– Ну у вас не самый типичный образчик творчества Вальса, – хмыкнул Зор. – Вот покажу вам сейчас самые знаменитые его творения… Последний называется «Им-потенция-к-лицу». Именно так и не иначе. С дефисами. Как хотите, так и понимайте… Хотя рисунок понимается однозначно, уж поверьте.
Он метнулся к компьютеру, но Эйдигер остановил ректора внушателей за плечо.
– Не надо! У нас слабые нервы! – громыхнул на всю квартиру старший Мастгури, подмигнув мне. – Тем более тут женщины.
– Значит, вы все-таки видели, – засмеялся Зор.
Мы с Олей переглянулись, молчаливо договариваясь о культурном исследовании. Поза и мимика Сласи просто кричали о том, как она жаждет завладеть компьютером и полюбоваться на остальные шедевры Вальса. Тем более, что вживую их похоже, уже никому не найти.
– Видите ли… – Зор расположился в кресле, предложенном Вархаром. – Вальс когда-то был заштатным художником. Но потом познакомился с агентом по продвижению. И тот продвинул его творения в массы. Да так, что массы заплакали от… эм-м… смеха. Некоторые еще плакали от жалости к культуре, которая принимала вот эти вот образчики творчества за художественные произведения.
– Продвинул? – уточнил Генерал.
– Ну разрекламировал, – пояснил Зор.
– А-а-а! – обрадовался Бурбурусс. – А что это?
– Реклама, дорогой мой, – похлопал Генерала по плечу Эйдигер, – это способ продать людям то, что им совершенно не нужно, а возможно, даже и вредно. Заставить их приобрести вещи, которые и в страшном сне не приснятся. А потом удивляться – как же меня угораздило. Есть еще черный пиар или антиреклама. Это когда тебя убеждают, что прекрасная вещь – просто отвратна. Причем делают это люди, которые этой вещи в глаза не видели. Какой же уважающий себя черный пиарщик будет знакомиться с тем, что усердно поливает грязью? Это моветон!
– М-м-м… – многозначительно промычал Генерал. – Я думал, это называется принуждением грубой силой. А это реклама и антиреклама! Что ж! Буду знать. Теперь, вбивая студентам в головы и остальные части тела дисциплину, буду говорить, что рекламирую дисциплину. Продвигаю ее в массы. А как только начну объяснять, как нехорошо хулиганить во дворе Академии, метать шаровые молнии в деревья и гасить водяными облаками, займусь антирекламой. Из меня такой черный пиарщи-ик! Закачаетесь! – и он подмигнул здоровым глазом. – Кстати, а что такое му-хин-стон?
Зор продолжил смеяться, Вархар чуть улыбнулся и сделал широкий жест. Мы расселись моментально. Эйдигер потянул меня на диван, Слася заняла стул, Генерал – кресло. Вархар опустился в соседнее и усадил Олю к себе на колени.
– В общем, так, – с места в карьер начал сестрин варвар. – Как мы поняли из рассказа Сласи и выяснили у редких свидетелей похищения, в катакомбах у зальсов небольшой отряд больших идиотов. Они захватили Доктора Шока и пытаются заставить его поделиться энергией жизни. Но пока заставили поделиться только ругательствами и несколькими шишками. Вредить Ламару они боятся, чтобы энергия жизни не утекла сквозь пальцы. Наша задача – ворваться в катакомбы с разных сторон и выручить пленника, пока он не довел зальсов до самоуничтожения. Ну некрасиво, гости все-таки… К тому же, я планирую победить их еще в парочке эстафет. Все же мы с Эйдигером придумывали их несколько дней. Будет очень обидно, если дорогие гости не оценят креатива и полета нашей фантазии.
Вархар погладил Олю по волосам, Эйдигер – меня по спине, Слася испустила тяжкий вздох, от которого затрепетали ветки дерева за окном, а Генерал взял под козырек.
– Все понятно. Значит, просто разбиваемся на отряды. Сколько их там, болезных? – уточнил Эйдигер, почесывая затылок любимым скальпелем.
– Штук пятьдесят! – бодро выпалила Слася.
– Эм-м-м… Забавно вы оцениваете врагов… в штуках, – подал голос Зор. – В общем, я могу навести на них подозрительность, страх, чтобы рассредоточились. Пошли проверять ходы-выходы. Короче, оставили Ламара одного.
– Отлично! – Вархар показал большой палец. – Верю теперь, что ты воин.
Зор метнул в скандра взгляд «Неужели опять?», но промолчал.
– Тогда остальные берут по небольшому отряду новобранцев, – продолжил Эйдигер. – Сласе, так и быть, разрешено участвовать в операции.
Мрагулка бешено закивала, и я начала побаиваться, что у нее вот-вот отвалился голова.
– Операцию назначаем на ночь. Но не забудьте, что утром у нас бег по переперченной местности. В катакомбах мы, скорее всего, пробудем долго. Поэтому Оля с Алисой остаются за главных организаторов. Лархар вам в помощь. Марделина тоже. Уверен, вы справитесь.
Оля повела плечом и обняла мужа за шею.
– Только вы давайте там, зря не рискуйте! – напутствовала она Вархара. Скандр окинул жену таким взглядом, словно ничего более удивительного в жизни не слышал, но прижал покрепче и прошептал:
– Оленька! Я никогда тебя не оставлю. Можешь и не надеяться!
У меня даже мурашки побежали по коже. Настолько проникновенно, тепло, ласково пообещал Вархар. Эйдигер будто ощутил романтичность момента – погладил меня по спине еще раз и коснулся губами рта. Я прикрыла глаза и поверила варварам. Куда же они от нас денутся? Тем более моя сестра – не какая-нибудь простая скандрина – сама Малитани. А я… я – магнитная Алиса, и это звучит почти так же гордо. По крайней мере, студентов из Академии Войны и Мира такой дар всегда впечатлял.
Слася издала новый душераздирающий вздох – и уже не только ветки, но и само дерево за окном зашаталось. Зор поднялся, но Вархар дал ему знак сесть на место.
– Лучше нам не рассредотачиваться до операции, – произнес серьезно. – Это может вызывать ненужные подозрения. С чего это вдруг ты к нам в гости зачастил? А тут все подумают – пришел, а уйти уже не смог. Не хватило способностей.
Судя по тому, как кивнул Зор, становилось ясно – такое развитие событий в гостях у скандров в представлении таллина выглядело вполне естественным.
Глава 10Бег по переперченной местности
Ближе к вечеру мужчины собрались «спасать зальсов от Ламара». Я провожала Эйдигера почти как на войну. Было куда проще сражаться с ним бок о бок в последнем бою с крипсами, на подступах к Академии Внушения и Наваждения. Там я чувствовала себя на месте, рядом с семьей – с теми, кого любила и кем дорожила. Оля, кажется, испытывала нечто похожее. Судя по дрожащему голосу, которым сестра напутствовала Вархара, по тому, как она целовала мужа, как прижималась к нему, наши эмоции не отличались.
Варвары вели себя спокойно, собранно и деловито. Зор нервничал, но старался не подать виду. Слася привычно фонтанировала энергией. Братья Торгури выглядели готовыми ко всему. А что еще делать сальфам с их судьбой?
У общежития уже ждал отряд из тридцати скандров с мрагулами под руководством Генерала. Мы отправили бы больше, но Бурбурусс здраво рассудил, что «пропажу такого количества спортсменов» могут заметить.
Мы с Олей в последний раз прильнули к своим мужчинам, крепко поцеловали их и обняли Сласю. В любимом гимнастическом костюме, с булавами за поясом, хлыстом на талии и обручем на плече, мрагулка производила незабываемое впечатление. Я понимала – помимо всего прочего, наряд Сласи действовал как психическая атака. Все, кто видел ее вчера на соревнованиях и смотрел записи в Интернете, пестревшие заголовками «Гимнастка-гладиатор погнула металлическую решетку», «Мрагулы убивают, но не проигрывают», «Мрагулские гимнастки поражают художествами даже металлические клетки», наверняка не подойдут к подруге ближе, чем на расстояние полета булавы.
Когда наша бравая команда отправилась на выручку Ламара, я поняла, что Слася, вышагивая в авангарде, выполняет еще и другую роль. Почти никто не обращал внимания на то, что за мрагулкой марширует целая рота воителей. Большинство так сосредотачивались на полураздетой красавице, так старательно обходили ее стороной, что отряд еще при свете дня пересек академические дворики почти незамеченным.
Когда они скрылись с глаз, дверь квартиры распахнулась, и на пороге появилась Марделина Зарзелази собственной персоной.
Лично я с ней еще не общалась, но голос воинственной скандрины, ее белье и характер знала отлично. Как и почти все в Академии Войны и Мира.
Женщина, при виде которой сразу вспоминались бессмертные строки: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет», решительно промаршировала в комнату, встала – руки в боки, ноги на ширине плеч – и уточнила:
– Итак! Организуем битву? Ой, соревнования, соревнования! По бегу на переперченной местности.
Судя по тому, что Марделина оделась в брюки на два размера больше и узкую футболку, настроилась скандрина именно на битву.
– А что за бег по переперченной местности? – удивилась я.
– Сейчас узнаете! – гаркнул с порога Лархар.
Оля вздрогнула, я выронила чашку, в которую собиралась налить чай. Марделина подскочила к мужу, с размаху дала ему подзатыльник, но тот даже не шелохнулся.
– Ну где твои маневры? – возмутилась скандрина, видимо, имея в виду манеры.
– Мои что? – слегка растерялся Лархар.
– Твоя карикатура! – поправилась Марделина, на сей раз, похоже, рассуждая про культуру.
– А? – только и смог выдавить Лархар.
– Я говорю – зайди и поздоровайся с девушками, как положено порядочному воину! – рявкнула Марделина.
Лархар бодро шагнул навстречу и проорал:
– Рад вас видеть, Малитани и ее магнитная Алиса… то есть магнитная сестра… В общем, вы поняли! Готов приступить к подготовке соревнований!
Я как стояла, так и села от столь бурного приветствия. Более привычная к соседям Оля только чуть вздрогнула и отправилась на кухню.
– Я сейчас нам только чайку сделаю, – пообещала сестра. – С мятой, валерьянкой и пустырником…
Сегодняшние соревнования обещали стать не менее фееричными, чем их предшественники. Вначале Лархар долго рассказывал, что поле, по которому предстоит бегать спортсменам, засажено особым перцем. Не только плоды, все растение целиком источало острый аромат. А цветы наполняли воздух пыльцой, по сравнению с которой обычный черный перец – просто ваниль.