— Пять звёзд дают много очков, три звезды не дают их, а одна и вовсе отнимает. Всё, как всегда, — ответил я.
— Есть один нюанс, — подметила Сакамото. — Система учитывает эмоциональность пациентов. Если пациент постоянно всем врачам ставит высокие баллы — они не приносят много очков рейтинга. Но если же пациент ранее ставил только низкие оценки, а потом резко поставил максимальную… Кацураги-сан, одна эта оценка Хаикавы принесёт вам больше, чем все принятые сегодня пациенты.
Ого! А вот это уже приятная новость. Значит, я получил ещё один пинок, для продвижения в рейтинге.
— Вы меня порадовали, Сакамото-сан, продолжу работать в том же духе, — ответил я и уже собрался положить трубку, но заведующая не дала мне это сделать.
— Кацураги-сан! Подождите, пожалуйста, есть ещё одна просьба… — воскликнула Сакамото Фумико.
— В чём дело, Сакамото-сан? Только не говорите, что ко мне направляется ещё один пациент с нулевым талоном! У меня и так уже за дверью собралась немыслимая толпа.
— Нет, нет, Кацураги-сан, у меня есть вопрос личного характера. Не могли бы вы после приёма заглянуть в регистратуру? — спросила она. — Я хочу обсудить кое-что с вами лично.
— Сразу после приёма мы организуем выезд профилактической бригады в Ямамото-Фарм. Будет проще, если вы сами заглянете в мой кабинет за десять-пятнадцать минут до конца рабочего дня, Сакамото-сан. К тому моменту у меня уже должны кончиться пациенты.
— Хорошо, Кацураги-сан. Значит, договорились!
Я закончил разговор с Фумико и продолжил приём. Из-за происшествия с Хаикавой Эйджи мне пришлось хорошенько попотеть, чтобы раскидать оставшихся пациентов. Закончил я как раз за десять минут до конца приёма, так что заведующей регистратурой пришлось даже немного посидеть в очереди перед моим кабинетом.
— Огава-сан, просьба, как и всегда, — обратился к медсестре я, когда Сакамото Фумико вошла в кабинет. — Будьте добры, позвольте мне с Сакамото-сан поговорить наедине.
— Выполняю! — улыбнулась Огава, взяла стопку документов и отправилась в ординаторскую.
Я догадывался, что личный вопрос, который собралась обсудить со мной Сакамото лучше не озвучивать другим сотрудникам клиники. Особенно болтушке Огаве Хане.
— Рассказывайте, Сакамото-сан, — попросил я. — Чем я могу вам помочь?
— Кацураги-сан, вы, наверное, сильно удивитесь, — улыбнулась Сакамото. — Мне очень неловко вас просить об этом, но я бы хотела попросить вас трудоустроить одного человека. Вы ведь недавно стали заведующим профилактическим отделением.
— Недавно — это сильно сказано, — усмехнулся я. — Официально я заведующий профилактикой со вчерашнего дня. А что, Сакамото-сан? Хотите перевестись из регистратуры ко мне?
— Нет, Кацураги-сан, — рассмеялась она. — Я прошу не за себя, а за свою родственницу. Причём вы с ней должны быть знакомы. Она упоминала, что вы работали вместе.
— Знакомы? — удивился я. — О ком идёт речь, Сакамото-сан?
— Сакамото Рин — моя двоюродная сестра. Она работала медсестрой в больнице Камагасаки. Говорила, что вы с ней были в хороших отношениях, — объяснила заведующая.
— Сакамото… Сакамото… — прошептал себе под нос я. — Точно! Да, она не соврала. Я её помню. Она часто сидела с моим прежним наставником — доктором Номурой. Эх, до чего же всё-таки тесен мир! Сакамото — довольно распространённая фамилия. Я и не думал, что вы родственницы.
— Я сама была в шоке, когда узнала, что вы с Рин-тян работали в одной больнице, — улыбнулась Сакамото Фумико. — Ну что, Кацураги-сан, сможете помочь моей сестре? Обещаю, мы в долгу не останемся!
— Да ни к чему мне эти долги, Сакомото-сан, — отмахнулся я. — В моём профилактическом отделении критически не хватает рук. Я поговорю с Эитиро-сан. Думаю, он не будет против, если я приму нового сотрудника.
— Это очень хорошие новости, — с облегчением выдохнула Фумико. — Спасибо вам, Кацураги-сан!
— Да будет вам, Сакамото-сан, — улыбнулся я. — Ваша сестра, насколько я помню, соответствует двум главным правилам трудоустройства в нашу клинику.
— Это вы о чём? — не поняла заведующая.
— Ну, во-первых, ваша сестра очень хорошо справлялась со своими рабочими обязанностями, насколько я помню. Вечно крутилась, как белка в колесе, — ответил я. — Во-вторых, уже простите за прямоту, но она достаточно сексапильная, чтобы быть одной из медсестёр нашей клиники. Ничего не могу поделать с местными э-э-э… странными обычаями, но это так. Сакамото Рин повезло попасть в обе мишени. Думаю, мне дадут добро. Когда она сможет прийти?
— Когда скажете, Кацураги-сан! — расцвела Фумико. — Она уже уволилась из больницы Камагасаки. Сейчас она живёт со мной.
— В таком случае пусть подойдёт ко мне завтра в два часа дня. В перерыве между приёмом здесь и работой в профилактике я позабочусь о том, чтобы Эитиро Кагами подписал её заявление, — сообщил я.
Судя по эмоциям Фумико, она была готова меня расцеловать, но с трудом сдерживалась.
— Обещаю, Кацураги-сан, мы обязательно вернём вам должок, — сообщила она, покидая мой кабинет.
Мой основной рабочий день подошёл к концу, а это означало, что пора переходить к главному событию. К задаче, которую поручил мне Эитиро Кагами — поднять профилактическое отделение с колен. И в этом нам поможет сегодняшний выезд на диспансеризацию.
Я позвонил заведующему и попросил, чтобы он организовал машину и двух грузчиков, которые смогут спустить из гинекологии кресло, а затем поднять его в «Ямамото-Фарм».
Всё было готово через полчаса. Я спустился к машине, где меня уже ждали гинеколог — вечно сонная Фудзи Мадока и медсестра профилактики Лихачёва Хикари.
И грузчики с креслом.
Я сразу же заметил, что Хикари как-то странно на меня смотрит. Будто хочет что-то сказать, но боится. Любопытно. Надо будет расспросить её, что стряслось. Такой Лихачёву я видел впервые.
Полностью укомплектовавшись, водитель довёз нас до заднего — служебного входа в небоскрёб «Ямамото-Фарм», после чего мы начали подъём наверх. По плану на этот день нами было решено осмотреть всего два этажа. Надо оценить, как быстро идёт процесс, а уже потом готовиться к более масштабным выездам.
Директор нижних этажей — Сонозаки Сэйджуро встретил нас чуть ли не с распростёртыми объятиями.
— Ох, Кацураги-сан, как же я рад, что вы, наконец, прибыли к нам, — обрадовался он. — У нас уже всё готово. Три кабинета мы вам освободили, а ваши санитары только что закончили там уборку. Можно приступать к диспансеризации.
— Сонозаки-сан, сегодня мы будем ютиться в трёх кабинетах, но в дальнейшем нам понадобятся четыре или даже пять свободных комнат. Дело в том, что нам также выделили гинеколога и уролога для профилактических осмотров, — сообщил я. — Такое можно будет устроить?
— На моих этажах всё можно, Кацураги-сан, — улыбнулся Сонозаки. — Но как же вы справитесь сегодня?
— Справимся, — ответил я. — Лихачёва-сан будет брать кровь и делать ЭКГ в одном кабинете, а мы с Фудзи-сан сядем в соседние. За уролога сегодня буду я. Так что всех мужчин, а также женщин с заболеваниями нижних мочеиспускательных путей нужно направлять ко мне. В любом случае пусть сотрудники уже начинают подходить к кабинетам. Мы готовы начинать.
— Хорошо, Кацураги-сан, я уж позабочусь о том, чтобы заведующие вытащили к вам всех непрошедших диспансеризацию работников, — уверил меня Сонозаки Сэйджуро.
— Ах да, Сонозаки-сан, кроме этого меня интересует ещё один вопрос. Можем ли мы занять один из ваших кабинетов для хранения всех медицинских принадлежностей? Сами понимаете, таскать кресла отсюда в клинику — дело энергозатратное. Не хотелось бы дёргать грузчиков каждые два дня.
— Да, конечно, кабинеты, которые вы сейчас займёте, будут выделены под диспансеризацию навсегда, — уверил меня Сонозаки. — Поэтому вы можете использовать их, как вам удобно.
— Хорошо, — кивнул я. — Благодарю, Сонозаки-сан.
— А теперь встречная просьба… — замялся Сонозаки Сэйджуро. — Можно мне приняться у вас первым, Кацураги-сан? Я очень спешу вернуться к работе. Дел навалом!
Вот она — главная причина всех неудач профилактического отделения. Проклятый трудоголизм. Не удивлюсь, если и все остальные сотрудники будут рваться сломя голову скорее пройти диспансеризацию, лишь бы вернуться к своим рабочим обязанностям.
— Хорошо, Сонозаки-сан, пройдёмте в кабинет, — предложил я. — Только прошу вас, сделайте объявление после этого, что к диспансеризации стоит отнестись серьёзно. Если работники будут отвечать на вопросы анкеты и умалчивать о своих жалобах — никакого толка от нашей работы не будет.
Сонозаки Сэйджуро согласился с моей просьбой, после чего мы с ним вошли в кабинет. Директор сел напротив меня и принялся перечислять все имеющиеся жалобы.
— Меня очень беспокоит мой сахар, — произнёс он. — Как только у меня выявили сахарный диабет, я весь будто на куски разваливаюсь. Всё началось с простого покалывания в ногах, а после ноги и вовсе стали неметь. Особенно правая. Иногда в ней появляется такая боль, что я даже разогнуться толком не могу.
Я пробежался «анализом» по телу Сонозаки Сэйджуро и быстро сообразил, что его онемение и боль друг с другом ничего общего не имеют. В его поясничном отделе виднелось крупное грыжевое выпячивание. Классическая картина — межпозвоночная грыжа. Она давит на проходящие рядом сосуды и нервы, из-за чего и возникают приступы боли.
— Сонозаки-сан, сахарный диабет — это не главная ваша проблема, — сообщил я, прощупав болезненные точки вдоль его позвоночника. — Онемение в ногах, которые вас беспокоит — это следствие диабетической невропатии. Если говорить совсем простыми словами, сахарные комплексы откладываются на ваших сосудах и нервах, что и вызывает нарушение чувствительности.
— Значит, покалывание происходит из-за сахара? — уточнил директор.
— Да, всё верно, — кивнул я.
— А что же тогда насчёт болей? — поинтересовался он.
— А здесь в игру вступила межпозвоночная грыжа. Вы ни разу не делали КТ или МРТ позвоночного столба? — спросил я.