Женщины сели за стол с мужчинами, послушные, как лемминги[28]. Бад взял себе к пиву чипсов с сальсой и сказал, обращаясь к Пейдж:
— Расскажи, где ты теперь живешь.
— В Вирджин-Ривер, — ответила она. — Это в горах, на севере. Там очень красиво — много огромных секвой.
— Как ты там оказалась? — спросил Бад.
— Мы с Крисом ехали навестить мою подругу и потерялись, — тихо сказала она. — У Криса поднялась температура, а там был доктор, вот мы и остались.
Причер постарался не хмуриться, слушая почти целиком придуманный рассказ Пейдж. Для ее новых друзей в Вирджин-Ривер история прозвучала бы вполне нормальной, но было что-то глубоко неправильное в том, что она так все преподносила своим родным, тем, кто знал ее так близко. Она сказала, что ей пришлось остаться из-за заболевшего Криса. Потом она влюбилась в это место, оказалось, что там живут очень хорошие люди. Им нужна была помощница в баре, и она подумала, что это может оказаться столь необходимой ей переменой. Она решила попробовать. Бад спросил, что думает об этом Уэс, и Пейдж ответила:
— Ему это не понравилось, но я так решила.
«Не понравилось?» — подумал Причер. Они с братом обходили по краешку настоящую драму. Он задумался, что они вообще знают о ее жизни? О ее печальном и опасном браке? О ее борьбе за свою жизнь и жизнь своих детей?
К ним выбежал кто-то из детей Бада — девочка лет семи-восьми с диковатым взглядом. Она схватила горсть чипсов, отец рявкнул, чтобы она шла играть, и она убежала.
Пейдж немного рассказала об окрестностях Вирджин-Ривер, о секвойях, местных жителях и их простой жизни. Бад встал и взял еще две бутылки пива. Одну он поставил перед Причером, и тот сказал:
— Я пас.
Но Бад не стал забирать бутылку.
Крис неуверенно потянулся к чипсам, но Бад сказал:
— Это для взрослых, сынок.
Крис отдернул руку, словно обжегшись. Стараясь не смотреть на Бада, Причер поставил миску поближе к ним с Крисом и произнес:
— Может, он голоден.
Он взял из миски чипсов и дал Крису. Уголком глаза он заметил, что Пейдж с улыбкой наблюдает за его манипуляциями. Еще он обратил внимание, что Джин и Долорес почти не разговаривают и едят очень мало. Словно чего-то опасаются.
В комнату забежал другой ребенок — неряшливо одетая девочка с растрепанными волосами и развязанными шнурками. Похоже, игры из детской переместились на свежий воздух. Девочка схватила чипсов, получила очередную порцию отцовской ругани с требованием идти играть и исчезла. Причер управлял баром и часто сиживал в мужской компании, но видеть отцов, которые гонят своих детей с глаз долой, он не привык. Это было грубо. В его окружении семья ставилась превыше всего. Большинство его друзей были женаты и имели детей. И дети во всем принимали участие. А женщинам почти поклонялись.
Он начал понимать, насколько здесь недобрые и неуважительные отношения. Ему очень не понравилось, как Бад обращается с Пейдж. Он уже был близок к тому, чтобы сказать: «Визит окончен», когда в детской кто-то заревел, и Джин, жена Бада, побежала туда. Спустя пару минут она принесла на кухню малышку лет двух от роду. Красивую девочку с короткими светлыми кудряшками и полосками слез на замурзанных щечках.
Бад повернулся к Причеру и спросил, чем он занимается.
— Я? Я повар. Мой друг купил бар. Я приехал к нему порыбачить, да так и остался.
Они еще немного поговорили о баре, и Причер честно старался сдерживаться. Этот парень был ему несимпатичен, но он и не обязан любить всех. Он решил, что ради Пейдж лучше с ним поладить. Это семья, и иногда в ней бывают проблемы. Он не сомневался, что старина Бад имел и что-то хорошее. Но он совсем не был уверен, что этот визит был правильным решением. Разговор перешел на охоту и рыбалку в Вирджин-Ривер. Бад сказал, что, может, как-нибудь заедет и посмотрит места. Ему хотелось бы большего, но он чертовски много работает, да еще трое детей…
«Трое детей, которых никто никогда не замечает», — подумал Причер. Он говорил больше обычного, чтобы Пейдж знала, что он делает все, что в его силах. Он вполне может показать себя радушным и дружелюбным.
Тем временем Джин, держа на коленях младшую дочку, уговаривала Криса подойти к ней познакомиться. Криса не пугала девочка младше его самого, и они вполне поладили. Малышка слезла с коленей матери, и Джин несильным толчком направила их обоих в детскую.
— А чем ты занимался, прежде чем стать поваром? — спросил Бад.
— Двенадцать лет служил морским пехотинцем.
— Морпех, значит! — повторил Бад. — Я должен был догадаться. Ты был на войне?
Причер с серьезным видом кивнул.
— Несколько раз, — сказал он. — И это не было забавой.
— Значит, сейчас ты повар. — Бад засмеялся. — А больше похож на вышибалу.
— Вышибалы нам, как правило, не нужны.
— Кстати о стряпне, как там поживает наш салат?
Мать Пейдж и ее невестка встали из-за стола и ушли на кухню. Пейдж тоже встала, предлагая свою помощь, но Бад вернул ее на место словами «Они сами все сделают». И она села обратно на стул.
Принесли тарелки — пять штук, Причер дважды пересчитал.
— А как же дети? — спросил он.
— Джин покормит их в детской. Хот-доги, немного бобов. Им нравится. Дети… Иногда мне хочется, чтобы они были повзрослее.
Принесли салаты — и по пиву каждому.
— Ты шевелись, мой друг, — сказал Бад. — А то придется нас догонять!
Причер одним ухом прислушивался к тому, что происходит в детской. Едва они принялись за еду, как Бад посмотрел на Пейдж и спросил:
— А что там с Уэсом?
Она посмотрела брату прямо в глаза, но ответила не сразу.
— Я не знаю. Он согласился на лечение в наркологическом центре.
— Зачем? — спросил Бад.
— Чтобы вылечиться от наркотической зависимости, — ответила она после паузы. — Не такой редкий случай среди трейдеров подсесть на… ну, ты понимаешь…
— Стимуляторы? — Это прозвучало как утверждение, не как вопрос. А ведь это был метамфетамин, подумал Причер. Не какой-то там невинный препарат.
— И ты ничего не сделала?
— Например, что, Бад? — ответила она вопросом на вопрос.
— Я не знаю. Например, могла бы помочь ему. Разве ты не это должна была сделать?
Пейдж положила вилку и глянула брату в глаза:
— Нет, Бад. Я не могла ему помочь. Это было полностью за пределами моих возможностей.
Бад перевел глаза на салат, ткнул в него вилкой и пробормотал:
— Тогда, может, тебе просто стоило держать рот на замке?
Вилка Причера со звоном упала на стол. И Причер, который ругался очень редко, только в экстремальных случаях, произнес:
— Это ты так шутишь, мать твою?
Взгляд Бада перескочил на его лицо. Задвигав челюстями, он нахмурился:
— Она сказала тебе, что у них был дом в шесть тысяч квадратных футов[29], да еще с бассейном?
Пейдж и Причер посмотрели друг на друга, потом она медленно перевела взгляд на Бада. Не отрывая глаз от брата, она обратилась к Причеру:
— Мой брат просто не понимает. Не имеет значения, какого размера был мой дом.
— Черт, — выругался Бад. — Я же только сказал, что бывают времена, когда лучше помалкивать, и все. И тебе надо было заткнуться, твою мать.
Причер хотел вскочить со стула. «Он бил ее на моих глазах! Своим пинком он убил собственного ребенка!» — хотелось закричать ему. Он сжал вилку с такой силой, что согнул ее и сам не заметил. Он не имел права голоса, он был здесь гостем. Не гость Бада, но гость Пейдж. От мысли, что он мог снова подвести ее, позволив пойти одной, ему сделалось нехорошо. Давление подскочило, в висках застучало.
— Бад, он поднимал на меня руку.
— Ну, была у тебя пара проблем. Но этот парень упакован дай боже!
Причер понял, что сейчас взорвется. Бурлящая кровь быстро расходилась по всему телу. Он уже слышал, как бьется его сердце. И вдруг почувствовал, что на его сжатый кулак легла маленькая легкая ручка. Он поднял глаза и увидел туповато-встревоженное лицо матери Пейдж, которая смотрела на него через стол умоляющим взглядом.
— Бад не совсем это имел в виду, — сказала она. — Просто у нас в семье никогда не было разводов. Я воспитывала детей так, чтобы они понимали — надо стараться быть выше проблем.
— У всех есть проблемы, — согласно кивнула Джин. Она смотрела на него таким же умоляющим взглядом.
Причер чувствовал, что больше этого не выдержит. Он не мог просто сидеть и смотреть на происходящее. Он точно знал, что еще до стейка прижмет Бада к стене и своим кулаком покажет ему, как надо держать рот на замке. Проблема была в том, что это означало вести себя как Уэс. Разозлиться и начать драку. Избить того, кого ты можешь заставить подчиниться с помощью кулаков.
— Это не называется «проблемы», — настойчиво сказала Пейдж. — Он был жесток.
— Ну и Иисус с ним, — отозвался Бад, поднимая свою бутылку.
Из детской послышался пронзительный вопль. Причер вскочил на ноги, но в этот момент в кухню влетел Крис, держась рукой за предплечье, и подбежал к матери — личико искажено от боли и страха, рот открыт в крике, по щекам текут слезы. Пейдж сразу прижала его к себе:
— Что с тобой? Что случилось?
Причер наклонился, отвел руку Криса и увидел отчетливый отпечаток детских зубов. Потом с недоверчивым отвращением перевел взгляд на Бада:
— Его кто-то укусил!
— Да это дети. Они сами разберутся. — Бад махнул рукой, словно присмотр за собственными детьми его никак не касался.
— Я сейчас принесу что-нибудь для его руки, — сказала Джин, вскакивая с места.
Долорес тоже встала из-за стола:
— Лед. Я принесу ему лед.
Причер осторожно отцепил Криса от Пейдж, поднял его на руки и прижал к своей широкой груди. Крис положил голову ему на плечо и заплакал. Причер встретился с Пейдж взглядом, он не сомневался, что, несмотря на все его усилия казаться спокойным, его глаза пылают яростью.