Эпилог
Приведенные доводы против признания необъяснимых явлений всегда оказывались эмоциональными – такими как опасения, что пострадает красота или эффективность научной системы. Это совершенно ненаучные и иррациональные основания, проистекающие от некорректности рассуждений.
Искренне надеюсь, что мне удалось объяснить концепцию нелокального сознания и ее следствия для науки, здравоохранения и наших представлений о человечестве. Я понимаю, что читать эту книгу было не всегда легко и что она – не более чем отправная точка для дальнейших исследований и споров, потому что нам все еще недостает определенных ответов на множество важных вопросов о сознании и его связи с телом.
Околосмертный опыт и наука
Роли ДМТ, избыточной ДНК и ядерного спинового резонанса в особенности требуют дальнейшего анализа. Поскольку современная западная наука не в состоянии объяснить различные формы нелокального сознания, эта книга призвана бросить вызов сугубо материалистской научной парадигме. Именно эту парадигму следует винить в научном и социальном табу на околосмертный и прочие необъяснимые опыты. Надеюсь, эта книга, в которой приводятся разумные доводы в пользу гипотезы нелокального, и, следовательно, вездесущего сознания, поможет сформулировать новые представления о сознании. Признание новых научных идей в общем и идей, касающихся бесконечного сознания в частности, требует непредвзятого подхода, не обремененного догмами. Порой достаточно одного аномального результата, не поддающегося объяснению с помощью общепринятых концепций и идей, чтобы преобразить науку.
Исследования околосмертного опыта помогли мне разработать концепцию нелокального и бесконечного сознания, которая может объяснить многие, а может быть, и все аспекты удивительных случаев осознанного опыта, обсуждаемых в этой книге. К ним относятся околосмертный опыт, опыт боязни смерти, идентичный опыт, спровоцированный отчаянием, депрессией, изоляцией, медитацией (религиозный и мистический опыт) и полной релаксацией (опыт просветления или единства), а также опыт, вызванный регрессионной терапией и применением таких расширяющих сознание веществ, как ЛСД и ДМТ. Видения на смертном одре, присмертный и посмертный опыт, обостренная интуитивная чувствительность или нелокальный обмен информацией, нелокальное восприятие, влияние разума на материю (нелокальное возмущение) также могут рассматриваться как проявления нелокального сознания.
Трудно не прийти к выводу, что наше бесконечное сознание предшествует рождению и продолжает жить после смерти независимо от тела, в нелокальном пространстве, где время и место не играют роли. Согласно теории нелокального сознания, у нашего сознания нет ни начала, ни конца.
Околосмертный опыт и здравоохранение
ОСО распространены гораздо шире, чем предполагалось ранее, личные последствия такого опыта намного глубже, чем когда-либо считали врачи, медсестры и родственники носителей. Все специалисты-медики, умирающие пациенты и их родные должны иметь представление об удивительном опыте, который может возникнуть в период клинической смерти или комы, на смертном одре или после смерти. Этот опыт зачастую приводит к значительным переменам в жизни, в том числе к потере страха перед смертью. Принимая этот опыт вместо того, чтобы осуждать его, пациенты и их родные получают шанс интегрировать его в свою жизнь. Поскольку я понимаю, что знания об околосмертном опыте могут иметь огромную практическую значимость для специалистов-медиков, для умирающих пациентов и членов их семей, в приложении я подробнее расскажу о некоторых этических и медицинских последствиях ОСО для сектора здравоохранения на Западе.
Околосмертный опыт и наши представления о человечестве
ОСО – это и экзистенциальный кризис, и чрезвычайно поучительный опыт. Увиденное мельком измерение, где время и расстояние не играют роли, где можно созерцать прошлое и будущее, где люди чувствуют себя цельными и исцеленными, где можно испытать безграничную мудрость и безусловную любовь, помогает людям преобразиться. Эти преображения становятся в первую очередь результатом осознания обязательности любви и сочувствия к себе, к окружающим и к природе. После ОСО люди понимают, что всё и все взаимосвязаны, что каждая мысль влияет на самого человека и других людей и что наше сознание продолжает жить после физической смерти. Это понимание нелокальной связи всего сущего меняет и научные теории, и наши представления о человечестве и мире.
В своей книге «Знаки» (Markings) Даг Хаммаршёльд писал: «Наши представления о смерти определяют то, как мы ведем свою жизнь». Когда люди считают, что смерть – конец всему, они предпочитают вкладываться в эфемерное, материальное и внешнее и в меньшей степени склонны с уважением относиться к своему окружению, к будущему миру наших детей и внуков. Наш разум формирует наши взгляды на этот мир. Когда мы влюблены, мир прекрасен, когда мы подавлены, мир ужасен, а когда мы в тревоге, когда позволяем прессе и политикам запугать себя, мир переполняется страхом. «Он в себе обрел свое пространство и создать в себе из Рая – Ад и Рай из Ада он может», – писал о разуме Джон Мильтон в «Потерянном рае»[8] [1].
Мы должны переменить свое мнение, чтобы изменить образ жизни и наш мир, как объясняет Эрвин Ласло в своей книге «Вы можете изменить мир» (You Can Change the World) [2]. Все изменения в мире начинаются с нас самих. Как написала мне по электронной почте одна американская носительница ОСО, «когда власть любви станет сильнее нашей любви к власти, изменится наш мир».
Для этого требуется другое сознание. Это озарение, обретенное благодаря непредвзятому отношению к смыслу ОСО и умению прислушиваться к людям, которые хотят поделиться этим опытом с нами. Подобные знания освящены веками, они относятся к безвременным, и околосмертный опыт вновь сделал их досягаемыми для нас, дал нам шанс научиться слушать свое сердце.
Зачастую требуется ОСО, чтобы побудить людей задуматься о возможности восприятия сознания независимо от тела и осознать, что сознание, вероятно, всегда было и всегда будет, что всё и все взаимосвязаны, что все наши мысли будут существовать вечно и влиять как на нас самих, так и на наше окружение, а смерти как таковой не существует. ОСО предоставляет возможность пересмотреть наши отношения с собой, с другими людьми, с природой, но только если мы будем и впредь задавать вопросы открыто и избегать предвзятости. Надеюсь, данная книга внесет свой вклад в этот процесс.
ПриложениеПрактическая значимость ОСО в здравоохранении
Приятно быть важным, но еще важнее быть приятным.
Знания об околосмертном опыте могут иметь большую практическую значимость для медиков, умирающих пациентов и членов их семей. Все стороны должны знать об удивительном опыте сознания, который может возникнуть в период клинической смерти или комы, на смертном одре и в процессе умирания или даже после смерти. Этот опыт часто приводит к значительным переменам в жизни, в том числе к потере страха перед смертью. Принимая этот опыт вместо того, чтобы осуждать его, пациенты и их близкие получают шанс интегрировать его в свою жизнь.
В этом приложении мы обратимся к роли, которую медики могут играть в процессе примирения с ОСО. Опрос Игоря Корбо предназначался для оценки психопатологии 84 носителей ОСО на основании существующего и широко применяющегося контрольного списка симптомов Symptom Checklist 90 (SCL-90) [1]. К таким симптомам у людей с ОСО относятся проблемы межличностных отношений ввиду негативного взаимодействия с окружающими, и внутриличностные проблемы, такие как депрессия ввиду трудностей принятия насильственного возвращения к жизни. По сравнению с населением в целом (118 баллов) средний балл у носителей ОСО выше (138), но все-таки значительно ниже, чем у среднестатистического клиента, обращающегося к психологу (178), и намного ниже, чем у среднестатистического пациента психиатра (205). Опрос не выявил существенных различий между типами проблем у людей, которые приобрели ОСО в детстве, и тех, с кем он случился во взрослом возрасте. Слегка повышенные баллы по SCL-90 могли бы указывать на то, что ментальных проблем у носителей ОСО сравнительно мало. Но верно скорее обратное. Выяснилось, что у 19 % носителей ОСО психопатологический балл выше (психологические проблемы серьезнее), чем у среднестатистического пациента психиатра.
Более половины носителей ОСО, участвовавших в опросе Корбо, сообщили, что ощущали или продолжают ощущать потребность в поддержке. За ней обращались преимущественно к семейному врачу, затем – к психологу, к специалисту по паранормальной терапии, к священнику и к психиатру или психотерапевту. Консультации психологов, психиатров, семейных врачей и социальных работников обычно заканчивались оценкой от «плохо» до «очень плохо». Примерно половина носителей ОСО, проходивших лечение у семейного врача или психолога, утверждали, что это вмешательство принесло больше вреда, чем пользы. Многим казалось, что лица, постоянно оказывающие им медицинские услуги, не принимают их всерьез и что уровень знаний терапевта о различных аспектах ОСО не выдерживал никакой критики. Наилучшие результаты, по-видимому, давали духовная терапия и трансперсональная психотерапия, но люди высоко оценивали также поддержку других носителей ОСО, в том числе оказанную посредством таких организаций, как Merkawah, нидерландское отделение Международной ассоциации околосмертных исследований [2]. Опрос не выявил связи между успешным лечением и длительностью времени, прошедшего после ОСО.
ОСО в больнице
Для того чтобы обеспечить носителям ОСО помощь и поддержку лучше тех, которые им оказывают в настоящее время, все медики должны принимать во внимание возможность ОСО после кризиса, угрожающего жизни пациента. В случае ОСО врач или психотерапевт не должен отрицать этот опыт как патологию или аномалию: к нему следует относиться как к экзистенциальному кризису со всей дезориентацией и психологическими проблемами, связанными обычно с кризисами. Следует попытаться помочь носителям ОСО отделить самих себя от этого опыта и его последствий, и по возможности привлечь к этому процессу близкого человека, партнера. Носители ОСО и члены их семей также должны получать информацию из книг, интернета, благодаря мероприятиям Merkawah и IANDS.