Как выяснилось позже, убийцы тоже болели за «Спартак». Им нужен был предлог, чтобы начать драку.
А где же все это время были Иванова и сестры Марковы?
Как мы помним, Иванова рассказала Ане Марковой о том, что Гарипов, Рыжов и Иванкин собираются избить Кирилла и Диму и отобрать у них телефоны. При этом она сказала, что Кириллу и Диме говорить об этом нельзя, потому что от «этих ребят потом можно ждать проблем». То есть Иванова понимала, с какими симпатичными молодыми людьми она дружит.
Пока все шли в сторону поляны, Иванова держала Аню за руку, чтобы та не предупредила Кирилла и Диму. Когда компания расположилась на травке, Ане позвонила сестра и сказала, что мать ее отпустила гулять – пусть девочки за ней придут.
И девочки ушли. По дороге Настя сказала Ане: «Хочешь свою половину денег? Тогда никому ничего не говори». Встретившись с Таней Марковой, они пошли гулять, а на поляну решили вернуться около половины десятого. В это время Иванова рассказала подружкам, что гости собираются отобрать у Кирилла и Димы телефоны, «вырубив их на полчаса, чтобы они не могли двигаться». И еще она сказала, что ходить туда не стоит, потому что с Кириллом и Димой ничего плохого не случится. Погуляв около часа, они все же пошли туда, где оставили молодых людей, и, спрятавшись в кустах, стали вслушиваться в то, что происходит на поляне. Все три барышни утверждают, что ничего не видели, – опровергнуть это я не могу, хотя кусты возле того места, где произошло убийство, очень редкие, и лично я не сомневаюсь в том, что убийство произошло на их глазах.
Когда все было кончено и убийцы убежали, Иванова и сестры Марковы подошли к Кириллу и Диме. У Кирилла была агония, а Дима Тимофеев к тому времени уже не дышал.
Потом все трое побежали на дачу к Тане и сказали родителям, что на поляне лежат избитые подростки. Отец Тани бросился за председателем садового товарищества…
Только на следующий день Таня рассказала матери, как все было на самом деле. В том числе и то, что если они обо всем проболтаются милиции, Гарипов, Рыжов и Иванкин доберутся и до них.
И получилось, что главными свидетелями обвинения стали Анастасия Иванова и сестры Марковы. При них произошло знакомство участников побоища на поляне, в их присутствии у приезжих из Москвы зародился план нападения на подростков, они принимали участие в обсуждении деталей «операции» и в конце концов оказались в нескольких шагах от того места, где произошло убийство. Причем оказались именно в тот момент, когда избиение было в самом разгаре.
А почему, собственно, три грации попали в разряд свидетелей? Если называть вещи своими именами, все они – соучастники преступления. Ведь они знали о том, что собираются сделать их приятели, понимали, что речь идет именно о нападении на двух безоружных подростков, слышали, что их собираются «вырубить», – и что же?
Да ничего.
Из материалов дела мы узнаем о том, что Аня Маркова, поняв, что замышляют Гарипов, Рыжов и Иванкин, сказала Насте: это же наши знакомые, мол, нехорошо, а та ответила – моему парню нужны деньги.
Спустя некоторое время именно Настя предложила Ане разделить будущую добычу «по-честному», то есть пополам.
Значит, не было никаких сомнений в том, что произойдет. И ни одна из них не попыталась остановить убийц. Нет, я не говорю о том, что девушки должны были броситься на них, разумеется, речь не об этом.
Но на протяжении нескольких часов у них была возможность предотвратить нападение на Кирилла Хромушина и Диму Тимофеева. Они ею не воспользовались.
Не думали, что дело дойдет до убийства? Пусть так. А избиение и грабеж – это шалость? И наконец: уже будучи свидетелями того, как Гарипов, Рыжов и Иванкин бьют лежащих на земле подростков ногами, палками и бревнами, причем бьют по голове – почему никто не бросился в поселок за взрослыми? Ведь поляна, на которой разыгралась трагедия, находится в полусотне метров от забора садового товарищества…
Думаю, все просто.
Дело в том, что Ногинский уголовный розыск на удивление быстро вышел на убийц. Спустя двое суток они были задержаны. В последнее время такое чудо случается редко, даже очень редко. Но дело в том, что в распоряжении оперативников были показания Марковых и Ивановой, а кроме того – их мобильные телефоны, при помощи которых нетрудно было установить, кто, когда и с кем разговаривал.
И скорей всего имела место своего рода сделка: чтобы по горячим следам раскрыть преступление, сотрудники правоохранительных органов получили от Анастасии Ивановой информацию обо всем, что произошло, а взамен пообещали не привлекать ее к ответственности. Это общемировая практика, возможно, из худшего – это лучшее.
В подтверждение этой версии сошлюсь на один любопытный документ, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела 9 октября 2007 года. Следователь Д.В. Петухов пишет: «Как следует из протокола допроса подозреваемого Гарипова 09.08.07, у Иванкина возник преступный умысел на совершение разбойного нападения на Хромушина и Тимофеева. Об этом Иванкин сообщил Ивановой. Иванова данную идею поддержала и тут же предложила идти на лесную поляну, где впоследствии и было совершено преступление.
Из показаний Ивановой следует, что, после того как Иванкин сообщил ей о том, что они с Рыжовым и Гариповым собираются отнять сотовые телефоны у Хромушина и Тимофеева, она сильно испугалась и предложила пойти на поляну.
Таким образом, прихожу к выводу, что в возбуждении уголовного дела в отношении Ивановой А. … надлежит отказать, поскольку последней не было известно о том, каким именно образом Иванкин, Рыжов и Гарипов собираются отнять сотовые телефоны у потерпевших, а заранее данное Иванкину, Рыжову и Гарипову обещание не сообщать о готовящемся ими преступлении уголовной ответственности не влечет…»
Есть в этой нелогичности что-то по-детски беспомощное: сильно испугалась и предложила пойти на поляну, где впоследствии и было совершено преступление…
Наверное, с точки зрения правоохранительных органов, такая сделка – лучший выход из положения, при котором редко удается выйти на след преступников. Говорю это без тени иронии. Наверное, так и есть. Но в этом случае в условия сделки входит возвращение в мир людей такой человеческой особи, как Настя Иванова. Поверив в то, что она была всего лишь свидетелем, она вернется к нам, понимая, что бог не выдаст, свинья не съест. Теперь она по понятиям шакалов, с которыми она привыкла иметь дело, крутая. Вон из какой переделки вышла невредимой. И, наверное, никто, кроме родителей погибших подростков, никогда больше не вспомнит о том, что убили их даже не из-за этих проклятых мобильных телефонов – ведь телефоны эти задолго до начала бойни были в руках гостей из Москвы. Как следует из материалов уголовного дела, до того как все случилось, один из приехавших слушал музыку по телефону Кирилла Хромушина. Так что дело не в них, а в том, что прекрасным летним днем после большой бутылки пива и порции самогонки очень хочется кого-нибудь убить. Ну и чужие телефоны, конечно, не помешают. Один они продали за полторы тысячи, а другой за 300 рублей – сколько пива и водки можно было купить на вырученные деньги…
14 февраля в суде будет оглашен приговор. Но ведь там не будет и слова о том, как теперь жить родителям убитых Димы Тимофеева и Кирилла Хромушина».
Футбол и жестокость идут рядом друг с другом, нога в ногу, рука об руку. Многие любители футбола боятся ходить на стадион из-за страха попасть в неприятности. Тут у медали, как всегда, две стороны – с одной, «попасть» можно в подъезде своего дома, с другой – да, проблема существует. И призывать кого-то перебарывать свой страх – по меньшей мере неэтично.
Идти на стадион или смотреть футбол дома по телевизору – этот выбор делает каждый мужчина один раз в своей жизни. И не стоит смотреть презрительно на того, кто предпочел «кресло» и «ящик».
Сектор WУбийства болельщиков «Спартака»
Мама, Я – русский… За это прости…
Быть Русским непросто сейчас на Руси,
Быть Волковым Юрой, Егором Седым
Мне выпал черед умирать молодым…
Их было немало… Все черные лица…
Таких называем «гостями» столицы…
Они поравнялись… Увидел я сталь…
Ты знаешь, за друга вступиться не жаль…
Мы начали драться. В секундах момент…
От страха у черных глаза… Пистолет…
И выстрел. Длиною в русскую жизнь…
Ты сильно не плачь… За меня помолись…
За русских парней, что уходят так рано,
За их матерей. Не зажившие раны…
Мы свидимся скоро… К тебе я вернусь…
Спаси, сохрани, Боже, матушку-Русь…
Надо сказать, что для российских фанатов, это касается и саппортеров московских «Спартака» и ЦСКА, свойственно объединяться перед лицом общей угрозы. Общая угроза в последнее время только одна – Кавказ.
Убийство болельщика московского «Спартака» Юрия Волкова, скончавшегося от смертельного удара ножом, подняло в России привычную волну ненависти ко всему кавказскому. Радио «Эхо Москвы», в настройках которого позиция «либерализм» стоит на максимальной отметке, назовет друзей Волкова «националистически настроенными молодчиками». Другая радиостанция, известная своей произраильской позицией, захлебнется от восторга, смакуя подробности действа на Чистых прудах, – наконец-то можно забыть о неудобном захвате кораблей у берегов Газы. Социальные сети откроют страницы памяти. Московские милиционеры расскажут о мифической стрелке с националистическим уклоном и с ужасом будут ждать звонков от дяденек с характерным акцентом. Дяденьки позвонят, озвучат свои требования, и двое из троих подозреваемых будут тут же отпущены. ДПНИ пообещает со всем разобраться. В общем, человек умер, а все при деле.