альщиком чугунолитейного завода «Экономайзер», с сентября 1924 года учился на рабфаке Ленинградского технологического института и в июле 1926 года поступил в этот институт. После первого курса Барышников был направлен на работу в ОГПУ СССР.
С августа 1927 года он работает в Ленинграде старшим агентом, помощником уполномоченного Ленинградского окружного транспортного отдела ОГПУ, с 1928 года – помощником уполномоченного, уполномоченным, старшим уполномоченным, с 1931 года – оперуполномоченным ЭКО (с декабря 1936 года – 3‑го отдела) ПП ОГПУ по Ленинградскому ВО – УГБ УНКВД по Ленинградской области, с июня 1938 года – заместителем начальника 1‑го отделения 2‑го отдела 3‑го Управления (с 1939 года – Транспортного управления) УНКВД по Ленинградской области. Во время советско-финляндской войны старший лейтенант госбезопасности Барышников входил в состав опергруппы НКВД на Карельском перешейке, позднее был начальником опергруппы в городе Койвисто, в Выборге и с 15 марта 1940 года – и.о. начальника опергруппы НКВД в Териоки. С мая 1940 года Барышников – заместитель начальника 3‑го отдела УГБ УНКВД по Ленинградской области, в 1940 году два раза проезжал со спецзаданием через Финляндию на полуостров Ханко.
14 января 1941 года Барышникова переводят в центральный аппарат контрразведки в Москву на должность начальника 6‑го отделения 3‑го отдела (контрразведка) ГУГБ НКВД СССР. В марте 1941 года его назначают начальником 2‑го отделения 1‑го (немецкого) отдела 2‑го Управления (контрразведка) НКГБ СССР, а 12 августа 1941 года – начальником 1‑го отделения 1‑го отдела 2‑го Управления НКВД СССР. 10 ноября 1941 года Владимиру Яковлевичу Барышникову было присвоено звание капитана госбезопасности.
29 апреля 1943 года Барышникова вновь переводят, теперь в только что созданное ГУКР «Смерш», где он в звании подполковника становится заместителем начальника 3‑го (розыскного) отдела полковника Георгия Валентиновича Утехина, а с 23 сентября 1943 года и до 22 мая 1946 года – начальником этого отдела, в состав которого входило 2‑е отделение (радиоигры). 21 февраля 1944 года Владимиру Яковлевичу Барышникову было присвоено очередное воинское звание полковника, а 23 июля 1945 года – генерал-майора.
В 1946–1947 годах генерал-майор Барышников был заместителем начальника Управления «1‑Б» (нелегальная разведка, радиосвязь) 1‑го Главного управления (внешняя разведка) МГБ СССР, причём начальником этого управления был легендарный разведчик, «король нелегалов» полковник Александр Михайлович Коротков. Другими заместителями начальника управления были не менее знаменитые нелегалы полковник Исхак Абдулович Ахмеров и генерал-майор Василий Михайлович Зарубин.
Затем Барышников был назначен начальником отдела «2‑Е» – контрразведывательные операции против Западной Германии (ФРГ), а 5 августа 1947 года – начальником отдела «2‑А» (контрразведывательные операции против Англии) 2‑го Главного управления (контрразведка) МГБ СССР. С 27 декабря 1949 года по 14 ноября 1951 года он снова, как и в годы Смерша, являлся помощником генерал-майора Георгия Валентиновича Утехина – начальника 1‑го Управления (внешняя контрразведка) МГБ СССР.
2 июля 1952 года Барышникова неожиданно переводят заместителем начальника УМГБ БССР по Бобруйской области, но после назначения Лаврентия Павловича Берии министром внутренних дел СССР 17 марта 1953 года возвращают в центральный аппарат контрразведки начальником 2‑го отдела (контрразведка против Англии) и 3‑го отдела (контрразведка против ФРГ).
С марта 1956 года по июнь 1958 года генерал-майор Барышников являлся заместителем старшего советника КГБ при органах МГБ ГДР – вначале генерал-лейтенанта Евгения Петровича Питовранова, затем генерал-майора Александра Михайловича Короткова. По данным историка советских органов госбезопасности Валентина Мзареулова, на январь 1961 года генерал-майор Владимир Яковлевич Барышников работал заместителем начальника Управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ при СМ СССР.
В своей книге «Большая игра» полковник Дмитрий Петрович Тарасов пишет: «Зачинателями радиоигр с использованием захваченных агентов-радистов разведывательных органов фашистской Германии, первопроходцами в этом важном деле, его организаторами являлись два замечательных, к великому сожалению, уже ушедших из жизни чекиста: начальник отдела центрального аппарата советской контрразведки генерал-майор (тогда майор госбезопасности с одним ромбом в петлицах) Пётр Петрович Тимофеев и начальник отделения этого же отдела генерал-майор (тогда капитан госбезопасности с тремя шпалами в петлицах) Барышников Владимир Яковлевич… У Барышникова В.Я. было три заместителя, являвшихся руководителями направлений. Одним из них, возглавлявшим направление, занимавшееся использованием захваченных вражеских агентов с рациями, был ныне покойный Ендаков Николай Михайлович, бывший особист авиации, носивший по привычке лётную форму с двумя шпалами в петлицах. В свои 32 года он заслужил репутацию бывалого человека, имевшего весомый опыт оперативной работы. Достаточно сказать, что в возрасте 27–28 лет (1936–1937 гг.) он занимал пост комиссара авиации республиканской армии в Испании… Первоначально в подчинении Ендакова Н.М. было два работника: автор этих строк – оперативный уполномоченный с тремя кубарями в петлицах, вскоре повышенный в должности до старшего оперуполномоченного, и оперативный уполномоченный Лебедев Иван Павлович… Летом 1942 г. в связи с увеличением объема работы группу пополнил еще один работник – оперативный уполномоченный Григоренко Григорий Федорович, 24‑летний украинец, только что зачисленный в центральный аппарат контрразведки».
На активизацию работы этой группы и координацию действий всех советских спецслужб нацеливал приказ НКВД СССР № 00566 от 20 марта 1942 года, в котором говорилось: «…Учитывая необходимость усиления радиоконтрразведывательной работы, наркомам внутренних дел союзных и автономных республик и начальникам управлений краев и областей, где дислоцированы контрольно-слежечные радиостанции и пеленгаторные пункты, обеспечить тесную связь между 2 и 5‑м спецотделами для использования расшифрованных материалов радиоперехвата в интересах контрразведывательной работы. В этих же целях обеспечить тесную связь вторых спецотделов с оперативными отделами и следственными частями… Кроме того, необходимо уделить серьезное внимание радиоразведывательным станциям и пеленгаторным пунктам и оказать необходимую помощь в их работе».
Первые результаты «войны в эфире» были доложены наркомом внутренних дел Лаврентием Павловичем Берией наркому обороны, Верховному Главнокомандующему Иосифу Виссарионовичу Сталину 25 апреля 1942 года (докладная записка № 732/б): «В марте-апреле 1942 года органами НКВД задержано 76 агентов германской военной разведки, переброшенных на самолетах в составе разведывательно-диверсионных групп или в одиночку для шпионской и диверсионной работы в гг. Вологда, Ярославль, Иваново, Александров (Ивановской области), Пенза, Молотов, Тамбов, Куйбышев, Сталинград, Казань, Горький и в войсковых тылах Западного фронта… Все эти германские агенты являются бывшими военнослужащими Красной армии, находившимися в плену у немцев, где они были завербованы и обучены в разведывательных школах… В целях ограничения активности германских разведывательных органов в указанных выше городах и создания видимости работы переброшенных шпионских групп и одиночек по заданиям германской разведки по 12 захваченным радиостанциям противника нам удалось установить радиосвязь с немецкими разведывательными органами в гг. Варшава (центр военной германской разведки), Псков, Дно, Смоленск, Минск, Харьков, Полтава. НКВД СССР считает, что захваченные немецкие радиостанции можно использовать в интересах Главного командования Красной армии для дезинформации противника в отношении дислокации и перегруппировок частей Красной армии. Поэтому, если данное мероприятие будет признано Вами целесообразным, считаем необходимым поручить начальнику Оперативного управления Генерального штаба Красной армии т. Бодину и начальнику Главного разведывательного управления т. Панфилову выработать порядок подготовки материалов по дезинформации противника и передачи их в НКВД СССР для реализации через захваченные немецкие радиостанции. Передача дезинформации противнику через захваченные рации будет обеспечиваться надежным контролем. Прошу Ваших указаний».
Как отмечает в своей книге Тарасов, «главной целью радиоигр, задачей номер один, которую они решали, было стремление оказать помощь Красной Армии в разгроме врага на полях сражений. Достигалось это путем систематической передачи врагу на всем протяжении Великой Отечественной войны военной дезинформации по указаниям Генерального штаба Советской Армии.
Установлению контактов с Генеральным штабом предшествовало принятое Верховным Главнокомандующим решение по докладу НКВД СССР о целесообразности проведения указанной работы вскоре после захвата первых шпионских групп, заброшенных на территорию СССР.
Впервые такой контакт был установлен Николаем Михайловичем Ендаковым с заместителем начальника Генерального штаба, являвшимся одновременно начальником оперативного управления Генштаба, Александром Михайловичем Василевским. В дальнейшем контакт поддерживался с заместителем начальника Генерального штаба Антоновым А.И., начальником оперативного управления Генштаба Штеменко С.М. и заместителем начальника Генштаба, начальником одного из его управлений Кузнецовым Ф.Ф. С первыми двумя встречи проходили в здании Генерального штаба и особняке ставки Верховного командования на улице Кирова, а с товарищем Кузнецовым Ф.Ф. в Министерстве обороны СССР на Фрунзенской набережной. До мая 1943 года связь с указанными ответственными работниками Генштаба поддерживал Н.М. Ендаков, а с мая 1943 года и до окончания войны эта работа была возложена на автора настоящего обзора.
Тексты радиограмм с военной дезинформацией для передачи противнику разрабатывали в соответствии с указаниями Генштаба работники контрразведки, ведшие радиоигры с учетом стиля письма каждого агента и легенд об их возможностях добычи шпионской информации. В более важных случаях к этой работе привлекались консультанты – работники Генерального штаба. В частности, в самом начале радиоигр весной 1942 года такие консультации нам давал Павел Иванович Батов, ныне известный всем россиянам генерал армии, проявивший себя на фронтах Великой Отечественной войны талантливым военачальником. Он оказался хорошим знакомым Н.М. Ендакова еще по Испании при оказании помощи республиканской армии в борьбе с фашизмом. Это значительно облегчило нам работу. Первая встреча с ним запомнилась на всю жизнь. Вот как это произошло.