— Впереди что-то горит! — крикнул Падди, срываясь с места. — Это они! Это их костер, ой, то есть фонарь их!
— Подожди меня! — бежать я уже не могла, по причине дикой боли в ногах, и потому еле-еле поспевала за рванувшимся другом. — Помедленнее!
— Так они же… — точка была совсем маленькой и еле теплилась где-то вдали (я вообще не была уверена, что это именно ребята), но Падди бодро топал и топал к ней.
— Ну и что? Если уж мы нашли их, то теперь они никуда от нас не убегут! — возразила я. — Они вроде как не двигаются, отдыхают, наверное!
И действительно. Когда мы вбежали на небольшой, но ярко освещенный участочек пещеры, Динго и Рик сонно хлопали глазами, видимо, только что проснувшись. Неужели наверху уже ночь, подумала я.
— Рик! Динго! — выдохнул запыхавшийся Падди.
Седрик. III
— Ой! — от неожиданности я споткнулся и полетел на четвереньки, конечно же, выпустив из рук погасший фонарь.
— Живой? — Динго зашевелился где-то чуть впереди. — Осторожней, вниз не сверзнись.
— Ага, — я медленно стал отползать от края пропасти. Неожиданно мои пальцы наткнулись на что-то странное — не твердое и не мягкое, какое-то упругое. — Эй, я что-то нащупал!
— Я даже знаю, что это, — задумчиво произнес Динго. — Это мой хвост.
Надеюсь, он не заметил в темноте, как я покраснел. Я зашарил по холодной земле уже в другом месте.
— Фонарь у тебя? — спросил Динго.
— Ищу вот. Сейчас зажжем… — я уже нащупал ручку фонаря и радостно подтянул его к себе.
— Не смей! — судя по звуку, Динго вскочил. — Тут газ, забыл?! Вдруг рванет?
— Да, точно, — я приуныл. Мы помолчали, слушая, как газ свистит, вырываясь из расселины. — И как мы тогда назад собираемся? В темноте я по этому мосту не поползу.
— Я тоже. Давай вперед, хотя бы от пропасти отойдем. — Динго двинулся вперед. — Там разберемся.
— Прогулялись… На свои головы… — я уныло поднялся с колен и, не забывая держать фонарь, на звук поплелся за ним. — И что все-таки делать собираемся?
— Где наша не пропадала… — легкомысленно бросил Динго. — Выберемся. Мне вот интересно — почему все-таки погас фонарь? Не от ветра же?
Я задумался. А ведь он прав. Керосина в фонаре должно было еще хватать… Может быть, я не так с ним обращался? Я зажигал керосиновый фонарь в первый раз, и легко мог ошибиться в чем-то. Или это тут не при чем?
— Действительно. Очень странно… Слушай, а ты разве не видишь в темноте?
— В такой? Нет. — Динго, по-моему, полз, обдираясь о камни. — Здесь же нету никакого источника света. Вообще. По запаху и по звуку кое-как определяю дорогу. Но видеть тут пока нечего.
Говорить что-то не хотелось. Ситуация — хуже некуда. Застряли в этом чертовом подземелье. Темнота, огонь зажигать нельзя. Назад — никак. Айлин и Падди — там, снаружи, ничего не знают о нас. Хорошо еще, если им не взбредет в голову лезть искать нас, когда мы не вернемся вечером (а в том, что мы не вернемся, я был уже уверен). И, самое главное — все совершенно бессмысленно. Зачем мы сюда забрались? Чтобы вот так глупо застрять в темноте?
— Тупик… — меланхолично произнес Динго где-то чуть впереди. — Поворачиваем обратно.
— Ты думаешь, я смогу? — я грустно усмехнулся. — Мне-то и просто идти за тобой еле удается. А уж развернуться так, чтобы не потеряться и ни во что не вмазаться…
— Да, проблема. — Динго был уже ближе. Нет, что не говори, а он тут определенно ориентировался. — Интересно, сколько сейчас времени? Сколько мы уже тут плутаем?
— И ведь вырыл же эти катакомбы кто-то в свое время, — я пнул ногой стену, отбив ступню. — Есть идеи?
— Ну, думаю, во всяком случае, свет уже можно зажечь, — пробормотал Динго.
— Ну хоть что-то! — я поставил лампу на землю и торопливо зашуршал спичками. Зажечь фонарь удалось не с первого раза, а когда свет все-таки был зажжен, мы огляделись… И в унисон, не сговариваюсь, вскрикнули. И было от чего.
— О Господи… Кто это сделал?! И зачем?! — Динго инстинктивно поджал хвост. — И когда?!
У меня тоже моментально началась крупная дрожь. Все неровные стены тупичка, в который мы забрели, были исписаны и изрисованы краской — красной, желтой, синей… Черепа, кости, какие-то странные рожи и черти с рогами… Обрамляли эти рисунки надписи в стиле «Опасно! Смертельно опасно!», «Уходите отсюда подобру-поздорову!» и «Смерть гуляет в этих стенах!». Кто мог намалевать эти жуткие художества — непонятно.
— Кажется, мы все-таки что-нибудь обнаружим в этих пещерах… — пробормотал Динго, смущенно вытаскивая свой хвост обратно. — И не факт, что это будет что-то радужное и веселое.
— Да уже обнаружили! — я сел, а точнее — сполз по стенке на землю. — А я ведь только хотел предложить отдохнуть и перекусить.
— Нет уж. — Динго быстро помотал головой. — В такой обстановке я есть отказываюсь. Вставай, давай посмотрим — так везде или только тут?
— Странно это все… — мне тоже казалось, что нас впереди может ждать что-то еще более страшное. — Что-то нечисто с этой шахтой и со всем этим городком. Динго… Ты только предупреди, если впереди кто-нибудь будет, да? А то как выскочит еще…
— Не накаркай… — Динго, по-моему, хотел, чтобы его голос звучал твердо, но у него это плохо выходило. — Пока никого не слышно и не видно… И запах такой же пустой, как и сверху, только сырой.
— Заметь, мокриц здесь нет, — отметил я, чувствуя, как холодок пробегает по спине. — Нехороший это знак.
— И правда… Ойййе!! — Динго отскочил от очередной стены, на которой, как оказалось, было нарисовано очередное художество — ухмыляющийся скелет с остатками плоти в полный рост. Рисунок был выполнен очень уж реалистично, казалось, что он действительно стоит рядом со стеной и тянет к нам сгнившие руки. — Фух, показалось… Или нет?
Не показалось. Скелет оказался самым настоящим. Мы резво отскочили в сторону, а он, пошатнувшись, рухнул вперед — туда, где только что стояли мы с Динго. Кости запрыгали по полу с противным сухим звуком. Будто бы специально, за скелетом открылся другой рисунок — издевательски глядящий прямо на нас чертик, хвост которого раз пять обвивался вокруг синего тщедушного тельца. «Вы в тупике. Смиритесь», — гласила надпись над рисунком.
— Тебе не кажется, что надписи стали как-то пессимистичнее? — голосом веселого шизофреника спросил Динго. — Раньше они хотя бы предупреждали. Теперь убеждают смириться.
— Динго, не нагнетай! — взмолился я. — И так страшно! Пошли лучше дальше.
Аккуратно обойдя рассыпавшиеся кости (на них также не было видно ни одного насекомого, отметил я), мы двинулись вперед.
— Странно, и как я по запаху не определил, что скелет настоящий? — сокрушался Динго. — Или он уже настолько старый, что по состоянию ничем не отличается от стен?
— На нем была какая-то тряпка, но по ней уж точно нельзя было определить, из какого он века… — я судорожно оглядывался. Рисунков вроде как стало поменьше? Но со стены на меня взглянула надпись «Смерть за ближайшим поворотом, тебе не уйти», но я уже не воспринимал текст. Свет немного тускнел, но я не обращал на это внимания.
— Боже… Если мы отсюда выйдем живыми, я, наверное, весь седой буду! — вымученно проговорил я.
— Тебе хорошо. — Динго, похоже, уже все было по колено. — Ты и так белый. А вот на моей шерсти седина будет смотреться странно. Да и вообще, Рик. Давай взглянем на все трезво. Пока, кроме рисунков и одинокого скелета — ничего страшного. Да, художества жутковатые, но…
— Но кто-то же их нарисовал! И о чем-то он предупреждал!
— Мало ли! — Динго не хотел думать о худшем. — Вдруг местный сумасшедший бегал с ведрами краски и самовыражался? Зачем обязательно думать о чем-то страшном? Думай о хорошем, здоровее будешь!
— Ну, если ты так думаешь… — протянул я. Впереди что-то виднелось, но в тусклом свете керосинки не получалось разглядеть, что именно. — Пошли. Помирать, так с музыкой. Хотя бы узнаем, что тут произошло.
Мы пошли вперед. Шаги наши звучали в тишине темной и узкой пещеры стуком солдатских сапогов или подков. Постепенно рисунки начали редеть и исчезли совсем.
Именно поэтому, скорее всего, в такое оцепенение нас привела одинокая надпись над входом в какое-то, еще более темное, отделение пещеры (как я ни вглядывался, ничего не мог разглядеть в этой кромешной тьме). Белая и крупная, она не была сопровождена никаким рисунком, и даже сами слова, если не рассматривать их в контексте предыдущих надписей, были безобидными.
«Ну вот и пришли» — гласила надпись.
— Шагаем внутрь? — стараясь изобразить веселую решимость, спросил я у друга. Было страшно… Но интересно. Очень страшно — но интерес все равно был сильнее.
— Шагаем. — твердо определил Динго. — Не поворачивать же назад.
И мы, зажмурившись и помедлив секунду, одновременно шагнули в темную пещеру.
Нельзя сказать, чтобы обстановка как-то разительно изменилась. Это была все та же пещера — темная, сырая груда камня со всех сторон. Огонек в фонаре задергался и забегал, как только мы прошли под естественной аркой.
— Нет, только не снова, только не сейчас… — Динго с легким страхом посмотрел на фонарь. — Только не гасни…
— Здесь-то нам ничего не помешает его зажечь, если что? — скорее спросил, нежели сказал я.
— Ничего… Но спичек мало. Неизвестно еще, сколько нам тут плутать. — Динго сел. — И да, Рик…
— Чего? — я тоже решил присесть, прислонившись к холодным камням и поставив фонарь прямо перед собой.
— Ты там просил предупредить, если что-нибудь будет… Необычное.
— И?! — я оцепенел.
— Сюда кто-то движется. Какой-то запах, очень… Очень странный! И он приближается к нам. Без звука, что самое странное.
— Может быть, летит? — отупевшим голосом предположил я. Глаза, вытаращенные до состояния небольших плошек, уставились в темноту, но свет керосинки не достигал дальних стен пещеры — более широкой и объемной, чем большинство предыдущих — и там, как и раньше, клубилась непроглядная тьма.