а старинной музыки.
– А Саломея Шульц?
– Она на клавесине играла превосходно. Девушка была исключительно талантлива, – сказала Мухина. – Оркестр Дубны за то время, пока она была там концертмейстером и аккомпаниатором, приезжал к нам играть несколько раз. Два года назад они приезжали перед Новым годом все, весь оркестр, двадцать пятого декабря. А пятого января состоялся сольный концерт Саломеи в концертном зале. Она исполняла на клавесине музыку французского композитора Рамо. Программа Рождественских концертов – наши интеллектуалы прежде любили разные редкости. Да и сейчас… Хотя сейчас все уже совсем не так. Однако концерт Саломеи состоялся, пусть и не при полном аншлаге. И закончился в девять вечера. В Дубну Саломея так и не вернулась. Девятого января на автобусной остановке ее тело обнаружил шофер автобуса Андрей Ржевский.
– Он водитель того же самого маршрута, которым ездила Саломея Шульц?
– Отчасти. До Дубны все наши автобусы ходят. Она могла доехать и его маршрутом. Хотя удобнее – до самого ее дома, где она снимала квартиру, идет другой автобус.
– Ржевский присутствовал на концерте старинной музыки?
Мухина молчала.
– Присутствовал или нет?
– Два года назад мы этим не интересовались. Я же объяснила вам, что мы думали тогда и как интерпретировали это убийство… Ну, считайте, это моя вина. Я не сообразила сразу – тупая.
Катя видела: «тетка-полицейский» тяжело и болезненно переживает свои прошлые промахи.
– Год же ничего не было, все тихо-спокойно, – заметила Катя. – Кто мог подумать, во что это выльется?!
– Не желаете считать меня тупой? – Мухина усмехнулась. – Ладно, спасибо. Я это оценила.
– Но потом вы все же узнали про концерт и Ржевского?
– Потом – да, через полтора года. В марте. Он сказал, что не был на концерте Саломеи Шульц.
– Точно?
– А как мы проверим? – печально спросила Мухина. – Он тоже нездешний, приезжий. Холостяк. Квартиру снимает. Билеты на любительский концерт не по паспорту продаются. Он говорит, что не ходил.
– А музыка в его плеере?
– Когда в марте этого года он снова вроде как «случайно наткнулся» на труп Марии Гальпериной на остановке, мы…
Вроде как случайно наткнулся…
Катя старалась запомнить не только фразы, но и выражение лица Мухиной, когда она это говорила.
– Да, мы, естественно, отнеслись к нему с повышенным вниманием. Взяли в оборот. Допрашивали по обоим фактам. Ржевский отвечал очень подробно. Даже охотно, я бы сказала. Признался мне лично, что не может забыть труп девушки в образе насекомого – он говорил о Саломее. Сказал, что она порой снится ему по ночам. Мы забрали образцы его ДНК, отпечатки. Он живет в съемной однокомнатной квартире. Там бесполезно что-то искать. Если что и есть… было… то это не там. Когда мы беседовали, я попросила его со всеми подробностями рассказать о той ночи, когда он работал – уже в марте этого года. Когда приехал в автопарк, где оставил машину. С кем общался в автопарке – водители, диспетчер. Он отвечал на все вопросы. Ничего необычного – все, как всегда, в ночную-утреннюю смену. Пассажиров еще нет. Улицы темные. Он сказал, что ехал на автобусе и слушал музыку. Я спросила какую – он ответил: разную. Классическую. Я попросила его плеер.
– И что?
– Там несколько десятков закачанных произведений. Никакой попсы или шансона – действительно, одна классика. Среди прочих есть и несколько пьес для клавесина Рамо.
– А что Ржевский вам сказал об этих пьесах?
– Ничего. Сказал, что не помнит. Что увиденное повергло его в столь глубокий шок, что у него подобные пустяки из головы вылетели. Однако наши эксперты, которые осматривали плеер, сказали, что плей-лист был остановлен на середине пьесы для клавесина «Тамбурин» Рамо. Это та самая пьеса, которую Саломея Шульц исполняла на бис во время своего концерта два года назад.
Катя переваривала услышанное.
– К вам Ржевский имеет какое-то отношение? – спросила она наконец. – Что-то с правами, регистрацией? Он мог из-за чего-то затаить на вас злобу?
– До января прошлого года мы вообще никогда не встречались. В поле зрения наших сотрудников он тоже никогда не попадал. Мы проверили – ни штрафов от ГИБДД, ни нарушений, ничего.
– А какая у него машина?
– Старый «Форд».
– Вы его проверили… в марте?
– Да. Он на момент пропажи и обнаружения тела Марии Гальпериной находился в ремонте, в сервисе. Но перед Новым годом здесь у нас, в городе, были совершены четыре угона машин. И в Дубне тоже – всего шесть. Три машины мы нашли – орудовали подростки. А три канули с концами. Дело переквалифицировали с угона на кражу.
– Что-то уж слишком много всего, – тихо произнесла Катя. – Чересчур. Перехлест. Два раза трупы сам обнаружил и вам сообщил. И эта пьеса, которую играла первая жертва. Если это он – серийник, то это просто чудеса наглости и… я не знаю, глупости, что ли, идиотизма. Он словно сам в руки полиции лезет – нате, вяжите меня.
– А на чем мы его повяжем? – Мухина усмехнулась. – Доказательств нет. Есть лишь косвенные обстоятельства, так же как и в эпизоде с Анной Ласкиной. Ребус – поди догадайся, совпадение это или не совпадение.
Ребус ЭРЕБа…
– Слишком много ребусов, Алла Викторовна. И во всем этом какая-то излишняя нарочитость.
– А разве в демонстрации трупов всему городу нет этой самой излишней нарочитости? Этой самой феноменальной дерзости и наглости, которая вас… и нас тоже поражает? – спросила Мухина. – Эта тварь, что завелась у нас в городе… она дерзкая тварь. И она бесстрашная. Она ничего не боится. Ничего. Ни нас, полиции, ни препятствий, ни совпадений. Туман был ночью, густой как пролитое молоко. Никто не мешал твари совершить все это в густом тумане – привезти труп Натальи Демьяновой к Новым домам, уложить на остановке с распяленными ногами. Но нет, тварь… эта безумная тварь дождалась утра, когда туман почти рассеялся.
– Такое бесстрашие граничит с безумием, Алла Викторовна.
– Сумасшедшего, психа мы бы давно поймали. За два года псих бы прокололся.
– Психи разные бывают. А по времени Андрей Ржевский тогда, в марте, мог подкинуть труп Марии Гальпериной на остановку и затем как ни в чем не бывало сесть в свой рейсовый автобус и проехать мимо?
– Мог. Если, например, заранее ночью оставил в багажнике угнанной машины тело. А машину припарковал на маршруте автобуса. Это был март, еще морозило по ночам. Давность смерти Гальпериной тогда патологоанатом определил в промежутке трех-пяти часов. Тело лежало на холоде. Так что в этом случае возможностями Ржевский обладал весьма широкими.
– Вы сказали – он не местный?
– Он приехал в город четыре года назад.
– Как раз в то время, когда в Дубне появилась Саломея Шульц?
– Да. И тут совпадение, как видите. Но мы никакой связи между ним и ею так и не обнаружили. Как не нашли связей между ним и остальными. Демьянову вот проверим… Может, в пекарню он заглядывал? Хотя я не верю, что в такой простоте он может перед нами проколоться, нет.
– А его семья?
– Он одинок, квартиру снимает. Подруги жизни нет. Хозяин квартиры дал ему самые лучшие рекомендации: не пьет, платит аккуратно. На работе тоже все о нем лишь хорошее. Хотя друзей среди шоферов у него нет. Он всегда особняком.
– Откуда он приехал? Из глубинки?
– Он, как мы установили, раньше плавал на грузовых судах – Северный морской путь. Приехал к нам из Мурманска, а до этого работал в Архангельске.
– И когда он приехал, начались убийства?
– Четыре года и два – хватило времени и на обустройство, и на раскачку.
– Но сейчас он в отпуске?
– Отпуск по графику. И здесь не к чему придраться. Но где и как Ржевский его проводит, мы не знаем. И машины его на месте во дворе дома тоже нет.
Катя хотела было еще спросить, однако их прервали – в который уж раз за эти дни.
В кабинете зазвонил внутренний телефон – дежурная часть.
Когда Катя вышла в коридор, она увидела возле дежурной части небывалое оживление. Несмотря на вечер и конец рабочего дня, холл дежурной части был полон сотрудников.
Это неожиданно прибыла команда из ГУУРа. Полковник Крапов вызвал собственное подкрепление. Министерская опергруппа вела себя шумно, по-хозяйски в маленьком скромном отделе полиции.
Катя поняла, что следующие дни Алле Мухиной придется туго.
Я ей помогу…
Катя мысленно пообещала это себе. Она пока еще не знала, как это сделать. Следовало хорошенько все обдумать.
Глава 19Музыка Эреба
У себя в номере, на кампусе, Катя отыскала на You Tube пьесу Жана-Филиппа Рамо «Тамбурин», исполняемую на клавесине. Было уже слишком поздно, чтобы бродить в одиночку в темноте по пустым улицам. И Катя отложила все до следующего дня.
Музыка «Тамбурина» – нервная, будоражащая, словно механическая, исполненная четкой гармонии и стиля.
Плей-лист плеера остановили в середине этой пьесы…
Значит, когда шофер автобуса Андрей Ржевский подъезжал к остановке, где было выставлено тело Марии Гальпериной, он слушал именно эту вещь Рамо.
Он слушал ее, глядя на труп, и выключил плеер, лишь когда начал звонить в полицию.
Катя внезапно вспомнила еще одну деталь, о которой ей раньше говорила Алла Мухина: труп Марии Гальпериной был выставлен напротив магазина стройматериалов, которым владел ее муж. В Новых домах, недалеко от другой остановки, где обнаружили тело Натальи Демьяновой.
Клавесин в телефоне умолк. Катя снова нажала play – «Тамбурин» зазвучал снова.
Музыка ЭРЕБа…
В царстве хаоса и смерти, в царстве мрака и страха, в обиталище эриний устраивали, оказывается, музыкальные вечера.
И исполняли вот это на клавесине…
Тамбурин…
Тамбурин…
Саломея Шульц играла его на бис на том концерте, с которого уже не вернулась.
Первая жертва, самая первая в списке убийцы. Саломея – талантливый музыкант, игравшая и на рояле, и на органе Дубны, и на клавесине ЭРЕБа. Концертмейстер любительского оркестра физиков-лириков Дубны и научных сотрудников некогда закрытой и до сих пор исполненной тайн БАЗЫ. Ржевский, нашедший ее, признался, что видел ее потом в ночных кошмарах.