Сперва я хотел забазировать линкор в мире Славян у себя под боком, в Днепро-Бугском лимане, но, насколько я помню, там нет мест с глубинами свыше семи-восьми метров, а требуется вдвое больше. На территории России для морской стоянки этого линкора прекрасно подходит Кольский залив и с некоторой натяжкой Севастопольская бухта, глубины которой тютелька в тютельку соответствуют требуемым условиям. Кольский полуостров – это очень далеко от места основных событий в мире Славян, Крым – уже лучше, но если я размещу этот линкор в Севастопольской бухте, то потом в Херсонесе Таврическом горожане греха не оберутся с перепугу, задрищут все мостовые, не успев добежать до сортиров. Ну ничего, в таком случае переворот в Константинополе начнется с Херсонеса, только и всего. В любом случае, еще два месяца, а то и чуть больше, ни одна собака в том мире не рискнет выйти в море даже под страхом смертной казни. Сейчас там тридцатое января 562 года, и в Константинополе о том, что случилось в Херсонесе, смогут узнать только в начале мая, и вряд ли эта информация будет к тому времени еще актуальна. Мы об этом уж точно постараемся.
Зато в мире Смуты стоянка звездного линкора в севастопольской будет самое то. Пусть его боеспособность всего несколько процентов от номинала, но на тогдашнее Крымское ханство вкупе с Османской империей этого хватит с избытком. Все, что турецкий султан сможет наскрести в своих владениях и бросить на отвоевание Крыма, бесследно сгинет на дне Черного моря. Но этот вопрос мы сможем решить позже, а пока будем действовать по обстоятельствам. Единственное, что требуется, так это предупредить, что город Херсонес, который расположен неподалеку от места посадки линкора, мне нужен в целости и сохранности, а также о том, что не надо отвечать на оскорбительные выпады невежественных местных жителей, которых следует просто игнорировать. Ведь если на вас лает собака, вы не будете облаивать ее в ответ, особенно если в силу обстоятельств она не в состоянии причинить вам реального вреда.
Еще мы договорились о том, что как только линкор приводнится и займет свое место в бухте, мы тут же проложим туда местный портал для того, чтобы наконец-то лично осмотреть свою новую боевую единицу. Дело в том, что нет у меня доверия к системам жизнеобеспечения этого корабля, ведь нынешняя команда в них не нуждалась и, следовательно, не следила за их исправностью, так что по-настоящему ступить на его борт будет безопаснее, когда «Неумолимый» будет находиться на поверхности планеты.
12 февраля 562 Р.Х. день сто девяностый в мире Славян. Утро. Византийская империя, провинция Малая Скифия, Крым, город Херсонес Таврический.
Проснувшиеся утром горожане – городской префект, начальник гарнизона и другие официальные и не очень лица – увидели, как на чуть взволнованной поверхности Херсонской бухты плавает огромный предмет буро-ржавого цвета и длиной ничуть не меньше римской мили, представляющий из себя настоящий плавучий остров. Поскольку этот предмет не проявлял никакой агрессии, его сочли безопасным, а потому отдельные храбрецы тут же кинулись к своим рыбачьим лодкам, чтобы добраться до этого морского исполина, несомненно издохшего по каким-то своим исполинским причинам – водрузить на нем флаг Византийской империи, а где-то рядом в уголке скромно нацарапать свое имя. Но всех их ждало величайшее разочарование, потому что в сотне двойных шагов от цели храбрецов-исследователей остановила прозрачная и очень упругая стена, что их очень возмутило. В результате попытки обойти эту невидимую стену выяснилось, что она окружает это плавающий предмет со всех сторон. Желающих нырять в воду, чтобы проверить, насколько она уходит в глубину вод, в эту зимнюю пору не нашлось, а летать подобно птицам, чтобы перелететь барьер сверху, никто из херсонитов не умел.
Почти тут же по городу пошли разговоры о том, что это за штука и какого рожна она там плавает. Досужие городские бездельники вздымали вверх персты и рассуждали о том, что прошлым летом в скифских степях, где погибла орда авар, бывших византийскими федератами, происходили страшные чудеса, когда торговля увяла, караваны с рабами не приходили, а купцы попрятались как муравьи перед грозой. И, мол, теперь эти страшные чудеса придут и в Херсонес Таврический. Этой весной город возьмут злые варвары-анты, необычно усилившиеся после разгрома авар, всех мужчин убьют, потому что их князь не берет рабов, всех женщин обесчестят, а потом тоже убьют, а плавающее сейчас по Херсонесскому заливу чудовище сожрет их тела. А варвары возьмут город, потому что скоро произойдет землетрясение, которое порушит городские стены. Бежать надо из этого проклятого города, как можно скорее и куда глаза глядят, вот что (а мы по дешевке скупим имущество легковерных дураков и невиданно обогатимся).
– Так как же чудовище сможет сожрать тела, если оно дохлое, – возражали рассказчикам ужасов скептики, – не шевелит ни хвостом, ни плавниками…
– Не дохлое оно, – отвечали распространители зловещих слухов, – а только прикидывается. Отдыхает после вчерашнего шторма. А потом как вылезет на берег и пойдет всех жрать, и даже варвары ему будут не нужны; само сломает стены и башни, и будет ловить бедных горожан среди руин, как медведь, разоряющий муравейник. Бегите, бегите, бегите и чем дальше, тем быстрее!
– Да ну, надо ему нас жрать, – отвечали скептики, – оно чудовище морское, и наверняка питается рыбой, вот отдохнет немного и нырнет обратно в свои глубины, а вы тут раскудахтались, как куры…
И так эти споры и разговоры продолжались ровно до того момента, когда смельчаки, все еще кружившие на лодках вокруг невиданного зверя, не принесли в Херсонес весть, что видели людей, которые как ни в чем не бывало, по-хозяйски расхаживали по спине чудовища, и даже забирались внутрь через какие-то там отверстия. И все сразу поняли – грядет конец света, и со слезами на глазах побежали в храмы, отмаливать застарелые грехи.
А тем временем, пока на стороне города обращенной к заливу царила вся эта суета и возбуждение, через многочисленные локальные порталы без шума без визга, без хохота и топота в Херсонес входили регулярные части экспедиционного корпуса архонта Серегина, и для пущей таинственности на копыта коней и ботинки пехотинцев было наложено специальное заклинание «кошачьих лап», позволявшее им ступать абсолютно бесшумно. Форпост Византийской империи в Таврике уже пал, но пока еще об этом не догадывался.
Часть 26
12 февраля 562 Р.Х. день сто девяностый в мире Славян. Полдень. Крым, Херсонесская (Севастопольская) бухта, линкор планетарного подавления «Неумолимый».
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, Великий князь Артанский.
Мое решение не гулять по линкору в своем физическом теле, пока он находится на орбите вокруг Мертвого Мира, было абсолютно правильным. Системы регенерации атмосферы, превращающие выдыхаемую людьми углекислоту и водяной пар обратно в глюкозу и кислород, издохли еще тысячу лет назад. Баллоны с резервными расходниками – то есть азотом, кислородом и некоторыми инертными газами – были пусты. И даже системы внутренней вентиляции, обеспечивающие воздухообмен во время нахождения линкора на поверхности кислородных планет, запустились далеко не сразу, и не в полном объеме. Ну, это было пока не особо страшно, потому что выдышать четыре с половиной миллиона метров внутренней кубатуры свежего воздуха из мира Славян, которым при открытии люков заполнился царивший внутри вакуум, небольшой группе присутствующих на борту людей было просто нереально.
Однако разруха и запустение внутри царят ужасные. Ни один летательный аппарат из ангаров не способен подняться в воздух, а от комплектов боевой экипировки десантников-штурмовиков остались только бронепластины и другие металлические детали, изготовленные из чрезвычайно легкого и прочного сплава под названием тританиум. КОМАНДИР, которому я первому дал личное имя Гай Юлий, не соврал. Если дать «Неумолимому» примерно лет десять времени и чистые расходники в нужном количестве, то из него действительно можно сделать конфетку. Но в нынешних условиях миров, стоящих на довольно низкой ступени развития, это звучит как ненаучная фантастика. Например, запросы ИНЖЕНЕРА, отныне в миру Клима Сервия, на расходники включают в себя двести тысяч тонн алюминия, сто тридцать тысяч тонн титана и почти тысяча тонн иридия, не говоря уже о нескольких сотнях тонн золота, серебра, палладия и платины.
Нет, осетра надо резать, и очень внушительно, тем более что девяносто процентов дефектной ведомости* – это восстановление утраченных в боях и ремонт поврежденных летательных аппаратов из состава имеющихся на борту десантной и ударной группировок, а также капитальный ремонт планетарных орудий главного калибра, тех самых, которыми этот линкор мог обращать поверхность обитаемых планет в оплавленную пустыню.
Примечание авторов: * Дефектная ведомость (технич.) – документ в котором перечислены все повреждения и неисправности с узлами и деталями подлежащими ремонту или замене.
– В первую очередь, – сказал я Климу Сервию, – давайте разберемся с десантными ботами. Для представительских целей необходимо полностью восстановить один-два тяжелых и десяток легких из числа наименее поврежденных, а все остальные, демонтировав все уцелевшее ценное оборудование, пустить на вторсырье. После этого алюминия и титана от демонтажа ненужных корпусов должно хватить почти на все остальные нужды. В любом случае, высаживать десанты мы будем через порталы, что и быстрее, и безопасней.
На это Клим мне сказал, что если ему объяснят физику процесса создания стационарных каналов, прокалывающих, как он уже знает, n-мерную метрику пространства, то он может с учетом своих знаний и конструкции главного прыжкового генератора попробовать спроектировать и построить специальную установку для создания таких порталов.
М-да, а ведь физики-то мы и не знаем. Грубо говоря, в силу имеющихся особых способностей мы допущены дергать з