– Подумай над своим поведением, – грубым басом произнёс Вистан, прежде чем спрятать пистолет обратно и выйти из комнаты, оставив сына наедине с убитым и окровавленным котёнком.
Вот, каким старшим братом являлся Гай для Тео.
И сейчас, глядя на эту безответственность, Гай злится. Как будто всё выходит из-под его контроля.
– Ты можешь просто послушаться меня? – отчаянно молит он. – Просто. Слушаться. Меня. Я ведь не прошу тебя о чём-то сложном. Просто не высовывайся, пока я здесь, пока мои люди здесь. Это так сложно соблюдать?
– Мне впервые за долгое время разрешили поехать в казино и надрать всем задницы в «Крэпс».
– Ты поставил свою безопасность наравне с игрой в чёртов «Крэпс»?!
Тео цокает языком, раздражённо озираясь по сторонам в надежде, что кто-нибудь оттащит от него нервного Гая. «Ты просто не понимаешь», – думает он. Но тот в свою очередь не собирается и шага в сторону делать, пока Тео сейчас же не свалит.
– Так, – Гай задирает рукав рубашки, чтобы взглянуть на часы, – даю тебе пять минут. Если по прошествии этого времени ты будешь всё ещё здесь.
– Отцу пожалуешься? – насмешливо бросает Тео. – А, да, точно. Он же сдох. Замечательная была новость. Но немного некстати, ведь теперь ты на его месте.
– Да, и что с того?
– С того, что мама не этого хотела.
– Хотела она того или нет, она знала, что рано или поздно этот день настанет, – отвечает Гай, заметно успокоившись.
– Не-а. Ты можешь уйти прямо сейчас.
Полный негодования взгляд зелёных глаз недоверчиво скользит по лицу Тео. Тот выглядит так, будто знает всё на свете.
– О чём ты? – Гай будто бы даже забывает свою прежнюю злость.
– Ты всё ещё не в курсе того, что твой дружок Лэнс вовсе тебе не дружок?
Гай щурится, требуя взглядом продолжения. Тео с тяжёлым выдохом быстро, не задумываясь и не сомневаясь, отвечает:
– Он как бы… наш брат, только от другой женщины.
Сперва Гай слышит гром в собственной голове, потом насупливается, скептически относясь к такому громкому заявлению, но затем. Он начинает ощущать, как земля уходит из-под ног. Потом пытается что-то сказать, но слова застревают в горле. Его разум отказывается принимать эту информацию. Это настолько невероятно, настолько абсурдно, что Гай испытывает шок не меньший, чем если бы узнал, что земля на самом деле плоская.
По спине пробегает волна холода. Он представляет себе все эти годы, проведённые с Лэнсом, их общие разговоры, поддержку и смех. Вспоминает и то, как Лэнс однажды остановил его от самоубийства. И всё это время, как оказалось, они были братьями. Это чувство обмана оказалось сильнее любого шока.
Тео молча наблюдает за тем, как его старший брат борется с нахлынувшими эмоциями. «Наверное, такой же шок, что испытал однажды я. В тот злосчастный день».
– Ты понимаешь, что это значит? – спрашивает Тео, а на его губах медленно возникает улыбка.
Гай отвечает мгновенно:
– Нет. Я не буду этого делать.
У Тео от удивления распахивается рот:
– Что?..
– Я не буду этого делать. Никто не узнает о том, что Лэнс должен был занять моё место.
– Ни хрена себе… Ты что, почувствовал власть и свихнулся?
– Он давно отошёл от всех этих дел. У него есть жена и родится сын. Предлагаешь мне разрушить им жизнь?
– Mon Dieu![18]– отмахивается раздражённо Тео. – Зато твоя наконец станет лучше! Ты разве этого не хочешь?
– Я не хочу нормальной жизни, построенной на страданиях тех, кого люблю. Это не жизнь.
Тео не согласен, но вслух этого не произносит Он ожидал совсем другой реакции на эту новость. Думал, увидит, как Гай расцветёт у него на глазах от радости. Ведь он отойдёт на второй план, если Харкнессам станет известно о Лэнсе. Да, это, конечно, не полное отречение, но хотя бы так. Гай собирается ещё что-то сказать, как вдруг чья-то рука отталкивает его в сторону, из-за чего он ударяется спиной о стену. Перед ними возникает Сара, и вид у неё озлобленный.
– Гай Харкнесс, – говорит она, испепеляя его гневным взглядом, – где моя племянница?! Te Juro que tengo unas ganas de partirte la cara, ¡y eso que eres guapito![19]
«Племянница? – проносится у него в голове, а на губах возникает усмешка. – Ах вот оно что. Вот у кого Каталина жила все эти дни». Он не теряется и тут же выдаёт ответ:
– Por favor, tened piedad. Todavía necesito mi bello rostro[20]
Сара удивлённо распахивает глаза, не ожидав такого потрясающего испанского.
– Уверяю, она в полном порядке, – продолжает он. – А вы её тётя, получается?
– Моя sobrina до ужаса боялась встречи с тобой, мальчишка! – игнорируя его дружелюбный тон, продолжает Сара. – Я не думаю, что на то не было причин. Что ты с ней делал?
Ответ следует незамедлительно:
– Всего лишь любил.
Гай старается игнорировать весть о том, что Каталина «до ужаса боялась его». Его всегда пугала такая вероятность. Потому что рядом с ней он всегда старался быть нежным и не показывать свою тёмную сторону, которая была создана его семьёй. Всё это было для кого угодно, но только не для неё.
– Вряд ли это от великой любви ты похитил её! – неодобрительно прикрикивает Сара.
– Я её не похищал.
– А что это ещё значит? Я знаю новости! Знаю, что «кровавый принц вернул свою собственность». Об этом все говорят!
– У меня нет времени беседовать с вами, мэм, так что прошу меня извинить. Вынужден откланяться.
Едва он делает шаг, как Сара толкает его в грудь обратно, явно не собираясь никуда отпускать. Гая это даже начинает забавлять. Учитывая ещё и то, что Сара ниже ростом даже Каталины. «У них в семье все девушки такие бойкие?» – проносится мысль в голове.
– Ты на полном серьёзе таскаешь её за собой? – возмущённым тоном спрашивает Тео. – После того, что она сделала?
– А что она сделала? – спрашивает Гаи.
Этот вопрос заставляет Тео несколько раз растерянно моргнуть.
– Например, предала, – напоминает он.
Гай делится своим вариантом:
– Например, дала мне шанс убить человека, которого я ненавидел всю жизнь, хотя в другом случае я бы никогда на это не осмелился.
– Что?! И ты из-за этого…
– Mi niño[21], ты говоришь о моей племяннице! – возмущается Сара. – Что бы она ни сделала, это не даёт права твоему брату так с ней поступать! Это не по-мужски!
Гай безразлично кивает, не видя смысла спорить. С женщинами не надо вообще спорить. Особенно с разозлёнными тётушками.
– Тео, я не шучу, – переключает он внимание на брата. – Не суйся наружу, если не хочешь проблем.
– А ты в свою очередь обдумай моё предложение внимательно, – просит Тео. – Всё может измениться. Мама бы не хотела, чтобы ты главенствовал в «Могильных картах».
– Мама многого бы не хотела, однако иногда жизнь вынуждает идти на поступки, которые нам не угодны. – Гай кивает Саре в знак прощания. – С вашей племянницей всё хорошо. Я не обижу её, поверьте мне на слово.
Женщина недовольно хмурится, но понимает, что ничего не может сделать. Как бы то ни было, это Гай Харкнесс – новый Король «Могильных карт», ему подчиняются тысячи людей, и он опасен. Нельзя просто взять и перейти ему дорогу. Даже если ты родная тётя его любимой жены.
Меня вот-вот вырвет.
Я разлепляю веки с трудом. Потом понимаю, что лежу на кожаной поверхности, а надо мной потолок автомобиля. Слегка повернув голову, я вижу сидящего передо мной Гая, опустившего взгляд на какую-то бумагу в своей руке, похожую на документ. Движения даются с трудом. Меня укачивает, и я подозреваю, дело тут в выпитом алкоголе. Сколько я выпила? Три стакана? Пять? А может, все десять? Я уже не помню. Но чувство паршивое.
С трудом поднявшись на локтях, я устремляю взгляд в окно.
– Куда мы едем? – спрашиваю, а потом морщусь, ощутив боль внизу живота.
Гай поднимает взгляд.
– В Chicas de Oro, – отвечает он, заставив мою душу похолодеть.
– З-зачем?..
– Так надо. А затем мы полетим в Лондон.
Он окончательно решил свести меня с ума. Какой ещё Лондон?! Меня с головой накрывает паника. Он что же, собирается увезти меня с моей родины на свою и держать там как пленницу? Как Вистан когда-то держал Натали?
– У меня слишком нежные запястья для верёвок, – говорю я, намекая на то, о чём он и сам должен догадаться.
– А шея? – спрашивает он, глумливо усмехнувшись.
Я неосознанно касаюсь своего горла, ненавидя этот его взгляд. Ужасный, неприятный, злой взгляд.
– Верёвками я не пользуюсь, но, думаю, цепи будут хорошо смотреться на твоей шее. – Он оценивающе меня разглядывает. – Даже лучше, чем на руках.
Однажды он извинялся за то, что сделал мне больно своими наручниками, а сейчас наслаждается мыслями о том, что закинет мне на шею цепи и будет держать меня как питомца на привязи. Сделает то, что когда-то делал его отец с его матерью. Я замолкаю, не собираясь больше ничего говорить. Разве от этого будет толк?
Откинувшись на спинку сиденья, я провожу рукой по волосам, а потом в ужасе понимаю, что не могу нащупать наушник. Вот чёрт! Кажется, я обронила его… Стараясь не подавать вида, продолжаю трогать своё чёртово ухо и даже пряди волос в надежде, что этот маленький наушник мог просто запутаться в них и застрять.
Твою мать! Блеск! И что мне теперь делать? Аластер прикончит меня.