Итак, перед нами сержант лейб-гвардии Преображенского полка 80-х годов XVIII столетия...
Но можно ли считать, что это портрет Дмитрия Петровича Черевина? Что нам известно о его военной карьере?
А известно не так уж много. Вот что указано в обстоятельном «Родословном сборнике русских дворянских фамилий» (Руммель В. В. и Голубцов В. В., 1887) в разделе рода Черевиных: «Дмитрий Петрович, бригадир-майор (1799), адъютант императора Павла, начальник Костромского ополчения (1812—1813), родился в 1772 г., умер в 1816 г. Женат с 1800 г. на Варваре Ивановне Раевской; умерла в 1817 г.». Сведения скудные, явно недостаточные для того, чтобы идентифицировать сержанта и Дмитрия Петровича Черевина. Более того, в «Истории лейб-гвардии Преображенского полка» вообще не упомянут никто из Черевиных, кто проходил бы здесь службу в XVIII веке. Правда, там приводится только список офицерского состава. Фамилии же рядовых и унтер-офицеров (к которым относились и сержанты) упоминаются в «Истории» только в тех случаях, если кто-то особо отличился в сражениях.
Случайная находка в «Русском провинциальном некрополе» несколько расширила и уточнила наши представления о Дмитрии Петровиче. Оказалось, что он дослужился до чина полковника, был командиром и кавалером многих орденов, а умер не в 1816 году, как это указано в «Родословном сборнике», а 12 января 1813 года в возрасте 50 лет. Значит, Дмитрий Петрович родился не в 1772 году, а в 1768 году и в 1774 году ему было шесть лет, как это правильно и написал Григорий Островский.
К слову: в «Русском провинциальном некрополе» указано и место погребения Дмитрия Петровича; он похоронен в селе Нероново Солигаличского уезда, в ограде Благовещенской церкви.
Но вернемся к вопросу, где все же проходил службу Дмитрий Петрович? Поиски привели нас к «Истории государевой свиты», опубликованной в фундаментальном труде В. В. Квадри «Столетие военного министерства».
Из этой «Истории» можно узнать, что приказом от 8 сентября 1798 года Дмитрий Петрович Черевин из штабс-капитанов лейб-гвардии Измайловского полка был произведен в капитаны с назначением во флигель-адъютанты Павла I. Итак, капитан Измайловского, а не Преображенского полка... Ну а, может быть, Дмитрий Петрович начинал службу в Преображенском полку, а затем уже перевелся в Измайловский?
Изучение «Истории лейб-гвардии Измайловского полка» не внесло ничего нового в этот вопрос, так как там вообще нет списков офицеров за интересующий нас период. Значит, надо было снова возвращаться к поискам в Преображенском полку. Задача не из легких — в архивных фондах полка хранятся десятки различных дел, в которых вперемешку, без всякой системы содержатся сведения о солдатах и офицерах. Поистине поиск иголки в стогу сена.
Помогла снова счастливая случайность.
В Центральном государственном военно-историческом архиве СССР, в фондах лейб-гвардии Преображенского полка нашлась рукопись «Азбучный указатель чинов лейб-гвардии Преображенского полка, упоминаемых в сохранившихся в полковом архиве делах царствования Екатерины II», составленный в 1903—1906 гг. Справедливости ради надо отметить колоссальный труд составителя этого документа полковника Татищева, разнесшего по алфавиту свыше семнадцати тысяч фамилий с указанием номеров дел и листов. И сразу удача! В указателе значится Черевин Дмитрий! Оказалось, что Дмитрий Петрович был записан в Преображенский полк в 1776 году в возрасте восьми лет (как это было тогда принято) и числился там в течение шести лет в отпусках «до возраста». В 1782 году, четырнадцати лет, он становится сержантом — «из малолетних записан в роту» — и числится уже налицо.
Г. Островский. Портрет Д. П. Черевина. 1780-е годы. До и после реставрации.
Приказом от 11 февраля 1787 года сержант Дмитрий Черевин переведен в лейб-гвардии Измайловский полк. Круг замкнулся! Сержант Преображенского полка и капитан Измайловского — одно и то же лицо — Дмитрий Петрович Черевин! Что же касается самого портрета, то следует полагать, что он написан в 1782 году и на нем изображен Дмитрий Петрович, только-только надевший сержантский мундир.
Дальнейшая военная служба Дмитрия Петровича после флигель-адъютантства складывалась следующим образом. В 1799 году он становится бригадир-майором; в 1800 году, будучи полковником, назначен комендантом в Херсон, и в том же году «отставляется от службы». Во время Отечественной войны Дмитрий Петрович Черевин командовал 2-м полком костромского ополчения и за боевые действия в 1814 году под крепостью Глогау был награжден орденом св. Владимира IV степени с бантом. В списках награжденных указано, что он был также кавалером ордена св. Иоанна Иерусалимского (Мальтийский орден), который он получил, видимо, во время своего флигель-адъютантства.
И. Прянишников. Усадьба Черевиных Нероново
Усадьба Нероново, строительство которой было, по-видимому, завершено Петром Ивановичем Черевиным в конце XVIII — начале XIX века, расположена в живописной местности на берегу небольшой речки Вексы. С противоположного берега от деревни Федотово открывается замечательный вид на усадьбу: в зелени спускающегося по холму сада возникают белые силуэты церкви, господского дома, флигеля и дома управляющего. От моста через Вексу к усадьбе ведет аллея из двухсотлетних елей, спасавших дорогу от заносов даже в самые снежные зимы.
Территория самой усадьбы и примыкающий к ней участок церкви и фамильного кладбища образуют въездную площадь, на которую выходят построенные в линию с оградой дом помощника управляющего, амбар, баня и церковная сторожка. От несохранившихся до нашего времени арочных деревянных ворот к господскому дому вела липовая аллея и дорожки, обсаженные акацией.
Каменный дом Черевиных с двумя значительно вынесенными на колоннах балконами расположен в центре усадьбы. Его северный и южный фасады украшены пилястрами, раскрепованными в карнизах и поясах. Центральные окна завершены замковыми камнями с женскими масками. Южный фасад прорезан тремя ярусами окон, окна верхнего яруса (второй свет зала) имеют овальную форму. Такие же, только ложные, окна имеются на других фасадах. Типичные для XVIII века узкие продольные чердачные окна помещены над боковыми окнами фасадов.
Нижний этаж дома перекрыт коробовыми сводами с глубокими распалубками над окнами. В юго-западном углу здания — широкая парадная лестница, ведущая на второй этаж. Верхние помещения образуют анфиладу: минуя диванную, можно попасть в зал, который на высоту второго света выше других помещений. В зале два камина, украшенных коринфскими колонками и фамильным гербом Черевиных; здесь же в простенках висели картины из коллекции. Рядом была расположена угловая гостиная, имевшая выход на балкон. Северные помещения второго этажа — жилые. Помимо спален, здесь, в северо-восточной угловой комнате, помещалась домашняя молельня. К залу примыкали темные помещения гардеробных и туалетных комнат. Нижний этаж был предназначен для прислуги, за исключением северо-западных помещений библиотеки и «охотничьей» комнаты, где хранилась редкая коллекция оружия.
К северу от господского дома расположен хозяйственный двор, образованный флигелем и домом управляющего. Двухэтажный флигель на погребах обращен во двор двухъярусной галереей на кирпичных колоннах. Здесь в XIX веке размещались кухня и прачечная. В соседнем доме, кроме управляющего, жили садовник и приживалки. Дом двухэтажный, покрыт двускатной кровлей с фронтоном на южном фасаде, с балконом на двух колоннах упрощенного дорического ордера. Надо отметить, что колонны такого типа являются общей стилистически объединяющей деталью всей усадьбы. Ими снабжены наиболее выдающиеся, главные здания: господский дом, Благовещенская церковь, дом управляющего и флигель.
Восточный фасад господского дома обращен в сторону регулярного парка, представляющего квадрат со стороной приблизительно в 140 м, по диагоналям которого вырыты четыре пруда квадратной формы (16х16). Между прудами проложены обсаженные акацией дорожки. С востока пруды огибает полукольцевая аллея, изобилующая интересными смотровыми точками, с которых последовательно открывается вид на пруды, церковь и колокольню, господский дом, флигель. Автор планировочного и объемного решения усадьбы, несомненно, обладал незаурядным талантом.
Усадьба Нероново. Генеральный план.
Е. Некрасова. Загадки солигаличских находок
Замечательные солигаличские находки лишний раз подтверждают, сколь мало мы еще знаем русское искусство XVIII века, как неожиданны и радостны могут быть встречи с портретами, изображающими русских людей и — увы! — как много нерешенных проблем встает в связи с ними.
Реставраторы, краеведы и искусствоведы много потрудились над расшифровкой и определением этих находок. Неиссякаемая энергия С. Ямщикова вызвала их из небытия, умелые реставраторы возродили и привели их в порядок, исследователи-искусствоведы рентгенографически и визуально проверили их технико-технологическую структуру, подтвердив, за исключением двух портретов 1741 года, большую общность как грунтов, так и техники письма. Эксперт по живописи XVIII века И. Ломизе считает возможным приписать кисти вновь открытого художника Григория Островского не только все датированные и подписанные им холсты, но целый ряд неподписанных портретов, происходящих из того же источника.
И все-таки сколько в связи с этими атрибуциями остается нерешенных вопросов и проблем общего порядка!
Например, какое место можно отвести Григорию Островскому в развитии русского портрета XVIII столетия? Каковы вообще взаимоотношения между парсуной первой половины века и народным и профессиональным искусством его второй половины? Как проследить эту нить русской народной традиции у широко известных мастеров — Антропова, Вишнякова, Аргунова и у почти не исследованных второстепенных портретистов типа Березина или значительно более умелых Камеженкова, Миропольского, Погодина, Васильевского и многих других? Обычно мы знаем только по две-три вещи каждого, остальные тонут среди массы неподписанных портретов неизвестного происхождения. С Григорием Островским нам повезло: у нас девять подписанных портретов и еще семь из того же источника — имения Нероново, и все они связаны с семейством Черевиных. Надписи почерком XVIII века помогают уточнить, кто изображен на этих холстах. Но сам художник остается загадочным.