А Алень?! Видимо, тренеры не любят тех, кто задает какие-то вопросы, за команду переживает, участвует в ее жизни. Дима после многих лет в Европе стал слишком правильным человеком. И, видимо, выслушивая его вопросы, Старков не чувствовал себя комфортно.
Старкова как тренера я не воспринимаю. Тем более – как тренера «Спартака». Разве он Капелло или Моуринью, что авторитетный игрок ему слова не может сказать? Этот игрок – символ «Спартака», на него ходят болельщики, и своей игрой он доказывал, что должен быть в команде! Даже если такой человек выходит на замену, с ним в раздевалке или на скамейке команда становится сильнее! Потому что Аленичев был настоящим капитаном «Спартака». И на следующий день после его отлучения от основного состава был матч, с «Локомотивом», и я вместе с сыном пошел в «Лужники» в игровой майке Димы. У меня сохранилось несколько спартаковских футболок девяностых годов, и главное – что есть майки Аленичева и Титова.
Думаю, что все эти «отставки» ветеранов посреди сезона шли не без участия Федуна. Впрочем, это мое личное мнение. Должен ли был в разгар ситуации с Аленичевым занять более активную позицию Титов? Мы на эту тему не общались, а потому просто не знаю, как себя вел Егор, что делал – разговаривал со Старковым или нет… Я у него не спрашивал. Факт, что так в «Спартаке» уже много лет поступают со многими ветеранами – никто из нас не избежал этой участи.
Не знаю, мог бы я, став тренером, поступать по отношению к игроку так же, как поступили в «Спартаке» со мной. Ну вот, допустим, решил тренер, что больше этого человека в составе не видит. До конца сезона остается два месяца. Можно же позвать его к себе и сказать: «Андрей, не вижу тебя в основе», а на лавке держать такого игрока некрасиво. Давай скажем, что у тебя растяжение и ты до конца сезона спокойно будешь лечиться». Потянули бы время – а после сезона тихо и по-человечески расстались. Но почему это обязательно делать за полтора-два месяца до конца чемпионата, да еще и на базу не пускать?
Можно было поступить так, чтобы не было негатива со стороны болельщиков – людей очень эмоциональных. Но и Бесков, и Романцев делали иначе. Видимо, так нужно, чтобы на остаток сезона подстегнуть футболистов. Чтобы больше боялись. Чтобы был стимул засучить рукава, лучше работать – и при этом держать рот на замке. При этом подчеркну: для меня Романцев – лучший тренер в российской футбольной истории. И я бы очень хотел, чтобы он вернулся к активной тренерской деятельности. Но верится в это, если честно, с трудом.
Похоже, Олег Иванович не может работать под кем-то. Так было и в «Сатурне», и с «Динамо», и в «Спартаке» при Червиченко. Вновь стать хозяином в «Спартаке» Романцеву не удастся. Поэтому и сомневаюсь, что он вернется. Что же касается его функций тренера-консультанта… Зачем это нужно клубу – понятно. Когда фамилия Романцев звучит рядом со «Спартаком», это дает ему положительную ауру. Ассоциируется-то эта фамилия с победами.
А вот зачем это самому Романцеву – не пойму. Ведь если бы «Спартак» «посыпался», это тоже начали бы связывать с Олегом Ивановичем, хотя складывается впечатление, что в принятии решений он никак не участвует.
Не скажу, что регулярно общаюсь с Карпиным. Виделись, когда вместе играли в прощальном матче Аленичева, а также когда провожали ребят из «Локомотива» девяностых годов. Разговаривали, все нормально.
Однажды он в эфире телеканала «Спорт», правда, назвал мои слова о Веллитоне «бредом сумасшедшего». Говорил я о том, что мы играли только за любовь к «Спартаку», в то время как деньги нам платили очень небольшие. А Веллитон, как и остальные бразильцы, приехал в Россию на три-четыре года заработать денег. И, какими бы хорошими футболистами они ни были и какую пользу команде ни приносили, настоящей любви к «Спартаку» у них не было и не будет. И даже если поцелуют майку с эмблемой – это будет напоказ.
Не хотел сказать о Веллитоне ничего плохого. Просто говорил о разнице в мотивах выступлений за команду бывших и нынешних спартаковцев. А Веллитон – ключевой игрок команды. При Черчесове он во второй половине 2007 года вышел из строя, после чего и последовали разгромы от ЦСКА и киевского «Динамо». Потому что равных ему по классу форвардов в команде не было.
Говорил я и о том, что бразильцу помогает стабильно забивать одиннадцатый номер, который в «Спартаке» был исторически «забивным». Две единички на спине были у Родионова, у Бесчастных, у меня – и все мы забили больше ста голов и входим в «Клуб 100» и «Клуб Григория Федотова». То есть я подчеркивал клубную традицию, в чем ничего плохого не вижу.
И вдруг читаю в свой адрес: «бред сумасшедшего»!
Объясняю это просто. Тогда Карпин говорил все, что хотел. Там каждая цитата была – хоть стой, хоть падай! Взять хотя бы его слова в интервью «НТВ-плюс» после поражения от «Динамо» в первом туре: «Игра была равна, играли два…» Карпин не договорил, но все мы – не первый день в футболе и знаем, о чем идет речь. Он, конечно, может сделать непонимающее лицо и сказать, что не имел в виду слово «говна». Но совершенно правильной была реакция капитана «Динамо» Дмитрия Хохлова, который сказал, что в таких выражениях тренер, если хочет, пусть говорит о своей команде, а вот о чужой – не надо. Играй я в «Динамо» – тоже бы оскорбился.
Да и свою команду в моей практике тренер никогда так не называл. Получается, если он назвал команду говном, значит, и каждый ее футболист – тоже говно? Но ведь и тренер – часть команды, разве не так? И что тогда означает высказывание Карпина? Считаю, что так говорить было с его стороны в любом случае неправильно.
Карпин не был молчуном – и сейчас он такой же. Он всегда был эмоциональным и поэтому говорил в лицо то, что думал. Но главному тренеру, наверное, иногда лучше выбирать выражения.
Много раз после таких высказываний я слышал в том числе и от спартаковских болельщиков, что Карпин, видимо, «корону надел». Но потом все резко изменилось. Когда у «Спартака» пошли неудачи, он начал говорить: «в поражении виноват я», «я допустил такую-то ошибку» и так далее. Тональность его интервью сразу же изменилась! Думаю, это специфика конкретного человека.
Не думаю, что Карпина звали в «Спартак» с тем прицелом, чтобы он стал главным тренером. Видимо, Федун хотел позвать спартаковца на должность гендиректора. Требовался бывший игрок «Спартака» с громким именем, материально независимый, с большими амбициями, плюс к тому – знающий европейский футбол. Его поставили, чтобы навести порядок в клубе.
Не могу ответить себе на вопрос, хочу ли сам однажды стать главным тренером «Спартака». Еще не знаю даже, буду ли тренером. В футболе, если вычесть два года армии, я уже двадцать восемь лет. Не много ли для одной жизни?
Прессинг на главного тренера «Спартака» выпадает огромный. Красно-белые уже девять лет не становились чемпионами, семь лет не выигрывали Кубок. Второе место, правда, брали четырежды, но для «Спартака» это все равно что четвертое или пятое. Иного результата, кроме золота, болельщики не приемлют. К тому же хотят видеть еще и игру. Только зависит-то все не от одних тренеров, но и от состава! У топ-клуба страны все игроки должны быть высокого уровня.
Мне на свою карьеру грех жаловаться. Можно, конечно, сетовать, что не родился на десять лет позже, – сейчас платят намного больше, чем в свое время нам. Но в таком случае выдающиеся люди, которые играли лет двадцать назад, получается, вообще выходили на поле из любви к футболу!
Самое важное, что меня и сейчас, спустя десять лет после вынужденного ухода из «Спартака», не забывают спартаковские болельщики. Вижу это в каждом городе, куда приезжаю с «Химками».
И от такого отношения людей на душе становится тепло. Потому что это не купишь ни за какие деньги.
«Знаю, что я сейчас сыграл бы в «Спартаке» не хуже, чем некоторые его нынешние футболисты. Но – не суждено. Я никогда ни к кому не напрашивался и ни о чем не просил. Как советовал Воланд в “Мастере и Маргарите“…»
Помните эту булгаковскую цитату целиком? «Никогда и ничего не просите. Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут».
10 февраля 2011-го, спустя полгода после нашего разговора, Карпин предложил уже сорокалетнему Тихонову вернуться в «Спартак».
«Сами предложат и сами все дадут».
Иные циники сочтут это актом популизма со стороны молодого тогда гендиректора и главного тренера. А я назову в высшей степени нравственным актом, в значительной степени очистившим карму «Спартака», так испорченную в XXI веке.
Тихонову предложили – и он с удовольствием взял – 90-й номер в честь 90-летия «Спартака», отмечавшегося в том большом полуторалетнем сезоне.
20 апреля Андрей провел с капитанской повязкой четвертьфинал Кубка России против «Краснодара» – и стал первым футболистом в спартаковской истории, сыгравшим официальный матч в возрасте сорока лет. На следующие пять месяцев сосредоточился на помощи Карпину в тренерском штабе – вплоть до дня, которого ждали все.
Невозможно было придумать истории лучше, чем последний матч в рамках чемпионата России против самарских «Крыльев Советов» – клуба, который после изгнания из «Спартака» в тридцать лет подарил Тихонову вторую футбольную жизнь.
Это случилось 18 сентября 2011 года.
Спартаковская трибуна В, на которой было занято каждое из двадцати двух тысяч кресел, с потрясающей слаженностью заряжала: «Тихонов!» Небольшой сектор болельщиков «Крыльев Советов» в уголке трибуны С с удивительной для пары десятков людей мощью отвечал: «Андрей!» И так – несколько раз.
Вы когда-нибудь слышали в России перекличку болельщиков двух команд-соперниц по ходу официального матча во славу одного игрока? Я – никогда. Но личность Тихонова и отношение людей к нему способны творить чудеса.