И давление у Сакамото Генджиро, что бы он там ни говорил про боязнь врачей, было слишком высоким. Вот и объяснение — почему подагра начала проявлять себя так активно. Пострадавшая из-за нарушения кровообращения почка перестала участвовать в обмене мочевой кислоты, и теперь это вещество ещё более активно откладывается в суставах.
И трудно сказать, как давно этот патологический процесс беспокоит Сакамото Генджиро. Возможно, что ему уже десятки лет. И всё это время мужчина находится без лечения.
— Я бы крайне порекомендовал вам госпитализироваться, Сакамото-сан, — подытожил я. — Вам нужно лечить суставы у ревматолога и проверить почки, после чего пообщаться с нефрологом. Вторичная гиперурикемия — увеличение мочевой кислоты из-за нарушения работы почек.
— Я никак не могу лечь, Кацураги-сан, — замотал головой он. — В Камагасаки меня прикончат. А в Осаку ехать слишком далеко. Даже если бы я захотел госпитализироваться, но меня никто бы не смог довезти дотуда.
— А если я уберу болевой синдром и помогу вам подняться? — спросил я. — Вы сможете добраться до больницы Осаки на своей машине?
— Если такое случится, я туда и пешком готов побежать, — усмехнулся он. — Только, уж простите, Кацураги-сан, но даже вам я всё равно не верю. Я знаю, как это обычно бывает. Вы дадите мне таблетки, скажете пить их месяц или два, а сами уедете. Мне легче не станет, и всё начнётся с самого начала.
— Решили взять меня на слабо, Сакамото-сан? — усмехнулся я. — Ладно. Тогда давайте с вами поспорим. Завтра утром вам станет лучше. И если я окажусь прав — вы встанете с кровати и поедете в больницу Осаки. Пойдут вам такие условия?
— По рукам, — кивнул Сакамото Генджиро.
Я сел за столик напротив мужчины и расписал перечень препаратов, которые ему нужно будет принимать в дальнейшем. Самостоятельно их купить он не сможет, поскольку необходим рецепт. Но если он покажет мои записи другому врачу, шанс того, что мужчине выставят правильный диагноз и окажут квалифицированную помощь, куда выше.
Несколько препаратов для почек, аллопуринол для снижения уровня мочевой кислоты, мочегонные препараты, и хорошие противовоспалительные.
Перечень вышел приличный. Но в ближайшие несколько дней он Сакамото Генджиро не понадобится. Поскольку я собираюсь поработать над его суставами своей целительской магией.
Я достал из сумки противовоспалительное в ампуле и попросил Сакамото Генджиро повернуться ко мне ягодицей.
— Я сделаю один укол, Сакамото-сан, — сказал я. — И завтра вам станет лучше. Только обещайте, что сдержите своё слово. Не станете и дальше рассиживаться дома, когда суставы отпустит.
— Обещаю-обещаю, Кацураги-сан, — закивал он. — Колите!
Я ввёл иглу, но эта внутримышечная инъекция была лишь отвлечением внимания. Мне захотелось испытать новый уровень целительской магии. Жизненной энергии во мне стало куда больше после посещения горы Фудзи. И я почувствовал эффект сразу же, как только направил свои силы на суставы Сакамото Генджиро.
Волна жизненной энергии пролетела по всем конечностям мужчины. Судя по данным «анализа», воспалительный процесс сразу сошёл на «нет». А кристаллы мочевой кислоты начали растворяться, освобождая полость сустава от повреждающих факторов.
— Странно, мне кажется, будто укол уже мне помогает… — удивился Сакамото Генджиро. — Что вы мне ввели, Кацураги-сан?
— Обычное противовоспалительное, Сакамото-сан, не беспокойтесь, — улыбнулся я. — Это просто самовнушение. Сейчас вам нужно обязательно лечь спать. Завтра утром оцените результат.
— Хорошо, уговорили, — шутливо махнул рукой Сакамото и забрался под простыню.
Каково же было его удивление, когда проскользившая по суставам простынь не вызвала резкой вспышки боли. Гиперчувствительность на поверхности суставов уже исчезла.
Неплохо же у меня поднялся уровень целительской силы! До былых способностей очень далеко. Рассасывание кристаллов и снятие воспаления отобрало у меня почти весь запас. Но это уже куда лучше, чем манипулировать элементарными процессами в организме. Теперь я могу полноценно воздействовать на патологические механизмы.
— Нет, Кацураги-сан, — усмехнулся Сакамото Генджиро. — И всё же вы что-то во мне поменяли. От прикосновения с простынкой мне больше не хочется на стенку лезть.
— Отдыхайте, Сакамото-сан, — поклонился я своему неофициальному пациенту и направился к выходу из его комнаты. — До встречи.
Когда я вошёл на кухню, Рин и Хитсуко одновременно вскочили из-за стола.
— Ну что там? — хором спросили женщины.
— Да не переживайте вы так, — успокоил я их. — Подагрический артрит на фоне нефропатии сосудистого генеза.
— Э-э-э… — протянула Сакамото Хитсуко. — А как это будет по-японски, Кацураги-сан?
— Почки и суставы у него больные, — объяснил я. — Укол я ему сделал. Завтра сам встанет и поедет в Осаку. Если не поедет — гоните его метлой. Ему обязательно нужно обратиться к хорошим специалистам. В Осаке неплохая больница, там ему помогут. Полежит две-три недели, получит рецептов на год вперёд и дальше будет чувствовать себя прекрасно.
— А он… Точно доедет? — испугалась Сакамото Хитсуко. — Может, лучше…
— Не переживайте, — уверил её я. — Суставы к утру придут в порядок. А ему это нужно. Ваш муж не сильно-то хочет, чтобы с ним кто-то нянчился. Поверьте, если он самостоятельно доедет и лично обратится к врачу, то шанс на его выздоровления будет в разы выше.
Так он убедит свой мозг, что это — важно. А если Сакамото Генджиро увезут на скорой или помогут добраться соседи, мужчина будет уверен, что это нужно всем им, но не ему. Знаю я такой тип пациентов. К ним тоже нужен особый подход. Как, в общем-то, ко всем людям.
Я выпил приготовленный Сакамото Хитсуко чай. Больше из вежливости. Время уже было позднее, а мне хотелось поскорее добраться до родителей. Всё-таки завтра уже отправляться обратно. Даже суток не получиться с ними повидаться. Нужно будет предложить им приехать в Токио погостить. С моей работой куда-то вырваться на длительный срок невозможно.
Хотя, если бы не гора Фудзи, может, быть мы с Рин и смогли бы подольше побыть в родной деревне.
— Спасибо, Сакамото-сан, Рин-тян, — поклонился я. — Если будут вопросы насчёт самочувствия мужа обязательно связывайтесь со мной. Можете по личному номеру или через Рин-тян. В помощи никогда не откажу.
— Вам спасибо, Кацураги-сан, — поклонилась Сакамото Хитсуко. — Рин-тян, проводи гостя.
Я на самом деле очень рассчитывал, что она меня проводит. Возможно, воспоминания и сами бы вернулись, но мне жутко не хотелось бродить по деревне и ломиться в каждый дом, рассчитывая найти в нём родителей Кацураги Тендо.
Так вышло, что Рин выскочила из дома вперёд меня, и я сразу понял, какой нужно выбрать вектор движения.
Впереди — в конце улицы в сумерках виднелся двухэтажный дом, за которым находилась большая территория. Стоило мне его увидеть, и в голове промелькнули кадры из юности прежнего хозяина этого тела.
— Спасибо тебе большое за помощь, Тендо-кун, — улыбнулась Сакамото Рин. — Ну и приключение мы с тобой пережили за эти сутки!
— Не стоит благодарить, Рин-тян, — помотал головой я. — Наше путешествие ещё не закончено. Не забывай, что нам завтра возвращаться той же дорогой в Токио.
— Надеюсь, на этот раз не через гору Фудзи? — рассмеялась девушка.
Мы остановились около дома семьи Кацураги. Я собирался пожелать Рин спокойной ночи, но та прыгнула на меня и, крепко обняв, чмокнула в щёку.
— Спокойной ночи, Тендо-кун! — бросила покрасневшая Рин и тут же убежала назад — к себе домой.
За заборами соседних домов залаяли собаки, испугавшись топота её ног. Я тихо усмехнулся, ощутив странную атмосферу этого вечера. Почти уже ночь, глубинка Японии. Видимо, на Рин повлияла это особое настроение. Уверен, завтра она будет очень стесняться из-за того, что сделала это.
Я отворил калитку и прошёл во двор. Родители уже заперли дом, но за окном виднелся тусклый свет. Судя по всему, смотрели телевизор перед сном или читали. Проклятье, а я ведь даже понятия не имею, чем они обычно занимаются!
Я постучал в дверь.
В окне появилось женское лицо. Кацураги Айка выглядела очень молодо, хотя я знал, что ей уже далеко за пятьдесят. Видимо, внешность мой предшественник унаследовал именно от неё. Потому что появившийся на пороге отец — Кацураги Сома — был с трудом отличим от любого среднестатистического японца. Таковых в «Ямамото-Фарм» тысячи.
Мне даже стало немного не по себе от мысли, что, окажись Кацураги Сома у меня на приёме, я бы даже не сразу смог признать в нём отца.
— Тендо-кун! — воскликнул отец и сразу же бросился меня обнимать. — Вот это сюрприз!
Мать эмоционально застучала по окну. Женщина была настолько шокирована увиденным, что чуть не выбралась ко мне через форточку.
— Как ты тут очутился? — спросил отец, подхватив меня под локоть. — Проходи скорее, сынок.
Ох и странная же всё-таки привычка, но прежде чем приступить к общению с родителями, я подробно изучил их с помощью «анализа». И только после этого позволил себе вдоволь пообщаться с семьёй. Никаких серьёзных заболеваний, лишь несколько хронических, которые есть у любого человека, чей возраст перевалил за пятьдесят.
Почти всю ночь я проболтал с родителями, рассказывая им о том, как обустроился в Токио, какие успел получить должности. Они не переставали радоваться, узнавая новые факты из жизни Кацураги Тендо. Мать несколько раз пришлось успокаивать. Она оказалась очень эмоциональной женщиной, и каждое моё достижение выдавливало из неё слёзы радости.
Оказалось, что родители уже смогли закрыть кредит за обучение прежнего Тендо. Они просили меня больше не присылать столько денег. Спорить с ними я не стал, лишь спокойно кивнул. Но на деле собирался выслать в следующий раз ещё больше. Всё-таки моя зарплата выросла многократно.
Мы легли спать почти под утро. Но сон ко мне не шёл. Мысли не давали покоя. Я долго рассуждал про себя, пытаясь понять, а почему же мне так хорошо и комфортно в этой семье? Я чувствую себя так, будто знаком с этими людьми вечность. Хотя мои родители прожили свою жизнь в России — в другом мире.