Разумеется, предлагаемое категорирование не может считаться абсолютным, всегда найдутся любители, которые с позиций своего знания и эстетических оценок будут утверждать, что тот или иной вид или род кактусов не соответствует данной категории, — вот почему автор еще раз подчеркивает, что его система лишь ориентировочная, а не утвержденная кем-то раз и навсегда. Расшифровка видов, как правило, дана в конце глав.
Приблизительно так же могут быть расценены и семена кактусов, с оговоркой, что мелкосеменные виды вроде стромбокактуса или пародий должны оцениваться на категорию ниже.
I. Ariocarpus, Astrophytum (crassispinum, niveum, ornatum, senile v. aureum), Aztekium, Coloradoa, Discocactus, Encephalocarpus, Homalocephala, Leuchtenbergia, Navajoa, Neogomesia, Obregonia, Ortegocactus, Pediocactus, Pilocanthus, Roseocactus, Sclerocactus, Strombocactus, Toumeya, Uebelmannia, Utahia.
II. Ancistrocactus, Arequipa, Astrophytum (остальные виды), Austrocephalocereus, Blossfeldia, Buiningia, Cephalocereus, Cochemiea, Coleocephalocereus, Copiapoa (редкие виды[5]), Echinocactus (редкие виды), Echinocereus (белоопушенные виды), Echinofossulocactus (виды в [6]), Epithelantha, Eulychnia (белоопушенные виды), Escontria, Espostoa, Ferocactus (редкие виды), Glandulicactus, Gymnocactus, Gymnocalycium (редкие, прихотливые и новые виды[7]), Islaya, Isolatocereus, Krainzia, Lophophora, Matucana, Mamillaria (крупноцветковые и редкие белые[8]), Mamillopsis, Melocactus (редкие виды[9]), Mila, Neobesseya, Neoporteria, Notocactus (редкие виды[10]), Oreocereus, Oroya, Parodia (редкие и наиболее красивые[10]), Pelecyphora, Pyrrhocactus, Reicheocactus, Rodentiophila, Solisia, Submatucana, Sulcorebutia (редкие и новые виды[11]), Tephrocactus (редкие и белоопушенные виды[12]), Thelocactus, Trixanthocereus, Turbinicarpus (schmiedickeanus, roseiflorus), Vatricania, Wigginsia (более редкие виды[10]).
III. Acanthocalycium, Aylostera (редкие виды[11]), Akersia, Arrojadoa, Brasilicactus, Bolivicereus, Cleistocactus (редкие и белые виды[13]), Cochemiea, Coryphantha, Copiapoa (прочие виды), Echinocactus (прочие виды), Echinofossulocactus (остальные виды), Echinocereus (нект. в.), Eriosyce, Erdisia, Eriocactus, Ferocactus (обычные виды), Frailea (редкие и новые виды[7]), Gymnocalycium (более обычные виды[7]), Haageocereus, Horridocactus, Lobivia, Mamillaria (прочие белые и желтые виды[8]), Marshallocereus, Marginatocereus, Melocactus (прочие виды), Morawetzia, Neochilenia, Neolloydia, Notocactus (прочие виды), Parodia (виды, встречающиеся нечасто[10]), Pilosocereus, Peniocereus, Pseudolobivia (более редкие виды), Rebutia (редкие и новые виды[11]), Roseocereus, Soehrensia, Stetsonia, Tephrocactus (виды с длинными колючками), Turbinicarpus (прочие виды), Weberbauerocereus, Weingartia, Wigginsia (остальные виды), Wilcoxia, Winterocereus.
IV. Aporocactus, Aylostera (прочие виды), Azureocereus, Cereus, Cleistocactus (прочие виды), Dolichothele, Echinocereus (прочие виды), Echinopsis (редкие виды[11]), Frailea (остальные виды), Hamatocactus, Harrisia, Helianthocereus, Gymnocalycium (damsii, quehlianum, mihanovichii, paraguayense), Mamillaria (зеленые виды и виды нередкие, кроме самых распространенных), Mediolobivia, Monvillea, Myrtillocactus, Opuntia (редкие виды[12]), Parodia (comarapana, mairanana, microsperma, mutabilis), Pygmaeocereus, Pseudolobivia (прочие виды), Seticereus, Selenicereus, Trichocereus, Tephrocactus (самые мелкие виды).
V. Austrocylindropuntia, Austrocactus, Chamaecereus, Echinopsis (прочие виды), Cylindropuntia, Disocactus, Epiphyllum, Heliocereus, Hylocereus, Opuntia, Mamillaria (prolifera, gracilis и т. п.), Peireskia, Peireskiopsis, Setiechinopsis, Zygocactus.
Часть четвертая.СОЗВЕЗДИЕ КАКТУСОВ
В этой части читатель найдет сведения о самых красивых кактусах, разумеется, по мнению автора, который, опираясь только на свой эстетический вкус и опыт, заранее не спорит с теми, кто будет считать, что его мнение ошибочно. Автор не ставит задачи рассказать обо всех видах или родах кактусов, задача эта непосильна и не входит в план книги. Все кактусы собрала только природа. Любители же могут подражать ей, насколько хватит сил и желания.
1. Астрофитумы
Форму звезды — пяти-, шести-, семи- и вообще многолучевой — имеют в природе многие животные и растения, — достаточно вспомнить морских звезд, офиур, некоторые виды актиний, морских ежей, разного рода плоды, фрукты, орехи; у семейства же кактусовых звездчатая форма стебля является вообще широко распространенной. Наиболее совершенное выражение получила она у небольшого по численности видов, но пользующегося, пожалуй, самой большой популярностью рода Астрофитум.
Так как самих видов немного, а красота и известность астрофитумов велика, предел мечтаний всякого любителя — собрать не только основные виды, но и формы — а это уже трудность почти невероятная. Форм астрофитумов, уклоняющихся от основных, очень много. Некоторые очень редки и систематизированы по-разному: одни авторитеты выделяют их в самостоятельные виды, другие считают подвидами, третьи и вовсе не признают за разновидность. Дело в том, что кактусы рода Астрофитум необычайно изменчивы. Это видно в любом сколько-нибудь крупном посеве или собрании. Каждое растение здесь со своим «лицом», обличьем, и подобно тому, как среди людей попадаются самые разные физиономии, точно так же и среди этих кактусов есть экземпляры сравнительно невзрачные и растения, очаровывающие своей исключительной красотой. У астрофитумов давняя и богатая история, которую, однако, я постараюсь изложить мимоходом, ибо основные факты ее известны искушенным кактусистам, другое дело — впечатления, которые складывались в период знакомства и познания этих растений.
Итак, это было давно, очень давно, почти тридцать лет тому назад. Я побывал в гостях у одной почтенной четы кактусоводов, людей увлекающихся и потому, наверное, несколько странных в обиходном обывательском представлении. Насколько я знаю, супруги эти сначала увлекались собаками, начиная от догов и овчарок и кончая карликовыми пинчерами и болонками, затем пришло увлечение кошками сиамскими, ангорскими, сибирскими и не знаю еще какими, следом вспыхнула страсть к цветам — георгинам, гладиолусам и к саду вообще, и, наконец, на этой хорошо удобренной почве полыхнуло увлечение кактусами. В отличие от ветреных сангвиников мои знакомые всякий раз начинали заниматься новым делом капитально, с полной отдачей сил, времени и денег. Так было и в случае с кактусами. Создана была аккуратнейшая оконная тепличка со шкафами по обеим сторонам окна, с лампами дневного света и аккуратными стеллажами; были и микротеплички для сеянцев, разного рода увлажнители и распылители, книги, посуда, инвентарь, картотека с карточками на каждый вид и фотографией кактуса в уголке — точно вид на жительство — словом, все, что требуется и чему надлежит быть в идеале у всякого кактусовода.
В тепличке на стеклянных полках росли и цвели прекрасные (в моих тогдашних представлениях) и очень разнообразные (видов пятьдесят!) кактусы. Впрочем, вы не забыли, что речь идет о середине пятидесятых годов... Среди растений, стоявших на полках ровными рядками, я вдруг увидел нечто сразу покорившее меня своим необычным «рогатым», крапчатым, многоугольным и многореберным видом. Это «нечто», конечно, тоже был кактус, но как сильно отличался он от мамиллярий, цереусов и опунций, в особенности полосами шерстистых беловатых крапинок-хлопьев, чередующихся с темными зелеными «разводьями».
— О-о! Что это у вас такое? Вот прелесть! Вот диво! Скажите, пожалуйста, что это?
— А это — астрофитум! — был столь же восхищенный ответ.
— Астрофитум!?! Что вы говорите?! — наверное, я восхищался, как девица из провинциального дореволюционного пансиона.
Кактус за стеклом теплички смотрел на меня весело и гордо, словно знал, сознавал и свою красоту, и цену, и влияние на публику. Налюбовавшись вдосталь, я ушел от гостеприимных хозяев с ощущением, что смотрел не кактусы вообще, а именно этот замечательный астрофитум. К ощущению сему примешивалась и досада, род зависти, что вот у них-то есть такое чудо, они-то смогли достать (вывезли из Алма-Аты, как сказала хозяйка), а у тебя и близко подобного ничего нет. Поскольку владельцы кактуса восхищались им ничуть не меньше меня, а может быть, больше, я подумал почему-то, что они не уступили бы этот астрофитум и за сто тысяч рублей. А впрочем, не встречался ли вам, читатель, сорт людей, у которых мера оценки их собственных вещей всегда как-то возвышенно и недосягаемо увеличена: есть, скажем, у них фотоаппарат, так уж это такой, какого в целом свете не сыщешь, ружье если, то и ружье — уникум, книга — хо, попробуйте-ка теперь достаньте такую, если уж статуэтка, ваза или раковина, какая-нибудь монета — говорить нечего, ни в одном музее не сыщете... Может быть, это и есть самые счастливые люди?