В деторождении бессмертие матерей.
Бездетность в вашей семье может быть наследственной.
Не иметь ребенка все равно что не иметь души.
Если к сорока годам комната человека не наполняется детскими голосами, то она наполняется кошмарами.
У кого детей нет, тот плакать не умеет.
Детей иметь не следует, но внуков – непременно.
Женщина, не ставшая матерью для одного-единственного ребенка, может стать ею для многих.
В мире, кроме благодушной доброты любимых подруг и иных милых женщин, еще есть мощная и активная сила тех, для кого материнство заключается не в сюсюканье, не в пустышках, воткнутых в орущие рты брошенных родителями младенцев, а в том, чтобы шевелить ногами и руками, чтобы бегать и ругаться, тратить минуты, часы, годы жизни ради настоящего детства ничейных детей.
Имей не деньги, а хорошего сына.
Имеешь дом – не бойся стужи; имеешь сына – не бойся нужды.
Дети – якоря, которые удерживают мать в жизни.
Молчаливые люди и не литературные народы и не имеют других слов к миру, как через детей. Подняв новорожденного на руки, молодая мать может сказать: «Вот мой пророческий глагол».
Врачи не рекомендуют класть ребенка рядом с матерью из гигиенических соображений. Да и вообще это неэтично, не-эстетично, неприлично. Ну, а с точки зрения младенца? Не должен ли он после рождения продолжать подпитываться биоэнергией матери? А это возможно, когда он находится с ней в тесном физическом контакте. Если ребенок лишается такого «питания», он грустнеет, потом слабеет, заболевает и может умереть.
Система «мать – дитя» является саморегулирующейся, процессы взаимосвязи продолжают в ней идти синхронно, как это было все время до рождения, состав молока изменяется в соответствии с потребностями ребенка, оно является для него зрелым в любую минуту.
Все прекрасное в человеке – от лучей солнца и от молока Матери.
Еще младенец, припав к источнику любви – к груди своей матери, он останавливает на ней бессмысленный взгляд молодого животного, но горящий светом разума, хотя и бессознательного; он улыбается своей матери – и в его улыбке светится луч божественной мысли. Во всех проявлениях его любви просвечивает не простое, инстинктивное, но уже не-чуждое смысла и разумности чувство: еще ноги его слабы, он не может сделать ими шага для вступления в жизнь, но уже любовь его выше любви животной. Так неужели, после этого, любовь родителей, – существ вполне развившихся, должна оставаться при своей естественности и животности, не способных отделиться от самих себя и перейти за околдованную черту замкнутой в себе индивидуальности? Нет, всякая человеческая любовь должна быть чувством просвещенным разумною мыслью, чувством одухотворенным. Но что же такое любовь? – Это жизнь, это дух, свет луча: без нее все – смерть, при самой жизни все – материя, при самом органическом развитии все – мрак, при самом зрении. Любовь есть высшая и единая действительность, вне которой все – призраки, обманывающие зрение, формы без содержания, пустота в кажущихся границах. Как огонь есть вместе и свет и теплота, так и любовь есть осуществившийся, явленный разум, осуществившаяся, явленная истина. Ею все держится и весь мир – ее явление.
Млечный Путь нашей жизни начало берет с груди матери.
Когда ребенок уже родился… родители тотчас должны позаботиться о соответствующем для него питании. При этом должно обратить внимание на то, чтобы мать сама была кормилицей и не отталкивала от себя своего ребенка и не прекращала теперь того питания, которым она начала кормить свое дитя в своей утробе.
Ребенка кормят не поцелуями, а молоком.
Материнское молоко для ребенка полезнее любой другой пищи. И все же этот закон признан далеко не каждой женщиной. Материнское молоко не приготовишь на фабрике. Его тщательно создала природа. Для каждого новорожденного.
Грудь матери – это буфет для младенца.
Новорожденному нужна материнская грудь независимо от того… шепчет ли мать: «Золотко мое» или вздыхает: «Куда мне, несчастной, приткнуться»…
Молоко кормилицы и руки няни никогда не заменят того, что мог бы дать нам единственно близкий для нас человек. Может, именно поэтому в «золотом веке» русской поэзии так трудно отыскать проникновенные строки о матери?..
Покуда мама есть, сыночек просит есть.
Выкармливание и уход за маленькими детьми повсеместно составляет обязанность женщины, составляя самую сущность материнства.
Там, где жизнь направляется инстинктом, там у матери единственная цель – накормить детеныша. И зоологические матери выполняют эту задачу с благородной простотой: они запихивают в раскрытые пасти, клювы, рты те продукты, которые им удается добыть и притащить в гнездо, запихивают до тех пор, пока удовлетворенные птенцы не закроют ротовые отверстия.
Пока ребенок не заплачет, мать грудь не даст.
Как только ребенку что-либо нужно, мать спешит к его колыбели; она там, когда он голоден, она напоит его в минуту жажды. Когда он слышит ее шаги, то умолкает; когда видит ее, тянется к ней рукой; его взор лучится, когда он получает грудь, он сыт; образ матери и ощущение сытости сливаются в нем воедино – он благодарен.
Горе младенцу, оторванному от материнской груди…
Дети питаются молоком и похвалами.
Развитие человеческого рода исходит из сильного, непреодолимого стремления к удовлетворению чувственных потребностей. Материнская грудь успокаивает первую бурю чувственных желаний и вызывает любовь; вскоре после этого развивается страх, и рука матери унимает его; эти действия влекут за собой объединение чувства любви и доверия и развивают первые зародыши благодарности.
Кормящая мать – это не женщина, а военный объект, потому что она выкармливает будущего солдата.
Грудь материнская – надежнейший приют.
Для того чтобы ребенок не плакал, достаточно, чтобы рядом была мама…
Кормление грудью – глубоко интуитивный процесс, такой же, как вынашивание малыша и его рождение. И только человеческий интеллект, возомнивший себя венцом творения, мог свести этот процесс к голым наукообразным схемам, увидев в нем проблему, достойную своего применения, и породив тем самым массу действительно серьезных проблем, лишающих мать и дитя той восхитительной атмосферы взаимопроникновения, в которой выпестовываются и созревают истинно человеческие качества.
Мать кладет сосок ребенку в рот, да не разум свой в голову.
Материнское молоко все сладко вспоминают, но его вкус никто не помнит.
Велеть кому-нибудь продуцировать нужные тебе мысли – то же, что поручить сторонней женщине родить твоего ребенка. Существует категория мыслей, которые надо рождать самому, в муках, и они-то и есть самые ценные. Они решают, что ты, мать, дашь ребенку – грудь или вымя, воспитаешь его как человек или как самка, будешь руководить им или силой на вожжах тянуть за собою, будешь играть им, крошечным, и нежностью к нему восполнять ласки равнодушного или немилого мужа, а когда он подрастет, бросишь на произвол судьбы или станешь ломать.