Наигрывая знакомую мелодию, он тихо поет вступительную часть, чтобы раскрыть весь потенциал своего сильного и мелодичного голоса в припеве. Джексону негромко подвывает Лиам, а Ноа так пристально вслушивается, будто бы запоминает мелодию наизусть. Однако глаза его отражают глубокую задумчивость и даже тоску. Лишь Лео, устало задремав на плече Лиама, кажется не тронутым музыкой.
– Ну нет, так не пойдет, такие песни только вы знаете, – выдает вдруг Софи и протягивает Джексону телефон. – Сыграешь вот это?
Парень приподнимает бровь в легком возмущении, скользит взглядом по горящему экрану и кивает.
– Попробую.
Не с первого раза, но ему удается попасть в ноты песни I Need Somebody[7]. Я улыбаюсь, потому что узнаю композицию – когда-то давно Софи присылала ее мне в те редкие времена, когда ей было грустно. Подруга тут же подхватывает песню мягким, тягучим голосом. Вот только она знает текст наизусть, включая куплеты на корейском языке. Джексон даже не пытается пропеть их, и добавляет свой голос только в моменты, когда звучит английский текст.
Это ведь любимая песня Софи. Я украдкой наблюдаю за подругой. Любой, кто знает ее недостаточно хорошо, будет уверен, что настолько энергичный и яркий человек не подвержен тоскливым настроениям и прочей «ерунде». Она ведь всегда окружена поклонниками, друзьями и знакомыми, такими же экстравертами и ходячими батарейками в бесконечном цикле передачи этой энергии.
Однако я не знаю человека более одинокого, чем Софи.
Я вдруг замечаю, как пристально за ней наблюдает Джексон. Как он слушает. Не только фразы незнакомого языка, но и то, что передает сама песня без слов, если правильно ее исполнить. И я вижу, что он находит в этом что-то личное. Что-то… свое.
На самом деле Софи и Джексон напоминают мне птиц: так же прекрасно поют и будто бы могут взмахнуть крыльями и улететь в любой момент. Словно их никто и ничто не держит настолько сильно, чтобы отказать себе во внезапном порыве найти новое место.
Постепенно музыка в нашем кругу сходит на нет. Пара старых песен растворяет нависшую в мастерской тоску, а разогретая Ноа еда приподнимает всем настроение. Софи снова выдает забавные фразочки, рассказывая про свои занятия кавер-дэнсом, про K-pop и прочие увлечения. Я завидую подруге за ту свободу, с которой она делится своими хобби без тени сомнений в том, что ее восторг разделят. А уж мои парни… что ж, Лиам, похоже, уже готов записаться в фан-клуб какой-то корейской группы, а Ноа с легким интересом задает один вопрос за другим.
Как я и думала, Лиам провоцирует Софи и требует исполнить для нас какой-нибудь K-pop танец. Однако он не на ту напал – Софи только и ждала вызова. Музыка доносится из плохого динамика телефона, но моя подруга танцует так, словно находится на сцене среди софитов. Ее движения точны, плавны, Софи явно знает толк в том, как управлять своим телом. Парни наблюдают за ней едва ли не с открытыми ртами, и только я знаю, что это даже не максимум, на который способна моя подруга.
Через некоторое время Лиам и Софи отжигают несложный танец вместе. Джексон снимает их на телефон, а Ноа пытается скрыть испанский стыд от неловких дерганий Лиама и его попыток проскандировать фанатскую кричалку группы. Они исполняют танец снова и снова, пока он не становится хотя бы отдаленно похож на оригинал. Ребята довольно быстро устают и возвращаются к уже снова остывшей еде.
За это время двое телохранителей, приглядывающих за нами, все-таки решают выйти на улицу и подышать воздухом. Начальник охраны принимается проверять территорию на предмет одному ему известных опасностей, а вот его подчиненный без особых зазрений совести садится в машину, чтобы подремать. Я вижу это благодаря поднятым гаражным дверям мастерской.
Как бы я того ни избегала, тема наших разговоров в какой-то момент сводится к обсуждению недавней вылазки. Никто больше не веселится – только Софи испускает нервный смешок:
– Ну вообще, это ваше злоключение сгодится для сценария хорошего боевика. Крепкого такого, со Стэйтемом.
– Да-а, – протягивает Джексон со вздохом. – Не то чтобы мы раньше никогда не нарывались на проблемы, но вот так мы вляпались впервые. Это было…
Он замолкает, не в силах подобрать слова, и Ноа произносит самое подходящее:
– Страшно.
Да. Это было ужасно страшно.
– Это было важно, – тихо замечает Джексон, – важно для Шелл. А значит, это уже стоило того.
Я болезненно улыбаюсь, а Софи поддерживает слова парня активными кивками. Но я не могу разделить их единодушия. Никакая правда не стоила того, чтобы ребята рисковали своими жизнями. Ничто не стоило того, чтобы Джексон истекал кровью и боролся за свою жизнь.
Все мое существо сворачивается в тихой агонии, как только я позволяю себе мысли о еще одном последствии всего этого кошмара.
Айден. Мне кажется, что его имя бьется где-то между отчаянными ударами сердца. Всегда.
Я запоздало признаю еще одну вещь: ни одна правда не стоила того, чтобы Айдена не было сейчас рядом со мной. Боже, я говорю так, словно он погиб. Но нет, папа просто… уволил Айдена. Почему у меня такое чувство, что от меня оторвали кусок? Почему мне настолько больно, откуда столько драматизации? Ребята высмеяли бы меня, узнай они, что я чувствую на самом деле. Никто же не умер. Ну, разве что какая-то часть моей души. Но об этом никто не узнает.
– Без Айдена все стало… по-другому, – выдыхаю я прерывисто и только сейчас осознаю, что по моему лицу градом обрушиваются слезы. Ребята переглядываются, а Софи тут же подходит ко мне.
– Ох, Шелл… – Она подсаживается ближе и обнимает так тепло, как никто другой. Я прячу лицо в изгибе ее плеча и шеи, просто чтобы остальные не видели, что со мной происходит.
– Я тоже скучаю по нашему охраннику, – слышу я вздох Лиама. – Без него теперь как-то тускло, что ли.
– Ага, у тебя пропал идеальный объект для издевательств, – парирует Ноа. – Молчаливый, терпеливый…
Слушая их, я тихо смеюсь, и Софи слегка расслабляется. Я задумываюсь: когда от нашей команды стал медленно, но верно отваливаться Питер, никто не говорил о том, что без него среди нас «тускло». Сейчас Пит не появляется в мастерской вовсе, однако никто не вспоминает его и не сожалеет о потере. Только теперь я задумываюсь, не случилось ли между ними конфликта, пока меня не было.
Слегка выглянув из-за своего укрытия в объятиях Софи, я замечаю, что Джексон наблюдает за нами. Встретившись со мной взглядом, он немного улыбается. Несколько минут он смотрит куда-то сквозь меня, а потом, будто приняв решение, вдруг резко поднимает телефон и что-то в нем делает.
Спустя некоторое время, когда я уже перестаю смотреть на него, Джексон внезапно объявляет:
– Нас ждут на Хай-Пойнт.
От одного этого названия мое сердце начинает биться быстрее.
– Так и знал, что это тебя взбодрит, – улыбается Джексон, наблюдая за мной.
Он специально договорился?.. Ради меня?
– Не многовато ли для одной ночи? – мучительно стонет Софи, потирая глаза. За время, пока мы сидели обнявшись, она едва ли не задремала. – Уже почти два часа…
С горящими глазами я поворачиваюсь к ней.
– Поверь, ты ни за что не захочешь это пропустить.
Чем так славится Хай-Пойнт среди знающих людей?
Все просто. Именно здесь проводятся лучшие ночные заезды. Я сгораю от нетерпения и предвкушения скорого выброса адреналина.
Мы приезжаем на место к трем часам ночи. Широкое шоссе усеяно машинами, оставленными на обочинах – они создают собой коридор, сквозь который мы проезжаем на минимальной скорости, пытаясь припарковать свой транспорт. Свет ярких фар направлен к центру дороги, освещая всех новоприбывших, а вокруг припаркованных тачек снуют такие же молодые люди, как мы. Кто-то восхищенно посвистывает при виде Skyline Ноа, на капоте которого до сих пор красуется аниме-тян. Бьюсь об заклад, Лиам уже жалеет о своей проделке, ведь теперь его полностью обклеенный Lancer не собирает столько оваций.
Из разных машин грохочет музыка, объединенная только общим жанром – фонком. Где-то он играет тише, где-то громче, кто-то хвастается возможностями новой аудиосистемы, выкручивая громкость звука на максимум так, что вибрирует даже асфальт под машинами. Многие капоты подняты, владельцы демонстрируют последние модификации двигателей и множественные примочки, в которых больше старой доброй показухи, чем смысла.
Мы съезжаем на небольшую площадку, которая скорее всего осталась от давно снесенной заправки. Здесь, среди десятка машин, мы находим свободные места и паркуемся.
Софи вылезает из моей машины и восторженно оглядывается вокруг. Она скользит взглядом по молодым парням самых разных типов внешности. Софи улыбается каждому, кто случайно смотрит на нее, и либо смущает незнакомцев, либо заслуживает ответное подмигивание. Софи готова раствориться в этой толпе и знакомиться со всеми подряд. Словно солнце, чей свет все равно еще долго не иссякнет. Я не переживаю за подругу, ведь даже если она решит оторваться и натворить глупостей, она никогда не потеряет голову. За ней не нужен присмотр.
Но Джексон так не считает. Выйдя из своего внедорожника, он немного морщится от спуска с высокого порога машины. Слегка прислонив ладонь к боку, он пристально смотрит на Софи и на людей, которых одаривает своим вниманием. Я ухмыляюсь и стараюсь повернуться так, чтобы Джексон этого не заметил. Сегодня Софи будет под присмотром в любом случае.
Телохранители дежурят где-то неподалеку. Я не вижу их, но и не ищу глазами специально, оставляя себе иллюзию свободы, которой пропитан воздух Хай-Пойнт.
Ноа оказывается в плену у своих давних заказчиков и уже, видимо, обзаводится новыми. Лиам хвастается последней модернизацией, которую его машине сделал Джексон, в то время как сам он стоит в стороне, облокотившись спиной о свой внедорожник. Джексон снова поглощен чем-то в телефоне и лишь изредка посматривает на всех нас по очереди, следя, чтобы все было в порядке. Вдруг он заметно мрачнеет и подносит телефон к уху. Он говорит негромко, но поскольку я стою совсем неподалеку, до меня доносятся его неуверенные слова: