разная для всех видов. Для А. орнатум, например, требуется более гумусовая земля, чем для всех остальных астрофитумов. Четверть торфа (выдержанного), четверть листовой земли, две четверти глинистой дерновой, смешанные с песком, гравием, кирпичной крошкой и толченым углем (все эти «присадки» составляют приблизительно одну треть к объему взятой земли), образуют наилучшую смесь для этого кактуса. Не повредит и небольшое, по щепотке-две на ведро, количество калийной селитры и суперфосфата. Надо ли повторять, что земля должна быть пропаренной.
Астрофитум орнатум растет довольно быстро и хорошо, если получает все необходимое (землю, свет, удобрение, тепло, правильный режим, подкисленную или дождевую воду). За год можно получить уже красивое небольшое растеньице до 5 сантиметров в высоту и 4 в ширину. А через три года на вполне здоровых корнях кактус будет совсем взрослым чудным растением почти в кулак величиною с яркими полосами и крепкими колючками. Такой астрофитум — большая ценность и украшение любой самой изысканной коллекции.
«Давайте остановимся на ночлег здесь», — сказал Галеотти, хотя совсем не было заманчивым ночевать на известковой горе на высоте 2300 метров под открытым небом. Но его спутники были утомлены за день непрерывной работы, и Галеотти сам начал подыскивать место для лагеря среди колючих гехтарий и опунций. Вдруг он издал радостный крик: «Ого! Какая великолепная звезда!» — и указал на белое пятиреберное растение. Это был, бесспорно, кактус, но без колючек и весь усыпанный белыми клочками шерсти по зеленому фону», — говорится в одной из книг В. Хаге.
Так был открыт второй астрофитум — Астрофитум мириостигма (Astrophytum myriostigma Lem.), пожалуй, самый известный из этого рода и не менее своеобразный, чем его старший собрат орнатум. Но если А. орнатум, на мой взгляд, наиболее древний из видов и, пожалуй, уже вымирающий, то А. мириостигма продолжает эволюционировать, особенно в своих подвидах и формах. Но прежде чем говорить о его разновидностях, хотелось бы сказать о роде Астрофитум в целом.
Изучив имеющуюся литературу, в основном зарубежную, и опираясь на собственный опыт, я прихожу к выводу, что видов рода Астрофитум всего-навсего четыре (A. ornatum, A. myriostigma, A. capricorne и A. asterias). Все они очень четко отличаются друг от друга, их может путать лишь совсем неопытный любитель. А далее идут хорошо выраженные подвиды, которые некоторыми исследователями, жаждавшими лавров открывателя, объявлялись самостоятельными. Так и появились «виды»: A. coahuilense, A. niveum, A. senile (последний еще может как-то претендовать на самостоятельность, хотя и его тоже правомерней считать нудальной (голой) формой A. capricorne, тем более что такая форма, имеющаяся у всех других видов, у А. каприкорне не обнаруживается).
Высказав свое суждение, я подчеркиваю, что не считаю его бесспорным, однако доказательств в его пользу могу привести сколько угодно. А вернувшись к А. мириостигма, что в переводе с латыни означает тысячекрапинковый, отмечу, что он не имеет колючек (кроме деток, сеянцев и растений, которые в прошлом были скрещены с другими видами рода) и представляет собой очень красивое, своеобразное растение, как бы высеченное талантливым скульптором из куска гранита, белого мрамора или какого-то странного зеленого камня — все зависит от того, какая перед нами форма этого астрофитума. Сверху он напоминает правильный пятиконечный многоугольник, сбоку похож на кардинальскую шапку-митру. В отличие от описанного выше вида А. мириостигма распространен гораздо шире и встречается в разновидностях по всей Центральной, Северной и Восточной Мексике, заходя в горы довольно высоко. Растет он на склонах и на осыпях среди камней, кустарников, травы, часто «выбирая» полузатененное место, — особенно зеленые, голые формы. Нередко он встречается небольшими группами, подобными друзам кристаллов, ибо в природе эти кактусы имеют колонновидную форму и могут достигать метровой высоты при поперечнике в четверть метра. Иногда этот кактус попадается поодиночке там, куда занесло ветром или водой его крупное семечко-лодку.
А. мириостигма имеет, как и орнатум, несколько густоопушенных форм, которые то выделяют в самостоятельные разновидности (например, А. коагуилензе — A. coahuilense по названию мексиканского штата, где он встречается), то начинают активно сомневаться в истинности таких заключений. За основание для выделения данной разновидности, имеющей цветок с красноватым зевом, а в остальном полностью похожий на А. мириостигма, служит утверждение, что А. коагуилензе якобы не скрещивается с А. мириостигма. Но тогда встает вопрос, а самостоятельны ли все другие виды рода: A. capricorne, A. asterias — они-то между собой великолепно скрещиваются и дают жизнеспособные гибриды! А что касается «нескрещивания» А. мириостигма с разновидностью коагуилензе, то, на мой взгляд, потомство просто может быть неотличимо от исходного типа, тем более что А. мириостигма изменчив удивительно. Твердо сказать можно лишь одно: я еще не видывал этого самого А. коагуилензе таким, чтоб он разительно отличался от A. myriostigma. Дельцы очень любят втирать очки доверчивым любителям, рекламируя эту «редкость» и набивая на нее цену. По крайней мере, у меня в коллекции есть три растения: все они получены от разных кактусоводов, все называются А. коагуилензе, все не похожи друг на друга и всех не отличишь почти от обычного А. мириостигма.
Наиболее верным признаком разновидности будет ее цветение, и, если образуется цветок с красноватым зевом вместо чисто-желтого, можно считать, что вы обладатель ускользающего «самостоятельного и нескрещивающегося с другими» вида. Если же цветок желтый, а опушение плотное, то перед вами либо разновидность А. мириостигма вариант тулензе (A. myriostigma subv. tulense), покрытая как бы белым войлоком и удлиненная, обозначенная по названию г. Тула (есть такой в Мексике). Также белоопушен, но колонновидной формы, с волнистыми, скошенными от вершины ребрами — А. мириостигма вариант колумнаре (A. myriostigma v. columnare).
Вариант потосинум имеет тонкую колонновидную форму и зеленоватый цвет туловища.
Вариант стронгилогонум отличается округлыми ребрами с выступающим кантом, причем есть еще «стронгилогонум нудум», форма зеленая с белыми пятнами.
Подварианты глабрум и нудум — зеленые с частичным опушением или совсем гладкие чисто-зеленые.
Наконец, имеется еще четырехреберная, сохраняющая эту форму[15], разновидность из штата Тамаулипас — вариант квадрикостатум. И, по некоторым данным, встречается, как исключение, форма с тремя ребрами и с ребрами совсем круглыми, напоминающими А. астериас.
Основной вид А. мириостигма имеет туловище, покрытое мелкими крапинами, которые с возрастом перемежаются зеленоватыми дугами-полосами. Сеянцы его всходят в виде зеленых темных веретенец и более жизнестойки, чем сеянцы орнатума, хотя последние покрупнее. Всходят они дружно, растут также весьма активно, хотя под лампами в зимнее время несколько вытягиваются. При хорошем уходе красивое растение получается уже через год; через два некоторые набирают первые бутоны. К трехлетнему возрасту при отличном содержании могут начать цвести. Старые астрофитумы раскрывают бутоны один за другим, начиная с апреля и до сентября. Зимовка нужна сухая и прохладная. Период роста с апреля по ноябрь. Земля — несколько более глинистая, чем для вышеописанного астрофитума. В почве со значительным количеством перегноя теряются корни.
Вторая группа астрофитумов относится к подроду Неоастрофитум. Основным ее видом является Астрофитум каприкорне (Astrophytum capricorne (Dietr) Br. et R.). В переводе на русский каприкорне значит козерогий — такое название кактус получил за форму своих колючек, несколько напоминающих рога коз. Был он открыт позднее других видов доктором Позельгером, с именем которого связано много интересных кактусовых находок. Позельгер нашел новый астрофитум в 1851 году в штате Коагуила в Восточной Мексике (вы не забыли, что именно здесь встречается и густоопушенная форма предыдущего астрофитума, принимаемая по системе К. Бакеберга за самостоятельный вид, и четырехреберная более древняя форма — и все говорит за то, что штат Коагуила, по-видимому, один из центров, откуда распространялся и прогрессировал удивительный род Астрофитум).
По моим наблюдениям, козерогий астрофитум является и самым трудным, самым строптивым. Лучше бы его назвать «астрофитум капризный». Впервые я увидел его в оконной тепличке одной московской кактусистки, к которой не постеснялся явиться без приглашения.
Жил я тогда в Москве, учился на литературных курсах Союза писателей, и вот однажды, снедаемый тоской по дому, стоял у окна своей комнаты в общежитии. Глядеть в окно было, пожалуй, единственным развлечением «курсантов»; тем более что наискосок-напротив помещалось общежитие медицинского института, и студентки манили молодых писателей, как сирены спутников Одиссея. Переводя взгляд от окон медичек на благообразный соседний дом с окнами в виде прямоугольных амбразур, какие были во французских феодальных замках эпохи до кардинала Ришелье, я обнаружил за одной из этих амбразур нечто вроде полок, на которых стояли какие-то стеклянные ящики вроде аквариумов. Вглядевшись в аквариумы-витрины, я заметил там лохматые головенки кактусов. А далее я, не долго думая, постучал или позвонил в двери сей квартиры и был встречен хозяйкой, глядевшей на меня с некоторым страхом.
Объяснив попросту, что я тоже кактусист, извинившись и т. д., я получил разрешение переступить порог этой квартиры, где все говорило об увлечениях ее хозяев биологией. Тут были коллекции бабочек в застекленных коробках по стенам (и коллекции очень приличные, тропических видов), висел скальп какой-то антилопы с длинными прямыми рогами, по-моему, из рода Орикс, были еще некие рога и шкуры, но главное увлечение хозяйки, как я понял, были кактусы. В квартире стоял полумрак, хотя на дворе сиял яркий сентябрьский день. И хозяйка тотчас пожаловалась мне, что вот-де досталась квартира, не окна, а пулеметные гнезда, что ей ежедневно приходится протискиваться в амбразуры к кактусам, что зимой, когда кактусы занимают окно, семья вообще живет только с электрическим светом, — но, по-видимому, так и бывает, что вопреки всему, вопреки логике, наперекор обстоятельствам и стихиям именно в таких вот квартирах водятся самые заядлые, чуть не сказал отъявленные, кактусоводы, и снова вопреки обстоятельствам именно они выращивают самые лучшие кактусы. Я видел чудесные квартиры (с окнами на юго-восток!) с лоджиями, террасами, можно сказать, с готовыми теплицами при доме, и никто там не занимался кактусами, в лучшем случае росли в ящиках тривиальные ноготки и настурции. Не заключ