Операция «Фокус» по свержению существующего строя началась с массированной информационной атаки – при помощи воздушных шаров Венгрию стали забрасывать листовками. В первой половине 1956 года было зафиксировано 293 случая их появления в воздушном пространстве страны, а 19 июля они стали причиной катастрофы пассажирского самолета. С вечера 1 октября из района Мюнхена стали выпускать уже тысячи воздушных шаров. Шары летели волнами, по 200–300 в каждой, и каждый из них нёс от 300 до 1000 листовок.
В понимании раскладов венгерской внутренней политики Андропов во многом доверял Владимиру Александровичу Крючкову, пресс-атташе и 3‑му секретарю посольства СССР в Венгрии. А тот ошибочно полагал, что поддержка Имре Надя как сторонника демократических реформ может снизить накал противостояния в обществе. Однако Крючков в данном случае руководствовался не объективным анализом складывавшейся ситуации, а веяниями из Москвы, где Хрущёв и его окружение воспринимали ученого-агрария Имре Надя (Nagy Imre) чуть ли не как «венгерского Хрущёва», реформатора социализма в духе либеральных идей, не замечая ни его антикоммунизма, ни заигрывания с прозападными шовинистическими кругами.
23 октября 1956 года посол СССР в Венгрии Юрий Владимирович Андропов направляет в МИД СССР свою последнюю в канун событий телеграмму, в которой пишет, что «оппозиционеры и реакция… активно подготавливают “перенесение борьбы на улицу” … видна растерянность венгерских товарищей и, как нам кажется, известная потеря уверенности в том, что из создавшихся затруднений ещё можно выйти. Нам представляется, что в создавшейся обстановке венгерские товарищи вряд ли смогут сами начать действовать смело и решительно без помощи им в этом деле».
Телеграмма Андропова была получена в Москве в 12.30, расшифрована и разослана членам и кандидатам в члены Президиума ЦК КПСС. А в 15.00 в Будапеште началась демонстрация, в которой приняли участие 200 тыс. человек, закончившаяся погромом. Демонстранты снесли памятник Сталину и попытались захватить ряд зданий в Будапеште.
В такой обстановке 24 октября председателем Совета министров Венгрии назначается Имре Надь. Было объявлено о роспуске Венгерской партии труда. Однако это только спровоцировало гражданскую войну, поскольку существовали непреодолимые противоречия между правительством и выпущенным из-под ареста главой венгерской католической церкви Йожефом Миндсенти. Из отрядов повстанцев была создана Национальная гвардия, распущены органы госбезопасности и выдвинуто требование немедленного вывода советских войск.
Фактически сразу после этого началась бойня – по Будапешту прокатилась волна самосудных казней, когда пойманных коммунистов, сотрудников спецслужб и даже членов их семей после зверских издевательств вешали на деревьях вниз головой, прибивали огромными гвоздями к полу. Стремясь остановить погромы и убийства, в Будапешт были введены советские части с категорическим приказом огня не открывать. И почти сразу начались убийства советских военнослужащих и членов их семей. За 6 дней беспорядков, с 24 по 29 октября, погибло 350 советских военнослужащих и около 50 членов их семей.
Стремясь до конца не вмешиваться в происходящие в Венгрии события, советское руководство пошло навстречу требованиям Надя, и 28 октября 1956 года советские войска были выведены из Будапешта. Но это привело только к эскалации гражданской войны. Буквально на следующий день на площади Республики перед зданием горкома партии толпа расправилась с сотрудниками госбезопасности и столичного горкома партии. В ходе расправы было убито 26 человек во главе с первым секретарём горкома Имре Мезё (Mező Imre). Их всех повесили на деревьях головой вниз со следами пыток, с лицами, обезображенными кислотой.
Свидетелями жестоких казней стали жена и сын Юрия Владимировича Андропова. Есть версия, что сын Андропова Игорь был похищен мятежниками и освобожден бойцами советского спецназа под командованием Гейдара Алиева. Венгерские события сильно повлияли как на самого Андропова, так и на членов его семьи: супруга Татьяна Филипповна и сын Игорь так и не смогли оправиться от них до конца жизни.
Боевые формирования путчистов в общей сложности насчитывали до 50 тыс. человек, из которых более половины составляли «хортисты», т. е. бывшие солдаты и офицеры, воевавшие против СССР на Восточном фронте. Сегодня в либеральной прессе их именуют «студентами и рабочими». Однако, судя по спискам убитых, студентов среди них было не так уж много. То, что «хортисты» составляли костяк отрядов, вынуждены были сквозь зубы признать и современные венгерские историки. Так, обороной города Печ, центра урановой промышленности, построенной при содействии и на деньги Советского Союза, вызывавшей особый интерес у американцев, командовал майор Чорги – хортистский офицер, воевавший против СССР, у которого под командованием находилось более 2 тыс. боевиков. Город Мишкольц тоже защищали хортисты и переброшенные сюда из Западной Германии эмигранты, прошедшие подготовку в «организации Гелена».
С 25 октября в Венгрию активно завозилось оружие, а для доставки использовались грузы Красного Креста. В частности, 26 октября с территории Австрии прибыл груз, который содержал оружие и боеприпасы. В тот же день сотрудники сомбатхейского управления полиции в грузовике с опознавательными знаками Красного Креста обнаружили немецкие штурмовые винтовки МР—44 и StG 44, американские пистолеты-пулемёты «Томпсон» (Thompson) и патроны к ним.
1 ноября правительство Надя приняло решение о выходе Венгрии из Варшавского договора и вручило соответствующую ноту Посольству СССР. Одновременно Венгрия обратилась в ООН с просьбой о помощи в защите «суверенитета». В этих условиях, ввиду явной угрозы западной интервенции, страны социалистического содружества, в том числе Польша, Югославия и Китай, которые поначалу приветствовали венгерские события, сошлись во мнении, что порядок в Венгрии можно спасти лишь путём вооруженного вмешательства.
Рано утром 4 ноября начался ввод в Венгрию новых советских воинских частей под общим командованием Маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова. В Будапеште для захвата мостов через Дунай, горы Геллерт, Будайской крепости, зданий парламента, министерства обороны, полиции, вокзалов, штаба сопротивления в кинотеатре «Корвин», радиостанции «Кошут» были созданы специальные штурмовые группы и отряды. Им были приданы 150 десантников на бронетранспортерах, усиленные 10–12 танками. В этих отрядах находились ответственные работники органов госбезопасности: начальник 1‑го Управления Главного управления пограничных и внутренних войск Герой Советского Союза, генерал-майор Кузьма Евдокимович Гребенник, назначенный позднее военным комендантом Будапешта, заместитель начальника 3‑го Главного управления (военная контрразведка) КГБ при СМ СССР генерал-майор Павел Иванович Зырянов, начальник Управления «С» (нелегальная разведка), заместитель начальника ПГУ КГБ при СМ СССР генерал-майор Александр Михайлович Коротков. Им предстояло организовать захват и арест членов правительства Надя и руководителей мятежа.
В центре города советские войска встретили упорное сопротивление мятежников. Им пришлось применять огнемётное оружие, зажигательные и дымовые снаряды. Были значительно усилены штурмовые группы. Опасаясь многочисленных жертв среди мирного населения Будапешта, советское командование отменило воздушную бомбардировку города, развернув уже в воздухе самолёты Ту‑4.
На остальной части Венгрии успешно действовали подразделения 8‑й механизированной и 38‑й общевойсковой армий. Завладев городами Сольнок, Дьер, Дебрецен, Мишкольц, они разоружили 5 венгерских дивизий и 5 отдельных полков (более 25 тыс. военнослужащих) и захватили всю венгерскую авиацию на аэродромах.
Всего за четверо суток советские войска смогли разгромить и рассеять почти пятидесятитысячную армию мятежников, взять под контроль все основные города и объекты, уничтожив при этом 2 тыс. 652 мятежника. Потери советской стороны составили 669 человек убитыми, 51 пропавшими без вести и 1251 ранеными.
Надь и его политические сторонники из венгерского правительства вместе с семьями (всего 42 человека) укрылись в посольстве Югославии на углу площади Героев и проспекта Андраши. Надь хлопотал о разрешении выехать в Югославию, югославское же правительство рассматривало все выгоды и убытки от конфронтации с СССР. Через несколько часов посольство окружили советские танки, вокруг здания была выставлена охрана.
Тем временем Андропов, который всё больше и больше доверял мнению Григоренко, изучал кандидатуры, выдвигаемые на должность лидера венгерских коммунистов. Григоренко импонировала личность Яноша Кадара, министра в правительстве Надя, выходца из бедной словацко-венгерской семьи, активного антифашиста-подпольщика в годы Второй мировой войны.
4 ноября в Ужгороде Кадар встретился с Хрущёвым и обсудил с ним вопросы формирования нового венгерского правительства. В это время Григоренко с тяжёлым ранением в голову находился в военном госпитале в соседнем Львове. Он оказался в составе колонны, которая попала под обстрел противника на одной из будапештских улиц. Пуля срикошетила от борта автомобиля, и ее осколки засели у него в голове. Память о венгерских событиях 1956 года в прямом смысле осталась на лице Григория Фёдоровича – множество осколков давали о себе знать при перемене погоды на протяжении всей его жизни.
После своего излечения в 1956 году полковник Григоренко был назначен заместителем начальника, а в 1957 году начальником 6‑го отдела (эмигрантские организации) 2‑го Главного управления КГБ при СМ СССР. Теперь ему предстояло обобщить и углубить свой опыт по вскрытию и пресечению подрывной деятельности антисоветских эмигрантских организаций.
9 июня 1958 года в Будапеште было объявлено о начале закрытого процесса над Имре Надем (Nagy Imre) и его ближайшими сподвижниками. Геза Лошонци (Losonczy Géza) объявил голодовку и умер в тюрьме незадолго до начала процесса. Судебное заседание продолжалось до 15 июня. Суд расценил деятельность Надя как контрреволюционный заговор и государственную измену и вынес смертные приговоры Имре Надю (