ари выглядит совершенно неконкурентоспособным молодым человеком. Даже хуже, чем Савада Дэйчи. Мне придётся рассказать ему, как бороться за своё место, иначе и у меня, и у всех наших коллег будут проблемы.
Если у Кондо что-то не получится, его семья опять вмешается во внутренние распорядки клиники и начнёт продвигать Кагари искусственным путём. Через интриги, заговоры и подставы других сотрудников.
Этого можно избежать, если дать Кондо Кагари нужные знания.
— Пока что можете идти домой, Кондо-сан, — сказал я. — Завтра в девять утра приходите в этот кабинет. Будете сидеть со мной на приёме первое время. Я принимаю достаточно быстро, поэтому общими усилиями мы сможем принять пациентов с двух десятков этажей. Когда почувствуете, что можете вести приём самостоятельно, начнёте работать в своём кабинете. Договорились?
— Договорились, Кацураги-сэнсэй! До завтра, и ещё раз — спасибо вам за доброту, — Кондо поклонился и покинул мой кабинет.
Да уж, своеобразный паренёк. Чувствую, что обучать его мне будет непросто.
В прошлом я никогда не занимался наставничеством. Вся моя жизнь прошла в изучении целительской магии, самой медицины и борьбе с болезнями.
Сэнсэем мне ещё бывать не доводилось. Что ж, всё бывает в первый раз. Это будет полезный опыт и для меня, и для Кондо Кагари.
Прежде, чем уйти домой, я решил заглянуть в отделение сердечно-сосудистой хирургии. Там меня встретил уже знакомый мне хирург — Цубаки Арата.
— О, какие люди? — улыбнулся он. — День добрый, Кацураги-сан. По какому поводу пожаловали в моё царство? Хотите подкинуть мне ещё одного больного? Учтите, Номура Коичи занял у меня предпоследнюю свободную койку.
— Не переживайте, Цубаки-сан, — ответил я. — Я пришёл проведать Нагату-сан. На планёрке нам сообщили, что он покидает нашу клинику. Хотел узнать, в каком он сейчас состоянии.
— Крепнет потихоньку, Кацураги-сан, — ответил Цубаки. — Но, вы сами понимаете, мы с вами выиграли главную битву за его жизнь, но впереди ещё много борьбы. Очень уж высок риск осложнений и повторной тромбоэмболии. Я поражён, что Нагата-сан так долго терпел. Его ноги нужно было прооперировать уже очень давно.
— В этом весь Нагата-сан, — кивнул я. — Трудоголик.
— Как и все мы, — пожал плечами Цубаки. — Нагата-сан лежит в пятой палате, Кацураги-сан. Думаю, он будет рад вашему визиту.
Я аккуратно заглянул в пятую палату, чтобы убедиться, не спит ли мой прежний наставник. Нагата Джиро лежал на койке, к его катетеру была подключена капельница. Мужчина устало смотрел на серое небо за окном. Выглядел он, откровенно говоря, паршиво. От некогда крепкого специалиста остался лишь образ больного старика.
— Здравствуйте, Нагата-сан, — поприветствовал бывшего коллегу я и поклонился. — Как вы себя чувствуете?
— О, Кацураги-сан, — обрадовался Нагата. — Я ждал, когда вы зайдёте. Думал, уж и не проведаете своего коллегу.
Несмотря на тяжёлое состояние, улыбка на лице Нагаты была сильной и искренней. Увиденное меня порадовало. Если он не сдался — значит, выкарабкается. От одного лишь эмоционального настроя в теле человека зависит очень многое.
— Не хотел тревожить вас, пока вы восстанавливаетесь, Нагата-сан, — ответил я. — Эитиро-сан сказал, что вы уволились.
— Да, это правда, Кацураги-сан, — кивнул Нагата. — Подумал — а чего толку лежать здесь на больничном и мешать остальным нашим коллегам работать? Пусть забирают мою ставку. С меня уже хватит этой конкуренции. Пора бы и отдохнуть.
— Верное решение, Нагата-сан. Я разговаривал с вашей дочерью по телефону, когда вы потеряли сознание. Она очень беспокоится за вас.
— Именно поэтому я и решил заканчивать со своей карьерой, — ответил Нагата. — Вы, наверное, уже поняли, Кацураги-сан? Я — мужчина боевой! Если бы у меня не было семьи, я бы живенько восстановился и снова рванул на своё рабочее место. Но, хочется немного пожить для семьи. Внуков повидать. Кто знает, сколько мне осталось?
— Не говорите глупости, Нагата-сан, — я пресёк дурное направление разговора. — Вы находитесь в лучшей клинике Токио. Сами знаете, здесь вас поставят на ноги.
Разговаривая с бывшим коллегой, я вовсю изучал его тело «анализом». Стоит отметить, Цубаки Арата поработал на славу. Тромботических наслоений в артериях Нагаты Джиро я почти не наблюдал. Да и вены его ног удалось неплохо подлечить. Некоторые из них ещё только предстоит удалить в будущем, но в целом закупорку сосудов удалось значительно уменьшить.
Одна беда — сердце и близлежащие сосуды претерпели необратимые изменения. Правый желудочек растянуло, а в лёгочной артерии давление сильно возросло. Теперь Нагата Джиро будет страдать от одышки. Регулярного приёма лекарственных препаратов старику не избежать.
Если бы он только позаботился о своём здоровье заранее, всего этого можно было бы избежать.
— Не переживайте за меня, Кацураги-сан, — видимо, заметив тревогу в выражении моего лица, произнёс Нагата Джиро. — Теперь-то я точно возьмусь за своё здоровье. А даже если захочу сопротивляться — меня дочка прибьёт. У меня безвыходная ситуация. Лечиться, лечиться и ещё раз лечиться. Другого не дано.
— Нагата-сан, хоть мы с вами поработали совсем недолго, я хочу поблагодарить вас. Я горжусь тем, что работал бок о бок с вами. Представляете, теперь и мне дали стажёра.
— Из вас получится хороший наставник, Кацураги-сан, — улыбнулся Нагата. — Пусть при первой встрече с вами я допустил несколько ошибок насчёт вашей компетентности. Но вскоре я понял, что врач вы — первоклассный. А на счёт благодарностей… О чём вы говорите, Кацураги-сан? Это я должен вас благодарить. Я вам жизнью обязан! Цубаки-сан сказал, что я был на волоске. Любое промедление могло стоить мне жизни. Вы вытащили меня с того света. И я этого никогда не забуду.
Мы с Нагатой пообщались ещё полчаса, после чего я отправился домой.
У выхода из поликлиники я услышал сигнал машины. Из чёрной хонды выглянул Тошиба Гото.
— Кацураги-сан! Садитесь, подвезу вас до дома, — предложил он.
Хоть я и привык ходить пешком, отказываться от компании Тошибы мне не хотелось. Тем более, нам было о чём поговорить.
Я сел в машину своего знакомого из отдела маркетинга, и тот сразу же начал заваливать меня вопросами:
— Ну как всё прошло? Слышал, что семья Кондо сегодня всё-таки добилась своего. Кого-то уволили?
— Нет, Тошиба-сан, обошлось, — ответил я. — Эитиро-сан позаботился о том, чтобы все кадры остались в больнице.
— Эитиро Кагами — мировой мужик, — кивнул Тошиба. — О нём мало кто может сказать что-то плохое. Ну и что из себя представляет сынуля Кондо?
— Пока сложно сказать. Молодой совсем. Будет стажироваться под моим началом.
— Под вашим⁈ — удивился Тошиба Гото. — Звучит, как очередная многоходовочка семьи Кондо. Я бы на вашем месте был с ним предельно осторожен.
— Буду, не сомневайтесь, — ответил я. — Но пока что мне кажется, что их сын не в курсе всех тёмных делишек своей семьи. Из него может получиться хороший врач.
— Под вашим присмотром — точно получится, — усмехнулся Тошиба. — Между прочим, в Ямамото-Фарм грядут большие перемены. Говорят, в исследовательском отделе сейчас вовсю разрабатывают какой-то новый препарат. Скоро он пройдёт через отдел доклинических испытаний, а значит — где-то к осени клинику попросят начать испытания на добровольцах, когда докажут, что он безопасен. Понимаете, к чему я клоню?
— К тому, что я ещё не раз пересекусь с семьёй Кондо, — догадался я.
— Именно, Кацураги-сан. Вот увидите, к сентябрю-октябрю они явятся в клинику и будут выбирать врачей, которые займутся наблюдением за контрольной группой пациентов. Учитывая, что вы будете наставлять Кондо Кагари, велика вероятность, что и вас привлекут к исследованиям.
— Посмотрим. А что за препарат-то они создают? Есть какая-то информация? — поинтересовался я.
— О, Кацураги-сан, всё строго засекречено, — махнул рукой Тошиба. — Но шумиху они подняли нехилую. Я давно такого не видел. Там явно не таблетки от давления. У нас в отделе ходят слухи, что фармакологи Ямамото-Фарм сделали настоящее открытие. Мне и самому любопытно. Я всё пытался выспросить у Акита-сана, но он молчком, как и его дочь. Говорю же, Кацураги-сан, грядут большие перемены.
Тошиба остановился около моего дома. Но, прежде чем попрощаться, Гото произнёс:
— Кстати! Кацураги-сан, вы планируете прийти на корпоратив девятого августа?
— Корпоратив? А по какому поводу праздник? — спросил я.
— Как это — по какому? — хмыкнул Тошиба. — День рождения самого Ямамото-сана — президента корпорации. В пятницу вечером начнётся такой праздник, что небоскрёб будет шататься. Мы его каждый год празднуем. Между прочим, врачи из вашей клиники тоже часто туда приходят. Мы с Аей-сан будем рады видеть вас там.
Знаменитые японские корпоративы. Я бы с радостью посмотрел, как отрываются самые заядлые трудоголики мира.
— С удовольствием, Тошиба-сан, — кивнул я. — Приду, если в ту ночь мне не поставят дежурство.
— Отлично, — ухмыльнулся Тошиба Гото. — Наконец-то увижу выпившего Кацураги Тендо. А то вы вечно такой серьёзный. Мне иногда кажется, что вы совсем не умеете отдыхать.
— Как и все мы, — усмехнулся я, процитировав Цубаки Арату.
Кажется, я постепенно становлюсь японцем.
— Правда, не стесняйтесь, Кацураги-сан, — продолжал уговаривать меня Тошиба. — Ваш невролог постоянно ходит на наши корпоративы. Его вся корпорация по одним только праздникам знает.
— Асакура Джун? — рассмеялся я. — Что-то я совсем не удивлён. Это в его стиле.
— Всем нам нужно быть хотя бы немного Асакурой Джуном, — заключил Тошиба. — Иначе все поляжем от постоянных переработок. Ладно, Кацураги-сан, доброй вам ночи!
Тошиба Гото уехал, а я мысленно согласился с его словами. Что правда — то правда. Правильный отдых — залог крепкого здоровья. Если, конечно, не понимать под правильным отдыхом — употребление сакэ в неограниченных масштабах. А всем известный Асакура Джун отдыхает именно так. Далеко не лучший пример для подражания.