Но новорожденные эвридианские солнца преподнесли совершенно нежданный сюрприз. Вернее, сюрпризы.
На планете, а точнее, именно в этом городе, появилась жизнь. Нет, речь шла не о трясущихся в добровольном заточении пришельцах. Но о неизвестно откуда появившихся обитателей Эвриады!
Они приходили неожиданно. Звонили в двери. Шли по улицам. Гуманоиды и негуманоиды, но точно не из числа пассажиров межгалактического лайнера. Узнаваемые обитатели известных планет. И абсолютно новые формы разумной жизни.
Засевшие за баррикадами уцелевшие гости фестиваля потрясенно разглядывали прежде неведомые, странные, отталкивающие или прекрасные, создания.
Каждый из напуганных наблюдателей перебирал в уме многочисленные облики жителей мирозданческих планет, и не находил сходства. Он понимал, что не зря величайшие ученые всех Галактик утверждали: неоткрытых, но заселенных разумной жизнью планет не счесть! Фантастика, да и только! Но нет, вполне себе нескучная реальность, спокойно вышагивающая меж депрессивных домов!
Однако скоро улицы опустели и интерес угас. И когда последний, самый любопытный взгляд вернулся в пределы комнаты, то отразил осознание: никого, кроме его непосредственного владельца, в ней нет.
А вскоре и его не стало. Выскользнувшие из углов тени облепили несчастного и погрузили в мрак обморочного забытья…
Эвридианский день пронесся над городом неистовой бурей оранжевого света. Пустынные улицы безразлично жарились в лучах пяти раскаленных солнц. Что творилось за плотно закрытыми дверями и занавешенными окнами, оставалось тайной.
Но едва бессчетные здания нырнули в густой туман фиолетовой ночи, произошло невероятное. Город словно ждал от природы знака для начала действа. И с его получением обратил все тайное в несомненную явь.
Двери распахнулись, окна раскрылись. Толпа хлынула на улицы. Среди блуждающих в тумане существ внимательный наблюдатель легко опознал бы граждан многих планет. И с удивлением обнаружил бы совершенно неведомых персонажей.
Все они бродили в фиолетовой гуще, будто не замечая друг друга. Взгляды созданий были погружены в себя. Наконец некоторые из них стали возвращаться в квартиры. Причем первые шаги с улиц отмечались неуверенностью, которая, однако, с каждым новым шагом становилась все меньше и меньше. И квартирная дверь открывалась перед ними самостоятельно, подчиняясь силе их верного выбора.
Каждая квартира собирала в себе определенное количество существ. И все они были похожи внешне, подтверждая свое единое планетарное происхождение. Если бы посторонний наблюдатель заглянул в окно одной из квартир, то увидел бы следующее.
На полу, поджав под себя ноги, сидели пятеро гуманоидов. Внешний вид определял их принадлежность к цивилизации с планеты Земля. Некоторое время они отрешенно молчали, слушая свой внутренний голос. Тишину нарушили осторожные шаги. В комнату вошел шестой землянин. С таким же отстраненным видом он подобрал сложенные в углу странные музыкальные инструменты. На секунду всякий раз замирая, прислушиваясь к голосу в своем сердце, он раздал инструменты сидящим на полу гуманоидам. Некоторое время они созерцали их, ничего не делая. И вдруг, повинуясь внутреннему порыву, одновременно захватившему их всех, стали играть.
Дивная мелодия разлилась вокруг. Рожденная из глубин соединенных душ, она впитала тишину и приобрела еще больший объем и красоту.
И, словно дождавшись требуемого знака, из открытых окон домов полетела прекрасная музыка. Разные, непохожие, но одинаково гармоничные мелодии не угасали в тумане, но расцветили его. Эвридианская ночь вспыхнула множеством ярких красок, заиграла переливами оттенков поразительной чистоты. Музыка и цвет царили на Эвриаде.
— Музыкальный фестиваль открыт!
Молодой землянин, раздавший собратьям инструменты, радостно улыбался. Улыбками светились и лица новоявленных музыкантов.
— Как же мы назовем нашу группу? — спросил юноша.
Мгновение, и внутренний голос дал каждому один и тот же ответ.
— Туран! — хором воскликнули земляне. И продолжили играть.
Девять бесплотных фигур из ослепительного белого света сосредоточенно смотрели на огромный экран. Многочисленные картинки тесно жались друг к другу. Иногда то или иное изображение вдруг разворачивалось и являло собой настоящую, многомерную реальность.
— Процесс идет хорошо.
— Наш план удался.
— Эвриада не подвела. Мы не зря выбрали эту планету.
— Соглашусь. Только она обладает почти абсолютной материей.
— Данное качество заставляет Эвриаду считать материю первичной относительно души.
— И поэтому она очень болезненно воспринимает несоответствие души и тела.
— Да. И в случае такого несоответствия планета производит уникальную операцию.
— Трансплантацию тела к душе.
— Эта операция заменяет естественный процесс смены душой физической оболочки, то есть смерть.
— Опять соглашусь. Все эти существа, творения нашего великого сердца Мироздания, планеты Кортис, должны были скоро умереть. Но мы нашли альтернативный путь эволюции души, в обход побочным эффектам смерти.
— И это не предел нашим достижениям! Эти создания только что родились заново, но миновали стадию детства. Скоро все жители Мироздания будут перерождаться на Эвриаде сразу в наиболее продуктивном возрасте!
— Поздравляю, коллеги! Наше предположение о том, что все перерожденные сохранят прежний интерес к музыке, блестяще подтвердился! Но мы не знали, кто из перенесших трансплантацию тела откроет фестиваль, какая вновь образованная группа!
— И ею стал ансамбль Туран!
— За ними музыкальное будущее, коллеги!
— Никогда бы не подумал, что представители пяти враждебных друг другу планет обретут, наконец, родственность душ!
Ни звука не прорвалось сквозь прозрачную тишину, парящую в зале. Весь разговор происходил через обмен мыслями. И только дивная мелодия лилась с экрана, из квартиры, где, собравшись в тесный кружок, вместе играли бывший педантиец, бывший эпилептянин, и также бывшие жители планет Истероид, Шизоид и Циклоид…
А за девятью белыми фигурами наблюдал, улыбаясь, некто ими невидимый, но хорошо им ведомый.
— Растите, дети мои! Изучайте основы самой жизни и управляйте ею под моим неизменным руководством! Да будет Мироздание развиваться в новых и новых направлениях!
И, получив самый важный знак, Его благословение, музыка на Эвриаде зазвучала с обновленной чистотой.
Алекс ГромовМост тысячи арок
… — О великий шах шахов! Позволь задать тебе вопрос…
Шах Аббас, с детства приученный к осторожности, мгновенно обернулся. Неподалеку от него на еще строящемся мосту стоял чужак, одетый как европеец. Несколько этих чужаков из далекой страны под названием Англия прибыли к его двору, чтобы предложить свои услуги.
Англичане Энтони и Роберт Ширли в 1598 году прибыли в Персию в качестве посланников королевы Елизаветы I, намеревавшейся заключить с Аббасом союз против турок-османов. Шах предложил братьям службу при своем дворе. Они согласились, но год спустя шах отправил старшего из них — Энтони — с дипломатической миссией в Европу, и обратно тот не вернулся.
А Роберт остался служить у шаха, и ему было поручено руководство военной реформой. Наблюдая, как местные вожди оказались силой, которая подобно древнеримским преторианцам решала, какому правителю взойти на престол, Аббас быстро осознал опасность как для себя лично, так и того, что по прихоти этих воинственных кланов страна может быть ввергнута в полный хаос. Теперь он мог опираться на преданную лично ему дисциплинированную и достойно вооруженную армию. Поэтому сейчас эти чужаки были полезны, но все же доверять им не стоило.
И вот теперь, несмотря на надежную стражу из персов, рядом стоял незнакомец. Как ему удалось пройти мимо них незамеченным?
«Пусть спросит, а потом спрошу и я», — решил владыка.
— Говори!
— В мире есть бесчисленное множество звезд. Многие из них так далеки от нас, что их невозможно увидеть. Там живут люди и другие живые существа, растут чудесные деревья и цветы. — Чужак на мгновенье замолчал и затем, пристально глядя на Аббаса, продолжил: — Желал бы шах шахов со всем своим народом оказаться там?
Аббас не ответил — мало ли фантазеров среди этих пришельцев? Чего только они ему ни предлагали…
Но чужак выдержал суровый взгляд и, улыбнувшись, проговорил:
— Мы можем предложить вам исполнение мечты любого правителя… — И после новой паузы, не дождавшись вопроса Аббаса, продолжил: — Почти неуязвимых воинов!
— Без души и веры? — саркастически нарушил молчание шах. — Готовых служить любому?
До него уже доходили слухи о существовании таких созданий, порожденных то ли искусством механиков, то ли и вовсе враждебными человеку силами.
— Если договоримся, можем сделать так, что они будут повиноваться только вашим приказам.
— Пока вы не передумаете?
— Да, пока мы не передумаем, но это зависит и от шаха шахов… А вам нужны воины, ведь придется противостоять армии султана…
Чужак замолчал, явно предоставляя владыке Персии самому додумать остальное. Османская империя была опасным врагом еще во времена основателя династии Сефевидов. И теперь эта угроза нарастала с каждым днем. Как и османская угроза Европе — там наверняка не забыли случившую полвека назад осаду Вены войсками повелителя Стамбула.
— Верить чародею? Заключать договор с волшебником?
— Нет, я не волшебник, — проговорил незнакомец, — и не могу читать ваши мысли, но мы хорошо изучили человеческую натуру. Да, я прибыл вместе с англичанами, но на самом деле — не один из них. Мы — их звездные покровители, владыки их оружия. Мы можем помочь вам…
— В войне с османами? Опоздали — уже отправлены наши посольства во многие державы — в Россию, Англию, Испанию и Священную Римскую империю, к Папе Римскому.
— И кто же из них согласился стать рядом с вами в схватке с османами? Может, лучше договориться с нами? Пока мы не договорились с османами…