Имеются также планы гостиниц, железнодорожных вокзалов и аэропортов. Изучены маршруты выдвижения к объектам.
Таковы некоторые особенности подготовки уникального подразделения. Небольшая часть работы, способов деятельности группы, ее вооружения — все то, что можно хотя бы в общих чертах раскрыть.
Остальное — за порогом этого повествования.
Несмотря на демократию и открытость, секреты у «Альфы» остаются, ведь терроризм не складывает оружия. Значит, у «Альфы» по-прежнему много работы.
Крылья террора
Терроризм неистребим, считают психологи. Дело не только в природной агрессивности человека, но и в том, что для одних террорист — заурядный преступник, а для других — борец за свободу и счастье народа. Даже в резолюциях по терроризму, утвержденных в ООН, отсутствует четкое и однозначное определение.
В 1887 году Александр Ульянов в ночь перед казнью — он покушался на царя — написал матери письмо, в котором, в частности, есть такие строчки: «Терроризм — это оружие тех, кто силен духом и малочислен». Возможно, тут и спрятан ключ к пониманию корней терроризма?
Терроризм крылат. Он облюбовал одно из самых эффективных средств передвижения. Через аэропорты, пункты контроля, салоны лайнеров и пилотские кабины проходит фронт борьбы с терроризмом. Идет настоящая война.
Как считает американский профессор Маккензи Ора, руководитель программы «Терроризм и авиация», существующей в рамках Всемирного фонда авиационной безопасности, «это война, которую невозможно выиграть, но нельзя проиграть».
По оценкам экспертов, терроризм в авиации стал огромным бедствием. Статистика хайджекинга[1]заставляет задуматься: по-прежнему угоняются самолеты, гибнут люди. В истории нашей страны таких периодов было немало. Случались, когда «мы были впереди планеты всей». Время от времени устанавливали рекорды не только по количеству угнанных в год самолетов, но и в месяц, в неделю. Напомню: именно таким выдалось «сумасшедшее» лето 1990 года.
9 июня был угнан самолет из Минска в Стокгольм, 18 июня — из Измаила в Турцию, 19 июня — из Риги в Хельсинки, 24 июня — из Таллинна в Хельсинки, 28 июня — попытка угона в Турцию самолета «Ту-154», совершавшего рейс Краснодар — Оренбург — Краснодар, 30 июня самолет, вылетевший из Львова, по требованию террориста изменил курс и совершил посадку в Стокгольме.
Что и говорить, «плотность» угона самолетов оказалась беспрецедентной не только в истории нашей гражданской авиации, но и в мировой практике. Летать самолетами стало не менее опасно, чем ходить по ночному городу.
Борется ли мировое сообщество с разбоем на воздушном транспорте? Безусловно. Если коснуться правовой стороны этого вопроса, то следует отметить важность заключенных международных документов — Токийской конвенции 1963 года о преступлениях и некоторых других действиях, совершенных на борту воздушного судна, Гаагской конвенции 1970 года о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, Монреальской конвенции 1971 года о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, и дополняющего эту конвенцию протокола 1988 года о борьбе с незаконными актами насилия в аэропортах, обслуживающих международную гражданскую авиацию.
В них воздушные террористы названы злейшими врагами человечества. И, думается, вполне справедливо. Каждый преступник, какими бы благими намерениями он ни прикрывался, должен знать: везде его ждет суровое наказание. Согласно конвенциям, государства, подписавшие их, обязаны выдать или сами наказать воздушных разбойников. Таким образом, гарантируется неизбежность возмездия.
В большинстве своем так и происходит. Нашей стране были выданы Гилев и Поздеев, угнавшие в 1970 году в Турцию самолет «Л-200»; Загерняк и Шелудько, улетевшие на «Ту-134» в 1977 году в Финляндию; Засимов, захвативший в 1986 году «Ан-2» и принудивший командира самолета совершить посадку в Иране.
Названные конвенции сыграли главную роль и в том, что террористы во главе с Якшиянцем, захватившие в Орджоникидзе детей и потребовавшие вылета за границу, были переданы Израилем в руки советского правосудия.
Однако и те преступники, которые не были возвращены на родину, не остались безнаказанными. Бандитов Шмидта и Шуллера, угнавших в 1982 году «Ан-24» в Турцию, приговорили к восьми годам тюремного заключения. Бывший пилот Алимурадов, захвативший в 1985 году самолет, тоже получил восемь лет тюрьмы.
Да, международное правовое обеспечение борьбы с терроризмом крайне необходимо. Но следует признать: при всей важности конвенций они срабатывают лишь после совершения акта воздушного разбоя. А что же делается по предупреждению бандитских вылазок на воздушном транспорте?
Здесь война идет с переменным успехом. К середине 80-х годов многие международные аэропорты оснащаются новейшими контрольными устройствами и рентгеновскими машинами. Казалось бы, положен конец террору на воздушном транспорте. Ведь на борт лайнера невозможно пронести незаметно даже газовый баллончик или металлическую зажигалку.
Но человечество поторопилось отпраздновать победу. Весной 1986 года одну из дискотек Западной Германии потряс мощный взрыв. Погибло трое американских офицеров, США не собирались отмалчиваться. Ровно через десять дней президент Р. Рейган объявил всему миру о том, что он располагает неопровержимыми доказательствами причастности Ливии к этому теракту.
Военно-воздушные силы США нанесли бомбовые удары по предполагаемому месту нахождения Каддафи, а также по его штаб-квартире в Триполи. Каддафи уцелел, а через двое суток в Ливане нашли убитыми троих заложников — двоих британцев и одного американца. Таков был ответ террористов.
Война обретала новые масштабы, напряженность и новое качество. Самолеты перестали угонять, их стали просто взрывать. Бомба, положенная в самолет авиакомпании «Эйр Индиа», который следовал маршрутом Монреаль−Лондон, взорвалась, погибли 329 пассажиров.
В следующем году взрывное устройство, к счастью, сработавшее в половину своей мощности, вырвало дыру в обшивке самолета компании «Транс Уорлд Эйрлайнз», летевшего из Рима в Афины. Погибло четверо пассажиров, которых выбросило в образовавшуюся дыру.
А еще через два года, в декабре 1988-го, в лондонском аэропорту Хитроу на борт «Боинга-747» ступили 259 пассажиров. Радиокассетный плейер, снабженный взрывным устройством, был уложен на багажную полку. В нужную минуту устройство безотказно сработало. Катастрофа.
Тратятся огромные суммы на безопасность полетов. Так, Израиль на безопасность своего аэропорта Бен-Гурион, который, как известно, находится в одной из самых взрывоопасных зон мира, тратит 25 процентов от общего бюджета, выделяемого на безопасность страны.
В конце 80-х и в 90-х годах прошлого столетия в нашей стране при некоторой изобретательности террористов можно было пронести на борт любое оружие или взрывное устройство. Правда, руководство гражданской авиации страны усиленно убеждало нас в обратном, приводило поистине фантастические цифры изъятых у пассажиров гранат, снарядов, стволов огнестрельного оружия и тонн взрывчатых веществ. Возможно, это и так. Нет основания не верить ответственным работникам. Но, видимо, это не то оружие, стволы и тонны, которые планировалось пустить в дело именно на борту самолета. Их просто перевозили, транспортировали в другую точку страны. И потому они были найдены.
Ибо оружие, которому предстояло «заговорить» при захвате воздушного судна и сыграть свою роковую роль, в нужный момент все-таки оказывалось на борту. В 1988 году, например, террористы Овечкины уложили его… в футляр контрабаса. А в 1983 году преступники в Тбилиси даже этого не стали делать, просто пронесли оружие без досмотра через депутатский зал, как «уважаемые» люди.
Кстати, об «уважаемых» людях. Кровавая трагедия в тбилисском аэропорту так и не послужила нам уроком. В большинстве цивилизованных стран мира при досмотре перед посадкой в самолет даже самые высокопоставленные лица проходят шесть-семь самых тщательных проверок.
К чему, казалось бы, такая подозрительность? Дело в том, что люди, облеченные властью, должны служить примером для рядовых пассажиров. Это оказывает неоценимое положительное воздействие как на работников службы безопасности, так и на тех, кто проходит досмотр. Следует подчеркнуть особенный нюанс. Законы многих стран разрешают высокопоставленным чиновникам проходить без проверок. Но они соглашаются на досмотр вполне добровольно, сознательно. Достойный пример, не правда ли?
В воздушном пиратстве было и еще кое-что, отличающее нас от других, — цели угонщиков. Да, действительно, как ни горько сознавать, в СССР похищали самолеты, чтобы сбежать из собственного дома. Нередко вокруг очередного происшествия газеты поднимали шум и на страницах печати появлялись заголовки: «Воздушный пират или несчастный мальчишка?»
Как ни странно, чаще всего, по мнению нашей гуманной прессы, оказывается, что они никакие не пираты, а те самые «несчастные мальчишки». Такой вывод сделали, к примеру, некоторые журналисты, написавшие о 19-летнем угонщике из Львова Анатолии Михайленко.
30 июня 1990 года, когда самолет был уже в воздухе, Михайленко подозвал стюардессу, показал ей гранату и потребовал от командира лететь в Швецию. Оказывается, был он человеком религиозным и не желал идти в армию. Как признался потом одному из журналистов: «Не хотел нарушить библейскую заповедь «не убий».
Вот только о том, что он мог бы сразу убить почти двести человек, Анатолий не подумал, видно, забыл о библейских заповедях. Тот трудный полет вполне мог закончиться катастрофой. Экипаж находился в сильнейшем стрессе: предстояло лететь по абсолютно незнакомому маршруту, посадка в шведском аэропорту Арланда требовала умения ориентироваться по радиомаякам, навигационным и посадочным огням, знать систему захода на посадку. Естественно, что летчики, работающие на внутренних линиях, к таким полетам не готовы.
Когда пересекли границу, в воздух поднялись истребители шведских ВВС, они помогали нашему «Ту» приземлиться. За все эти «услуги» нашей стране выставили крупный счет. А таких угонов только в июне 1990 года было несколько. Что и говорить, дорогие «шалости» у наших «несчастных мальчишек».