Перед 1996-м я думал не о месте в таблице, а о команде и игре. Каждый из этих ребят в дубле показывал хороший футбол, и им только нужно было дать шанс выйти на поле. Не сомневался в них. В каком-то интервью даже сказал, что Тихонов будет очень долго играть. Видите, как прав оказался! И то, что Аленичев добьется успеха, тоже сказал. А Кечинову только травмы помешали – иначе он вырос бы в очень большого игрока.
Смотрю сейчас на нашу молодежную сборную – и там очень мало людей, которые могут составить конкуренцию футболистам первой команды. А тогда было видно, что новая плеяда – уже подошла. Я не говорил, что мы выиграем чемпионат или Кубок страны, но был убежден, что у этой команды – большая перспектива. Хотя уже в том сезоне мы выиграли чемпионат и вышли в финал Кубка.
А в том финале «Локомотиву» повезло, очень повезло! Дважды мы вели в счете, но недотерпели, недодержали. Опыта ребятишкам не хватило…
Большую роль в сезоне-1996 сыграл Горлукович. Как он у нас оказался? В 1995-м в «Спартаке-Алании» играл. Но Газзаев его освободил, его не удовлетворяла игра Сергея. Мы приехали в Германию на сбор, и я случайно об этом узнал. Объяснил Романцеву, почему мне нужен Сергей, и Олег Иванович принял мое предложение сразу. А разговор с самим Горлуковичем длился всего пятнадцать минут. Он высказал свое предложение, мы – свое. Он с нашим согласился, я привел его в гостиничный номер и сказал, чтобы он выбирал любую кровать. И всё!
Еще по временам «Локомотива» о Горлуковиче много историй ходило, что, дескать, он там чудил. А у меня с ним вообще проблем не было. Давал ему задание взять группу игроков и бежать в лес три километра – полтора туда, полтора обратно. Так он и разминку, и растяжку с ними проводил, и задание выполнял от сих до сих. Иногда Виктор Самохин с ними бежал – но я все равно точно знал, что Горлукович всю работу сделает.
У него только вид такой грозный. Да, он кричал на поле, но на тренировках не позволял себе неадекватных выходок. За весь 1996-й – ни одного инцидента. Да, может, приедет порой после, скажем так, расслабленного отдыха. Но сходит в баню и отработает так, что мне не приходило в голову на него обижаться. Просто ему нужно было после игры давать не один, а два дня отдыха. Я мог ему полностью доверять. Физически Дед всегда в порядке, технику я бы ему все равно не прибавил, а тактики у него – выше головы.
Межсезонье началось с тяжелых травм Цымбаларя и Хлестова, выбывшего на весь сезон. И это при тех потерях, которые у нас уже были! Вскоре играли с «Нантом», и первый матч на выезде проиграли 0:2. В домашнем же к перерыву вели с тем же счетом. И тут я перевел Юру Никифорова из центра поля на место свободного защитника…
Дело в том, что Олег Иванович не видел Нику в сборной опорным полузащитником. В то время в национальной команде центральных хавбеков было много – и Мостовой, и Радимов, и Ледяхов, и Пятницкий… А с защитниками были сложности, и Романцев использовал его в сборной так же, как раньше в клубе. И в финале Кубка с «Локомотивом» он отошел назад, сам меня попросив: «Георгий Александрович, можно я в защите сыграю?»
И я, наступив на горло собственной песне, произвел эту перестановку. Хотя и постоянно говорил ему, что своей игрой в «Спартаке» он доказал свое право играть центральным полузащитником. С его мощнейшим ударом в полузащите он был куда ближе к чужим воротам и поразить их шансов имел гораздо больше. Мы много с ним на эту тему беседовали, и Юра говорил: «Георгий Александрович, я же в сборной все-таки центральным защитником буду!» А первый тайм с «Нантом» он отыграл великолепно.
По сей день уверен, что на результат того матча повлияло судейство. Смотрю эти кадры – из двух пенальти один должен был назначаться в любом случае. Если бы счет стал 3:0, это было бы совсем другое дело. Не скрою, у меня где-то было желание укрепить оборону Никифоровым, чтобы сзади использовать его мощь, а впереди надеяться на конструктивные действия Цымбаларя, Тихонова, Шмарова и других.
Коль скоро матчи и с «Нантом», и с «Локомотивом» были проиграны, то, конечно, это были мои ошибки. Мог и настоять на своем. Тактику выбирает тренер, и игрок должен подчиниться. Но бывает, что опытный игрок может тебя в чем-то убедить. И с «Нантом», и с «Локомотивом» игра шла нормально, но моя осторожность, желание сохранить преимущество совпадали с желанием Никифорова играть в центре обороны – что и приводило к таким перестановкам.
Того, что в сезоне-1996 заблистает Тихонов, я ожидал. И в дубле, и в немногих матчах за «основу» Андрей показал, что уже вырос в игрока, на которого можно рассчитывать. В том сезоне меня гораздо больше поразил Мелешин – а как раз то, что выстрелил Тихонов, ничуть не удивило. Может быть, такого лидерства не ожидал, но в том, что это один из самых мобильных и нужных команде игроков – не сомневался.
В 1996-м даже позволял Андрею в ночь перед игрой быть дома. Он жил в Тарасовке, очень близко от базы. Его жена была беременна, и я понимал, что пусть лучше человек ночует дома, чем мучиться на базе. И он никогда меня не подводил. Да и вообще, в том году каких-либо срывов, чтобы кто-то, например, не приехал на сбор, не было.
То, что Тихонов доиграл до сорока лет, говорит о его характере. За простотой Андрея скрывается очень большой профессионализм. Он умеет распределять силы, что чрезвычайно важно. И это не означает, что игрок не отдается работе до конца. Отыграет, как нужно, а когда надо, включит дополнительные силы. Мало того, что Андрей немало забивал, он очень много работал на команду, и его никогда не надо было подгонять. Скорее, наоборот – сдерживать.
Знаменитый матч с «Силькеборгом», когда Тихонов превратился во вратаря и поймал мяч после штрафного, конечно, не забыть никогда. Это была абсолютно выигрышная встреча, мы вели – 3:0, ничто не предвещало опасности. И вдруг – две ошибки, два гола, и все повисло на волоске. Даже когда все закончилось нашей победой, до сих пор помню это ощущение, что мы проиграли. Из-за халатного отношения опытных игроков, чьи фамилии не хочу называть.
А тут еще и выход один на один, нарушение правил Нигматуллиным, удаление и штрафной. Все замены сделаны. Кто из полевых игроков встанет в ворота? Вот что такое Тихонов – достаточно было одного моего взгляда, чтобы он пошел и встал. Ему не надо было ничего лишний раз говорить.
Трибуны затихли. Можно было услышать автомобильные гудки у стадиона «Локомотив» – до такой степени для болельщиков это было неожиданно и нереально. Почему Тихонов? Да он был в таком порядке, что другой кандидатуры даже не возникало. Можно было, конечно, поставить какого-то высокого парня. Но как-то на тренировке мы баловались, Андрей встал в ворота и начал ловить. Это мне в ту минуту и вспомнилось.
Был ли я уверен, что тот штрафной он вытащит? Нет. Как и все, был в оцепенении от происходящего. Не в растерянности, не в унынии, а именно в оцепенении. Все было как в кошмарном сне. Вместо 4:0 или 5:0–3:2, удаление вратаря и штрафной. Когда пришли в раздевалку, Горлукович сказал:
– Спасибо, Тихон, выручил.
Тут он показал на обоих вратарей и добавил:
– А эти бы пропустили…
Мнение, что Романцев недооценивал Тихонова, считаю ошибочным. Олег Иванович видел его потенциал. Просто, может быть, Андрею после победы в 1996-м было уделено очень много внимания. Не говорю, что это были застолья. Его приглашали в телестудии, на радио, на встречи с болельщиками. Порядочный, честный и благодарный человек, он не отказывался. И, возможно, Романцеву это не нравилось. Но моя поддержка у Андрея была всегда, поскольку я знал, что это высокопрофессиональный игрок. Никогда не стоял вопрос, выпускать Тихонова в составе или нет.
Думаю, если бы в 2000 году мы были вместе с Романцевым, никогда бы ни Тихонов, ни Кечинов из команды не ушли. Приспешники и лизоблюды, наверное, доносили Олегу Ивановичу негатив. Опытным и авторитетным игрокам не нравилась обстановка в команде, они, возможно, где-то вслух это высказывали – а это преподносилось Романцеву в перевернутом виде. Уверен, что мне удалось бы отстоять этих ребят, убедить, что их нельзя убирать. Тихонов сказал, что Вячеслав Грозный расчищал места для своих протеже и доводил до Романцева неверную информацию… Думаю, что здесь Андрей прав.
Что же касается Цымбаларя, то ему, может быть, в этой команде было уже сложно. Дело в том, что все его друзья и сверстники уехали за границу или ушли в другие клубы. И я его прекрасно понимал, поскольку сам в свое время пребывал в таких же чувствах. Хотя если бы ему давали побольше свободы – допустим, лишний выходной, чтобы он побыл в семье, он еще немало времени мог бы приносить пользу «Спартаку».
Точно так же, будь мы с Романцевым в «Спартаке», не ушли бы позже и Аленичев, и Титов. Самой обидной получилась история с Аленичевым. Когда такой игрок, как Дима, возвращается в «Спартак», чтобы и команде родной помочь, и достойно завершить блестящую карьеру, а его не ставят на матчи и болельщикам говорят, что он больной, – о чем тут можно говорить?
Я позвонил тогда Диме – он говорит, что здоров. А тренеры придумали, что ему нельзя играть на синтетике. Как можно так относиться к такому игроку, придумывая для публики какую-то ерунду?! Не зря он выступил в «Спорт-Экспрессе» со своим заявлением. В «Спартаке», в который он вернулся, царила уже совершенно другая обстановка.
Вратарей в 1996-м мы меняли – то Филимонов, то Нигматуллин. Изначально надеялись, что основным голкипером станет последний, но Сашка своими трудом и игрой доказал право быть первым. Однако в Набережных Челнах при 1:0 Филимонов пропустил от Варламова мяч, который должен был взять. Ошибся при приеме, и мы сыграли вничью. А если бы выиграли, оставалось бы только победить «Торпедо» – и мы чемпионы.
И на «Торпедо» я поставил Нигматуллина. Но уже на 33-й минуте после трех пропущенных голов заменил, поскольку Руслан оказался абсолютно не готов к игре. Его нужно было менять хотя бы для того, чтобы не нервировал партнеров. И тот матч, проигрывая после первого тайма 1:3, мы выиграли 4:3.