Не сразу догадалась я, какая песня стала жертвой прекрасного настроения мрагулки. Только через минут пять, когда уши начало закладывать.
Если красавец склонен к изменам, Мы его можем вылечить пленом. Ноги привяжем, рученьки тоже, Чтоб не ходил он к тем, кто моложе…
Вот на этом куплете до меня дошло, что Слася исполняет арию «Сердце красавицы склонно к измене».
Оля захихикала, мрагулка остановилась, перестала вилять бедрами в танце, гордо вскинула голову и поделилась:
– Я их проколола и раскалила! То есть расколола и покорила! Короче… Где держат Ламара, не выяснила. Это тайна. Говорят, только главные зальсы в курсе. Ну, их полководец и его правая рука. Зато точно выяснила, что стража выходит от пленника с выпученными глазами и торчащими дыбом волосами. Обратно их загоняют только под угрозой навеки остаться тут. В плену у скандров, в экспериментальной лаборатории Мастгури. Глупенькие хвостатые не знают, что ее нет в природе. Хотя я бы и правда открыла. Не пропадать же талантам! Так что уверена – Ламарчик в полном порядке! Теперь нам остается самая малость – найти его и выручить.
Если супруг ваш смотрит налево,
Лучше напомнить – вы королева!
Дать ему в глазик и по макушке,
Чтоб не смотрел он на всяких лягушек.
Плакать излишне, ясно ведь сразу –
Трудно смотреть на красавиц без глазок!
М-да… Так эту арию еще никто не исполнял… И я даже восхитилась бы – самобытностью, новой подачей, надели природа Сласю хотя бы чувством ритма, не говоря уже о слухе. Ветер в трубах – и тот завывал мелодичней, коты в родной Академии во время военных учений – и те орали приятней…
Слася с упоением повторяла первый куплет, когда Вархар с Эйдигером вошли к нам без стука, как и положено воинственным варварам.
Старший Мастгури демонстративно прочистил уши, бросил взгляд на соратника. Вархар издал каркающий звук, похожий на сдержанный смех, и резюмировал:
– А хорошо, что в Зейлендии нет магов. Если бы они услышали Сласино исполнение любимой оперной классики… Боюсь, их не стало бы снова… Очень жестокая смерть… А главное – бессмысленная. Классиков и их шедевры после Сласиного исполнения уже ничем не спасти. Никаким симфоническим оркестром не реанимировать. Слушатели такое все равно не забудут… А удар кувалдой по темечку выдерживают только наши варвары…
Слася притворно надула губы, опять гордо вскинула голову, с укоризной покосилась на скандров и выдала:
– Вообще-то, в нашей семье я – лучшая певица. Вы еще сестер не слышали!
– Так нам крупно подфартило! – воскликнул старший Мастгури. – Твои сестры остались на другом Перекрестье! И в худшем случае до нас долетят только слабые вопли… Или стоны тех, кому повезло наслаждаться их незабываемыми ариями.
Слася еще немного поворчала по поводу «неспособности ценить прекрасное некоторыми грубыми особями мужского пола». Но затем радостно пересказала все, что выяснила. Вархар устроился в кресле, положил ноги на ягодицы коврика и уточнил:
– Хм… Так главные, говоришь, в курсе?
Слася бешено замотала головой.
– А охранники что же? Сама говоришь – охранники выходят с нервным тиком… иком… И волосами дыбом. Понимаю… после такого рассказывать сложно. Но мы поможем… На то пытки и придуманы…
– Их приводят с завязанными глазами два помощника генералов.
– Получается, что знают не только генерал и его правая рука, но еще какие-то два воина? – резюмировал Эйдигер.
Я бросила пораженный взгляд на Олю. Скандры выудили из Сласи сведения, о которых сама мрагулка и не подозревала! Но сестра лишь пожала плечами. Похоже, она уже сталкивалась с этим талантом мужа и впечатляться не торопилась. Я улыбнулась Эйдигеру, он подошел, опустился рядом, обнял за талию и продолжил как ни в чем не бывало:
– Получается, что Ламара охраняют сколько воинов?
– Семеро! – бодро выпалила Слася, опять удивив. Еще недавно казалось, она и понятия не имеет о количестве стражей.
– Чего-то мало, – небрежно повел плечом Вархар. – На настоящего скандра-то…
– Ну он же там прикованный, связанный, почти обездвиженный! – горячо вступилась за Ламара Слася. Вархар с Эйдигером переглянулись и дружно расхохотались. Мы с Олей тоже не сдержали смешки. Слася защищала Доктора Шока так, словно они уже встречались. Впрочем, судя по тому, что она звала его «Ламарчик»… все может быть. Никто ведь не в курсе, что произошло между Доктором Шоком и гимнасткой с художествами, когда они вместе решали тролльскую проблему. Видимо, Слася в кои-то веки умудрилась ничего не отдавить и не отбить Ламару. И у мужчины наконец-то появилась возможность оценить девушку по достоинству. Я лично считала Сласю очень даже достойной хорошего кавалера. Насколько хорош в этом качестве Ламар, я не знала. Но судя по тому, как мрагулка о нем отзывалась – с восторженным придыханием, с уменьшительно-ласкательными прозвищами, Доктор Шок поразил-таки нашу подругу в самое сердце. И даже не электричеством – незабываемым варварским обаянием.
– Лады, – оживился Вархар. – Зальсы, конечно, обитают в общежитии, которое им выделили. Но не такие же они идиоты, чтобы держать там Ламара. Скорее всего, они спрятали его где-то в катакомбах.
– Где? – хором спросили мы с Олей и Сласей. Мрагулка от неожиданности присела на стул, а Оля – на колени к мужу.
– Аннигиляторы, что с них возьмешь, – брезгливо пояснил Вархар, обнимая жену за плечи. – Они то и дело распыляют части зданий. Во время сессии так вообще надо ухо держать востро. Соберешься в какой-нибудь корпус… придешь – а его и след простыл. Рядом двоечники с улыбками существ, у которых все равно нет другого выхода, кроме переэкзаменовки… Поэтому расстраиваться уже поздно. Самое время наслаждаться ущербом родному вузу как единственно возможной местью за поруганные каникулы. Вот местные и сварганили себе подземный городишко, типа катакомб. Там большой и запутанный лабиринт. Думаю, именно туда зальсы Ламара и затащили. Заглядывал я туда однажды. Так, ради любопытства… Бардак полный. Сами аннигиляторы не разберутся – где там и кто спрятан.
– А-а-а… Что же делать? – расстроилась Слася.
– Разберемся! – подмигнул ей Вархар. – Спасем хлипких зальсов от беспощадного Доктора Шока. Не то глядишь, ни одного непсихованного врага не останется. С кем же тогда молодецкую удаль тешить? На ком лечебный инструментарий Мастгури испытывать?
Вархар расправил плечи и приосанился. Эйдигер сделал то же самое, но не забыл покрепче прижать меня к своему горячему боку. Я посмотрела на скандров, и на душе стало легко-легко. Даже странно… Мы поняли, что Ламара действительно похитили. Причем, держат скованным, взаперти, неведомо где. В каких-то катакомбах. Но рядом с этими мужчинами у меня и мысли не возникало о дурном исходе. Ну как может случиться что-то плохое, если рядом Вархар с Эйдигером? Мало того – в соседних квартирах супруги Зарзелази и Брабана! Мы уже проходили это в Академии Внушения и Наваждения. Оля страшно переживала, мы все тревожились за исход битвы, за расследование. Но за дело взялись Эйдигер с Вархаром и все разрулили.
А сейчас положение выглядело гораздо менее драматичным.
– У меня остался только один вопрос, – вдруг подала голос сестра. – А энергию жизни из Ламара уже откачивают?
Вархар резко помотал головой.
– У медиков особенная магия. Без их согласия энергию жизни никто не возьмет. А чтобы Ламар согласился… им нужно ну очень постараться. При этом врачи должны оставаться здоровыми и хорошо себя чувствовать. Иначе вся энергия жизни первым делом пойдет на самоисцеление. То есть ничего плохого Ламару зальсы сделать не смогут. Пытать нельзя, причинять увечья нельзя. Разве что пытаться морально сломить. Не думаю, что это возможно без пыточных гимнастических снарядов Сласи.
Олин муж кивнул в сторону плетки-ленты, обруча и булав. Мрагулка насупилась и что-то пропыхтела себе под нос. Я расслышала только:
– Ну вы прям как эти… В последний раз Ламар сказал, что почти привык… а вы тут… Даже уверял, что ноги перестали чувствовать удары…
– Я его понимаю. После стольких-то ударов мало кто будет еще что-то чувствовать. Даже после исцеления энергией жизни… – усмехнулся Эйдигер и, схлопотав от Сласи испепеляющий взгляд, лишь добродушно хмыкнул. Думаю, на старшего Мастгури смотрели и похуже.
– Значит, время терпит? – обрадовалась Оля, прервав гляделки Сласи и Эйдигера.
Вархар уверенно махнул рукой:
– Они еще пожалеют, что связались с мужчиной из рода Мастгури.
Вот тут я не могла не согласиться. Судя по обрывочным сведениям Сласи, Ламар произвел на зальсов ну просто неизгладимое впечатление и продолжал делать это ежедневно. Так сказать, закреплял эффект.
Что ж! Так им и надо!
За время работы в Академии Войны и Мира я искренне невзлюбила расы воинственных колдунов, что стремились захватить родной мир или любой другой. Особенно меня бесили те, кто, как крипсы, нападали на измерения, где почти не рождалось собственных магов. Пользовались беспомощностью аборигенов, чтобы творить зло, использовать местных в собственных целях. Три Академии перекрестий служили форпостом на пути негодяев. И роль свою выполняли более чем исправно. А если требовался иной подход – вызывали соседей. Мне начинало казаться, что наши маги – самые универсальные. Хотя бы потому, что скандры могли внушить кому угодно и что угодно. Разнести в пух и прах, почти аннигилировать даже самые прочные вещи и здания. А Слася одним только пением убеждала любого поступить так, как ей нужно, наводила ужас на всех, у кого есть музыкальный слух и вкус.
– Значит, так. Поскольку ни пытки, ни самое страшное – голодовка – Ламару не грозят, думаю, стоит выждать немного времени, – начал командовать Вархар, время от времени косясь на Эйдигера. Старший Мастгури кивал, поддерживая выводы соратника. – Отложим активные действия хотя бы до завтра. Покамест выясню план катакомб. Я, правда, наслышан, что аннигиляторы и сами толком не знают его. Но какая-никакая карта имеется. Остальное придется изучать на месте. Поиски назначим на завтрашнюю ночь. Да?