— Гребаные животные! — заорал он и попытался проскочить мимо Спартака, но железная рука фракийца преградила ему путь.
— Так я и думал, что ты побежишь к своему хозяину! Проклятый трус! — рявкнул Крикс на юношу и смерил взглядом Спартака. В отличие от двух других галлов, на его лице не было страха. Впрочем, ему хватило ума не тянуться за оружием. — Чего тебе тут надо?
— Карбон попросил меня прийти, — сказал Спартак. — Одна из этих женщин — его.
— Сомневаюсь, что он теперь захочет оставить ее себе, — глумливо бросил Крикс. — В ней уже мое семя и Лугурикса. Да и Сегомар хорошенько вдул ей.
Стоящий рядом с ним мужчина ухмыльнулся, и Карбон яростно, но безрезультатно попытался обойти Спартака.
— Возможно, — отрезал Спартак. — Но здесь все окончено. Девушка идет с нами. И вторая тоже.
— Я — один из вождей этого сраного мятежа! — рявкнул Крикс, и на шее его вспухли вены. — Я могу делать все, что пожелаю!
— Нет, не все. Хлорис была женщиной Карбона с тех самых пор, как убили Амотокоса. И ты это знаешь.
Крикс шагнул к Спартаку:
— И что же ты будешь делать? Убьешь меня, если я попытаюсь тебе помешать?
— Да, если придется, — последовал спокойный ответ.
Сика Спартака висела у него на боку, но Карбон знал, что стоит Криксу только дернуться в сторону своего лежащего в пяти шагах отсюда меча — и он покойник. Остальные примут ту же судьбу от рук скифов.
И галлы тоже это понимали.
Крикс взглянул на Спартака с неприкрытой ненавистью и проворчал:
— Как хочешь. Я в любом случае не стал бы тупить свой клинок об этих сучек. — Он посмотрел на своих людей. — Теперь я хочу пить. Пойдем поищем вина, если его еще все не выхлестали.
Хохотнув, Крикс потянулся за своим лицием.
Хлорис с трудом села. Желая помочь ей, Карбон снова налег на руку Спартака.
— Подожди! — прошипел фракиец. — Пусть сперва он уйдет.
Карбон заворчал, но повиновался. Он внимательно вгляделся в лица спутников Крикса. «Клянусь всеми богами, я прикончу вас обоих, как только смогу. И Крикса тоже».
И тут произошло то, чего никто не ожидал.
Пошатываясь, Хлорис встала.
У Карбона заболело сердце, когда он увидел, что с ней сотворили. Но она все равно была прекрасна, даже с порезами на лице и текущей по бедрам кровью.
Хлорис сделала шаг и коснулась растений на клумбе. А потом внезапно схватила кинжал. Сегомар, стоявший ближе всего к ней, был занят тем, что надевал нижнее белье. Он не видел, как Хлорис кинулась вперед. И слишком поздно почувствовал, как клинок, пробив кольчугу, вошел ему в спину. С губ его сорвался дикий крик, и он пошатнулся от силы удара. Рыча, словно собака, Хлорис вонзила кинжал еще несколько раз, с легкостью пробивая кольчугу. Испустив долгий стон, Сегомар рухнул на колени.
— Крикс, эта сука убила меня, — удивленно произнес он, рухнул ничком, дернулся пару раз и застыл.
Мгновение спустя Хлорис упала на него сверху, провалившись в глубокий обморок.
— Ах ты, шлюха! — взревел Крикс и схватился за меч. — Я тебя убью!
— Таксакис, за мной!
Спартак прыгнул вперед с сикой на изготовку. Скиф последовал за ним, как и Карбон. Они встали, заслоняя Хлорис от Крикса. Атей застыл в стороне, угрожая мечом Лугуриксу.
— А ну вали с дороги! — крикнул Крикс.
— Уходи! — велел Спартак. — Ты ее не получишь.
Крикс побагровел от ярости:
— Что, жизнь какой-то вонючей рабыни стоит больше, чем жизнь одного из моих воинов?
— В этом случае — да.
— Может ли эта сука сражаться, как Сегомар?
— Нет.
— Тогда какая, будь я проклят, с нее польза? Я требую ее смерти! Это наименьшее, чего она заслуживает за то, что заколола человека со спины!
— Человека, который только что изнасиловал ее, — ядовито заметил Спартак.
— И все равно я требую ее смерти!
— А Карбон хочет, чтобы она жила.
— Да плевать на Карбона! Он всего лишь грязный римлянин! Я так желаю!
— Карбон — один из моих людей. И он мне верен, а это куда больше, чем я могу сказать про тебя.
— Вот, значит, как. — Крикс злобно уставился на Спартака.
— Именно, — холодно отрезал Спартак. «Рано или поздно, но это должно было произойти».
Крикс харкнул и сплюнул Спартаку под ноги.
— Лугурикс, нам здесь не рады. Пошли отсюда.
Пока Крикс с Лугуриксом шагали к дверям таблиния, стояла тишина.
— Спартак, это еще не конец! Я не забуду, кого ты предпочел мне! — крикнул здоровяк-галл. — Пусть эта шлюха теперь побережется! И твой катамит тоже!
И лишь когда Крикс ушел, Карбон осознал, что стоит не дыша. Бросив меч, он кинулся к лежащей Хлорис и осторожно перевернул ее на спину.
— Хлорис! Опасность миновала. Ты слышишь меня? Это я, Карбон.
Девушка застонала, и веки ее затрепетали.
— Ты вернулся. Спасибо.
— Конечно же я вернулся.
— Я очень устала. Мне нужно поспать. — И она закрыла глаза.
— Найду тебе кровать! — решительно заявил Карбон. Он обвел взглядом комнаты, примыкающие ко двору. Потом вспомнил про Спартака. Покраснев от смущения, он повернулся к фракийцу. — Я никогда не смогу отблагодарить тебя. Ты спас ей жизнь.
— Рад, что мы успели вовремя. Ты понимаешь, почему я не позволил тебе убить Крикса?
— Потому что за ним идет слишком много людей. Он все еще нужен тебе.
— Верно. Пока что он нужен мне, как и Каст с Ганником и их люди. — Спартак криво усмехнулся. — Но этих двоих немного легче держать в узде.
— Да. — «Чтобы Криксу провалиться в Гадес и еще глубже», — подумал Карбон.
— К счастью, во мне этот здоровенный ублюдок тоже нуждается. Поэтому он предпочитает остаться. — Спартак оглядел двор. — Дальше ты справишься? Я оставлю Атея тебе в помощь, — сказал он, подразумевая — «и для защиты». — Ариадна придет к вам, как только я сумею ее отыскать.
— Хорошо. Спасибо тебе. — Глядя вслед уходящему Спартаку, Карбон осознал, что тот ведет опасную игру. Юноша был всей душой благодарен фракийцу, который зашел ради него столь далеко. Пока Атей охранял дом, Карбон отправился искать девочку, чтобы та показала ему лучшую спальню и купальню. А еще он надеялся, что Ариадна придет поскорее. Хлорис требовалась вся забота, какую он только мог обеспечить.
А вот у Спартака, покидающего дом, настроение было куда мрачнее, чем у Карбона. Несмотря на все свои угрозы, уходить Крикс не собирался. Пока что.
«Но непременно пригрозит, мразь. Головой ручаюсь».
А вот что следует сделать, так это привязать к себе Каста с Ганником. Тогда в случае раскола они останутся с ним.
Карбон предусмотрительно прикрыл мертвые тела отца и брата девочки, чтобы она их не увидела. Поручения, похоже, позволили ребенку отвлечься от произошедшего. Она сновала туда-сюда, таская воду из колодца, разрывая ткань на бинты и помогая второй женщине пройти в спальню. С Хлорис все обстояло куда хуже. Она бессмысленно улыбнулась Карбону, когда он нес ее в другую комнату, но стоило ему положить девушку на кровать, как она тут же заплакала:
— Больно! Очень больно!
Карбон взглянул вниз и едва сдержался, чтобы не выругаться. На подоле ее платья проступили свежие алые пятна. Кровотечение продолжалось. Чувствуя себя совершенно беспомощным, он присел на край кровати и осторожно убрал пряди с лица Хлорис.
— Держись. Ариадна скоро придет. Она даст тебе что-нибудь от боли.
«Она поймет, что нужно делать».
Губы девушки дрогнули, но не в улыбке, а в гримасе. «Асклепий, пожалуйста, помоги ей!» — взмолился Карбон. Он редко обращался к богу врачевания, но сейчас был особый случай.
Он попытался уговорить Хлорис выпить вина, но она не смогла. Даже убедить ее глотнуть воды оказалось непросто. Бо́льшую часть времени она, кажется, не осознавала его присутствия. Поэтому Карбон обрадовался, когда она открыла глаза, едва он перестал гладить девушку по голове.
— Это приятно. Продолжай, пожалуйста.
— Конечно. — От нахлынувших чувств у Карбона перехватило горло; он выполнил просьбу девушки. — Хлорис, что ты здесь делала?
На лице ее отразился стыд.
Карбон ждал.
— Я искала деньги. Мы обе.
— Но почему? Я бы дал денег, если бы ты попросила!
Хлорис не ответила.
Мгновение спустя до Карбона дошло, и он оцепенел:
— Так ты хотела убежать, да? Хлорис?
Она кивнула, не открывая глаз.
— Ты могла бы сказать, — пробормотал он. — Я все равно дал бы тебе денег.
— В самом деле? Я хотела вернуться в Грецию.
— Я не стал бы тебя останавливать.
— Прости. Я тебя недооценила. — Она скривилась. — Расскажи мне что-нибудь, пожалуйста. Так легче забыть о боли.
Проглотив свое горе и потрясение от ее признания, Карбон заговорил. Чтобы поднять Хлорис настроение, он рассказывал все забавные случаи, которые только мог вспомнить. О том, как он однажды упал в навозную кучу на ферме их семьи. Как устроил набег на улей за медом и разъяренные пчелы гнали его четверть мили до самой реки. Чтобы спастись от укусов, пришлось бросить добычу и прыгнуть в воду. Он даже рассказал, как Пакций застукал его, подглядывающего за рабынями, когда они одевались поутру.
Хлорис улыбнулась:
— Мальчишки есть мальчишки. Тут нечего стыдиться, особенно теперь, когда ты спас мне жизнь.
— Тебя спас не я, — с горечью сказал Карбон. — Тебя спас Спартак.
— А ты бы сразился с тремя галлами? Они бы порубили тебя на куски. И что тогда было бы со мной?
Карбон не ответил. Он смотрел на Хлорис — и его переполняла смесь чувств. Повинуясь внезапному порыву, он наклонился и нежно поцеловал девушку в восковой лоб. И снова она слабо улыбнулась ему. Карбон стал дальше гладить ее по голове и разглядывать ее лицо. Лицо, которое он научился ценить. Хлорис по-прежнему была дорога ему, хоть и собиралась сбежать.
Когда появилась Ариадна, Карбон сидел все там же. Он встал, стряхнув с себя задумчивость:
— Ты пришла!
— Конечно. Как только Спартак меня отыскал. — Взгляд Ариадны скользнул вниз, на огромное красное пятно на платье Хлорис. Ариадна резко втянула воздух. — Боги всевышние! Полагаю, ее изнасиловали?