— Да. Она мертва. Несчастная истекла кровью после того, что они с ней сделали.
Крикс расхохотался, и Спартак почувствовал, что ярость переполняет его. Ганник моргнул:
— Ну так истории конец? Сучка, убившая твоего человека, мертва. Выброси это из головы. На лучше, выпей, — грубовато-добродушно сказал он, протягивая Криксу свою амфору.
Здоровяк-галл вышиб сосуд у него из руки.
— И что, если эта шлюха принадлежала Карбону? Я имел все права ее трахнуть, если захочу! Карбон — ничтожество! Дерьмо на подошве моей сандалии!
— Карбон — мой человек, и он мне верен.
— И это куда больше того, что ты можешь сказать обо мне! — прошипел Крикс.
— Верно, — согласился Спартак.
— Да пошел ты! — взревел Крикс и потянул меч из ножен.
Спартак отбросил сосуд с вином и выхватил сику. «Вот, значит, к чему идет, — подумал он. — Отлично. Этот сукин сын получит по заслугам. Он все равно собирается отколоться».
Остальные два предводителя поспешно отодвинулись подальше.
— Эй, драться-то зачем?! — воскликнул Ганник.
— Отвали! — заорал Крикс и ткнул мечом в Спартака.
Спартак парировал выпад. Сила собственного удара заставила галла развернуться, и теперь пришла очередь Спартака. Он намеревался полоснуть по тыльной стороне правой руки Крикса, но удар не достиг цели.
— Думаешь, меня так просто достать?
Крикс легко отскочил и тут же перешел в наступление. Его гладий метался, словно язык железной змеи. Они обменялись несколькими мощными ударами, и Спартак забеспокоился: клинок галла был толще, и сика Спартака могла сломаться, прояви он неосторожность. А тогда ему конец. Спартак скользнул назад, заставляя Крикса преследовать его.
— Испугался?
— Кого — тебя? — презрительно бросил Спартак.
Это сработало. Крикс зарычал от ярости и ринулся вперед, размахивая гладием, словно галльским длинным мечом. Будь у Спартака щит, чтоб принять на него удар Крикса, фракиец рискнул бы и попытался бы ударить противника в подмышку, но без защиты так можно и головы лишиться. Он отступил еще на несколько шагов, и Крикс последовал за ним, радостно ухмыляясь.
— Ну как, готов умереть?
Вместо ответа Спартак подхватил свою амфору и швырнул ее в Крикса. А едва галл увернулся, Спартак бросился вперед и нанес боковой рубящий удар. И удовлетворенно хохотнул, когда сика рассекла Криксу левое плечо.
— Ублюдок! — Отскочив подальше, тот с презрением взглянул на рану. — Думаешь, это меня остановит?
— Это лишь начало, — холодно ответил Спартак.
— Да? А как насчет такого? — И Крикс рванул вперед, двигаясь поразительно быстро для человека его габаритов.
Спартак сделал выпад, но галл отбил его. Вместо того чтобы отступить, Крикс ринулся вперед, врезался в Спартака и нанес сокрушительный удар головой. Лишь молниеносная реакция — Спартак успел отвернуться — спасла нос, иначе тот лопнул бы, как спелая слива. Ну а так Крикс ударил его лбом в скулу, заставив Спартака отшатнуться. Потом галл врезал ему кулаком в голову, да так, что у Спартака зазвенело в ушах. Крикс торжествующе оскалился и вскинул гладий. «Великий Всадник, помоги мне! — подумал Спартак. — Следующим прилетит уже не кулак, а меч».
И тут его посетило вдохновение. Собрав побольше слюны, он изо всех сил плюнул в лицо Криксу и крикнул:
— Пошел ты!
Лицо галла исказилось от потрясения и беспредельного гнева. Спартак снова сделал выпад, заставляя Крикса защищаться. Вернув себе инициативу, фракиец принялся неистово атаковать противника. Пора прикончить ублюдка. «Мой меч не сломается. Всадник этого не допустит».
— Один! Два! Три!!! — взревел Ганник, и они с Кастом одновременно выплеснули содержимое двух амфор на Спартака и Крикса.
Бойцы отскочили друг от друга, негодующе фыркая.
— Это еще что такое, во имя Гадеса?! — взревел Крикс.
Оба галла шагнули вперед с мечами на изготовку.
— Это чересчур затянулось, — заявил Ганник. — Вы так друг друга поубиваете.
— Ты хотел сказать — я его убью, будь я проклят! — прорычал Крикс.
— Мечтай-мечтай! — с пренебрежительным смешком бросил Спартак.
— Довольно этого дерьма! — крикнул Каст. — Если вы опять сцепитесь, мы пырнем обоих в спину.
К Спартаку вернулась способность рассуждать здраво, за что он был благодарен. Всадник спас его.
— Почему?
— Почему?! Да потому, что вы оба слишком ценны, чтобы вас потерять! — воскликнул Ганник. — Вы нужны армии. И целыми, а не так, чтоб один мертвый, а второй покалеченный. А это, скорее всего, так и будет, если продолжите.
Крикс прищурился.
Ганник прав. И одни лишь боги ведают, кто из них двоих в конце концов лежал бы мертвым.
— Выпейте и забудьте про эту ссору!
Каст достал очередную амфору и бросил ее Криксу. Здоровяк-галл поймал ее одной рукой. На мгновение он вперился в нее взглядом, и Спартак уже приготовился уклоняться. Только вместо того чтобы швырнуть амфору, Крикс расхохотался, но при этом злобно посмотрел на Спартака.
— Мы можем подраться и в другой раз, да? — Он запрокинул голову, сделал несколько глотков и передал амфору Спартаку.
Каст с Ганником переглянулись с облегчением. Не теряя бдительности, Спартак принял сосуд и выпил. По его мнению, все галлы были психами.
— За то, чтобы найти Вариния и стереть его с лица земли! — воскликнул он.
Даже Крикс присоединился к одобрительному реву, которым встретили этот тост.
Однако всем было очевидно, что вопрос не улажен.
Его просто отсрочили.
Глава XVIII
В последующие дни Карбон изо всех сил избегал общения. Он исполнял свои обязанности заместителя командира когорты, собирал людей, готовил их к уходу из дымящихся развалин Форума Анния. Выполнял приказы Эгбео, следил, чтобы на марше рабы держали строй, и присматривал за ними по вечерам, когда они ставили лагерь. Даже продолжал обучать новобранцев, каждый день присоединявшихся к ним сотнями. Но все это Карбон делал машинально, просто потому, что должен. Душу же его терзали беспредельные боль и гнев. Единственным, перед кем он открылся, был Навион, и то всего лишь раз, в день смерти Хлорис.
Навион сочувственно положил руку ему на плечо.
— Я понимаю, как тебе тяжело, — сказал он.
Карбон знал, что дорогих его другу людей постигла ужасная судьба, потому кивнул и загнал свой гнев в самые недра души. Лишь заперев его глубоко внутри, юноша мог и дальше что-то делать. Но при виде Крикса или Лугурикса он терял контроль над собой. К счастью, каждый раз, когда он натыкался на галлов, рядом с ним был Навион. Тот просто хватал и держал его.
— Тебя так в конце концов убьют.
— Ну и что? — прошипел Карбон. Ему было плевать — лишь бы только удалось сперва отомстить. Он каждое мгновение думал о смерти. И ночами видел сны о ней. Но часть рассудка он все же сохранил, поскольку позволял Навиону удержать себя, хоть и скрежетал при этом зубами от бессильной ярости. Хорошо, что народу в армии восставших теперь было много и он редко встречал галлов. Однако осознание того, что они живы и не понесли никакого наказания, разъедало его душу.
Как-то вечером, недели через три после разграбления Форума Анния, он вздрогнул, увидев идущего к его палатке Спартака. Карбона вновь захлестнули воспоминания о противостоянии с Криксом, и он опустил голову, надеясь, что фракиец ищет кого-то другого.
— Карбон?
Юноша неохотно посмотрел на него:
— Спартак?
— Можно я присяду?
— Конечно, — виновато ответил Карбон; Спартак присел на камень. — Я бы предложил тебе вина, да у меня нет. Хочешь хлеба?
— Спасибо, я поел. — Спартак внимательно оглядел Карбона. — Я давненько тебя не видел.
— Да. Я был занят. — Стоило неудачно выбранным словам сорваться с его губ, как Карбон пожалел о них.
Спартак улыбнулся:
— Я знаю, каково это.
Покраснев до корней волос, юноша опустил глаза.
— У меня кое-какие новости для тебя.
Карбон медленно поднял взгляд:
— Да?
— С Лугуриксом случилось несчастье.
Сердце Карбона наполнилось недоброй радостью.
— В самом деле?
— Да. Сегодня утром он поскользнулся на узкой тропе и пролетел вниз примерно двести шагов. Он упал на уступ прямо над рекой на дне ущелья, но умер не сразу. Судя по всему, сломал спину, потому что орал он, как человек со стрелой в кишках. Спасти его было невозможно, и пришлось оставить там. Если он еще и не умер, то к утру точно будет мертв. Ужасная смерть, — небрежно проговорил Спартак.
У Карбона загудело в голове от ярости и счастья.
— Упал?
Спартак подмигнул:
— Ну, ему немного помог Атей. Конечно же, этого никто не видел. Крикс ничего не подозревает.
Карбон удивленно уставился на Спартака.
— Послушай, я понимаю, что значила для тебя Хлорис. И хочу, чтобы ты знал: я не забыл ни про Лугурикса, ни про то, что он сделал. Наказание было неизбежно. Следовало лишь выбрать подходящий момент, только и всего.
У Карбона чуть сердце не выскочило из груди.
— А Крикс?
— Я уже говорил тебе, он слишком важен для восстания. Во всяком случае, пока что. Ты сможешь жить с этим?
Карбон сглотнул. Он безумно радовался мучительной смерти Лугурикса, но просьба Спартака отравляла сладость этой вести.
— Ты хочешь, чтобы я не убивал его?
— Именно, — серьезно ответил Спартак. Он слишком хорошо понимал, что, хотя у парня мало шансов добиться своей цели, отчаявшийся либо не особо желающий жить человек иногда может преуспеть там, где потерпят неудачу другие.
Карбон же, не вполне осознавая мотивы своего вождя, был благодарен ему. Он посидел немного, размышляя. Юноша понимал, что нельзя заставлять Спартака ждать, но не мог ответить, пока не почувствует, как правильно поступить.
— Ты сказал «пока что», когда упомянул о моей мести Криксу. Что ты имел в виду?
«У этого щенка есть яйца», — криво усмехнувшись, подумал Спартак. Он не потерпел бы подобного ни от кого, но Карбон привел к нему Навиона, а тот сотворил настоящие чудеса с его людьми.