Спустившись вниз, Артем открыл дверь, нахмурившись – у ворот медицинского центра уже толпились журналисты. Завидев адвоката, толпа заволновалась, вперед, словно копья, потянулись микрофоны:
– …Артемий Андреевич, как вы себя чувствуете?..
– …вы подтверждаете, что все нападения на вас взаимосвязаны?!..
– …господин адвокат, собираетесь ли вы нанять охрану?..
Проталкиваясь сквозь ряды корреспондентов, Артем заметил мелькнувшее лицо Шамиля, который, усиленно жестикулируя, пытался привлечь его внимание.
Вырвавшись от журналистов, друзья торопливо направились к «Ауди» Шамиля.
– Ну, как ты, братишка? – спросил он, заводя двигатель.
– Лучше всех, – отозвался Павлов. – Только мало кто завидует.
Шамиль усмехнулся, и автомобиль тронулся с места.
– А мне кажется, ты не прав, – сказал он. – Многие бы хотели твоей славы.
Артем посмотрел в окно:
– Может, и так. Только мало кто из них осознает, какова оборотная сторона этой славы. Сколько сил и времени затрачено, чтобы ее заслужить.
– Человек по своей сущности ленивое существо, – философски заметил Шамиль. – Ему свойственно желать максимум при минимальных усилиях. Ладно, куда тебя отвезти? В очередную клинику?
Адвокат решительно замотал головой:
– Нет, хватит с меня больниц. Уж как-нибудь сам справлюсь.
– В гостиницу? Или ко мне?
– Нет, держи курс в Следственное управление.
Шамиль удивленно присвистнул:
– Позволь поинтересоваться о цели этой поездки?
– Вчера вечером позвонил следователь, который ведет дело по инциденту в больнице. Сообщил, что задержанный желает говорить только со мной. Как ты понимаешь, я не мог отказаться.
Шамиль недоверчиво взглянул на друга:
– То есть ты хочешь сказать, что тот самый киллер, что намеревался сделать тебе смертельную инъекцию, решил поделиться чем-то сокровенным с тобой?!
Павлов кивнул.
– Будь осторожен, – сказал Шамиль. – Это может быть ловушкой.
– Я постараюсь.
Он хотел добавить что-то еще, но отвлекся на телефон, на экране которого вспыхнуло уведомление о полученном сообщении. Послание было от неизвестного абонента, и когда Артем открыл его, лицо адвоката окаменело.
– Ты чего замолк? – спросил Шамиль, следя за дорогой.
Павлов продолжал безмолвно смотреть на присланную фотографию. На ней была изображена Вероника, лежащая на полу какого-то подвала. Судя по всему, девушка была без сознания, ее левая рука была пристегнута наручниками к железной трубе. Никаких подписей к жуткому фото или комментариев не было.
– А ведь я еще вчера не мог до нее дозвониться, – промолвил Артем.
– Что случилось? – с тревогой спросил Шамиль.
Но прежде чем Павлов успел ответить, зазвонил телефон адвоката. Это был тот же самый номер, с которого пришел страшный снимок.
– Слушаю вас, – спокойно произнес Артем, и в трубке послышался хриплый шепот:
– Адвокат Павлов?
– Он самый. С кем имею честь?
– Неважно, – ухмыльнулся неизвестный. – Картинка понравилась?
– Нет. Что вам нужно? – напрямую спросил Артем.
– Молодец, – похвалил голос. – Коротко и по делу. Условия очень простые, адвокат. Убирайся из города подобру-поздорову. Немедленно. И тогда мы отпустим девчонку.
Павлов размышлял буквально несколько секунд, после чего произнес:
– Даже если я уеду, я не оставлю своих клиентов, интересы которых представляю. Вы уверены, что мой отъезд решит все проблемы?
– Сделай, как тебе говорят, тогда девка останется живой.
– А если нет? – полюбопытствовал адвокат.
Голос хрипло захихикал:
– Тогда для начала тебе пришлют ее пальчики. Потом руку. Потом…
– Хватит, – оборвал Артем незнакомца. – Мне нужны гарантии, что с Вероникой ничего не случится. Позовите ее к телефону или сделайте видеозвонок!
– Разбежался, – фыркнул голос. – Может, еще станцевать тебе? Возвращайся домой. У тебя есть сутки.
– Постойте!
Но разговор уже был прерван, и Павлов посмотрел на Шамиля.
– Ее похитили? – догадался он, и Артем медленно кивнул.
– Что ж… Они пошли на крайние меры. Надеюсь, очень скоро все маски будут сняты.
Сумки с вещами
Из здания городской прокуратуры Олег Викторович вышел словно оглушенный. С трудом пытаясь переварить свалившуюся на него информацию, он сел в служебный автомобиль и коротко велел водителю ехать домой.
«Проверка».
«Проверка комиссии из Генеральной прокуратуры».
Ну вот, добрались и до него.
Эта мысль высверливала его череп, добираясь до мозга. Осознание факта, что его сейчас, по сути, допрашивали, словно какого-то уголовника, бросало словно маятник из состояния неуправляемой ярости в глубочайший ступор, и в такие мгновение он, скрипя зубами, вспоминал о кролике на трассе, застывшем перед несущимся на него грузовиком.
«Проклятая проверка, – думал Чадов, лихорадочно вытирая градом катящийся по толстому лицу пот – не спасал даже работающий кондиционер. – Это все дело рук Павлова!»
Да. Только этот гребаный законник мог инициировать проверку подобного уровня.
Внутренний голос нашептывал, что ничего страшного еще не случилось. Ну, подумаешь, проверка. Павлов накатал жалобу на самый верх, и там отреагировали – уж таков порядок, все в соответствии с законом. Вопрос в том, чем вся эта суета закончится.
Утешало одно – главный компромат на мэра, спрятанный в черном дипломате, исчез во время землетрясения и вряд ли когда-либо всплывет наружу. А «собиратель» этого компромата уже в могиле. Так что, как говорил небезызвестный вор-щипач Кирпич в легендарном «Место встречи изменить нельзя»: «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина!»
– Нет у вас методов, – пробормотал вслух Олег Викторович и вытащил телефон. – И не с такой напастью справлялись… Справимся и с этим…
Мэр перехватил бесстрастный взгляд водителя в зеркале заднего обзора и осекся. Чем меньше знают подчиненные, тем лучше. А ему желательно на будущее поменьше чесать языком, особенно при посторонних. Сейчас везде есть уши…
Чадов позвонил Бергману, но вызов был тут же сброшен, после чего от бизнесмена пришло автоматическое сообщение:
«Извините, сейчас ответить не могу. Перезвоню, как только появится возможность».
– Тьфу, – вполголоса выругался чиновник. – Чем ты там, интересно, занят?!
Оставшуюся часть пути он провел в угрюмом молчании, изредка вздыхая. В голове царил невообразимый кавардак, и мысли Олега Викторовича перескакивали с одного на другое. Прокурорская проверка… ожирение (диагноз, поставленный врачом)… эта проклятая диета… Павлов, этот ненавистный адвокатишка… Ирина, мать ее, со своим дурацким разводом… а тут еще выборы на носу!
Дома его ждал очередной удар – супруга начала собирать вещи.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, аккуратно укладывая платья в пластиковый чемодан.
– Тебе и правда это интересно? – мрачно спросил Чадов, переобуваясь в домашние тапки.
Ирина подняла на него глаза:
– Конечно.
– Нормально, – буркнул он. – Послушай…
Женщина закрыла шкаф и перешла к большому комоду, начиная выдвигать ящики.
– Ира…
– Я тебя слушаю.
– Может, хватит?! – раздраженно выпалил он. – У меня и так неприятностей выше крыши, не хватало еще твоих идиотских капризов!
Ирина выпрямилась, держа в руках миниатюрную шкатулку из яшмы.
– Это не идиотские капризы, – устало произнесла она. – Я все решила.
Чадов приблизился к ней вплотную, касаясь супруги своим выпирающим брюхом.
– Бежишь? Как крыса с тонущего корабля? – прошипел он.
– Крыса? – переспросила Ирина и покачала головой. – Нет, Олег.
– Тогда почему ты разводишься со мной?! Да, у меня был на стороне один роман, но это ведь ничего не значит! Миллионы жен живут с мужьями после этого, и ничего!
– Значит, я не вхожу в этот миллион, – грустно улыбнулась Ирина.
– И все же?!
– Ты хочешь знать истинную причину моего решения уйти?
Мэр истерично хохотнул:
– Она еще спрашивает… Говори!
Женщина села на кровать, положив шкатулку на колени.
– Помнишь, перед тем как ты занял кресло мэра, я тебе говорила: «не вступай в сделку с совестью»?
Чадов насупленно смотрел на жену:
– Ты это к чему?
Помедлив, Ирина продолжила:
– Всю свою жизнь я учила детей. Я учила их быть честными и благородными людьми, которыми наша страна могла бы гордиться. Чтобы этим детям не было стыдно смотреть в глаза своим детям и внукам. Мне претила сама мысль о том, что я поступлю нечестно. Потому что в первую очередь я обманываю себя. Предаю себя!
– Зачем такое долгое вступление?! – нетерпеливо воскликнул Олег Викторович. – Не могла бы ты перейти к сути?!
– То, что ты, пользуясь своей должностью, занимался темными делами, для меня не является секретом. Да-да, не делай круглые глаза, Олег. Я была бы полной дурой, если бы прожила с тобой почти двадцать лет и не замечала, что ты из себя представляешь. Я далеко не дура. Мне приходилось слышать твои разговоры. Я присутствовала на встречах, где ты, не стесняясь, обсуждал при мне размеры взяток или как их… откатов. Я не выношу этого Бергмана, который постоянно трется возле тебя, как пес, пытающийся урвать лакомый кусок. Думаешь, я не замечала странную закономерность? Как после очередных встреч и банкетов мы обзаводились новой машиной, яхтой, квартирой? Я смотрю телевизор, читаю прессу, в том числе в Интернете. И помимо красивой картинки я, к моему сожалению, все чаще вижу оборотную сторону медали. И она с каждый днем становится больше, затмевая то, что у тебя было лучшим.
– Может, хватит ходить вокруг да около? – сквозь зубы проговорил Олег Викторович.
– Я и не хожу, – терпеливо ответила Ирина. – Я просто хочу спать спокойно. А с тобой я этого лишена. Сейчас я с тоской вспоминаю те дни, когда ты был простым служащим и мы с тобой копили деньги, чтобы на выходные съездить к морю… Мы были счастливые и радовались, что есть друг у друга. Теперь у нас есть все – загородный дом, машины, счета в банках, но ничего этого мн