– Если вы переживаете за своего коня, то могу поручиться: мой слуга лучше всех управляется с этой степной породой.
Молча смотреть сверху вниз на Ба Циншана с каждой секундой становилось все неприличнее, хоть тот и не проявлял ни малейших признаков недовольства. У Чан опустился на землю и уже хотел было сказать хоть что-то, но южанин вновь его опередил:
– Простите, что-то я многое себе позволяю. Стою над душой и навязываю свое общество, хотя мы не так уж много общались. С господином Мэном вам куда комфортнее вести беседы.
Повисла неловкая пауза. Ба Циншан уже отвел было взгляд, явно раздосадованный холодным обращением попутчика, но У Чан вдруг улыбнулся и заговорил:
– Не стоит беспокоиться. Мэн Чао часто набрасывался на меня с разговорами обо всем на свете. В этом его очарование и сила – прет напролом.
– И то верно… – Собеседник добродушно усмехнулся.
Оба поднялись на судно, и в то же мгновение оно качнулось и томно поплыло. У обеденного стола, спрятанного за пологом из жемчуга, располагалась кухня. Из-за бамбуковых стен крохотного помещения постоянно раздавались голоса трех, а то и четырех помощников повара, которые торопились подать еду. Они то и дело ворчали друг на друга:
– Вот-вот все будет готово.
– С основными блюдами велено подождать! Закуски вынесли?
– Десятый раз уже спрашиваешь, ты лучше напитки проверь!
Мужчина с сосудом в руках стрелой помчался к столу, покрутился вокруг него и быстрым шагом вернулся, не поднимая взгляда на двух избранных. Только он вернулся на кухню, как в дверях показалась фигура девушки. Ее идеальная осанка и цепкий волевой взгляд всколыхнули воспоминания У Чана, и он тотчас признал в повзрослевшей молодой госпоже Ба Вэньлинь.
– Долго же вы… – она запнулась, когда увидела сребровласого гостя, – добирались до нас.
По-видимому, наследница откладывала трапезу в ожидании брата. Ба Циншан звонко рассмеялся:
– Не подумай плохого, сестра. – Явно обрадованный встречей, он легонько постучал себя ладонью по груди. – Мы с избранными Шао и Фань лишь немного задержались в пути, моя вина – не уследил за временем. Однако приехали бы мы вовремя – не встретили бы наследника клана У.
Ба Вэньлинь внимательно посмотрела на приятеля брата. У Чан решился было открыть рот, чтобы поздороваться, но из кухни одна за другой появились недовольная чем-то Фань Мулань и Шао Жоу с почти опустошенной чашей винограда.
– Я же… гово… рила! – пережевывая что-то на ходу, бросила последняя. – Смогу… проглотить разом!
Фань Мулань на мгновение остановилась и демонстративно указала подруге на застывших в недоумении трех избранных. Под их удивленными взглядами Шао Жоу с детской робостью приобняла пустое блюдо. Молодые господа не смогли сдержать улыбок при виде такой непосредственности уже вполне взрослой девушки. Очевидно, набрать в рот с десяток крупных виноградин было ее очередной дурашливой затеей.
Едва все расселись за столом, помощники с кухни поспешили наполнить бокалы господ. У Чан украдкой взглянул на серебряную посуду, что блестела в солнечных лучах. Обычно места, где можно перекусить в дороге, не могут похвастаться столь дорогой кухонной утварью. Подобное встретишь лишь при дворах правителей и высших чиновников да в несусветно дорогих павильонах. А эта джонка с виду была самой обычной.
Заметив, как Шао Жоу забавляется с полным бокалом, наклоняя его то в одну, то в другую сторону, Фань Мулань безразлично обронила:
– Перестань.
– Тю! Подали напитки в такой посуде, отчего бы и не посмотреть – вдруг потемнеет?
У Чан заметил, как Ба Циншан и Шао Жоу обменялись дружескими ухмылками. Должно быть, эти двое отлично ладят.
А вот Ба Вэньлинь с едкой ухмылкой уточнила:
– Эти люди прибыли по указу главы. Полагаешь, у них достаточно решимости, чтобы отравить еду наследников?
Выходит, У Чан не ошибся, когда обратил внимание на изысканность посуды. Господин Ба, будучи любящим и заботливым отцом, отправил личных слуг, чтобы его дети путешествовали с комфортом и ни о чем не переживали.
Шао Жоу довольно хмыкнула, после чего опустошила бокал до дна.
– Я никогда не видела, как серебряная посуда меняет цвет[38]. Избранной Небесами Ба хорошо говорить! Госпожа получила свою силу, так что вмиг излечится от любого яда! – Она мягко обняла себя за плечи. – А я еще так молода!
Слуги раздвинули полог из жемчуга, чтобы господа насладились не только вкусом блюд, но и пейзажем. Пока Шао Жоу крутилась на месте, разглядывая проплывающие мимо лодочки в лучах заходящего солнца, У Чан размышлял о том, что все за столом давнишние знакомые. Никто не обращал внимание ни на суровость характера Ба Вэньлинь, ни на раздражительность Фань Мулань. А уж на фоне остальных беззаботная Шао Жоу выглядела почти очаровательно.
И все же Фань Мулань не преминула вполголоса одернуть подругу:
– Перестань кривляться, энергия сегодня из тебя так и прет. Что о тебе чужие подумают?
«Чужие? Это она обо мне?» – повторил про себя У Чан.
Судя по ухмылке Шао Жоу, та также задалась этим вопросом и вот уже хитро смотрела на наследника Севера.
– Не слушайте сестрицу. Она у нас западных кровей, совсем ничего не понимает в легкости и утонченности южанок. – Избранная Шао подалась вперед. – Будьте аккуратнее в наших краях, уважаемый У Тяньбао: займет кто из местных красавиц ваше сердце и мысли – спокойный сон забудете.
Наследник клана У как раз со скуки решил попробовать закуску с острой лапшой, что стало фатальной ошибкой. Он так закашлялся, что без помощи Ба Циншана совсем не справлялся: южанин принялся хлопать по спине У Чана, но неожиданно замер. Северянин поднял наполненные слезами глаза, почувствовав неладное, и заметил надвигающуюся на него бурю.
Шао Жоу вся подобралась и облизнулась в предвкушении:
– Ха! Что же это значит, молодой господин? Красавица с южных земель уже поселилась в вашем сердце?
Фань Мулань и Ба Вэньлинь тоже не остались безучастны: казалось, обе сегодня не были расположены к разговорам, но как только подметили нетипичную реакцию замкнутого господина, тут же хищно переглянулись. Один Ба Циншан тактично не хотел развивать тему:
– Любовь – дело личное.
Однако Шао Жоу и слушать не стала, лишь махнула рукавом в его сторону.
– Такой с виду неприступный молодой человек, не любите праздные беседы. У меня сложилось о вас иное мнение, думала, вы только о звании будущего бога печетесь – энергию тратите исключительно на получение заслуг, что зачтутся при вознесении. А оказывается, едва ступили на наши земли, как уже и невестой обзавелись? Правду говорят: коварство в тихом омуте томится!
Ба Циншан прикрыл лицо рукой, по-видимому от неловкости за своих спутниц. Но то, как напор Шао Жоу заставлял У Чана нервничать, только распаляло интерес остальных. Распотрошить трепетную тему для девушек оказалось правым делом.
У Чан попытался развеять недопонимание, произнеся хриплым голосом:
– Все совсем не…
Шао Жоу стукнула по столу так, что бокалы подпрыгнули:
– Как скромно говорите – я была права! Ха!
Фань Мулань, отложив палочки для еды, подметила:
– Вот оно как! Есть еще в мире то, что может меня удивить.
– Рассказывайте давайте! – Шао Жоу пальцем пригрозила обоим наследникам, сидевшим напротив нее. – Не скажете – с судна не сойдем, так и будем тут до утра торчать. Что вы оба на берегу обсуждали? Избранницу У Тяньбао? Мы ее знаем? А учитель-то в курсе любовных дел ученика?
Не сговариваясь, наследники воскликнули: «Нет!», однако каждый имел в виду свое. Шао Жоу так тараторила, что не выходило и слово вставить. Ба Вэньлинь также заинтересовалась. Подняв бровь, она одним вопросом намертво пригвоздила наследников к местам:
– Что вас так взволновало?
Ба Вэньлинь постучала ноготками по столу, зная, что брата поставить в неловкое положение почти невозможно. Его иногда ошибочно принимали за простофилю, но под этим мнимо добродушным фасадом скрывались гибкий ум и железная уверенность в себе. Но сейчас Ба Циншан неожиданно растерялся:
– Да будет тебе, сестра.
– Можно подумать, вас, господин Ба, смущают темы любовных побед? – подперев щеку ладонью, заинтересованно произнесла Фань Мулань.
«Вот уж точно нет», – с коротким смешком заключил про себя У Чан. Ведь Ба Циншан постоянно был окружен очарованными его обходительностью девушками и, конечно, умел с ними обращаться.
Шао Жоу недоверчиво прищурилась:
– Хотите сказать, что не обсуждали? – От нетерпения она постучала сапогами по полу джонки. – Или учитель У Тяньбао не в курсе?
Бесцеремонные вопросы, сыпавшиеся на У Чана градом, почти довели его до паники. Оно и понятно: наследник редко был честен относительно чувств даже сам с собой, а тут назревает такой открытый разговор, который неизвестно куда еще может завести. У Чан предвидел, что рано или поздно это произойдет и ему придется столкнуться нос к носу со своими демонами. Верно говорят: сердце не обманешь. Но что, если признание, пусть даже мысленное, станет фатальной ошибкой? Какой будет реакция учителя, когда ему придется заглянуть в глаза бесстыжего ученика?
У Чан отвернулся, вообразив застывшее сложное выражение лица наставника, и не заметил, как палочки, зажатые в его руке, затряслись. Ба Циншан посчитал, что это от негодования, и тихо попросил:
– Помягче.
Фань Мулань поддержала его и пихнула подругу в бок.
– Ладно вам, ладно. – Шао Жоу поудобнее разместилась и заново наполнила свой бокал. Спустя минуту она вновь заговорила: – Мне всего-то хотелось узнать, какие особы нравятся северянам. Многие считают Жоу-Жоу красивой, а У Тяньбао в ее сторону и глазом не повел – значит, молодой господин любит не за красоту.
Она явно хотела похвалить У Чана и успокоить его, но наследник был слишком взвинчен, чтобы заметить это.
– Еще скажи, будто бы он тайно пишет стихи, – без задней мысли добавила Ба Вэньлинь, и все потрясенно замерли: шея и уши наследника вспыхнули столь ярко, что не заметить это было невозможно.