Гладиаторы взревели от восторга.
Когда все уже слегка захмелели, Спартак подошел к Касту с Ганником. Двое вождей сидели у костра, на котором жарились ломти кабанятины. Крикса с его людьми было не видно.
— Гляди-ка, пришел на запах! — поддел Спартака Ганник.
— Да этот запах и мертвого поднимет! — отозвался Спартак.
— Угу. Мало на свете вещей более притягательных, чем аромат жарящейся свинины. — Каст радушно показал на камень рядом с собой. — Присаживайся. Вина?
Спартак взял серебряную чашу и кивнул в знак благодарности.
— Красивая вещь.
— Со стола самого Глабра! — злорадно произнес Каст, поднимая свою чашу. — Он не станет возражать, если мы ими попользуемся.
Спартак усмехнулся и поднял кубок повыше:
— За отличную ночную работу! За Гетаса, Эномая и остальных погибших!
Двое галлов отсалютовали в ответ, и все выпили.
Они немного обсудили разгром римского лагеря. Никто не упомянул о том, что Спартак принял главенство над германцами, хотя они уже должны были знать. Его это не удивило. Несомненно, их это раздосадовало. Спартак попытался прикинуть, когда лучше всего будет заговорить о тренировках. Нет, пока рано. Галлы могут решить, что он лишь за этим к ним подошел. Нужно отложить этот разговор до тех пор, пока вино не затуманит им ум, но не настолько, чтобы они сделались агрессивными либо же вообще не поняли бы его предложения.
Тут в их разговор вторгся знакомый насмешливый голос:
— Так-так, что тут у нас? Собрание вождей, на которое меня не пригласили?
— Ничего подобного. — Спартак заметил покрасневшее лицо Крикса. Галл должен был бы протрезветь хотя бы отчасти, пока карабкался в гору, но что-то по нему не заметно. «Проклятие! Ну почему ему непременно нужно было явиться сюда?» Спартак похлопал по земле рядом с собой. — Присоединяйся.
— И присоединюсь. — Ухмыльнувшись, Крикс хлопнулся наземь. — Чем это вы тут заняты? Спорите, кто из вас выиграл ночную битву?
— Нет, мы оставили это тебе, — резко откликнулся Каст.
Ганник расхохотался, и Крикс сердито сверкнул глазами:
— Я смотрю, ты весельчак, да?
— Некоторые так считают. — Слова Каста были уклончивы, но глаза его оставались холодными и бесстрастными, будто змеиные.
— Всякий знает, когда ему не рады. Пойду выпью где-нибудь в другом месте, — огрызнулся Крикс и хотел уже было встать.
— Подожди, — сказал Спартак. «Я с тем же успехом могу и сейчас попытаться убедить их. Может быть, их соперничество между собой не даст им объединиться против меня». — Мне нужно кое-что вам сказать.
— И почему это меня не удивляет? — ехидно заметил Крикс.
Лицо Каста тут же сделалось привычно подозрительным.
— Ну так давай выкладывай! — сказал Ганник.
По крайней мере один из них настроен дружелюбно, подумал Спартак.
— То, что мы сделали прошлой ночью, — просто поразительно.
— Да, черт побери! — воинственно воскликнул Крикс, как будто весь замысел принадлежал ему.
Спартак рассказал, как Ариадна истолковала его сон, и трое галлов одобрительно взревели.
— Но мы не можем просто полагаться на это предзнаменование. С Глабром нам повезло, но рассчитывать на такую удачу впредь не следует.
Все трое уставились на него, словно парящие ястребы на мышь.
— Почему это? — негодующе спросил Каст.
— Потому что много легионеров сбежало. Они расскажут о нашем внезапном нападении. Следующий начальник, с которым мы столкнемся, станет каждую ночь выставлять столько часовых, что они будут спотыкаться друг об друга.
— И ты уверен, что Рим пошлет против нас еще один отряд? — Увидев скептические взгляды собеседников, Ганник вздохнул. — Ну разумеется.
— Можешь не сомневаться, — отрезал Спартак. — И в нем будет куда больше трех тысяч.
— Вино какое-то кислое, — со злостью бросил Каст и вылил содержимое своего кубка на землю. Потом он щедро плеснул себе из кувшина, снова попробовал и скривился.
Спартак приподнял бровь:
— Что, внезапно вкус испортился?
Каст ответил раздраженным ворчанием.
Ганник подался вперед:
— И что ты об этом думаешь?
— Если мы хотим выжить… — Спартак сделал паузу, — то нужно научиться драться, как римляне. Как дисциплинированная пехота.
— А-а, старая песня! — насмешливо бросил Крикс. — Ты хочешь, чтобы люди тренировались.
«Придурок. А самому непонятно?» Спартак заставил себя сохранять спокойствие.
— Да, хочу. Каждый день, со щитом и мечом, до тех пор, пока они не смогут держать строй, как легионеры, и действовать по приказу, а не нестись вперед, будто безумцы. — «Как галлы», — хотелось добавить ему.
Глаза Крикса сверкнули в свете костра.
— Я прямо сейчас могу тебе сказать, что мои люди этого делать не будут.
— Да и мои парни желанием не горят, — добавил Каст, явно огорченный тем, что приходится соглашаться с Криксом.
— Ну я не знаю… — протянул Ганник.
— Ради Всадника, неужели вы не понимаете, что произойдет в противном случае? На открытой местности легионеры непобедимы! Без должного обучения нас раздавят, как жуков! — Он свирепо посмотрел на каждого по очереди.
— Ну и что? Нас все равно когда-нибудь уничтожат, что бы мы ни делали, — буркнул Крикс. — А до тех пор мы с тем же успехом можем жить как господа.
— Кто сказал, что нас уничтожат? — с вызовом бросил Спартак. — Мы намного мобильнее римлян. Устраивать засады и все время двигаться — вот что я имею в виду. Держаться в горах, когда это возможно. Если мы будем действовать таким образом, потребуется куда больше, чем обычная пехота, даже для того, чтобы просто найти нас. — Его самого не радовала описанная картина, но их положение было гораздо лучше, чем совсем недавно. Спартак выжидающе посмотрел на галлов.
Крикс скривился.
«Ты готов мне назло нос себе отрезать. Жаль, что я не сделал этого за тебя».
— Каст?
Глаза Каста забегали, но он промолчал. Ганник кашлянул, потом сказал:
— Я полагаю, ничего плохого в тренировках нет. Немного упорядоченности может помочь оторвать парней от безделья. Пускай поддерживают форму.
— Хорошо.
Приободрившись, Спартак снова повернулся к Касту.
— Не слушай его, Каст! — посоветовал Крикс. — Этот урод просто хочет власти. Разве ты не видишь?
— Дело не в этом! — огрызнулся Спартак.
— Да ну? — парировал Крикс.
— Ты действительно хотел бы возглавить всех нас? — спросил Каст.
— Спартак!
Узнав голос Авентиана, фракиец повернул голову:
— Что случилось?
— Тебе следует кое на что взглянуть. — Авентиан указал туда, где тропа выходила в кратер.
Спартак встал. В свете заходящего солнца он увидел вступающих в кратер людей. Десятки других уже толпились у края лагеря.
— Это еще кто такие?
— Рабы, — просто ответил Авентиан. — По большей части пастухи и земледельцы. Они услышали, что ты сделал с Глабром и его людьми, и пришли, чтобы присоединиться к тебе.
«Что я сделал». Спартака охватила гордость.
— Сколько их?
— Часовые сбились со счета.
— Отлично! — Спартак повернулся к галлам. — У нас теперь хватит провизии и оружия на целую армию. Эти люди нуждаются лишь в обучении, и его мы можем обеспечить, ведь так?
— Неплохая мысль, — заявил Ганник.
Каст поколебался мгновение, потом кивнул:
— Быть по сему.
— Крикс, ты как, присоединишься к нам? — дружелюбно поинтересовался Спартак.
— Пожалуй, да, — проворчал тот. — Должен же кто-то заняться этими дурнями, или они пустятся наутек, едва завидев легионеров.
— Уверен, ты отлично вколотишь в них все, что требуется. — Спартак улыбнулся, впервые с начала разговора. — Прекрасно. Можно приступить прямо завтра. Однако сперва я проинструктирую гладиаторов.
Теперь взгляды галлов сделались скорее вопросительными, чем бунтующими. Спартак мысленно поблагодарил Великого Всадника.
— Я много лет прослужил у римлян и потому хорошо себе представляю, как они обучают бойцов.
Никто не возразил, и Спартак снова вознес безмолвную хвалу. По крайней мере, сейчас вожаки галлов готовы были следовать за ним.
— Спасибо за вино. — Осушив чашу, он поставил ее на землю рядом с Кастом. — Увидимся утром.
— Ты куда? — возмутился Каст. — Этой ночью нужно пить!
— Вам — возможно. Пойду-ка я поговорю с новоприбывшими.
А еще его ждала Ариадна. И, не обращая внимания на протесты, Спартак ушел. Он был рад, что никто из галлов не последовал за ним. Раз их больше интересует пьянка, чем необходимость произвести первое хорошее впечатление на беглых рабов, им же хуже.
Четверо часовых, увидев Спартака, вздохнули с облегчением. Они пытались не давать рабам растекаться по лагерю, но задача эта оказалась невыполнима. Это было все равно что запрудить реку, подумал Спартак, глядя на толпу скверно одетых нервничающих людей. По самым грубым прикидкам уже пришло не меньше сотни, а в кратер с каждой секундой поднимались все новые и новые беглецы. Время от времени среди них попадались и женщины.
— Добро пожаловать! — крикнул Спартак на латыни.
И тут же внимание новоприбывших сосредоточилось на нем.
— Ты кто?
Вопрос этот задал дюжий мужчина со следами заживших ожогов на руках.
«Кузнец. Именно тот, кто нам нужен».
— Спартак.
— Ты — Спартак? — На лице здоровяка отразилось недоверие.
— Да, это я.
— Но…
— Что?
— Я думал…
— Что во мне семь футов роста и я плююсь огнем? Так, что ли?
Раздался взрыв смеха, и кузнец покраснел.
Подойдя поближе, Спартак впился в него взглядом:
— Я — Спартак Фракиец, тот самый, что был гладиатором в лудусе в Капуе. Прошлой ночью я повел восемьдесят человек на лагерь, где спало больше трех тысяч легионеров. Мы убили сотни этих сукиных детей, а остальные разбежались, вопя и призывая мамочку. Если ты думаешь, что я лгу, давай сразимся. Врукопашную или с оружием. На твой выбор.
Кузнец посмотрел Спартаку в глаза и увидел там свою смерть. Его недоверие растаяло, как утренний туман.