— Я тоже хочу научиться такому гендзюцу! Научишь? Нии-сан, научишь? — затормошил задумавшегося брата Саске.
— Это возможно только после твоего третьего томоэ, но как только, так сразу, — рассеяно кивнул Итачи. — Ты всё понял?
— Можешь на меня рассчитывать, нии-сан!
— Джирайя-сан, это Саюри-чан и наши с ней дети, Шо и Кенджи, — представил Шисуи жабьему отшельнику своих отпрысков. Одного держал сам, а второго — симпатичная девушка с длинными иссиня-чёрными волосами.
Саске подошёл к ним, разглядывая темноволосых пухлых младенцев. Мальчик, которого держал двоюродный брат, потянул ручки и загулил, пуская слюни.
— Давно не виделись, Саюри-сан, — подошедшая Мина улыбнулась и слегка погладила чужой выпирающий животик. — Вижу, вы снова ждёте прибавления?
— Да, это стало так заметно, что и широкое кимоно с накидкой не скрывает… — чуть покраснели бледные щёки девушки, а золотистые глаза лукаво сверкнули.
Вслед за Миной подскочила Юмико и забрала мелкого из рук Саюри, воркуя над «племянником». Обе девчонки отошли, явно намереваясь затискать младенца, отдавшись материнским инстинктам.
— Оро-чан… — как показалось Саске, испуганно пискнул Джирайя, оттаскивая Орочимару-сана от их толпы и что-то горячо зашептав на ухо змеиному саннину.
Что именно спросил Джирайя, Саске не расслышал, но догадывался по тому, насколько Саюри была похожа на Орочимару-сана: как две капли воды.
— Саске, Кенджи явно к тебе неравнодушен, подержи его немного, — усмехнувшись, сказал Шисуи и вручил поддельного бутуза.
Схватив младенца и удерживая того на вытянутых руках, Саске глядел в чёрные глаза, пытаясь распознать хитрую иллюзию, о которой рассказал брат. Бутуз точно так же смотрел на него. Мальчик был довольно крепким и плотненьким, со смешно топорщащимися волосиками, мягкой и приятной на ощупь кожей и вкусно пах молоком и чем-то ещё. Все чувства Саске говорили, что в его руках полугодовалый младенец, а он даже потоки чакры останавливал и шаринганом смотрел.
Крохотная ручка была полностью запихнута в рот и с видимым удовольствием обсосана. На пухленьких щеках размазались слюнки.
— Оботри Кенджи полотенцем, Саске, — отвлек от раздумий голос Саюри. — У мальчиков зубки режутся, поэтому они всё пихают в рот и слюны очень много.
Саске послушно обтёр маленький ротик бутуза, который, кажется, с кулаком во рту ещё и пытался смеяться его действиям. Подумалось, что ему эти дети тоже, как и Юмико, будут приходиться племянниками. А раз эта иллюзия или техника так точна, то стоит поучиться управляться с младенцами, на всякий случай.
— Саске, завтра с рассвета ты отправишься вместе с Орочимару-саном в Страну Травы, — сказал Шисуи.
— Оябун, Саске что, идёт один? — спросил Наруто, который вместе с Кимимаро тоже был в комнате.
Узумаки только что взахлёб делился с ними, как развёл дедушку на тренировки, и показывал, как дрожат руки, оттого, что потратил весь нехилый резерв своей чакры на упражнение с раскручиванием воды внутри водяного шарика. За день, используя нескольких клонов, Наруто смог лопнуть водяной шарик и пройти первый этап тренировки расенгана из трёх.
— Да, такую маленькую группу из двух человек сложно обнаружить. Не волнуйтесь, у вас тоже будет задание, — ответил Шисуи. — У нас будет несколько групп, которые встретятся на границе со Страной Водопада, где мы собираемся сделать ловушку на одного из членов «Акацуки». Их главного шпиона.
Саске не сдержал улыбки, когда увидел, что голубые глаза друга стали в два раза больше.
— Значит, у всех будет своё задание? — спросил он у Шисуи, не давая Наруто радостно завопить.
— Да, твоим заданием будет вместе с Орочимару-саном нанять в Куса сенсора. Некую Узумаки Кури.
Старший Учиха вдруг сверкнул шаринганом, и Саске понял, что далее они говорят в его иллюзии.
— И ещё, Саске, это не точная информация, но ты должен будешь её проверить. В Стране Травы должна жить девочка. Узумаки Карин. Вполне возможно, что она какая-то родственница вашей цели, Узумаки Кури. Девочке должно быть лет десять-одиннадцать. Она тоже сенсор, но, возможно, в данный момент её дар не раскрыт. Действуй по обстоятельствам, но постарайся, чтобы девочку вы тоже взяли с собой. И когда будет заварушка с Зецу, она должна быть под твоей охраной.
— Я понял, — кивнул Саске, осознавая, что сделал это уже вне иллюзии.
— Наруто, ты вместе с Джирайя-саном должен будешь подготовить запечатывающий фуин-барьер, для того, чтобы наш шпион никуда не делся, после того, как мы его обнаружим и нападём. Подготовите и наполните с ним печати.
— О, отлично, оябун! — воспылал энтузиазмом Узумаки. — Я всё сделаю!
— На подготовку будет пара дней, как раз это время для Саске и Орочимару найти свою цель.
Глава 26. «Всё получилось»
— До свидания, Фудзимото-сан, встретимся, как обычно, через неделю в это же время, — доброжелательно кивнул пациенту Канагава Тору. — Всего доброго.
Когда последний на сегодня посетитель вышел из кабинета, он выдохнул, достал из тумбочки сигареты, и закурил, повернувшись к окну. Ночной город сверкал огнями.
Покосившись на часы, которые показывали девять вечера, Канагава сделал ещё одну глубокую затяжку и вытащил из кармана телефон.
Последнее сообщение от Накомори Хироши было кратким и ёмким: «Всё получилось».
Их встречи, после того, как у парня, кроме учёбы появилась личная жизнь и девушка, стали ещё реже. Но, когда они виделись, Накомори вываливал на Канагаву целый ворох информации. После он, уже не торопясь, прослушивал аудиозаписи и делал заметки. Участников событий становилось всё больше. Семья Учиха росла, и семья змеиного саннина — тоже.
Канагава достал второй том «дела Хироши» и, просмотрев последние записи, хмыкнул. В связи с таким необычным другом-пациентом он более подробно стал изучать мангу, аниме и даже фан-фикшн по «Наруто». Хотя подобной истории пока не находил. Да и слишком живо описывал всё Хироши, такое, возможно, и можно придумать, но смысл?
Их последний разговор зашёл про куноичи, потому что в очень многих рассказах «творчества юных» Канагава прочитал про постоянные изнасилования бедных женщин-ниндзя и жизнь некоторых ирьёнинов, которые почти только и делают, что аборты после рейдов и миссий с участием куноичи, а потом утешают жертв насилия. По своей работе он часто с таким сталкивался и был обеспокоен, всё же в семье были девочки, да и Гурэн имела не очень хорошую привычку брать одиночные миссии, или компанию ей составляли совсем мелкие парни, которые вряд ли смогли бы её защитить от насильников. В мире шиноби правит сила. Да и, если смотреть экранизацию манги, многие куноичи словно специально нарывались, надевая открытые во всех местах вещи: топики, шорты, короткие юбочки и футболки из сетки.
Когда он озвучил свою мысль и обеспокоенность, Накомори Хироши сначала пристально на него посмотрел, а потом засмеялся и хохотал очень долго, чуть не до слёз.
— Простите, профессор, я просто на секунду представил, что вы бы такой вопрос задали Гурэн… Значит, говорите, в фанфиках пишут? — Хироши снова засмеялся.
— А что смешного? — робко поинтересовался Канагава.
— Ну… — Хироши пожал плечами. — Простите за грубость, но ни один, даже самый глупый, перекачанный гормонами шиноби, не рискнёт засовывать часть своего тела в куноичи. Особенно если она против этого. Да даже если и «за», многие всё равно с куноичи не связываются. Слишком велик риск остаться без чего-нибудь нужного, — парень захихикал.
— Почему?
— Поцелуй смерти. Это когда жертве во время поцелуя прикусывают язык, она даже пошевелиться от болевого шока не может и минут тридцать истекает кровью, находясь в сознании. Потом, представьте тело куноичи, она даже без какой-либо чакры сможет мышцами стиснуть так, что яйца посинеют, опять же болевой шок, и «насильник» полностью в её власти. А если говорить о чакре, то её можно испускать не только пальцами, но и горлом, например. В тебя могут огнём плюнуть или лавой, или ядовитым туманом, или иглами отравленными. Не говоря уже о том, что девочек с малолетства учат готовить всякие хитрые яды и вводить в свой организм, так что после секса с большинством куноичи надо антидот получить, а не то мучительно умрёшь. Да и во время секса мужчина довольно беззащитен и должен доверять партнёрше, которая, даже особо ничего не умея, может убить парой прикосновений к определённым точкам. Не говоря уже о том, что в мире, где у человека может быть рот с зубами на ладонях…
— Всё! Я всё понял! — остановил парня Канагава, которому резко поплохело. — Я понял, куноичи проще убить, но насиловать — себе дороже.
— Это точно, — кивнул Хироши, широко улыбаясь. — Поэтому многие шиноби женятся и имеют отношения с простыми горожанками или крестьянками. А куноичи специально одеваются вызывающе, чтобы мужчины повелись на женские прелести, расслабились или засмотрелись. Но даже пленённую девушку-шиноби вряд ли будут насиловать. Да и убить себя она может, прихватив насильника с собой. У народа куча техник самоуничтожения, особенно у тех, кто постарше. Так что рисковать зря никто не станет. А у Гурэн… Она приёмная дочь самого Орочимару, мастера ядов, с ней даже поцелуй может быть опасен… Хотя и с Миной и Юмико уже тоже работал и Кабуто, и сам Орочимару…
— Ты мне не рассказывал, — удивился Канагава.
— Ну, это несколько интимное и входит в стандартную подготовку девочек-ниндзя. Между прочим, в Японии тоже такие были, у них даже чакры не было, но убивали они так же эффективно, прятались среди гейш, танцовщиц, служанок и куртизанок.
— Да, я что-то такое слышал, — согласился профессор, решив для себя ознакомиться с настоящей историей японских ниндзя, а не только с творчеством «юных писателей».
— Хироши-кун! Проходи! — обрадовался Канагава, когда их встреча наконец состоялась.
— Я к вам с Мисаки-чан, можно? — парень держал за руку симпатичную девочку. Та была ниже Хироши на голову. В коротких волосах у Мисаки было несколько осветлённых прядок, но одета девушка была в светлые «спокойные» вещи, довольно скромно, особенно по меркам кричащей японской молодёжной моды.