…Когда по деревням вокруг Одессы распространился слух о моей корректности в расчетах, число крестьянских поставщиков значительно увеличилось и одновременно увеличилось количество муки, о чем узнали пекари Одессы, как о хорошем источнике снабжения. Чтобы избежать зависть у православного соседа Якова Павловича ПАЦУЛА, в прошлом крупнейшего владельца гастрономического магазина в Одессе, я взял его компанионом по покупке и продаже муки. С двух часов ночи мы скупали муку и расчитывались с крестьянами, а с семи до десяти утра распродавали муку за наличные пекарям, наживая колоссальные деньги!..
…Вдруг меня «пригласили» в Чека с целью поручить мне должность следователя, как бывшему студенту юридического факультета Новороссийского университета. Я очень встревожился, потому что за отказ меня могли взять на подозрение и даже арестовать. К счатью меня выручил старый приятель, который стал «важной шишкой» в Чека…
…Однажды, в послеобеденный час, я находился близко от моей супруги, рядом с нашим магазином, присматриваясь к азартной игре сносчиков (бывшие налетчики). Вдруг и одновременно с разных сторон приблизились извозчики, с которых соскочило несколько человек и, обстреливая, с криком: «РУКИ ВВЕРХ!», чему сносчики и я подчинились. За исключением меня всех увезли, и больше я их не встречал…
Эти два совпадения заставили меня призадуматься. «Человек может во время остановиться, когда взбирается наверх, но не когда к а т и т с я вниз!»
Я категорически решил оставить большевицкую Россию…
…Скоро поезд остановился на ст. ПОПЕЛМСИ и чекисты повели задержанного в их служебный вагон (первый после тендера паровоза). Я воспользовался этим моментом, чтобы быстро и незаметно оставить поезд, поместив супругу с вещами в клозете станции и велев ей закрыть на цепку дверь, ожидая моего возвращения. (Из-за сильного мороза грязь клозета превратилась в глыбы льда!)
После долгого ожидания (каждая минута равнялась году), поезд с чекистами ушел. Я обошел кругом станции, проверяя, а потом забрал супругу с вещами из клозета и поместил в зале ожидания, где было много народу и где супруга согрелась также молча, как я ей наказывал. С рассветом я достал подводу, доставившую нас в Песчанку, к бывшему рабочему на складе отца, на глазах которого я развивался. Обсудив с ним мои планы, он детально посвятил меня в «стратегию» и «механизм» переправы через Днестр в Румынию…
…В долине, окруженной горами и лесом постепенно собрались пятьдесят подвод и триста людей для переправы. Ночью было светло, как днем, все подводы двинулись по направлению к Днестру. Торба с деньгами для контрабандистов находилась в соломе под сиденьем супруги. По дороге мы получили предупреждение от конрабандистов не курить, молчать, не чихать, а матери с грудными детьми должны применить все, чтобы ребенок не плакал. Когда Арон явился за нами, чтобы сопровождать к Днестру, один ребенок оказался задушенным у груди матери!..
…Чтобы оказаться первыми при начале переправы, мы с супругой спрятались за громадными глыбами разрушенного дворца. Появилась лодочка контрабандистов. Благодаря глухоте Арона я услышал спор между ними. Арон настаивал, чтобы первыми переправили нас с супругой, чему противился Нухем. Я выскочил из укрытия и схватил Нухема за глотку с угрозой сбросить его в Днестр. Убедившись в моих сильных мускулах, он предложил компромисс: в первую очередь будут переправлены моя супруга с одной женщиной с ребенком, с чем согласился, а я буду первым во второй переправе, что и было.
Риск разлучиться с моей супругой преследовал меня много лет!..
…Очутившись на румынской стороне мы первым делом уничтожили все большевистские документы. Атмосфера облавы толкнула меня поспешить и добраться до ОРГЕЕВ (сорок верст от Кишинева), где находились родственники моей матери. Те познакомили нас с частным поверенным Шимоном Голдбергом, человеком со связями в румынских кругах, что было полезно для «ускорения» получения документов. Чтобы иметь возможность расплатиться с ним и вообще иметь деньги на расходы, я обратился к старому знакомому Яше Херсонскому, тоже беженцу, который временно остановился в Вертюжанах, занимаясь приобретением ценных вещей у новоприбывших и снабжая ими богатых и зажиточных колонистов. Просмотрев наше «богатство», он остановился на кольце с крупным бриллиантом, изготовленное мною в Одессе перед отъездом. На следующий день он принес шесть тысяч лей (большие деньги!). На вопрос относительно комиссионных он ответил, что он уже имел себя в виду. Как только услышали, что кольцо принадлежит сыну Аврума Полонского, ему дали, сколько он запросил, а запросил он достаточно!..
…Из-за скопления громадного числа беженцев в Кишиневе с большим трудом удалось найти комнату (проходную) в центре города. В Аргентине (Буэнос-Айрес) жили уже несколько лет сестра моей супруги, замужем за Леоном Корном. Мы сообщили им письмом о нашем прибытии в Румынию и о выполнении обязательств по отношению к оставшимся в Советской России родственникам (я оставил им значительные суммы денег и драгоценности). После пятидесяти дней я получил письмо от Леона Корна с чеком на 54 тысячи лей, которые нам удалось обменять на 2 тысячи долларов (из-за наплыва беженцев, получавших доллары со всех концов мира, доллары на кишиневском рынке упали в цене наполовину). Одновременно мы получили письмо (по испански) к транспортной фирме в Триесте (Италия) следующего содержания: «Представитель сего письма Яков Полонский является моим шурином, а его супруга сестрой моей супруги. Они направляются в Буэнос-Айрес. Прошу Вашего содействия в посадке их на первоклассный пароход. Также прошу авансировать им за мой счет любые суммы в случае их желания совершать экскурсии по Италии и для закупок одежды. Ваш Л. Корн.» Я энергично взялся за подготовку бумаг, что заняло достаточное количество времени, а полученные леи стали между тем улетучиваться…
…Моя жена стала уговаривать меня не ехать в далекую Аргентину и остаться в Румынии. Как узнал позже, причина была в том, что ей наговорили, будто в Аргентине мужья сплошь да рядом изменяют своим женам, и это отбило у нее охоту ехать. Я категорически противился этому, но старшая сестра в Аргентине взяла сторону своей сестры, и мне было трудно бороться с ними обеими. Как потом выяснилось, решение остаться в Румынии была непростительная и трагическая ошибка…
…«ИЗ ДВУХ ЗОЛ ВЫБИРАЮТ МЕНЬШЕЕ». Я посетил самый большой базар в Кишиневе, предложив свои услуги по просвечиванию яиц в одном из яичных складов, в чем был умело знающий. На вопрос владельца склада, когда хочу явиться на работу, я ответил: «Из-за нужды хочу еще вчера!» Улыбнувшись, владелец склада назначил мне приличную зарплату. Вечером я вернулся к супруге в прекрасном настроении. По вечерам после работы я изучал румынский и немецкий языки…
…Инстинкт толкнул меня посетить лейпцегскую осеннюю выставку 1924 года. Задержавшись у стенда мужских резиновых подтяжек прекрасного качества, выработки и ассортимента, при удивительно выгодных ценах по сравнению с румынскими (по расчетам доллара), я заказал колоссальное количество всех сортов с условием платы в немецких марках. Несмотря на заверения Германского Министра Торговли после закрытия Лейпцигской выставки произошло головокружительное повышение доллара, таким образом товар подешевел в несколько раз. По возвращении в Берлин на следующий день (в воскресенье) утром ВСЕ поздравляли меня с успехом, и моя супруга гордилась своим мужем…
…В тот период в Германии появилось распоряжение, что для любого вызова товаров необходимо представить разрешение на вывоз товаров, что меня не обеспокоило, так как я уже был «знаком» с румынской системой взяток, чему во время войны 1914–1918 годов из-за нужды немцы тоже выучились. В Берлине существовала очень длинная улица магазинов-выставок привлекательных предметов мелкого употребления. Я устремился туда, чтобы подробно все узнать. Мое гуляние распространилось и на весь район вокруг, где я столкнулся во дворе одного дома с мастерской Циммермана, где производились карманные фонарики прекрасного вида и качества и непомерно дешевые по сравнению с Румынией. Я закупил определенное, довольно большое количество фонариков разного вида. На следующий день, гуляя по той же улице, я увидел хорошо одетого турка в красной феске, выходящего из магазина, где продавались фонарики. У меня в кармане были экземпляры фонариков, и я «знаком» остановил турка, показав ему их (с ярлыками-ценниками, которые заранее прикрепил, если подвернется удобный случай). Турок заинтересовался. Так же «знаком» я остановил машину, чтобы доставить нас в контору моего немецкого поставщика, владеющего французским, который понимал турок, снабжавший весь Ориент. Он купил большое количество фонариков при условии, что я снабжу его разрешением для вызова, и на основании моего опыта и моей находчивости это не представляло проблемы. На этой сделке я заработал 2000 долларов, из которых дал 300 немцу.
Тут же я направился на берлинский пассажирский вокзал, чтобы узнать, как обстоит дело с отправкой багажа в небольших корзинах. Как и предполагал, на корзины вообще не нужно было разрешения, а только на грузовые контейнеры. Я немедленно взялся за проведение моего плана, и через три дня корзины с фонариками и другим инвентарем («резиновыми изделиями») были погружены в багажный вагон скорого поезда, в котором я ехал пассажиром!
Приехав в Бухарест, я разместил все громадное количество товаров в двух больших комнатах гостиницы бродячих проституток в районе электромагазинов. Несмотря на канун Рождества, ни на одной витрине не было электро-фонариков. Немедленно отправился с образцами во все оптовые и розничные склады, «дипломатически» не указывая, сколько у меня имеется фонариков. И везде от меня требовали большое количество, так что я распродал их за два дня!..
…Коллекция чулок состояла из пятнадцати цветов против трех (черный, белый и коричневый), как обыкновенно носили тогда. Осмотрев витрины галантерейных магазинов, в которых не встретил ни одного цвета из моей коллекции, я не разочаровался и на следующий день обошел несколько крупных и элегантных магазинов, где поголовно все меня высмеивали. Это «высмеивание» побудило меня направиться в редакции двух журналов и трех влиятельных газет, в которые за значительную плату поместил «сообщение» о новой моде (в Европе) на цвета чулок, пользующихся колоссальным успехом.