— Ты похожа на Кури-сан, — сказал Итачи, коснувшись её волос. — Мне жаль, девочка.
Карин горько расплакалась, и красивый парень обнял её, осторожно гладил по спине и бормотал что-то успокоительное, и ей становилось легче…
— Здравствуйте, Хиса-сан, — поздоровался Итачи, снимая с шеи Нацуми. — Привет, Карин, ты сильно подросла.
— Да? Спасибо, Итачи-кун, — кивнула она.
Карин отправилась в мир змей, чтобы улучшить навыки канчидзюцу и ирьёдзюцу, потому, что не хотела быть слабой. А «побочный эффект» в части быстрого взросления относительно всех остальных тоже весьма её привлёк. Итачи было пятнадцать, когда ей — всего одиннадцать. Такой взрослый парень вряд ли обратил бы на неё внимание, как сказала Карин её названная сестра Гурэн. Сейчас Карин уже тринадцать, тогда как Итачи — пятнадцать с половиной. Шансы, пусть и призрачные, всё же были. Парень очень ей нравился.
— Я пришёл забрать всех вас обратно, — сказал Итачи. — К нам пришёл ответ из Конохи, так что ваши тренировки здесь пока окончены. Нам надо собираться и готовиться к переезду.
Пока он говорил, Юи и Юкимару тоже подбежали к ним.
— Ура! Мы возвращаемся домой! — завопили мальчишки, которые тоже сильно подросли.
— Ого, а вы уже какими взрослыми стали! — тихо засмеялся Итачи, взлохматив их шевелюры.
— Нам почти по семь лет! — похвастал Юи. — Точнее, по шесть с половиной и ещё с чуточкой.
— Всё с вами ясно, — кивал Итачи. — Давайте, если есть, что собирать — собирайтесь, и я перенесу вас обратно.
— А как ты это сделаешь? — поинтересовался Юкимару.
Итачи достал свиток.
— Наруто довёл до ума свиток для переноса живых людей. У меня четыре таких для вас.
— Ура! Мы будем запечатаны в свитки! — взвизгнула Нацуми и снова кинулась на шею старшего брата. И Карин слегка позавидовала мелкой Учиха, что та может себе такое позволить.
— У нас ничего особенного нет, — ответила за всех Карин, оставшаяся за старшую. Юмико отбыла обратно ещё год назад, когда тренировками достигла второго томоэ в своём додзюцу, а Комацу-сан вместе с малышами Шо и Кенджи при помощи Хисы-сан пару месяцев назад забрал Орочимару-отоо-сан.
— Тогда прощайтесь, и приступим к запечатыванию, — тепло улыбнулся ей Итачи, и сердце Карин пустилось в пляс.
Глава 2. Свиток с посланием
— Оябун! Оябун! — Шисуи оглянулся, чтобы увидеть бегущего к нему по коридору убежища Наруто.
— Фух! — остановился возле него запыхавшийся джинчуурики. — Пришло сообщение от деда Джирайи. Полчаса назад мне его Гаматокуши доставила. Я тебя еле тут нашёл. Эти коридоры такие одинаковые…
— Это специально, чтобы запутать врагов, если они вторгнутся в убежище, — пробормотал Шисуи.
В отличие от Узумаки, у него был шаринган, который прекрасно запомнил все ходы и выходы, повороты, тупики и помещения в лабиринте убежища змеиного саннина. Но Шисуи знал, что даже Кимимаро иногда здесь плутал, отыскивая скрытые указатели. Гурэн и Кабуто владели стихией земли, поэтому «чувствовали» ходы или могли пройти «насквозь», используя технику сродства.
— А ещё Орочимару-сан призвал Итачи, и он пошёл за ребятами в страну змей, попросил мои свитки запечатывания людей, чтобы их принести оттуда, — тараторил блондин.
— Что? Итачи был здесь? — удивился Шисуи.
— Ага, а ты тут бродишь непонятно где! — закивал Наруто, радостно скалясь.
— Давай свой свиток с посланием.
Наруто отчего-то смутился.
— Так я это… клон как бы. А свиток у оригинала. Мы тебя искали, чтобы сказать, чтобы ты шёл ко всем. Сегодня ещё у Кабуто день рождения, он тоже прибыл. Сегодня вообще все собираются… — потёр затылок дубль Узумаки.
— Ладно, пойдём, — кивнул Шисуи, направляясь к повороту, выходящему в главные залы, в одном из которых была столовая, но Наруто шкодливо улыбнулся и поднял сложенную ручную печать.
— Не, я развеюсь. Скажу, что ты уже идёшь, — и с лёгким «пух» пропал.
Итачи вернулся из Рьючидо как раз в тот момент, когда Шисуи вышел в столовую-гостиную. Здесь, промозглыми зимними вечерами и в сезон дождей, они часто сидели все вместе у очага, и Шисуи рассказывал детям разные истории из своей жизни и сказки из мира своего «второго я». Его «старшие дети» Шо и Кенджи вместе с Комацу-сан вернулись неделю назад, и уже умели довольно быстро бегать, самостоятельно ели и говорили около тридцати слов. Было понятно, чего они хотят и в чём испытывают потребность. Впрочем, для детей шиноби в возрасте «год и четыре месяца» в этом не было ничего удивительного. Развивались все будущие ниндзя примерно в полтора раза быстрее обычных детей их мира, и, насколько понял Шисуи, почти в два, относительно младенцев того измерения, в котором жил Накомори Хироши.
Девочки-близнецы Има и Ёши, которым исполнилось по семь месяцев, уже пытались ходить. Орочимару даже сделал им с помощью земляных техник что-то вроде тренажёра — открытого манежа, чтобы они могли держаться при передвижениях. Змеиный саннин вообще уделял девочкам много своего времени и развлекал «внучек» «фокусами» с удлинением конечностей и различными демонстрациями своих техник земли и ветра. Неудивительно, что первыми словами детей стали «дзидзи» и «Очимау-сан». В третьей декаде декабря Кабуто с помощью Хису-сан вернул девочек-близняшек из плана змей, и с «живыми игрушками», кроме Орочимару, вовсю развлекались Мина, Рензо и Таро. Шисуи же бегал на миссии вместе с Саске, Сэном и Казуки, чтобы подзаработать денег на переезд и житьё в Конохе, в которую они надеялись вернуться весной, когда просохнут дороги.
Наруто оставался в убежище: держал связь с Джирайей, доводил до ума фуин для переноса живых существ, подготавливал бытовые печати, делал свитки для транспортировки продуктов, вещей, которых за почти три года скитаний у них скопилось немало: одежда, обувь, постельные принадлежности, разные мелочи. Умноженные на количество народа — целых восемнадцать человек и двое «кошачьих» спутников — вещей накапливалось много. И это если не считать их скотный двор из восьми коз, тридцати кур, сорока гусей и более чем сотни кроликов. Кабуто уже как бы числился в Конохе, но и у старшего приёмного сына Орочимару-сана было немало вещей в убежище, которые, по большей части, скорее относилось к оборудованию и ингредиентам в лаборатории.
— Итачи! — воскликнул Шисуи, завидев брата, которого уже окружили домочадцы.
— О! Шии-кун, — улыбнулся его двоюродный брат. — Надо распечатать наших учеников. Предупреждаю всех, они сильно подросли. Особенно Нацуми, так что не удивляйтесь. Или наоборот — удивляйтесь!
Четыре свитка были продемонстрированы семье, и Итачи с помощью Наруто, Кабуто и Орочимару одновременно распечатал Юи, Юкимару, Нацуми и Карин.
— Ого! — почти хором воскликнули все.
Дети из-за наложенного гендзюцу не помнили о том, что точно так же «подросли» младенцы. Саюри подменила свои иллюзии детьми и нивелировала разницу в их облике и навыках. Так что в этом смысле всем было удивительно, что ребята, которые ушли «обучаться к змеям» чуть больше двух месяцев назад, вернулись настолько сильно повзрослевшими и изменившимися.
Малышке Нацуми, которой ещё недавно было три с половиной, стало пять лет, и смотрела девочка серьёзно, но потом, узнав всех, разулыбалась и бросилась к сестре. Мина, кажется, не верила своим глазам и, обняв младшую сестрёнку, гладила её по коротко остриженным слегка вьющимся тёмно-русым волосам.
Юкимару и Юи подбежали к Комацу-сан. Женщина из-за гендзюцу тоже не помнила, что провела вместе с родным и названным сыновьями, а также мальчиками-близнецами больше года в Рьючидо. Как и о её нахождении там, сразу после того, как Орочимару забрал мальчиков и их няню, позабыли парни. Шисуи вздохнул. Это жертва, чтобы всё у них получилось и «махинации» с младенцами не были раскрыты. Так будет спокойней и ему, и детям.
— Ого! Карин, как ты похорошела, сестрица! — перебил общий гвалт звонкий возглас Наруто, и все посмотрели на начавшую медленно краснеть девушку.
Когда Наруто узнал, что Карин тоже носит фамилию Узумаки, то объявил девочку своей старшей сестрой. Даже показал фотографию своих родителей, которую забрал в клановом квартале два года назад. Образ Кушины-сан произвёл на Карин неизгладимое впечатление. Так красноволосая девочка-сирота из Страны Травы стала обладательницей кучи родственников. Орочимару — отец, Наруто — младший брат, Кабуто и Кимимаро — старшие названные братья, Гурэн — старшая названная сестра. И даже «покойная» Саюри — старшая сводная сестра, из-за гибели которой Карин особенно сильно переживала и долго печалилась, пусть они и были знакомы всего два месяца. До того, как Карин отправили в Рьючидо, девочка приходила и помогала Комацу-сан с детьми Саюри, искренне считая их своими племянниками.
А ещё дочь Орочимару легко сошлась с Гурэн, та, по мнению Шисуи, даже стала как-то мягче и женственней после обретения младшей сестрёнки, за которой надо присматривать. Да и вся история с «ложной беременностью» и материнством тоже повлияла на кристальную куноичи.
— Да, Карин, ты, правда, заметно подросла, — Гурэн отдала Итачи маленького Такеши, которому скоро должно было исполниться три месяца, и обняла «свою имоото», — и вся расцвела. Где тот заморыш, которым ты была? Даже, я смотрю, наросло немного! — с тихим смехом тискала кристальная куноичи смущённую девушку.
Шисуи был согласен с Гурэн. Если вспомнить ту девочку, которую он встретил после изматывающей битвы с Зецу: худую до выпирающих костей, с испуганным взглядом, короткими и неровно обрезанными волосами грязно-красного оттенка, эти жуткие старые и новые следы укусов на её теле, руках, ногах. Эта девочка, заметив, что Шисуи ранен, предложила укусить себя, чтобы он смог восстановиться. Хорошо, что с ними был Кабуто, и не пришлось исцеляться таким способом, оставляя на тонкой коже новую порцию полукруглых прикусов. Как потом сказал обследовавший Карин Кабуто, девочка обладает чем-то вроде стихийного ирьёдзюцу и вырабатывает нейтральную лечебную чакру, когда ей самой больно. Поэтому и следов так много, и они такие глубокие.