Утром ждал сюрприз. После завтрака Рудольф представил девушек другому менеджеру. Это был хмурый человек около сорока лет. Строгий костюм, очки, тщательно зачесанные волосы – все указывало на серьезного и ответственного сотрудника фирмы. Он подошел к Юле, неожиданно приобнял за плечи и поцеловал в щеку, а потом повернулся к ошарашенным девушкам и заговорил по-английски. Алина сразу напряглась. Несмотря на тренировки, быструю речь она воспринимала пока трудно. Она смотрела на менеджера, на Юлю, потом переводила взгляд на Машу, потом снова на менеджера и чувствовала, что начинает нервничать.
– База нашего танцевального коллектива, — между тем говорил менеджер, которого звали Генрих Шварц, – находится в сельской местности. Сейчас мы отправимся туда.
– Как интересно! – взволновано воскликнула Маша.– Мы не только учиться танцам будем, мы ещё Германию посмотрим. Я о таком даже не мечтала.
– А меня волнует другое, – вспомнила вдруг Алина, – они у нас забрали паспорта после прилёта и до сих пор не вернули.
– Алина, хватит нагнетать! Что ты все время тревожишься! Рудольф сказал, что паспорт нужен для бронирования места в отеле, – шикнула на нее Маша.
– А мы уже из отеля выезжаем, – не успокаивалась Алина.
Но Маша её не слушала. Новые впечатления полностью заглушили чувство опасности. Рудольф, помогавший девушкам подняться по ступенькам автобуса, старательно не замечал Алину. Он подавал руку одной, другой, в результате Алина садилась последней. Менеджер протянул ей ладонь, она ее проигнорировала и сама занесла ногу на ступеньку.
– Ну, смотри, русская сучка, – прошипел Рудольф и ущипнул ее за бедро, – скоро увидимся.
Его пальцы поднялись выше, мгновенно очутились под юбкой в развилке между ног. Алина взвизгнула, двинула локтем в сторону мерзкого мужика, но тот ловко увернулся и засмеялся. Юля, выглянув из окна, что-то крикнула ему по-немецки, но он только махнул рукой и сел в машину.
Неприятный инцидент здорово испортил настроение Алине. Она села на сиденье рядом с Машей, чуть не плача.
– Вот козел! – ругалась она, глотая слезы, чтобы они не текли по щекам и не размазывали макияж.
– Ага! Юля его так и назвала, – поддержала ее Маша. – Все, мы от него избавились, не переживай. Смотри, как красиво за окном.
Автобус вёз их по сельской местности. Поражала чистота, дорог, обочин, очень аккуратные квадраты зелёных полей. Домики под красными черепичными крышами казались игрушечными.
– Почему мы так жить не можем? – удивлялась Маша. – Живём, как свиньи, в грязи.
– Зря ты плохо говоришь о своей стране, – упрекнула её Алина. – У нас огромная территория, невозможно сделать её везде такой вот, прянично-ванильной.
– Так мы и не пытаемся.
– Маша! – рассердилась на неё Алина. – Кто тебе мешает?
За полгода работы дворником, она нагляделась всяких людей и отчасти соглашалась с подругой, но непочтительное отношение к родной стране простить не могла.
Маша смутилась и стала смотреть в окно. Какое-то время девушки не разговаривали. В дороге они были три часа. Издалека заметили большое коричневое здание, стоящее в центре рощи. Когда автобус подъехал ближе, Алина увидела, что вся территория обнесена высоким забором. У ворот автобус остановился. Водитель позвонил по телефону, и створки разъехались в разные стороны, а потом закрылись снова.
Несколько минут они ехали по длинной аллее, по бокам которой росли высокие дубы. Автобус развернулся на большой площади перед зданием, над входом которого по-немецки было написано: «Дубовый рай»
Девушки вышли из автобуса. От распахнутых дверей здания к ним спешила сотрудница в черном строгом костюме. Светлые волосы, собранные в идеальный пучок, поблескивали в лучах вечернего солнца. Лицо без следов косметики казалось бледным и даже болезненным. Тонкие губы плотно сжаты, движения плавные, без суеты.
– Синий чулок, – прошептала Маша, и Алина с ней согласилась.
– Добро пожаловать в «Цветочную поляну» – место, где хорошо зарабатывают красивые девушки, – приветливо пригласила войти в здание «Синий чулок», но даже не улыбнулась.
– Что за номер?
Услышав шепот подруги, Маша посмотрела на удивленное и растерянное лицо Маши и предостерегающе сжала ей ладонь.
– Нет, она врет! Над входом…
– Потом, – прошипела Алина, – ты хочешь сразу выдать себя?
– Ой!
Строгая женщина, видимо, администратор, провела их в просторный холл и предложила сесть на диваны. Юля прошла к стойке регистрации, достала из сумки стопку паспортов.
– Видишь, наши паспорта на месте. Никто не собирается их воровать.
— Вижу, вижу, — ответила Арина и огляделась.
Внутреннее убранство здания не отличалось особой роскошью. Потертые кожаные диваны стояли вдоль стен. Низенькие журнальные столики со стеклянной поверхностью сияли девственной чистотой. В глубине столешницы в произвольном порядке были разбросаны мелкие камушки, скорее всего, морская галька. Между ними виднелись квадратные кусочки фольги разного цвета. Алина наклонилась, чтобы лучше разглядеть композицию, но не успела: Юля вернулась быстро. В руках она держала связку ключей.
– Девочки жить вы теперь будете по одному.
– А почему? – разочарованно поинтересовалась Светлана.
– Таков стиль жизни в этом месте. Пойдёмте, я вас провожу наверх.
Комнаты девушек оказались в разных концах здания. Машу от Алины отделяли теперь не только коридор, но и два этажа. Комната походила на номер в отеле: узкая кровать у стены, стол рядом с окном, стул и... массажное кресло. Оно казалось роскошью для этого места, поражало и вызывало недоумение. Алина бросила сумку и опустилась на мягкое сиденье и повертелась, устраиваясь. Кресло со скрипом приняло новую хозяйку, немного поворчав для приличия. На подлокотниках лаково поблескивали кнопки. Девушка, слегка касаясь, пробежалась по ним пальцами.
– Здорово! Вот побегаю целый день на каблуках, а вечером разомну мышцы ног. Красота!
Алина открыла шкаф и разложила вещи. Заглянула в ванную: раковина, унитаз и душевая кабина. Все белое, чистое, но без изысков. Два полотенца, санитарный набор, мочалка – вот и все. Спартанская обстановка навела на мысли о жизни курсисток в пансионе благородных девиц. Девушка невольно улыбнулась. Она подошла к окну: оно выходило на площадь перед входом.
Резкий звук телефона вывел ее из задумчивости. Алина огляделась. Она настолько за две недели отвыкла пользоваться мобильником, что звонок для неё прозвучал, как гром с ясного неба. Стационарный телефон скромно пристроился на тумбочке за ночником. Осторожно, как опасный предмет, Алина подняла трубку и поднесла ее к уху.
– Общий сбор на втором этаже в холле, – слышала она голос Юли.Алина пришла первой, следом прибежала Маша. Она плюхнулась рядом, хотела что-то сказать, но увидела, что они не одни, и осеклась.
Девушек ждали администратор, которая встречала их у входа, Юля и женщина в белом халате.
– Интересно, а медик нам зачем?
– Не знаю. Может, это повар, а не врач.
Скоро все разъяснилось. Юля объявила девушкам о медицинском осмотре, который начнётся через полчаса, поэтому девушки должны успеть принять душ, надеть банный халат на обнаженное тело и спуститься в медицинский центр, находящийся на первом этаже. Все недоуменно переглядывались, но возражать не смели: контракт подписан, неустойку не хотел выплачивать никто.
В медицинском блоке были только они.
– Такое большое здание, а мы никого не видели, – удивилась Маша, когда они снова встретились перед дверью врача.
– Мне тоже это интересно. А где остальные? Нас с другими членами коллектива знакомить когда будут? – спросила Алина у подошедшей Юли.
– Всему своё время, – уклончиво ответила Юля.
– Маша, внимательно слушай, не пропускай ни одного слова, особенно если будут говорить на немецком, – прошептала подруге Алина. Видела, в комнате есть телефон, можем вечерами общаться.
– Я и так слушаю. Видела надпись над входом? — прошептала Маша, наклонившись к Алине.
– Да.
– Там написано «Дубовый рай», а администратор при встрече пригласила нас в «Цветочную поляну». Тебе не кажется это странным?
– Может, просто перепутала?
– Мария, зайдите в кабинет, – громко позвала Юля и строго пресекла взглядом болтовню девушек.
Алина попала к врачу последней. Она прошла в небольшую комнату, где ей предложили сбросить халат. Немного удивленная, она все же подчинилась, хотя в голове уже роились вопросы. Зачем, для какой надобности их осматривают врачи? Все девушки молоды, здоровы, прошли серьёзный кастинг. Почему заставляют раздеться? Что хотят оценить и посмотреть?
Алина осталась в трусиках и бюстгальтере, но все равно чувствовала себя голой. Кожа покрылась пупырышками, хотя в кабинете было тепло. Алина чувствовала, как лихорадочно бьется сердце и сжимается от нехорошего предчувствия.
Она вышла к врачу и с удивлением увидела, что доктор не одна. За столом сидел консилиум. Двое мужчин, смуглый бородач и лысый старик в очках, окинули оценивающим взглядом стройную фигуру Алины и о чем-то быстро заговорили. Бородач прильнул к экрану планшета и стал быстро водить по нему стилусом. Старик поднимал глаза на Алину, потом сравнивал увиденное с экраном и пальцем что-то поправлял.
– Вернитесь и снимите это, — маленькая седая доктор показала на нижнее белье. Алина растерянно посмотрела на Юлю, ища в ней поддержку, но синие глаза безучастно смотрели мимо, а кривой мизинец мягко постукивал по подлокотнику кресла, в котором она сидела.
Алина разделась догола. Маленькая седая доктор подошла к ней и стала внимательно разглядывать её кожу. Она проводила рукой в перчатке по спине, животу, по внутренней поверхности бедер, иногда касаясь темно-русого треугольника между ног. Тогда Алина вздрагивала. Она старалась дышать глубоко, чтобы избавиться от чувства омерзения. Обычный визит к врачу её не пугал. Пугала неизвестность, непонятность происходящего.