Тронд подержал свой, пока Найин подтверждал баланс и состыковывался с жетоном. Крипжетоны считались рискованным средством перевода: нижняя сеть была забита пакетами, обещавшими взломать стыковочные коды альтэго.
— Как насчет Петра и Гарета? — спросил Олли.
Джад мило улыбнулась ему.
— А что с ними?
— Они там были. Заработали плату.
— Они умерли, Олли.
— Остались семьи. У Петра девушка была постоянная.
— Это ты хочешь сказать, чтобы я отдала тебе их жетоны, а ты передашь их кому следует? Может, купишь красивый венок на похороны?
— Ну, нет. Я так рисковать не могу. Но вам с ними нужно расплатиться по справедливости.
— Разумеется, Олли. Я об этом позабочусь.
— И это все? — спросил Аднан.
— А чего вы еще хотите?
— Нас все ищут. Все! Полиция, безопасники, государственные Ген 8. Нас считают агентами пришельцев. Нас поймают, непременно! Я просто трезво смотрю на вещи. А когда поймают, они… не знаю что, но нам плохо придется. Совсем плохо.
— Вы не агенты оликсов, — твердо произнесла Джад, — потому что я не их агент. И Николаи тоже. И другие, с кем мы работаем, — нет. Наш интерес только денежный. Как до этого безумного вторжения, так и после.
— После? — вскочил Тронд. — А будет это «после»? Откуда вам знать?
— У меня в правительстве есть связи. Они рисуют самые разные сценарии событий, но в целом все логично. Если бы оликсы хотели нас уничтожить, они бы сделали это сразу, как прилетели. На «Спасении жизни», когда ковчег объявился в Солнечной системе, была чертова уйма антиматерии, а у нас не имелось обороны от подобных внезапных атак. Однако они планету не разбомбили.
— Значит?..
— Значит, им нужно что–то другое. Что–то такое, к чему нас можно принудить только силой. Значит, мы можем оказать сопротивление. Конечно, у нас будут потери, но всё мы не потеряем — не верьте истерике новостей. Жизнь изменится. Не знаю как, но, во всяком случае, мы в ней останемся и будем жить. Те, кто сумеет увернуться от того, чем будут палить в нас эти их корабли.
— Мы до этого не доживем, — сказал Олли. — Если вы не поможете.
— Чем вам помочь?
— Нам надо отсюда убраться. И остановить охоту.
Джад взглянула на них строже прежнего.
— Вы что, меня не слушали? Человечество вступает в тотальную войну, и неизвестно, сколько она продлится: месяцы, годы… десятилетия. Вас будут искать с тем же упорством.
— Так помогите нам, хрена ради! Если нас возьмут, первым делом дознаются про вас. Это вы нас навели на Кройдонскую станцию.
— Ты мне угрожаешь, Олли?
— Нет, — поспешно вмешался Аднан, — но вы сами знаете, что он прав. Или вы думаете, мы выдержим допрос в спецотделе?
— Верно замечено, — кивнула она. — С их средствами вы сломаетесь в считаные минуты. Современным средствам допроса могут сопротивляться только абсолютно сумасшедшие или умственно неполноценные.
— Ах, дерьмо! — Олли обхватил себя за коленки и принялся раскачиваться взад–вперед на краю дивана. — Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Я не могу. Только не пытки.
— Как тогда вы помешаете им нас захватить? — спросил Тронд. — Вы ведь только так можете спастись сами.
Он пожалел об этих словах раньше, чем они слетели с языка. Они звучали вызывающе. А ведь она проще простого могла помешать им проболтаться: убрать их прямо сейчас. Что она это может, он не усомнился ни на секунду.
Джад зловеще затянула с ответом, дав им прочувствовать, как они от нее зависят, насколько ей принадлежат — как рабы какому–нибудь римскому работорговцу.
— Вы исчезнете навсегда, — сказала она. — Полная замена личности.
Тронд краем глаза заметил, как окаменел Аднан.
— Трансплантация мозга? — спросил Олли.
— Это сказки, — отрезала Джад. — Городские легенды. Я имею в виду подмену. Сводчик подберет какого–нибудь одиночку, подходящего по физическим параметрам, без друзей и семьи. Его уберут, а тебе отредактируют гены, подгонят короткие тандемные повторы ДНК. После этого любой тест даст подтверждение. Потом вам придется заучить их поведение, работу, манеру речи, что любят и чего не любят — скопировать все стороны личности. Вы станете ими, так что ваши нынешние личности исчезнут. Потом, пару лет прожив их жизнью, вы скроетесь: эмигрируете, смените работу — хоть в священники подавайтесь. Начнете сначала и станете кем захотите. Но заплатить придется тем, что возврата не будет. Вы порвете с семьей, с друзьями, со всем, что связывало вас с вами.
— Охренеть, — вырвалось у Аднана. — И вы знаете людей, которые такое могут?
— Знаю. Но стоит недешево.
Тронд горько рассмеялся, потрясая в воздухе своим жетоном.
— Этого не хватит, да?
— Не хватит.
— Какого хрена! — взвыл Олли.
— Для вас есть работа, — сказала Джад. — За нее вы получите достаточно, чтобы оплатить новую чистую жизнь. После этого между нами все кончено. Ни малейшей связи.
Они ждали, пока она скажет, что за работа. Джад холодно разглядывала парней.
— Что за работа? — не выдержал Аднан.
— Мы полагаем, что атака оликсов, когда она начнется, приведет к значительным потерям на Земле. Строго говоря, это неизбежно. Необычайно вырастут в цене медицинские поставки — так считаем не только мы. Эта ночь вызвала катастрофическое падение на рынке, и оно продолжается. Общему тренду противостояли только две позиции — их биржевые цены даже выросли. Передовые технологии — они, несомненно, потребуются для производства сложнейшего оружия…
— И медицина, — договорил за нее Аднан.
— Именно. А из этих двух позиций лекарства дороже и меньше по объему — и продавать их можно через наличных нарк–дилеров.
— Я фигею, — воскликнул Олли. — И сколько лекарств?
— Порядок действий мы отработаем вместе. Для всей операции потребуется несколько команд наподобие Легиона. Каждая костяшка домино должна встать точно на место и точно вовремя. Я сообщу коллегам, что вы соответствуете требованиям.
— Еще как!
На сей раз оказалось достаточно поднять палец.
— Если они со мной согласятся, я вас извещу. На это уйдет несколько дней. В это время не пытайтесь со мной связаться и оставайтесь здесь. Даже ап–доставку не вызывайте.
— Не будем, — пообещал Тронд. — Нам здесь хватит еды на неделю.
— Хорошо. А Ларс?
— А что Ларс? — спросил Аднан.
— В каком он состоянии? Новая работа может потребовать грубой силы.
— Он отдыхает. Его ночью потрепали, но через день–другой придет в себя. Вы же знаете Ларса.
— Безусловно, знаю. — Она удовлетворено кивнула. — Прекрасно. Я буду на связи.
И она удалилась, чуть не столкнувшись с Клодеттой, стоявшей в коридоре прямо за дверью гостиной. Тронд поморщился: он–то думал, что Клодетта дремлет наверху.
Она была в таком же халате, в какой нарядился Тронд. Волосы нечесаны, тушь размазалась по щекам. Клодетта из другого мира, неведомого ее лощеным друзьям. Две женщины обменялись воинственными взглядами, оценили друг друга, после чего Джад отступила в сторону и вышла через переднюю дверь.
Клодетта обратилась к Тронду:
— Малыш, что происходит? Кто она такая?
Он шагнул ей навстречу. Сейчас у него не было сил обдать ее неотразимой аурой самца и хищника.
— Джад — приятельница Аднана. У нее есть связи в юридической фирме. Они попробуют отмазать нас от полиции.
— Ты хочешь уйти, да? Хочешь меня бросить!
— Нет.
— Она даст вам работу. Я ее слышала.
Тронд покосился на Олли с Аднаном — друзья ответили озабоченными взглядами. С ней надо было что–то делать: если она начнет создавать проблемы…
— Не смей со мной так разговаривать.
— А что? Чего она от вас хочет? И чем вы занимались этой ночью? Где тебя ранили, если честно? — Теперь уже Клодетта повысила голос. Он знал, что она кричит от неуверенности в себе, потому что готова дать трещину. Как–никак он сам подсадил ей этот вирус. Вспомнив об этом, он вернулся к отработанной технике — вспомнил, как надо обращаться с жалкой, зависимой Клодеттой. И одолевавшая его депрессивная сонливость сразу отступила.
Тронд щелкнул пальцами в сторону Олли.
— Дай таблеточку зеро.
— А? — растерялся Олли.
— Таблеточку. У тебя всегда с собой есть. Дай мне. Хорошую, необрезанную.
— Отвечай! — требовала Клодетта. Голос у нее взлетел еще на октаву, стал истерическим.
— Я уже сказал, — рыкнул в ответ Тронд и подступил к ней грудь в грудь — так, чтобы смотреть сверху вниз. — И ты со мной так не разговаривай. Я из плохих парней, а ты, вижу, еще не поняла, что это значит.
— Поняла! Значит, что ты такой же, как все, — полное дерьмо.
— О, нет. — Он почувствовал, как Олли уронил ему на ладонь таблетку зеро–нарка. — Я много, много хуже.
Глаза у нее округлились в незнакомом испуге. Она попыталась отодвинуться. Он мгновенно обхватил ее одной рукой, прижал. А другую руку просунул в вырез халатика, стиснул ей левую грудь. И увидел, как она задохнулась, теряя уверенность. Попробует отбиваться или бежать? Он крепко прижал пластинку зеро–нарка к коже над соском — и взмолился, чтобы Олли не слишком обрезал дозу.
— Ты — моя женщина, ясно? А это значит, что ты слушаешься меня и не выделываешься.
Он быстрым движением выпустил ее, дал отшатнуться. Сейчас станет ясно, осталась ли в ней толика достоинства и самоуважения.
Мгновенье пришло и ушло — его поторопил холодок зеро–нарка в ее крови.
— Вот и ладно, — заключил Тронд. — Вы двое, присмотрите за Ларсом и насчет полиции посматривайте. Я отведу ее наверх, трахну.
И снова Олли с Аднаном изумленно переглянулись: таким они его еще не видели.
Тронд за запястье потянул Клодетту по изящно изогнутой лестнице. На ее обмякшем лице проступала и сразу пропадала робкая улыбка, ноги спотыкались на ступеньках.
— Сколько у тебя Улета осталось? — спросил он.
— Не знаю. Я купила около дюжины доз.
Дюжина? Ни фига себе! Но для встречи с инопланетным Армагеддоном лучше не придумаешь.
— Умница.