– Так и сделаю.
– Ну и добре!
Подошел Герасим, доложился, что баня готова.
Михайло отправился париться, Алена дождалась Марфу и наказала ей накрыть стол в летней поварне.
После бани и трапезы пошли в храм, помолились. А вернувшись, застали на подворье гонца Гордея.
– Гордей? Приветствую!
– И тебе доброго здравия и с возвращением! – поднялся с лавки царский гонец. – Мне твой холоп поведал, в храме ты, вот сидел и ждал.
– А пошто ждал?
– Так не по своей воле.
– То понятно. Ответствуй, Гордей, не тяни!
– Государь со Скуратовым на Москву сей ночью вернулись тайно. Иван Васильевич и послал прознать, вернулась ли особая дружина или нет. Коли вернулась, то повелел тебе с княжичем Парфеновым явиться на опричный двор.
– Вот как? Государь на Москве? Значит, рать русская подошла к городу?
– Покуда нет, но идет скоро.
– Явиться след немедля?
– Как всегда, боярин, а мне наказано сопровождать вас. Да, княжич Парфенов на подворье?
– Должен быть. Отдыхает, наверное.
– Ну да, невесту-то его увезли.
– Погодь, я сейчас!
– Угу, жду!
Бордак подошел к Алене, хотел сказать ей, что уходит, но она, сразу все поняв, сама заговорила:
– Я все уразумела, тебе ехать надо. Молви только, далече?
– Нет, тут на Москве, скоро, думаю, вернусь.
– Тебе бы отдохнуть надо.
– Приеду, отдохну.
Бордак крикнул служке, наказал привести коня.
Колька сполнил наказ, и боярин с гонцом проехали на подворье Парфенова.
Княжич уже спал. Ключник разбудил его, и вскоре тройка всадников въехала в опричный двор. Никто их не встречал. Опричники из дворцовой охраны стояли у входа, как идолы, пропустили прибывших без слова.
Бордак, Парфенов и Гордей прошли в левую часть дворца и в коридоре встретили Малюту Скуратова. Он был серьезен, сосредоточен:
– С прибытием вас, вельможи, прошу за мной. Гордей, ты свободен.
Гонец ушел. Бордак с Парфеновым переглянулись. По поведению Скуратова следовало, что разговор с царем предстоит не простой.
Скуратов провел вельмож в тайную залу.
На кресле-троне восседал, казалось, похудевший царь.
Он взглянул на прибывших, что сняли шапки, поклонились и поприветствовали государя, указал на лавку сбоку:
– Садитесь туда.
Бордак и Парфенов повиновались.
Царь спросил, обращаясь к Бордаку:
– А скажи мне, боярин, пошто не сполнил мой наказ?
– Извиняй, государь, но мы сделали все, что могли, и сполнили твое задание.
– Тогда пошто я не ведал об обмане Девлет-Гирея? Или вы за обозом его шли, боясь подойти к орде?
– Напрасно обижаешь, государь, – поднял голову Михайло, – мы сделали все, что ты наказывал.
Государь, скривившись, взглянул на Скуратова:
– Они, оказывается, Малюта, сполнили наказ. – Затем перевел тяжелый взгляд снова на Бордака: – Ну, тогда докладывай, как сполнял наказ.
Бордак повел рассказ с места выхода дружины до захвата изменника.
– И только тогда, государь, стало понятно, что изменники могут склонить Девлет-Гирея к походу на Москву.
– Сумароков показал ему Свиную дорогу?
– О той дороге хан и без них знал. Изменники поведали, что та сторона никем крепко не прикрыта. Я тут же послал к тебе двух гонцов.
– Это так, государь, – кивнул Парфенов, – мы послали гонцов, опричников Сизова и Куницу, то могут подтвердить все ратники дружины.
– И где же эти гонцы? Заблудились в лесах, утопли в болотах? Ко мне явились только люди воеводы Бурунска, они и сообщили об обходном маневре Девлет-Гирея.
– А эти гонцы не поведали, по чьему наказу воевода Куварин послал их к тебе?! – воскликнул Бордак.
– Хочешь сказать, по твоему?
– Именно так.
– Продолжай! – Взгляд царя немного смягчился.
Бордак поведал о выходе к крепости, о появлении татар у села Шабарово, о сечи с тремя сотнями мурзы Бабека.
– И где этот мурза? – спросил Скуратов.
– Сельский голова Осокин из Шабарово попросил оставить мурзу ему.
– Пошто?
– Мыслю, в качестве заложника.
– Ладно, значит, у Шабарово вы разбили три сотни крымчаков?
– Да. А до того как выйти на сечу, я велел воеводе срочно отправить гонцов на Москву с предупреждением о маневре Девлет-Гирея, что воевода и сделал. Управившись в Бурунске, дружина, потерявшая двух ратников, пришла на Москву.
Царь поднялся, прошелся по зале, повернулся к воеводам:
– Я погорячился, не ведая всех дел, извиняйте, боярин и княжич.
– Сожалею, государь, что не послал десяток, дабы наверняка опричники дошли до тебя.
– Теперь это не важно. Наши полки идут к Москве. И они опережают татар. Девлет-Гирею не удалось достичь города, не прикрытого ратью. Другое дело, что и я уже не успею подвести к Москве дополнительные силы из Ливонии и от Казани. Есть резерв в два полка, но больше десяти-пятнадцати тысяч на защиту Москвы мы выставить не в состоянии. Да, ты должен был прознать число орды.
– Наблюдатели насчитали где-то шестьдесят тысяч ратников, двадцать из которых ногайцы и черкесы.
– Я попытаюсь еще предпринять дополнительные меры, посему уеду в Александровскую слободу, возможно, даже в Ростов. Защищать Москву будут пять земских полков и три опричных. Хватит ли того? Должно хватить. На нашей стороне Бог, он не оставит своей милостью Святую Русь.
– Наша дружина должна войти в один из опричных полков? – спросил Бордак.
– Нет. Вам будет отдельное задание, которое определит князь Бельский. Посему ты и княжич должны встретиться с ним, как только он окажется на Москве. Полки князей Бельского, Мстиславского и Воротынского на подходе к городу, на днях будут здесь.
– Понятно. Дружина готова выполнить любой твой наказ.
– Не сомневаюсь. Рад, что не ошибся в вас, и еще раз извиняюсь за резкость. Ступайте!
Скуратов вышел вместе с Бордаком и Парфеновым:
– Вы, други, зла на царя не держите, сами должны разуметь, как ему сейчас тяжко. Угроза ныне от татар более чем серьезная. Еще никогда мы не были в столь отчаянном и невыгодном положении. Вот Иван Васильевич и мается, ищет выход. И он его найдет. Москву мы не сдадим. Он не говорил об ополченцах, а их десятки тысяч.
– Вместе с тем тысячи людей покидают город, видели, когда возвращались и среди уходящих немало знати, – покачал головой княжич.
– Ничего, Иван Васильевич разберется с этим.
– Пошто выпустили их?
– А на что они на Москве? Чтобы сеять панику и смуту? Пусть уж лучше разбегаются по вотчинам. А тебе, Михайло, – Скуратов взглянул на Бордака, – треба сразу же встретиться с князем Бельским. Так что ожидай подхода полков с Оки.
– Я уразумел, Григорий Лукьянович. Ты с государем будешь?
– Какова на то будет воля его, – развел руками Скуратов. – Встретимся еще. Держитесь.
Бордак и Парфенов вышли из дворца.
– Так и знал, что у государя будут к нам претензии, – воскликнул Василий.
– Знал и не сказал?
– А смысл? Сам все услышал. Но, слава богу, хоть обошлось, поверил.
– То радует, что верит. А с обороной, Василь, туговато будет.
– Не впервой. Ты помни мои слова о семье.
– Я все передал Алене.
– Встревожилась?
– А ты бы не встревожился?
– Да, глупость спросил. Но Алена твоя в отличие от многих других баб столько на своем коротком веку повидала, что другим не повидать за всю жизнь. Да что там за жизнь, за несколько жизней, хоть это звучит глупо.
– Алена не баба, Алена – боярыня.
– Что совершенно ничего не меняет, Михайло. Поехали!
Бордак и Парфенов вскочили на коней, подведенных к ним опричниками. Выехали со двора, проехали мост над речкою.
– Смотри, Михайло, как изменилась Москва, будто почернела, – проговорил княжич.
– Это оттого, что тучи закрывают небо, дождь будет.
На второй день основная рать вошла в Москву и тут же начала рассредоточиваться. Большой полк, во главе с князем Иваном Дмитриевичем Бельским, разместился на Варламовской улице, полк князя Михаила Федоровича Мстиславского занял позиции на Якимовской улице. Михаил Иванович Воротынский выставил свой полк на Таганском лугу. В других местах встали другие земские полки. Опричники, во главе с князем воеводою Василием Ивановичем Темкиным-Ростовским, встали за рекой Неглинной.
Как только войска начали рассредоточение, Бордак с Парфеновым отправились к воеводе Бельскому.
Тот, оповещенный государем, принял их.
– Доброго здравия, Иван Дмитриевич!
– И вам тако же, Михайло Алексеевич и Василий Игнатьевич!
– Государь повелел, как только ты будешь на Москве, явиться к тебе.
– Да, ведаю. Я должен передать вам задание на время обороны Москвы от орды Девлет-Гирея.
– Точно так, Иван Дмитриевич.
– Задание и простое, и в то же время сложное. Особой дружине след уйти из города и укрыться в лесах близ деревни Трухино. – Бельский указал на карте местоположение селения: – Это в десяти верстах юго-восточнее Коломенского. Там следует дождаться, как татары обложат Москву и начнут обстрел ее из пушек, а также предпримут первые попытки штурма. После этого дружине бить ворога в его тылах, уничтожать обозы, наносить при возможности удары по сотням, что будет бросать в бой крымский хан. То есть вы должны постоянно беспокоить ворога. Если удастся обнаружить основной арсенал татарского наряда – подорвать его. Вот и все! Как видите, и просто, и сложно.
– Когда дружине след уйти из Москвы? – спросил Бордак.
– Орда Девлет-Гирея переправилась через Оку под Кромами пять дней назад, значит, она уже близко. Ныне 23 мая, мыслю, передовые отряды крымчаков выйдут к Москве уже завтра. Посему уйти вы должны сегодня, дабы самим успеть укрыться в лесу у Трухино, но помните, вполне возможно налететь на татар, идущих к городу с того же направления по Муравскому шляху. Будьте осторожны.
– А пошто нам не пойти сразу на юг, а идти на юго-восток? – спросил Парфенов.
– Дабы обойти Коломенское, куда наверняка заявится крымский хан с нукерами.