Конечно, помню крик с трибун во время прощального матча: «Федя, не уходи!» Но как не уходить, если я почувствовал, что не могу играть лучше? Сомневался полгода, но все же решился. Понял, что когда-то все равно придется останавливаться. Проведя три месяца в больнице, задал себе вопрос: смогу ли я в том состоянии набрать прежнюю форму? Прекрасно понимал – в такой команде, как «Спартак», нельзя отбывать номер, как бы тебя ни любили болельщики. В ней если играть, то хорошо. А не можешь – значит, пришло время уходить.
Медали хранятся у дочери. Как-то сказал ей: «Настенька, у меня случаются нелады со здоровьем, пусть все будет у тебя». А смокинг «джентльмена года», врученный «Комсомольской правдой», висит у брата. Правда, он чуть поизносился – я его в химчистку сдавал. Но сейчас он на меня уже не налезает, поскольку я прибавил в весе пятнадцать кило. Многовато – надо же за ветеранов играть!
Почти все футболки друзьям раздарил. Дочке они были не очень нужны, а мне зачем? Друзья же всегда приходят и помогают. И даже не в том дело, что помогают, а просто мы дружим. Они всегда переживали за меня, и, если кого-то моя футболка радует, мне приятно. Остались лишь две майки. Одна, в которой играл за сборную Союза, лежит у брата, а другую, спартаковскую, подарил сыну второй жены Денису.
Сейчас я не женат, но вновь живу со своей второй женой. Так вышло, что развелись, но сейчас опять собираемся пожениться. И если все сложится, хочу, чтобы нас обвенчали. Она тоже этого хочет, но этот год для нее неудачный, поэтому решили перенести на следующий.
Образцом для подражания в современном футболе считаю Андрея Тихонова, которого как игрока застал сам. И неслучайно его так любят и уважают болельщики. Николай Петрович любил поговорку «глас народа – глас Божий». Андрей прекрасно – технично и с умом – играет, обладает футбольным характером, и поведение на поле у него примерное. Общительный и образованный, он в любой ситуации поступает правильно и по-доброму. Он развитой человек, и не удивлюсь, если знает в жизни больше меня.
Когда мы с Тихоновым жили в одном номере, он показался мне спокойным, уравновешенным и веселым человеком. Часто видел его улыбающимся, и мне это тоже поднимало настроение. А то, что из него получится хороший игрок, видно было еще по его выступлениям за дублеров «Спартака». Помню, что в одном матче он даже забил восемь мячей.
Не согласен с утверждениями, что у Тихонова не было таланта и всего он добился только работой. Если бы он не был одаренным, то не смог бы так проявить себя в команде такого уровня, как «Спартак». Значит, тренеры заметили в нем этот талант – и надо было его только развить. Человек может по-настоящему проявить себя в футболе при двух условиях – во‑первых, если он работает над развитием своих способностей сам, и во‑вторых, если ему помогает тренер. В случае с Тихоновым оба фактора сплелись воедино.
В случае с Валерием Карпиным – тоже. У него изначально был размашистый шаг флангового полузащитника, который может пройти по краю и сделать точную передачу. Так и было в его дебютном матче с ЦСКА – он вышел на замену и сразу же сделал две голевые передачи. Настолько ярко заявил о себе, что это даже двадцать лет спустя осталось в памяти у многих болельщиков.
Сразу стало понятно, что это одаренный человек. Конечно, у него были какие-то недостатки, хотя я их не видел. Но вся работа у Романцева, как и у Бескова, строилась на развитии техники и комбинационном футболе. Под воздействием тренировок ребята становились более техничными и увереннее обращались с мячом.
Так произошло и с Карпиным. И не соглашусь с теми, кто утверждает, что в начале своей спартаковской карьеры он был корявым. Его движения с самого начала были достаточно футбольными и основательными. Недаром потом, играя за сборную, он стал ее лидером. Валерий нес этот груз с достоинством и вынес бы его до конца, если не обидный гол в конце матча с Украиной.
То, что в «Спартаке» часто меняли тренеров, мне кажется неправильной практикой. Полагаю, что это тормозило развитие команды. В 1978 году, после возвращения в высшую лигу, мы закончили первый круг на последнем месте. Если бы такое произошло сейчас, не сомневаюсь, что тренера бы сняли. А Бесков продолжил тренировать, наигрывать состав, связки, комбинации, развивал командную игру.
И по результатам отдельно взятого второго круга чемпионата‑78 мы стали первыми, заняв в общей сложности пятое место. А годом позже завоевали золотые медали! В составе было много молодежи, которой Константин Иванович продолжал доверять, которую продолжал «натаскивать». Если бы он в той турнирной ситуации не был уверен в своем будущем – наверняка работал бы совсем по-другому. И тогда, возможно, не было бы «Спартака» восьмидесятых в том виде, в котором мы его знаем.
Общаемся мы с Карпиным редко, но я ему очень благодарен за то, что он помог мне приобрести квартиру. Так сложилась ситуация, что московская прописка у меня была, а вот жилплощади не было. И хочу сказать спасибо как ему, так и Леониду Федуну, что они не отбросили просьбу в сторону, а нашли выход. Не оставить меня в таком подвешенном состоянии было с их стороны благородным поступком.
Так что к Карпину я и по-человечески отношусь очень хорошо. С Федуном мы знакомы, но не близко. А если бы он не отреагировал положительно на решение моего квартирного вопроса, то и знакомства бы не случилось.
Из специалистов, которые возглавляли «Спартак» в последние годы, мне больше всего нравилась работа Федотова, светлая ему память. Визуально именно при нем «Спартак» показывал наиболее симпатичный для меня футбол. Спартаковский. Владимир Григорьевич не боялся выпускать молодежь и смотрел в будущее.
Ходили разговоры о том, что он слишком добрый и мягкий человек, но я не был с этим согласен. Считаю, что быть жестким тренером не обязательно. От всех этих разговоров мои симпатии к Федотову только возросли.
Мой день строится по-особому только когда я еду на какой-то турнир или матч с ветеранами. А обычный день протекает примерно так. После подъема, если чувствую силы, совершаю часовую прогулку, желательно в быстром темпе. На завтрак – только чай с молоком, стараюсь не есть. Потом появляются какие-то дела. Обедать стараюсь плотно. Затем, если почувствовал себя уставшим, отдыхаю. Ближе к вечеру опять появляются заботы (я сейчас больше по дому хлопочу), а если нет – то опять часовая прогулка. Это для меня вроде тренировки.
Вечером – небольшой ужин либо тренировка с ветеранами на стадионе имени Нетто. Перед сном стараюсь тоже на прогулку выходить. Хочу держать себя в должной физической форме, но не совсем получается. Пробовал пробежать кросс, но даже на двести метров сил не хватает. На тренировках с ветеранами легче, там короткие отрезки: отработал – потом можно пешочком пройти, в обороне сыграл – паузу беру, когда нападающие наши атакуют. А вот пробежать большую дистанцию уже не могу.
Футбола смотрю мало. Спутниковую антенну ставить не хочу, потому что все равно не смогу просмотреть столько матчей. Если даже за одной игрой внимательно наблюдаю – устаю. А допустим, просмотр трех встреч уже будет перебором. Так зачем мне тогда антенна?
На стадион выбираюсь редко – в этом сезоне был два раза. Клуб ветеранов «Спартака» выдал пропуск, но я его другу отдал, потому что он часто на футбол ходит, я же – редко. Неуютно на трибуне. Мне хочется спокойной обстановки, надо видеть тонкости. А на стадионе захватывает ажиотаж, я начинаю болеть, радоваться, вскакивать… Борюсь с собой, раздваиваюсь.
В жизни меня все устраивает, всего хватает. Стараюсь работать над собой, избавляться от грехов – к примеру, уныния. У меня нормальное финансовое положение, мне и друзья помогают, и вообще ни на что не жалуюсь.
А положительные, отрицательные эпизоды – как говорится, все мои. Отрицательные тоже для чего-то нужны – думаю, чтобы стать лучше. Я стараюсь…
Ниже – воспоминания, которые я изначально записывал для книги «Федор Черенков», опубликованной издательством «Молодая гвардия» в серии «Жизнь замечательных людей» в 2019 году, спустя пять лет после смерти Мастера. Однако это – не отрывок из книги: здесь приведены ее отдельные фрагменты, но многое в «ЖЗЛ» не вошло.
Тем уникальнее это трехчасовое совместное интервью с первой женой Черенкова Ольгой (они учились в одном классе школы в Кунцеве, а женаты были с 1978-го по 1992-й), их дочкой Анастасией и его родным братом, Виталием. Самые близкие люди рассказали о Федоре много такого, что не было известно больше никому. И сами получили от этого разговора такие эмоции, что попросили меня прислать на память для новых и будущих поколений Черенковых аудиозапись.
Такие коллективные беседы хороши еще и тем, что одна история цепляется за другую, один из собеседников рассказывает – другой слушает, что-то вспоминает и подхватывает…
Анастасия: – Что меня удивляло: у мамы нестандартный размер одежды и обуви, очень маленький. Так папа из-за границы всегда все привозил тютелька в тютельку! Настолько сложно особенно обувь подобрать под ее маленькую ножку – но угадывал всегда.
Ольга: – При этом никогда ничего не привозил из-за рубежа на перепродажу. Всегда все отдавал просто так. Даже то, что ему дарили, передаривал. Сначала спрашивал: «Вот это тебе надо?» – «А что?» – «Я хотел подарить». – «Ну давай». Всякие магнитофончики, другую технику.
А самое главное для него было, чтобы близкие ни в чем не нуждались. Так как мы после свадьбы сначала жили с моими родителями и братом, Федор думал прежде всего о том, чтобы у них у всех все было. Как и у его мамы, и у Виталика. Все мог с себя снять и подарить!
Анастасия: – Как-то, уже закончив карьеру футболиста, зимой папа ехал в общественном транспорте. Холод. Он увидел парнишку, совсем легко одетого. Так снял с себя верхнюю одежду, отдал ему, благослови