— Со щитами? — переспросил Спартак.
— Знаю, знаю, у нас их нет. Но как только мы убьем нескольких этих псов, они появятся. — Крикс впился в собеседников взглядом: посмеет ли кто из них оспорить его идею?
— Я думал примерно о том же, — сказал Спартак. Но о других своих идеях он промолчал. «Сколько человек мы потеряем в битве?» — У двух нубийцев есть пращи. Они могут закидывать римлян камнями, как только те подойдут поближе. Остальные будут собирать камни поменьше и швырять их. Конечно, сволочи будут прятаться за щитами, но многим все же достанется. И с этим они ничего не смогут поделать.
«Не обманывай себя. Это все равно что пытаться остановить колонну муравьев. Нетрудно затоптать несколько сот, но они продолжат движение».
Однако его слова оказали желаемый эффект. В частности, Каст заметно приободрился.
— Отправлю моих людей — пусть начинают собирать камни. Чем больше их у нас будет, тем лучше.
Он решительно зашагал прочь.
Ушли и Ганник с Криксом, споря на ходу о том, кого следует поставить в первый ряд.
Эномай подождал, пока галлы отойдут подальше.
— А если они не станут нападать?
Спартак тоже обдумывал этот вариант, но отверг его. В конце концов, римляне предпочитали открытое противостояние, схватку. Хоть и не всегда.
— Думаешь?
— Это разумно — если, конечно, Глабр не хочет потерять множество солдат еще до того, как они доберутся до наших позиций. Я бы на его месте поставил пару сотен человек перекрыть тропу, а потом просто сел бы и ждал.
— В смысле — пока мы тут не умрем от голода? — проворчал Спартак.
— Именно. Это медленно, но эффективно и куда дешевле, чем терять людей.
— Если мы атакуем их, то потеряем наше единственное преимущество. Высоту.
Они молча переглянулись. Приподнятое настроение, владевшее ими несколько мгновений назад, улетучилось. Положение снова показалось безнадежным.
Спартак стиснул зубы. «Не время опускать руки. Я сам решил остаться здесь».
— Давай все подготовим, как договорились. Нет смысла беспокоиться о том, чего мы никак не можем предотвратить.
— Согласен.
— Я поговорю с Ариадной. Вдруг ее бог наконец что-то нам подскажет.
Эномай усмехнулся:
— Было бы неплохо.
И лучше бы богам поторопиться, пока не стало слишком поздно.
Глава XI
Как и рассчитывал Спартак, Глабр с его солдатами показались во второй половине дня. Услышав крик дозорного, все в лагере побросали свои дела и взобрались на край кратера. На дороге, идущей из Капуи, примерно на полпути, виднелась длинная извилистая черная полоса. На таком расстоянии невозможно было разглядеть отдельных людей или животных, но с учетом новостей Авентиана эта колонна могла быть лишь одним — орудием рока. Все долго смотрели на продвижение врага в зловещем молчании, которое нарушал негромкий свист ветра.
Наконец Спартак пошевелился. Стоять и пялиться на римлян было не просто бессмысленно — опасно. Он чувствовал, как с каждым мгновением гладиаторы все сильнее падают духом.
— Возвращаемся к работе! Нам еще многое нужно сделать! — крикнул он. — Я хочу сотни больших камней, готовых скатиться на врага. Тысячи камней для пращников и для метания вручную. Все мечи и кинжалы заточить так, чтобы ими можно было бриться. Эти сукины дети еще пожалеют, что явились сюда!
Все повиновались, но мало кто улыбнулся.
Спартак вопросительно взглянул на Ариадну. В ответ она едва заметно качнула головой, и движение это было словно удар под дых. «Это все, Великий Всадник?» Спартак отогнал беспокойство.
— Атей, Таксакис. Идите вниз. Подберитесь к римлянам как можно ближе, но так, чтобы вас не заметили. Я хочу знать каждый их шаг. Как устроен их лагерь. Сколько часовых. И вернитесь до заката.
Получившие новое задание скифы свирепо ухмыльнулись и умчались.
А Спартак отправился молиться Великому Всаднику.
И точить свою сику.
Деревья на склонах Везувия скрыли колонну, подступившую к подножию горы ближе к вечеру. Ее исчезновение усилило напряжение в лагере. Взвинченные люди то и дело огрызались друг на друга. Один из гладиаторов-германцев, собиравший вместе с остальными камни в отдалении от лагеря, сбежал, когда его товарищи отвернулись. Побег заметили, и зазвучали гневные крики, но Эномай приказал не преследовать беглеца.
— Кто захочет стоять рядом с таким человеком в бою?! — рявкнул он.
Солнце уже спустилось к самому горизонту, когда вернулись Атей и Таксакис. Спартак в этот момент совещался с Эномаем и тремя галлами, но разговор оборвался, стоило лишь появиться скифам.
— Ну? — нетерпеливо спросил Спартак.
— Они делать лагерь, — доложил Атей.
Спартак прочитал замешательство на лицах товарищей. Они не служили в римском войске и, соответственно, никогда не видели временных укреплений, возводимых римлянами на марше.
— Прямоугольный лагерь, с воротами с каждой стороны, — объяснил он. — Его обносят земляным валом в человеческий рост и сверху ставят колья. А снаружи делают еще ров глубиной по пояс.
Атей кивнул.
— Мы насчитать один дозор перед каждая стена. Сто шагов от нее.
— И это все? Самоуверенные сволочи, — фыркнул Крикс.
— Они что-нибудь делают на тропе к вершине? — спросил Спартак; у него заныло под ложечкой.
— Да. Три сотни легионеров встать поперек тропы. И несколько маленьких групп подняться сильно вверх гора. Спрятаться обе стороны тропы. Без палаток.
— Значит, выставляем часовых, — проскрежетал Ганник.
Спартак яростно выругался. Эномай оказался прав!
— Они там стоят лишь для того, чтобы не дать нам уйти ночью! Эти сукины дети атакуют утром, верно? — Крикс оглядел всех. Что-то в выражениях лиц Спартака и Эномая заставило его посуроветь. — Похоже, вы так не думаете.
— Куда разумнее устроить осаду, — признал Спартак. — Они могут просто ждать внизу, в относительно удобных условиях, пока у нас не закончится еда.
— Дерьмоеды в тогах, козолюбы гребаные, чтоб их! — взбесился Крикс и принялся метаться, сыпля все более цветистыми ругательствами. Наконец взял себя в руки и посмотрел на остальных. — Я уже говорил — давайте умрем как герои. Утром спустимся и атакуем их. Пускай другие рабы запомнят нас!
Каст и Ганник хмуро уставились себе под ноги.
— Можно найти выход получше, — сказал Эномай.
— Какой? — тут же спросил Крикс.
Но у Эномая не было готового ответа.
Спартак отчаянно пытался что-нибудь придумать. У них нет ни доспехов, ни щитов. Врагов намного больше. Припасов хватит дня на три. Может, им и вправду ничего не остается, кроме самоубийственной атаки? Он посмотрел в небо: «Ну что ж. Я подчиняюсь твоей воле, Великий Всадник».
— Ганник, ты со мной? — спросил Крикс.
— А что еще нам остается?
— Отлично. А ты, Каст?
— Почему бы и нет, будь я проклят! — прорычал в ответ галл.
— Я с вами, — решительно произнес Эномай.
— Спартак?
Фракиец не ответил. «Что за бесполезная смерть!»
— Слышишь меня? — В голосе Крикса нетерпение смешалось с гневом.
Спартак опустил устремленный в небо взгляд, и тот упал на виноградные лозы, покрывающие крутые склоны кратера. И внезапно у него возникла идея.
— Ты мне собираешься ответить или как?
— Не сейчас.
Спартак отошел, а остальные уставились ему вслед с разинутым ртом.
— Да он, черт побери, свихнулся! — заявил Крикс. — Я знал, что это случится.
— Какой чертовщиной он занят? — спросил Каст. — Сейчас не время для прогулок!
— Он вернется! — рыкнул Эномай, на радость Спартаку.
Вскоре Спартак действительно вернулся к остальным вожакам и протянул руки:
— Все это время выход был перед нами.
— Но это всего лишь кусок дикой виноградной лозы, — недоверчиво проговорил Ганник.
— И что нам с этим делать? — не скрывая презрения, бросил Крикс. — Душить ею римских солдат?
Каст расхохотался.
— Объясни, в чем дело, — растерянно попросил Эномай. — Ну да, тут все заросло этими лозами, и чего?
— Вы не поняли?
Крикс состроил гримасу:
— Просвети нас, темных.
— Из этих лоз плетут отличные корзины, верно?
— Верно, — отозвался Эномай, явно сдерживая раздражение.
— Вместо корзин мы сплетем веревки. Достаточно прочные, чтобы выдержать человека. Как только стемнеет, спустимся с одной из скал. Не думаю, что римляне ждут нападения откуда-либо, кроме тропы. — «Шансы у нас все равно поганые, но это всяко лучше, чем самоубийство».
Эномай хлопнул его по руке:
— Потрясающе!
— Да, так у нас появится возможность сразиться, — признал Ганник.
Спартак посмотрел на Каста. Тот выглядел уже не так уныло.
— Я было подумал, что ты свихнулся. Но нет, — хмыкнул Каст. — Это хороший план.
— Может, это и сработает. — Крикс с сомнением покачал головой. — А может, мы просто свернем себе шею.
— Но попробовать стоит, — возразил Эномай.
К радости Спартака, Каст с Ганником поддержали германца.
— Ладно, — хмуро буркнул Крикс.
«Благодарю тебя, Великий Всадник. С его помощью будет проще».
— От самой нижней части скалы до земли не меньше сотни шагов, — прикинул Спартак. — Нам нужно как минимум две веревки. А лучше больше, если получится их сплести быстро.
— А потом? — спросил Эномай.
Спартак с внутренним удовлетворением отметил, что на этот раз все четверо явно были заинтересованы. Он снова безмолвно вознес благодарность своему богу.
— Подождем примерно до полуночи. Будем молиться, чтобы ночь выдалась облачной. Вымажем лица и руки углем и золой от костров. Спустимся к их лагерю. Снимем дозорных. И, не поднимая шума, обрушимся на палатки.
— Эти уроды даже не поймут, что случилось! — не сдержался Ганник.
— Верно. Мы постараемся перебить как можно больше солдат до того, как поднимут тревогу, — сказал Спартак.
Эномай нахмурился:
— А потом?
— Как знать? Возможно, нам удастся скрыться. — О другом, более вероятном исходе он говорить не стал. — А теперь необходимо