Нина задумчиво смотрела на Хлестова. Она и не представляла, что этот невзрачный мужичонка обратит на нее внимание и заплатит так щедро. Он совсем не походил на мужчин, привыкших покупать услуги проституток. Видимо, так оно и было, но, приехав из Москвы в Сочи на отдых, он поддался расслабляющему действию знаменитого курорта. Нина замечала, что мужчины возраста Хлестова особенно охотно останавливали свои ищущие взоры именно на ней. Видимо, она казалась им чем-то вроде дочки, и они переживали своеобразный отцовский комплекс, требующий оказать «дочке» внимание, заботу и ласку.
— А ты — интеллигент, Алексей?
— Я-то?! — Хлестов усмехнулся и еще больше расправил грудь. — А ты как думаешь?! Может ли автор стольких трудов по философии, руководитель двух молодежных кружков, человек, мнением которого интересуется телевидение и радио на переломных этапах истории, быть кем-то еще?!
— Значит, ты — рыцарь… — промурлыкала Нина. — Ты нравишься мне, мой смелый рыцарь! — Она прижалась к Хлестову. Он вцепился долгим поцелуем сначала в левый, затем в правый сосок девушки и прошептал, тяжело дыша:
— Я снова хочу тебя, милая! Будь со мной поласковей!
…Когда все закончилось — довольно быстро, даже быстрее, чем думала Нина, утомленный Хлестов выбрался из кровати. Он достал из бумажника двести долларов и протянул Нине. — Вот тебе за услуги… и я хочу заночевать у тебя, а утром ты еще раз обслужишь меня и накормишь завтраком. О’кей?
Нина улыбнулась:
— Ложись, отдыхай. Чувствуй себя как дома…
Хлестов уснул мгновенно. Нина уже сталкивалась с этим явлением: мужчины после занятий любовью не чувствовали прилива сил. Особенно — мужчины возраста Хлестова.
Она села на смятой кровати и сунула в рот жвачку. Клиент спит. Можно сказать, что ей сегодня повезло. Пять сотен за ночь. Очень даже неплохо.
После того, как ей пришлось покинуть обитель господина Орлова, она была вынуждена пару ночей провести на побережье. На третью ночь ей повезло. Когда она лежала на песке и поглощала пиццу, купленную на последние деньги, к ней подкатил «Мерседес», и прилично одетый молодой человек попросил ее подняться.
Она не стала кривляться и встала. Видимо, все ее сто семьдесят сантиметров произвели впечатление, и ей предложили развлечься с тарифом в пятьдесят долларов в сутки.
С виллы ее выпроводили через неделю с пятью сотнями долларов в кармане. Щедрый хозяин по имени Вова отвалил премию в сто пятьдесят баксов и попросил больше не попадаться на глаза.
Деньги позволили ей снять квартиру. Она прибавила себе пару лет, хотя хозяйку однокомнатной норы больше устроила плата за полгода вперед.
Квартирка была однокомнатной, но зато здесь большую часть времени ее никто не доставал. Для того чтобы прокормиться, ей приходилось вечером гулять вдоль трасс в откровенном наряде…
Других способов заработать себе на хлеб у нее не было.
— Доллары фальшивые. Девочка, я советую тебе уходить отсюда… я хорошо отношусь к тебе, а не то я уже давно заявил бы в милицию!
— Это не мои доллары, — на лице Нины была написана боль, — я получила их в уплату от одного человека, я не имею к ним никакого отношения!
— Мне хочется верить тебе, девочка. — Меняла у обменного пункта, которому Нина частенько сдавала баксы, демонстрировал, что сталкивается с подобным не в первый раз.
— Я могу дать тебе лишь один совет: если ты имеешь дело с валютой, обзаведись машинкой для ее проверки.
Нина грустно улыбнулась. Она и не думала, что научный работник Хлестов, доставший ее высокопарными рассуждениями о роли и всемирном значении интеллигенции, окажется таким дерьмом.
— А… откуда берутся такие фальшивки? Кто их делает?! — вырвалось у Нины.
— Эти, похоже, сделаны в Израиле. А расплачиваются ими в основном в ресторанах и… с такими девочками, как ты. Думаешь, ты — первая? — Меняла насладился смущением Нины и краской, залившей ее щеки. — Приходи, когда перепадет по-настоящему.
Зотов вышел из поезда и направился к ближайшей скамейке перевести дух. Все прошло как нельзя лучше.
Конечно, друзья Мамина или он сам, если выжил, попытаются найти его, но это будет не просто. Россия — страна большая. Кто может подсказать им, что он осядет в Сочи? Никто.
Он сел на электричку и добрался до небольшой станции Вязино. Оттуда автостопом до Самары, благо денег было немерено, а там на поезд — и в Ростов-на-Дону. Дальше снова пересадка, и наконец он в вечнозеленом раю.
Ни милиция, ни бандиты не достанут. Главное, вести себя тихо — и всегда сойдешь за отдыхающего.
Привыкнув к морозам и сухому климату, Зотов испытывал некоторый дискомфорт, окунувшись в тягучий воздух побережья.
Почти целую неделю он заметал следы и наконец был на свободе.
Теперь надо решать вопрос с квартирой. Несколько предложений, поступивших к нему от частников, он отклонил и сейчас сидел в тенечке и пил водичку.
Когда газировка освежила организм, Зотов заприметил молоденькую черненькую девочку.
«Может, снять? Главное, чтобы у нее была квартира. Вот где я мог бы зависнуть на столько, на сколько нужно», — подумал Зотов. Проститутка не будет задавать лишних вопросов. Будет получать деньги и скакать на нем или он на ней, как получится. Он же немного потащится и тихо-мирно полежит на дне. Надо прийти в себя и оценить ситуацию, к тому же ему очень хотелось женщину.
Зотов закинул на плечо сумку и направился к девушке, гадая, сколько она попросит.
— Привет. — Зотов подошел к смуглянке. — Ты дорого стоишь?
— Смотря что. И на сколько времени…
— Отлично… Я дам тебе пятьдесят долларов. Но мне нужно будет у тебя переночевать. — Он улыбнулся: — У тебя есть квартира?
На лице девочки отразилось что-то похожее на смятение. Оно не укрылось от глаз Зотова.
— Что-то не так? У тебя нет квартиры? Ты — приезжая? — Похоже, этот вариант не срабатывал…
— До моей квартиры… долго добираться…
Рома встрепенулся:
— Самое главное — оплата тебя устраивает?
Девочка кивнула.
— Как тебя зовут?
— Нина.
— А я Роман. Ты родилась в Сочи?
— Нет. Я беженка. Из Абхазии.
— Ну и как тебе живется здесь?
— Лучше, чем дома. — Девочка вздохнула, ее глаза стали грустными, почти скорбными: — У меня не осталось родных, я сирота…
Нина привезла Зотова в панельный семиэтажный дом той отвратительной бетонно-барачной архитектуры, бесчисленные образчики которой можно встретить практически в любом городе мира. Перед заплеванными подъездами росли чахлые кустики. Ничто не говорило о том, что дом расположен на благоухающем побережье Черного моря.
Когда они подымались по лестнице на второй этаж, Нина испытывала непонятное чувство.
Ее клиент был молод, и он очень желал ее, об этом можно было догадаться по тому, как сильно его руки сжимают ее ягодицы.
— Дай мне открыть дверь, — вырвавшись из крепких объятий кавалера, Тодуа нашла в сумочке ключ.
Они неуклюже ввалились в квартиру. Нина засмеялась:
— Позволь, я приму душ.
Ромка посмотрел на нее, словно она отнимала у него большую шоколадную конфету.
— Ладно, — согласился он, опускаясь на стул. — Иди. Только недолго.
Он хлопнул ее по заду и стал стаскивать с себя одежду.
— Не закрывай дверь, я хочу искупаться с тобой.
Нина хихикнула и скрылась в ванной.
В душе, на кухне, на кровати, на столе… Они работали словно кролики.
«Вот что мне было нужно: сексуальная разрядка. Всплеск всех эмоций и чувств. Секс, от которого тряхнуло бы весь организм, — размышлял Зотов. — И эта маленькая ведьма сумела дать мне его!» Он ласково посмотрел на Нину. Свернувшись калачиком, она мирно посапывала возле него. Трудно было представить, что эта телка только что продемонстрировала такой фейерверк энергии и необузданной страсти, который заставил бы покраснеть куда более многоопытных женщин. Он пришел в себя после пережитых стрессов, стал соображать яснее и четче.
Ромка вытянулся рядом с Ниной.
Его план сработал. Он в безопасности.
— Телик есть? — поинтересовался Ромка.
— На кухне, можешь принести его сюда.
Как только телевизор — небольшой «Самсунг» — оказался в комнате, Зотов нашел круглосуточную музыкальную программу без новостей и объявлений, установил телевизор поудобнее и вытянулся на кровати.
Нина накинула на плечи халатик.
— Иди ко мне… — Ромка поманил ее. — Расскажи мне о себе… мне хотелось бы послушать…
— Ничего интересного в этом нет. Жизнь беженцев — тяжелая и грустная… Борьба за существование без всякой поддержки со стороны. — На глаза Нины навернулись слезы. — Иногда чувствуешь себя такой одинокой, такой несчастной… Ты — совершенно одна, а перед тобой — огромный, равнодушный мир… Глухой к твоим переживаниям… Никому нет дела до тебя… И если ты пропадешь, никто и бровью не поведет. Столько благополучных людей вокруг, но никто не хочет сделать для тебя ничего. Равнодушие угнетает больше всего… Но, похоже, это неизбежно.
Зотов сам находился в дрянном положении. Но в словах Нины он почувствовал такое горе, что испытал потрясение. Ей приходилось продавать себя, невзирая на опасности, связанные с ее профессией.
— Вот и вся моя история, — заключила Нина. Она не сказала всей правды — ее она никому не рассказывала, хранила в себе, в закрытых на сейфовые замки тайниках души. Но она разволновалась, рассказывая даже это… Слезы душили ее, она сдерживала себя, до боли стискивая руки. Ее клиенту было незачем знать обо всем.
— Печальная история. — Зотов ласково погладил девочку по щеке. — Мне очень жаль тебя, искренне жаль.
— Спасибо. — Она горько улыбнулась. В ее детских глазах было столько понимания и мудрости, что им мог бы позавидовать любой из взрослых. — Но все равно ничего не изменить…
«Я мог бы рассказать ей о собственных проблемах, и мы могли бы поплакаться друг другу, — подумал Зотов. — Но кому это нужно?!»
— Тебе нравится музыка? — Нина кивнула на телевизор. По музыкальному каналу передавали композицию популярной группы «Продиджи».