Видимо она получила утвердительный ответ, так как распахнула дверь шире. Я ринулся внутрь, протягивая руку, чтобы поддержать Кэлли, когда заметил, что вырвал дверь из ее хватки. Моя пара лишь покачала головой в ответ на мой извиняющийся взгляд.
На краю кровати рядом со своей парой сидел Криспин, сжимая ее руку.
Он был одет в рубашку с обычными разрезами на плечах, которые предназначались для его крыльев.
Если бы они все еще у него были.
Я сомневался, что в отличие от груфал — вернее в отличие от людей, которые в данный момент развлекали и угождали груфалам — хобсу выдали новую одежду раньше намеченного строгого, выверенного графика.
Из-за избытка хобсов, ресурсы на них выделялись в последнюю очередь, причем без особого внимания. По схеме, как только они покидали гнездо и если не пользовались благосклонностью принцессы, то просто переставали иметь какую-либо значимость, о них больше никто не беспокоился.
Конечно, положение хобсов в любом случае было лучше, чем у ракхии, которые всегда были и, без сомнения, будут занимать лишь второстепенные роли.
Этот хобс вспоминал о своих потерях каждый раз, когда делал что-то столь простое, как одевался по утрам.
Я подумал о Кэлли. О ее шрамах, на которые она ненавидела смотреть, но и не могла игнорировать.
Да. Боль, которую испытывала Кэлли, была слишком хорошо знакома Криспину.
В его глазах появилась суровость, когда он посмотрел на меня свысока.
И я позволил ему быть доминирующим. Я первым отвел глаза — не сразу — хотя не боялся встретиться с ним взглядом. Таким образом я дал ему понять, что все еще считал его равным, признавал и соглашался с тем, что именно он позволял мне находиться в его владениях, в гнезде его пары. И все это я делал лишь потому, что он мог помочь моей паре.
Я буду у него в долгу.
Если это хоть как-то поможет Кэлли… то я буду у хобса в долгу… хотя и не представлял, чем смог бы ему отплатить.
— У вас останется та же уединенность, — сообщил я ему. — Я повернусь лицом к своей паре и не услышу тебя.
Осознание озарило его глаза, и я заметил, как его плечи немного расслабились.
Криспин кивнул.
Я повернулся к нему спиной и опустился на колени перед Кэлли.
Она выглядела испуганной. Я протянул к ней руки.
— Тебе негде сесть. Не хочешь опереться на меня, пока будешь лечиться?
С ее слегка приоткрытых губ сорвался тихий смешок.
Она медленно приняла мои протянутые ладони, переплетая наши пальцы, пока наши руки не оказались тесно прижаты друг к другу
Кэлли подошла ближе… и я притянул ее к себе.
Если бы я не знал, то мог бы поспорить, что у нее перехватило дыхание.
Впрочем, я не мог сказать наверняка. Я прильнул щекой к ее боку и один раз потерся о нее — невероятный подвиг с моей стороны — прежде чем крепко прижался.
Я был очень осторожен, стараясь не навязывать ей свои прикосновения… ни в каком качестве, даже для утешения, ведь я не получил на это ее разрешение. Но это было так приятно.
Так правильно.
Мои рога поднялись и опустились, находясь в идеальном положении, чтобы удовлетворить любопытство, которое Кэлли, как очевидно, испытывала. Она отпустила мою ладонь только для того, чтобы потрогать мой рог… ощупать гребни и провести рукой по гладким и ребристым участкам.
Не имело смысла подталкивать ее к чему-либо… но стала бы она прямо сейчас гладить мой рог, если бы я не прижался к ее мягкому боку и не заставил сделать это?
Стоило поразмыслить над этим.
Но позже.
Прямо сейчас существовало только одно, чего я хотел.
Вот это.
Эта близость, эта связь… я хотел, чтобы мы могли наслаждаться подобным с самого начала.
Я закрыл глаза и наклонился к ней… чуть не сбив Кэлли с ног.
— Извини, — буркнул я и изменил положение тела.
Она похлопала меня по рогу.
Я прикасался рогами к кому-либо лишь в одном случае — когда на них делали пометку о еще одной победе в битве.
И… я подавил урчание, которое вырвалось из моего горла. Ракхии по своей натуре не урчали… по крайней мере, не для своих пар ракхии. Кэлли упоминала, что люди тоже не урчали для своих партнеров.
В моей женщине было так много странных инстинктов, что я не понимал, какие именно были правильными.
Но я довольствовался тем, что прислонялся к Кэлли… даже обнимал, поскольку она действительно опиралась на меня.
Это.
Это великолепно.
Я надеялся, что Криспин сможет ей помочь.
Потому что мы должны были делать это каждый раз.
Вот так стоять.
Я слышал его низкий рокот позади себя, но не мог разобрать ни слова. Криспин имел право на некую приватность.
Слышал, как Кэлли отвечала, но она тоже имела право на приватность. Я чувствовал легкую вибрацию от ее голоса, но не мог понять фраз.
Это опечалило меня. Мысль о том, что однажды наступит время, когда я не услышу ни одного ее сладкого слова.
Глава 20
КЭЛЛИ
Криспин все понимал.
Его женщина, Лаура, тоже видела нападение на Криспина. Как и его друзья, а еще целый корабль, полный злых инопланетян.
Злодеи по очереди калечили его на глазах у всех.
Но он… победил.
Не то чтобы это было какое-то соревнование… на самом деле я так не думала.
До сих пор.
Это не должно было заставлять меня чувствовать себя лучше… но получилось именно так.
«Лучше» — не совсем правильное слово. Я чувствовала себя менее… одинокой? Я не могла найти верного определения. Меня ни в коем случае не успокаивало то, что кто-то прошел через подобный ужасный опыт, не говоря уже о том, что тот был гораздо хуже, нежели мой.
Мое сердце болело из-за Криспина, но еще… я больше не ощущала того… стыда, ведь я уже была не одна.
«Надеюсь, Криспин тоже избавился от неуместного чувства стыда».
Я посмотрела на то, как Лаура гладила его руку.
«Надеюсь, Криспин тоже не чувствовал себя одиноким».
И теперь, когда Зи ловко устроил то, что по большей части можно было назвать объятием, — используя только подбородок, он зажал между ним и шеей мое тело и одну из моих рук, — я почувствовала себя немного более непринужденно на «сеансе терапии». Из-за большой спины, широких плеч и огромных выступающих рогов передо мной, мне казалось, будто я стою за трибуной.
Трибуной с рогами.
«Привет, меня зовут Кэлли, я пережила…»
* * *
ЗАДЕОН
— Мы собираемся кое-что попробовать, — сообщил я ее распростертому телу, безвольно лежащему поперек кровати.
В этой позе Кэлли провалялась весь день.
— Хм? — отозвалась она без особого энтузиазма.
— Я и ты, — объяснил я свои намерения — и ни в коем случае не приказал, независимо от того, была она человеком или кем-то еще, мне казалось это неправильным.
Но когда Кэлли даже не пошевелилась, мои глаза сосредоточились на подушечке ее стопы, на выпуклости, которая всегда притягивала мой взгляд.
«За что она отвечала? Для чего предназначалась? Что делала?»
Я не знал, но понимал, что Кэлли обладала милыми маленькими ножками.
И самыми странными, самыми бесполезными пальцами. Сморщенные и слабые, я никогда не видел, чтобы Кэлли подбирала ими какие-либо предметы. Она даже не задействовала их во время ходьбы… используя мясистую часть стопы и пятку.
Странно.
Ее пальцы ног, казалось, не были достаточно длинными, чтобы смягчать ударное воздействие при хождении. Необычно… без сомнения. Но, так или иначе, эти пальчики все равно умудрялись выглядеть мило.
Хотя… Внезапно меня пронзила мысль, что ее стопы такие же как у хобсов.
Ранее я никогда не замечал этого.
Пожав плечами, я наклонился, чтобы лучше рассмотреть Кэлли.
В конце концов только я заботился о ней. Осторожно подняв хвост, я проследил кончиком совершенную захватывающую подушечку.
Кэлли тут же подтянула стопу к своему телу и… та ПРОПАЛА!
Неожиданно меня пронзила дрожь.
Это было…
Это было… ВЕСЕЛО.
Я никогда не чувствовал себя таким хищником, как в этот момент.
Кэлли обхватила руками свои колени, и я заметил, что мне удалось не только шокировать ее, но и завладеть всем ее вниманием.
В итоге я захотел вновь достать ее ногу и все повторить.
Реакция Кэлли была очень забавной.
Когда я ринулся вперед, чтобы поймать ее крошечную ногу, то быстро осознал, что это занятие очень затягивает.
Кэлли завизжала, когда я провел кончиком хвоста по ее стопе, но — что удивительно — это не вызвало во мне беспокойства.
Я ухмыльнулся, как идиот, ведь она не боялась. От Кэлли не пахло страхом вообще.
Отчасти, к моему сожалению, она все же сумела достаточно глубоко вдохнуть, чтобы приказать:
— Прекрати.
И я повиновался.
Продержав ее ногу в своей руке на секунду дольше, я осторожно положил ту на скомканное одеяло.
Тем не менее я чувствовал себя невероятно удовлетворенным.
— Ты встала! Хочешь пойти в спортзал?
— Кажется, я описалась от смеха, — пожаловалась она.
— Нет, — заверил я ее. — Ты не делала ничего подобного.
Кэлли повернулась и посмотрела на меня, выгнув брови.
— А ты так уверен, потому что…
Я пожал плечами.
— Я бы почувствовал запах.
Ее губы скривились в гримасе.
— Это… так…
— Так ты хочешь пойти в спортзал?
— ПОЙДЕМ! — фыркнула она.
Я наблюдал за тем, как она пыталась быстро отвернуться.
Но не достаточно быстро.
Не знаю, осознавала ли Кэлли, но она впервые вставала с кровати с улыбкой.
* * *
КЭЛЛИ
Теперь я точно могла сказать, что Задеон хотел хоть чем-то заняться.
Он был как скучающий щенок.
Нет… скорее, как скучающий котенок. Тигренок.
Когда я бросила взгляд на его лицо… то заметила, как он облизывал один из своих огромных клыков.
Саблезубый котенок