Теперь и он стал слишком быстрым.
— Какого?.. — выдохнула Тиллиана. — Нет! Йи, Йи, осторожней!
Локоть Деллиана врезался в Восьмого, снеся того в сторону от курса Йиреллы. Сила удара ошеломила мальчишку, словно огнём воспламенив его руку. Где-то на краю сознания он слышал, как его мишень кричит от боли и ярости.
Оба они вращались вокруг друг друга, как звёзды-близнецы, скованные общей орбитой. Огни арены вспыхнули алым, раздался вой сирены.
Поверхность ударила Деллиана с силой, достаточной, чтобы выбить из него дух.
Должно быть, это стена, успел подумать он, соскользнув и стукнувшись о пол.
Восьмёрка приземлился на него сверху.
Кулак ударил по ноге Деллиана. Он толкнул в ответ. Оба кричали без слов, яростным, похожим на рычание криком. Кулаки били. Руки царапали друг друга. Затем Деллиан сжал кулак и врезал Восьмёрку в живот. Мальчик издал вой, полный гнева и боли, и тут же ответил ударом головой по лицу Деллиана. Их шлемы смягчали удары, но мальчишки, находящиеся в состоянии адреналинового шторма, не замечали этого. Деллиан, вцепившись в противника, методично пытался открутить ему голову.
— Немедленно прекрати! — визжали Тиллиана и Элличи ему в уши.
Подоспевшие когорты мунков обоих мальчишек наконец догнали их, прыгнув на борющихся. Йирелла кричала. Маленькие пальцы мунков царапали дерущихся, пронзительный визг заполнял уши. Деллиан огляделся: его окружали морды злобно скалящихся мунков. Он ударил ближайшего кулаком. Заставляя мунков скорчиться и отпрянуть, успел ударить ещё раз до того, как получил удар сам. Шлем сместился и врезал его по носу. Кровь хлынула из ноздрей.
Боль не ощущалась — только ярость.
Подняв колено, он ударил изо всей силы и почувствовал, как оно глубоко входит в живот врага. Это случилось в тот момент, когда Саша и другой судья добежали до них.
Схватив рычащих, пинающихся парней, судьи оторвали их от борьбы, останавливая драку, в которой уже участвовали обе когорты обезумевших и рвущих друг друга мунков. Им потребовалась пара минут, чтобы разойтись и сгруппироваться вокруг своих любимых мастеров.
К тому времени Деллиан уже сидел на полу раскрученной до полной силы арены и, держась за нос, пытался остановить пугающе большое количество льющейся из него крови. Номер восемь лежал, свернувшись калачиком и прижимая руки к животу. Тёмный цвет лица мальчишки стал болезненно бледным, словно он задыхался.
Обе команды сгруппировались на противоположных сторонах зала, воинственно глядя друг на друга. Даже девочки участвовали в этом противостоянии.
— Объявляю матч официально законченным, — твёрдо сказал Саша. — Возвращайтесь в павильон, мальчики.
Судья Ансару также приказал своим ребятам покинуть арену. Саша на секунду остановился, чтобы посоветоваться с судьёй Хиром, на мгновение, после чего они оба согласованно кивнули и объявили строгими недовольными голосами, какими говорят взрослые, когда совершается серьёзное нарушение:
— Вы оставлены без сладостей в честь игры.
Деллиан медленно прошёл через портал, моргая от яркого солнечного света, заливавшего поля поместья. Мальчики из младших групп играли в футбол, не обращая внимания на драму, только что случившуюся на арене.
Обыденность этой сцены задела Деллиана, заставив почувствовать себя виноватым.
Судья Ансару шёл вместе со своей командой, удерживая их в очереди, когда они шли к изменяющемуся павильону команды гостей. Несколько мальчиков сердито смотрели на Деллиана. Он напрягся, задаваясь вопросом, действительно ли это заслужил.
— Да и Загрея с ними, — сказал Ореллт, опуская руку на его плечо. — Мы победили! Двенадцать к семи! — крикнул он, обращаясь к угрюмым членам своей команды.
Игроки команды Ансару начали метать недовольные взгляды на Ореллта.
— Достаточно, — огрызнулся идущий позади них Саша.
— Клянусь всеми святыми, ты разделал этого олуха под орех, — ухмыляясь, сказал Ореллт Деллиану.
— Я его уделал, — согласился он с неловкой, еле заметной улыбкой.
— Нет, не уделал, — вмешалась Элличи.
Оба парня оглянулись на девушку, нависшую над ними с обвиняющим выражением лица.
— Ты совершенно не думаешь, что творишь, — продолжила она. — С тактической точки зрения это было глупо. Ты должен понимать, куда и зачем бьёшь. На человеческом теле есть множество мест, удар по которым может вывести человека из строя. Всё, что тебе нужно было сделать, — нанести один удар, а не махать кулаками в воздухе.
— У меня не было времени, всё произошло слишком быстро, — возразил Деллиан. — Он намеренно пытался причинить вред Йирелле.
— Это хорошо, что ты пытался защитить Йиреллу, но, клянусь всеми Святыми, ты сделал это самым неудачным способом, — сказала Элличи. — В следующий раз или крикни ей предупреждение, или будь более решительным в нападении, опережая её.
— Или бей сильнее, — тихонько произнёс Ореллт, когда Элличи отступила, чтобы поговорить с Тиллианой.
— В следующий раз я выбью из него всю дурь, — кивнул Деллиан.
— Да ты и в этот раз выбил много, — вздохнул Ореллт. — Может, даже слишком много. Думаю, Саша засунет тебя в самую глубокую дыру, которую найдёт. А директор Дженнер ещё и насрёт сверху.
— Ну, что тут поделаешь уже… — Деллиан пожал плечами.
Он оглянулся на свою когорту: у всех были синяки и царапины, а двое хромали.
— Я горжусь вами, ребята, — сказал он, распахивая объятья.
Мунки прижались к нему, ища успокоения и защиты. Деллиан гладил блестящий мех на их головах, спокойно и с любовью улыбаясь, скрывал горечь. Он оглянулся на Йиреллу, единственного человека, который не поблагодарил его. Не сказал ни единого слова. Она спокойно шла за Тиллианой и Элличи, её лицо было лишено выражения.
Как будто ничего не случилось, подумал Деллиан. Или случилось слишком много, тут же поправил он себя.
Дальше мальчишки, вместе с своими мунками, проследовали в раздевалку хозяев поля. Спортивную одежду бросили в бункер для белья, вместе приняли душ, намыливая, затем вытирая шкурки мунков, прежде чем отправить их в воздушную сушилку, где они прыгали под тёплыми вихрями.
После всего этого мунки надели свои повседневные туники — простые цельные безрукавки, которые надевают через голову. Для своей когорты Деллиан выбрал ткань с рисунком из оранжево-зелёных полос: они выделялись на фоне более спокойных рисунков, выбранных его одноклассниками.
Сам Деллиан принял душ только после того, как закончил с мунками. Стоя под струями горячей воды, он чувствовал глубокую усталость. Его нос теперь сильно опух, болел. Рука онемела и не гнулась.
Синяки тоже давали о себе знать. Короткая драка крутилась в его голове, заставляя прислушаться к комментарию Элличи. Всю схватку он провёл на инстинктах — без понимания, без стратегии. Он просто колотил противника, не разбираясь, куда бьёт и зачем. «Глупо», — сказал он себе.
Уранти, ветеринар мунков, ждала его в своей клинике. Матчи на арене всегда приводили к различным травмам и ушибам среди мунков, и их нужно было лечить. Но на этот раз, когда Деллиан ввёл свою когорту, на лице врача появилось неодобрение.
— Ну и что тут у нас стряслось? — спросила она с сарказмом. — Пожалуйста, определись: тебе нужно помочь разобраться с проблемами или ты и есть проблема, с которой нужно разобраться?
Деллиан уставился в пол. Сейчас Уранти была женщиной, что делало ситуацию более пугающей, чем в случаях, когда он был в мужской стадии своего цикла. Деллиан не знал, почему так. Когда взрослые были женщинами, то каким-то образом им удавалось заставить его чувствовать себя более виноватым. Он со стоном вспомнил, что директор Дженнер тоже находилась в женской фазе цикла.
* * *
Купола общежития клана располагались в центре поместья клана Иммерле — грандиозные здания из белого мрамора с высокими арками входов на фасадах, усеянных узкими тёмными окнами.
Закончив свои дела в клинике, Деллиан направился к ним через пышные сады, но, подойдя на расстояние сотни метров, заметил фигуры, мельтешащие вокруг основания толстых колонн, услышал болтовню и смех его одноклассников… Всё это было так удручающе обыденно, что Деллиан не мог этого вынести.
Он быстро свернул с тропы и побрёл вдоль рядов высоких старых деревьев, по которым было удобно лазать. Мальчишка вышел на утопающую в зелени лужайку, окружённую высокой изгородью из розовых цветов с душистым ароматом. В середине лужайки находился обложенный камнем пруд, в центре которого били вверх две струи воды.
Деллиан сидел у края и смотрел, как длинный золотисто-белый карп скользит под поверхностью, прячась от любопытных мунков под большими лилиями.
Прямо сейчас ему хотелось побыть в одиночестве. Он знал, что его одноклассники собрались в гостиной, где сплетничают о матче. К настоящему времени новость о драке на арене дошла до каждой группы. Клан будет судачить об этом в течение нескольких дней; все младшие дети зададут ему тысячу вопросов.
«Но я поступил правильно, — сказал он себе, — Номер Восемь собирался причинить боль Йирелле!»
Вскоре Деллиан услышал, как кто-то спускается по каменным ступеням. Ему мучительно захотелось повернуться и посмотреть, но он продолжал с деланным равнодушием глядеть на рыбу: был уверен, что знает, кто идёт. Все дети клана считали, что взрослые, которые растят их, могут отслеживать перемещения через управляющий имением искусственный интеллект — а иначе как они могли знать, кто где находится в любой момент времени?
Потому что, Загрея его дери, это не могло быть случайной встречей.
— Ну, и о чём ты думаешь? — спросил Саша.
— Мне жаль. — Деллиан подавил невесёлый смешок. Он опять был прав.
— Причина?
— В смысле? — Обернувшись, Деллиан увидел сочувствующую улыбку на губах наставника. — Мы, типа, боролись.
— Я видел. Вопрос: почему вы стали бороться?
— Ну, если бы он ударил Йиреллу на такой скорости, он сделал бы ей больно. Это нарочно, я уверен.
— Хорошо. Это объяснение меня устраивает.