эн Чао сразу сообразили, откуда пришли разбойники, и предположили, что в горах для поддержки могли скрываться лучники. Однако если бы лучники были, то только в банде наемников, как-никак знающих военное дело, а эти походили на деревенских бандитов.
Их вид не внушал особого страха, и, когда мужчина с разбитым носом развернулся к повозке, юноши решили действовать. Мэн Чао схватился за живот и стал кататься из стороны в сторону, не жалея свое церемониальное одеяние.
– Я умру! Точно умру! Мне кажется, у меня что-то сломано!
И этот концерт действительно привлек внимание разбойников. Поначалу они потешались над молодым господином и его плохой игрой, но когда к нему присоединился У Чан со словами: «О нет! Не умирай! Как же после мне твоим родителям на глаза показаться?!» – троица занервничала. Мужичье тыкало пальцами друг в друга и кричало:
– Это ты его достопочтенность будущего бога толкнул!
– Нечего тут вину перекладывать! Ты с ним был необходительным!
– Эй! Ты что удумал?
Представление продлилось недолго. Разбойники стали толкаться и браниться. Несложно понять, что мозгов у них было столько же, сколько целых, здоровых зубов. У Чан и Мэн Чао подгадали нужный момент и, вскочив на ноги, ринулись к повозке, но, как оказалось, так просто бандитов было не пронять. Одной рукой крепкого амбала У Чан и Мэн Чао были отброшены в сторону, как котята. А упав на каменистую дорогу, еще и получили порцию пинков и лестных фраз:
– Совсем за кретинов нас принимаете?!
– Вот сучье неблагодарное, а мы вас еще жалели!
Все тренировки У Чана словно канули в небытие, и неприятной новостью для него оказалось, что он не так уж и смышлен. Валяясь, как немощный, он даже предположил, что, будь сейчас рядом учитель, его отвращение к себе стало бы в сотни раз больше, ведь как после такого смотреть в глаза наставника, который им гордился?
Пока оба получали плату за плохо отыгранное представление, из повозки раздался ошеломляющий женский визг. Натиск сапог не остановил Мэн Чао, и, только услышав тонкий голосок молодой госпожи, он схватил камень с дороги и зарядил им по кривой физиономии разбойника. Юноша подскочил на ноги и бросился к мужику, который держал Луань Ай.
– Убери от нее свои вонючие лапы, скот! – воскликнул он, но его быстро усмирили ударом ноги в живот и, скрутив руки за спиной, лицом ткнули прямо в землю. С У Чаном один из амбалов тоже не стал церемониться, навалившись на него всем своим бычьим весом.
– Да тут не только божественное оружие скрывалось! – Мужик с кровоточащим носом вывел девушку наружу, держа в другой руке белоснежный цзянь наследника Севера. Он толкнул Луань Ай к остальным и принялся восторгаться клинком:
– Смотрите, мужики, какая цацка. Ай-я, да она небось денег стоит немерено! К тому же оружие будущего небожителя, на выручку за него, наверное, можно купить целое поле водяных каштанов, не меньше! А… что это с ним?
Он попытался достать клинок из ножен, но рукоять меча не сдвинулась ни на цунь. Оборванец, что навалился на прыткого Мэн Чао, сдерживая его потуги вырваться, недовольно предложил:
– Потом с ним разберешься, мы не для этого здесь! – а после, оглядевшись, громко скомандовал: – Давайте всех в сбор, в одно место! А то эти щенки уже нам неприятностей натворили!
Всех девятерых избранных господ, как и их слуг и четырех стариков, согнали в круг, заранее связав всем руки. По грязной одежде и ссадинам на лицах у некоторых юношей становилось ясно, что У Чан и Мэн Чао не единственные, кто предпринял попытку сопротивления.
«И что, ни один ничего не смог сделать?» – эта мысль да и ситуация в целом показались У Чану столь забавными, что он усмехнулся.
На фоне молчаливой и взволнованной толпы он выделился своим смешком, и один из верзил, что стаскивал в кучу найденное в повозках, недовольно поинтересовался:
– И что же вас, господин, так рассмешило? Или вас сильно ударили по голове, раз вы считаете ситуацию веселой?
У Чан, не скрывая улыбки, ответил:
– Будущие боги не смогли дать отпор какой-то кучке олухов, возомнивших себя разбойниками!
На его слова отреагировала Ба Вэньлинь, сидевшая плечом к плечу с ним. Она пихнула его и прошипела:
– Молчи! Чего вдруг языком зачесал!
Верзила сбросил найденный скарб на землю и подошел к кругу связанных:
– Избалованному сынку отец и мать не рассказывали, что иногда стоит помалкивать? Прислушайся к мудрым словам девки, если до самого не доходит. Не то отправим тебя мертвым грузом по реке.
Он достал короткий рыбачий нож из-за пояса и, красуясь, выставил его прямо перед лицом У Чана. Но страха в глазах наследника мужик не увидел, и это разозлило его. Мэн Чао вскочил на ноги до того, как острие ножа коснулось щеки У Чана.
– Смелости у тебя хоть отбавляй! Угрожаешь безоружному человеку!
Пара слуг ринулись его отговаривать:
– Господин, вернитесь на место!
Однако Мэн Чао даже слушать их не стал:
– Да и что ты получишь, если покалечишь его? Воспользуйся своей единственной извилиной!
К ним подошел еще один разбойник. Судя по тому, как десяток оборванцев и верзил направили взгляды на него, он был главным в их шайке. Главарь был более ухоженным, его кожаные одежды выглядели новыми, а речь была хорошо поставлена. Он перебил Мэн Чао, усадив его на место.
– Вам двоим действительно нужно задуматься, прежде чем лезть на рожон, – и какими бы спокойными ни казались его слова, главарь разбойников был не самым приятным собеседником. – Ха! Неужели вы еще не поняли? Все же просто: мы вас разделим и отправим на черный рынок.
В конце фразы он так холодно улыбнулся, что, казалось, говорить подобное для него было не впервой. Ба Вэньлинь, видимо, не ожидая подобного исхода, воскликнула:
– Вы хоть знаете, кто мы?! Знаете, что с вами сделают за подобное?!
– Знаем, – продолжил главарь, – и никто ничего нам не сделает. Когда ваши дома спохватятся, господ, как и будущих богов, не станет: вас всех продадут и вы превратитесь в рабов. А повозки мы утопим, из-за чего вас будут очень долго искать.
Шао Жоу присоединилась к тихому недовольству двух летописцев:
– Мы же будущие боги, ваши покровители! Вы этим поступком идете против Небес!
Но глава разбойников не обратил внимания на ее слова и махнул рукой мужичку рядом. Тот убрал рыбацкий нож и подхватил под руку Ба Вэньлинь. Увидев это, южане и не только всполошились: многие кричали и требовали отпустить молодую госпожу, а Бань Лоу подскочил на ноги и набросился на мужика. И даже то, что у будущего бога были связаны руки, не помешало ему сбить разбойника с ног, повалить на землю и ударить со всей мощи головой об его лоб. От этого удара мужчина тут же потерял сознание.
Бесстрашный поступок Бань Лоу разжег боевой дух в толпе господ, и остальные юноши тут же повставали, заслоняя собой слабый пол. Взбунтовавшихся окружили разбойники, и главарь, войдя в центр круга, восхитился:
– Как самоотверженно… Это заслуживает похвалы. Только вот что такой малец может еще сделать? Вы еще дети, что только покинули свой дом. Птенчики, что попробовали взлететь. Вы же понимаете, что не в силах что-либо предпринять? Это ваш финал на пути становления богами – примите это и смиритесь. – Главарь откинул Бань Лоу к остальным. – Давайте сделаем вот как: я вновь проявлю снисходительность и закрою глаза на ваше поведение, а вы больше не будете препятствовать и злить моих людей почем зря. Ведь без синяков и ссадин вы будете стоить в разы дороже.
Он уже развернулся и замахнулся, чтобы скомандовать, как кто-то из толпы выкрикнул:
– Зачем вам все это? Слабо верится, что мы случайно оказались на вашем пути!
Вопрос очень порадовал главаря. Казалось, мужчина нарочно тянул время в ожидании его. Он развернулся к господам и распорядился разделить юношей и девушек на две группы. Как бы плененные ни пытались сопротивляться, барахтаться и выбиваться, им так и не удалось вырваться.
– Успокойтесь, – Ба Вэньлинь потребовала от избранных смирения. Возможно, она думала, так будет безопаснее для них самих, но они не разделяли ее спокойствия. Наконец, когда всех силой поделили на две группы и разместили друг напротив друга на расстоянии двух чжанов, главарь вышел в середину. Поставив ногу на кучу вещей, найденных в повозках, он явно восхищался собой:
– Уважаемые господа… К вашему разочарованию, не каждый смертный видит в вас своих благодетелей. Оно и понятно: разве могут такие избалованные властью и деньгами дети знать, что нужно их народу? Поэтому не серчайте на меня, я лишь рука этого народа и в какой-то степени тоже играю роль благодетеля. – Главарь рассмеялся. – Мы с вами даже чем-то похожи…
– Чушь! От таких слов захотелось плюнуть тебе в лицо! Раз уж вы нас пленили и мы уже ничего не можем с этим поделать, так хоть скажи правду! Чего воду мутишь?! Тьфу! – Ба Вэньлинь действительно плюнула, вот только себе под ноги. – Трепло, да и только! Говори, кто вас нанял?
Главарь, обратившись лицом к будущей богине, широко улыбнулся:
– А с чего благородная дева взяла, что нас кто-то об этом попросил? Или вам не верится, что у вашего народа есть свой голос и свое мнение?
– Не считайте нас кучкой глупых наследничков… Никому не был известен наш путь через ущелье. И даже если, как ты говоришь, «на то воля народа», то при всем желании этот самый народ не мог знать о точном нашем местонахождении. Так что говори как есть! Кто твой хозяин? Чья ты подстилка?
Улыбка главаря застыла на лице. Он убрал ногу с кучи вещей и выпрямился.
– А вы не так глупы, как может показаться, да и разговариваете нормально, не как другие треклятые богачи. Откуда же вы родом? Судя по грубоватой интонации… Госпожа с Юга. Дерзкая и, что немаловажно, смышленая. Не могу не похвалить – у вас талант подмечать неочевидное. Возможно, мне стоит отправить вас не на черный рынок, а в мой лагерь? Там вы сможете принести большую пользу. – Он сделал пару шагов, сблизившись с толпой девушек, и с неизменной ухмылкой коснулся лица Ба Вэньлинь. – А вы как считаете, кто мой хозяин?