился покуда идти на Москву, желает дойти до Козельска и опустошить земли южные, – проговорил Бордак.
– Вот как? Ну, пусть приходит. Встретим по достоинству.
– Так ты на мой вопрос не ответил, Петр Петрович.
– Карта у тебя должна быть с собой, боярин.
– С собой и есть.
– Разверни!
Михайло развернул, все склонились над ней, и Верейский пальцем указал на отметку крепости:
– Это Чугуев. Отсюда след идти по правому берегу Северского Донца, чуть дальше впадения в Донец реки Оскол. Пройдя далее, слева через реку увидите казацкую станицу Каменка. Мыслю, казачьи разъезды завидят вас и поднимут тревогу, а значит, пошлют на вас сотню. Встретитесь, разберетесь, атаман там вельми опытный вояка, Егор Иванович Басов. Добрый воин, но и любитель хлебного вина. Да там все до гулянок охочи, но коли треба, рать собирают сильную и с дисциплиной крепкой.
Бордак отметил на карте станицу Каменку и сказал:
– Так они, значит, на левом берегу, а мы пойдем по правому. Как к нам сотня казацкая выйдет?
– А у Каменки перелаз через Северской Донец. Казаки покажут. И атаман поведает, что и как у них в округе. Он в том месяце заезжал в крепость. Пили вино, гутарили, молвил Егор, что стали отряды из ногайской орды малой переходить Дон и собираться у Перекопа. Покуда три десятка прошло, но за месяц многое могло измениться.
– Понятно, – кивнул Михайло. – Все разузнаем. Ну, спасибо тебе, князь!
– Теперь не грех и выпить, и закусить.
– Поначалу в церковь сходим?
– А что идти, она в доме. И ты прав, поначалу след помолиться, попросить у Господа милости да помощи в деле святом защиты земель русских. А покуда молиться будем, стряпухи и трапезу справят. Чего пожелаете, вельможи?
– Ты хозяин в доме, ты и решай, – улыбнулся Парфенов.
– Ладно!